Shadows & Demons

— Вот черт! Я так надеялся от тебя уже избавиться, — Чимин поправляет бейсболку, разглядывая пейзажи через окно такси.

— Я тоже не в восторге, особенно после того, как пришлось тащить твое пьяное тело из бара, — Тэхен ухмыляется, глядя на сидящего рядом омегу.

— Ой, заткнись. Долго нам еще ехать?

— Мы почти на месте. Сигнал Джина пропал на территории базы.

— И почему именно мы должны его спасать? Сам виноват, что вляпался.

Тэхен переводит на омегу усталый взгляд.

— Потому что мы в одной команде, Чимин, нравится тебе это или нет. Я тоже не особо понял, почему Чонгук так срочно сорвался в Гонконг... Может быть, Хосок сейчас что-то объяснит, он уже приехал.

В этот момент Чимина передергивает, а напряжение в воздухе становится более ощутимо.

Оставшуюся часть пути до базы омеги провели в напряженном молчании, увлеченный каждый собственными душевными терзаниями.

***

Спустя пятнадцать минут альфа замечает приближающийся желтый автомобиль и бросает четвертый по счету окурок на землю.

Весь путь от Кореи до Ирана Хосок провел погруженным во внутренний диалог с самим собой. Собственное разбитое сердце нещадно саднило, словно дикий зверь прошелся когтями по только затянувшимся шрамам, вскрывая их и нанося новые увечья. Обстановка в стране становилось хуже с каждым часом, Дьявол окончательно слетел с катушек, еще и Джин пропал... А все, о чем мог думать Хосок в данный момент - это светловолосый омега, стоящий за спиной своего лидера в Jumanji. Чимин действительно светился в тени Юнги. Хосоку так зажечь его не удалось. Это ранило самолюбие и раздирало сердце в клочья.

Тэхен выходит из машины первым, приветливо кивая альфе, после чего идет к багажнику за сумкой.

Блондин выходит следом, натягивая темные очки на глаза, и неуверенными шагами приближается к альфе, стараясь смотреть сквозь него, но только не в глаза.

— Здравствуй, Хосок, — Тэхен приветливо протягивают альфе руку.

— Нормально добрались?

— Было бы гораздо проще, если бы не пришлось менять билеты и делать несколько пересадок, — Чимин демонстративно проходит мимо альфы, делая вид, что разглядывает пейзажи у него за спиной.

— Не обращай внимания, Хо, у него похмелье. Можешь мне объяснить, что такого срочного у Чонгука в Гонконге?

Хосок устало потирает шею, глядя куда-то сквозь Тэхена.

— Я сам знаю не все, лучше спроси его лично при встрече. Давай сосредоточимся на Джине.

Тэхен достает телефон, проверяя данные о телефоне омеги.

— Сигнал пропал вчера примерно в три часа дня, после этого в сети он ни разу не появлялся, — Тэ переводит взгляд на базу за спиной альфы. — У нас есть план?

— Есть, — альфа подходит к багажнику джипа, на котором приехал, открывая его, — мы проникнем внутрь и установим взрывчатку. Как только найдем Джина, будем эвакуироваться, взрывая при этом сектор за сектором.

— Ты стрелять то умеешь? — Чимин наконец подходит к остальным, разглядывая содержимое багажника.

— Я могу тебя удивить, — альфа принимает правила игры, одаривая омегу холодным непроницаемым взглядом. — Есть план, как проникнуть внутрь, Намджун помог.

***

— Эй, пафосный говнюк, может наконец объяснишь, какого хрена нас с горящей жопой принесло в Гонконг? Ты весь полет играл в молчанку, нас это начинает бесить.

— Передай своим чертям, что скоро они все узнают, и... — Чонгук разглядывает сидящего рядом альфу, — держи себя в руках, ты мне нужен в здравом уме сейчас.

Автомобиль подъезжает к одной из частных клиник Гонконга, и Юнги удивленно переводит взгляд на Чона.

— Если ты собрался в срочном порядке делать пластику носа, я не буду тебя останавливать, но в больницу не пойду. Не выношу этот запах.

— Пойдешь. У тебя встреча кое с кем. Он хочет говорить только с тобой. Шевели задницей, у нас не так много времени.

Юнги облизывает губы и медленно выходит из автомобиля, рефлекторно сжимая складной ножик в кармане.

Из дверей клиники выходит высокий омега европейской внешности в черной мотоциклетной форме и, широко улыбаясь, подходит, и обнимает Гука за плечи.

Наблюдающий за этой картиной Юнги окончательно теряется в догадках, разглядывая омегу перед ним.

— Я вам, блять, не мешаю тут? Пойду-ка братику по видеосвязи позвоню.

— А это, видимо, Юнги — заговаривает омега по-корейски, плавно приближаясь к Демону, разглядывая его с неподдельным интересом.

— А ты у нас омега, которому мой брат, очевидно, патлы повыдергивает.

— Юнги, у нас мало времени, — Чонгук жестом показывает альфе следовать за ним, но Юн лишь прижимается спиной к стене, скрещивая руки.

— Я не сдвинусь с этого ебанного места, пока не узнаю причину, по который ты меня сюда притащил.

Чонгук закатывает глаза, после чего обреченно достает сигарету и жестом показывает омеге дать им секунду наедине.

— В этой клинике лежит человек, у которого есть доказательства виновности Куана в международных преступлениях, он согласен дать показания против Дьявола в международном суде по правам человека. Но нам он не доверяет, только тебе. Ему осталось совсем немного, так что нам стоит поторопиться. Я несколько месяцев искал его, а как только нашел - приставил к нему Алекса, своего лучшего агента за границей.

— А ты со всеми своими лучшими агентами обжимаешься? И на кой хер я тебе тут? Или уже сам не в состоянии выбить дурь из старой умирающей рухляди?

— Мы с Алексом... это не то, о чем ты подумал. Он мой агент, я могу ему верить, на этом все. А что касается свидетеля - ты сейчас сам все поймешь.

Алекс проводит альф по широкому светлому коридору мимо медицинского персонала, скромно опускающего глаза.

Открыв нужную дверь, омега пропускает их вперед, морально готовясь к любой реакции со стороны безумца.

В нос Юнги ударяет отдаленно знакомый запах вперемешку с лекарствами и чем-то еще, неприятным... Видимо, так пахнет естественная смерть...

На больничной кровати, в окружении огромного количества трубок и аппаратов, лежит пожилой альфа с лисьими глазами и белой, как мрамор, кожей.

Юнги медленно подходит к кровати, не веря своим глазам.

— Мин Юбин, я привел вашего внука, как Вы просили.

Глаза Юнги расширяются от удивления, а сердце пропускает несколько ударов. Он вспомнил, когда чувствовал этот запах бергамота раньше. Перед глазами всплыла картинка, как седовласый мужчина в дорогом костюме появился на пороге их дома впервые. Тогда испуг в глазах папы быстро сменился на слезы облегчения. В тот день маленький Джисон получил огромное количество подарков на свой пятый День Рождения. Мальчик потом долго вспоминал, как плакал папа, сидя на кухне, в то время, как пожилой альфа протягивал ему деньги, мягко поглаживая по плечу.

— Сбереги моего внука, Давон, — эти слова и теплый взгляд отпечатались где-то на задворках памяти воспаленного мозга, и Юнги с удивлением сейчас слушал этот голос в голове, словно впервые.

Картинка резко сменяется на воспоминание второй и последней встречи с дедушкой. Юбин ворвался в тот день в резиденцию Куана, кричал и крушил мебель, выплескивая злость на родного сына. Чем кончился скандал, накаченный лекарствами Юнги помнил плохо, а пытающийся его спасти дедушка казался игрой воспаленного разума, сном, приветом из прошлого.

Альфа приближается к кровати, не веря своим глазам.

— Прости, что не сказал раньше, — Чонгук подходит к Юнги, медленно опуская руку ему на плечо. — Я боялся твоей реакции... Я дам вам немного времени наедине.

Чон медленно убирает руку и выходит за дверь, тихо прикрыв ее за собой.

Лисьи глаза, подернутые пеленой времени, тепло смотрят на стоящего возле кровати Юна.

— А ты похож на папу. Ты меня помнишь? — скрипучий голос звучит едва слышно сквозь огромное количество пикающей аппаратуры.

— Смутно, но помню. Ты приходил к нам домой, когда я был маленьким, — Демон не в состоянии отвести взгляд от лежащего перед ним альфы. Кажется, даже черти затихли, внимая каждому шороху и взгляду.

— Я не должен был приходить, но я так хотел тебя увидеть хоть раз. Давон был прекрасным папой... — альфа начинает тяжело кашлять, содрогаясь всем телом. — Это моя вина, что я не смог его и тебя спасти. Все это моя вина... — альфа вновь исходится в приступе кашля, и Юнги подается вперед, судорожно соображая, чем может помочь.

Альфа лишь жестом останавливает Юнги и натягивает обратно кислородную маску, восстанавливая дыхание.

Юнги всматривается в черты лица, сухие длинные пальцы, лисьи глаза, родинку на лице, какую часто видел и у себя в отражении в зеркале.

— Твой отец, — продолжает альфа, приходя в себя, — я слишком поздно заметил, что у него проблемы с психикой. Он был тихим и скрытным мальчиком, я не знал, что ему передалась болезнь его папы. Он стал монстром буквально на моих глазах, а я не заметил. Потом я не смог уберечь и тебя, хотя обещал Давону... Я опоздал, Джисон, и был слишком слаб и труслив, чтобы пойти против своего сына, — Юбин протягивает руку Юнги, и Демон, разглядывая ладонь несколько секунд, протягивает руку в ответ, касаясь холодной сухой кожи. — Жизнь, мальчик мой, справедлива и милосердна. Она дает нам попытку исправить наши ошибки, но, если мы не используем этот шанс, жестоко наказывает нас, запирая в клетке собственных страхов и сожалений. Твоего отца погубили амбиции и тщеславие, а я, я трус, не способный признаться самому себе, что вырастил настоящее чудовище. Если бы я только вовремя остановил его, твоя жизнь, мой мальчик, и жизнь твоего брата была бы другой, — По щекам альфы начинают катиться слезы. — Ты не должен меня прощать, Джисон, я не имею права просить у тебя прощения. Я встречусь на небесах с твоим папой и встану перед ним на колени. Я жил как трус, но помирать им не намерен, — альфа вновь начинает кашлять, сильнее вцепляясь в руку внука. — Пароль, Джисон, пароль - это зеркальное отражение полной даты дня рождения Давона, Алекс знает, что делать, — кашель альфы становится таким сильным, что Юнги нажимает на кнопку вызова врача, видя, как старик начинает закатывать глаза, задыхаясь.

Вошедший медбрат вкалывает препарат в капельницу, и альфа расслабляется, утопая в объятиях морфея.

— Джисон, — язык Юбина начинает заплетаться, но альфа берет себя в руки, четко проговорив последние слова, — живи смело и будь счастлив настолько, насколько это возможно. Я помогу тебе сверху, — глаза старика закрываются, а губы под маской трогает теплая улыбка.

Юнги выходит из палаты, все еще чувствуя чужую руку в своей, и подходит к Чонгуку, медленно вставая напротив него и глядя куда-то сквозь него стеклянным взглядом.

— Прости, Юнги, я плох в тех делах, где нужно морально подготовить к подобному. Я не знал, как сказать тебе заранее. Не был уверен, что ты вспомнишь его.

— Пароль - зеркальное отражение полной даты дня рождения папы, — Юнги проходит мимо, двигаясь к выходу из больницы.

Выйдя на улицу, альфа садится на асфальт, закуривая сигарету и выпуская густой дым в воздух.

«Жизнь справедлива и милосердна. Она дает нам попытку исправить наши ошибки, но, если мы не используем этот шанс, жестоко наказывает нас, запирая в клетке собственных страхов и сожалений...»

Юнги прокручивает в голове эти слова, снова и снова, словно заезженную пластинку, впитывая, осознавая, принимая.

Где-то наверху начинает неприятно пищать аппарат, оповещая о прекращении сердцебиения.

«... живи смело и будь счастлив настолько, насколько это возможно...».

Юнги устремляет голову к небу и начинает улыбаться.

***

— Ваш пропуск, — высокий альфа рассматриваем сидящего в военной форме Хосока за рулем джипа.

— У меня персональное распоряжение от Мин Куана. Я привез двух шпионов для допроса, — Хосок протягивает документ с государственной печатью, глядя на солдата из-под темный очков.

Альфа рассматривает печать, и его глаза расширяются от удивления.

— Это... печать президента Кореи?!

Хосок снимает темные очки, вглядываясь в лицо альфы.

— Ты же в курсе, что президент Кореи - шпион Дьявола? Не разочаровывай нашего лидера. Если эти двое сбегут, пока мы с тобой болтаем, Дьявол лично тебе голову оторвет.

— Но... сэр, не было распоряжения, — солдат рассматривает сидящих на заднем сиденье омег со связанными руками и мешками на голове. — Кто они?

— Конечно, не было! Это конфиденциальная информация. Куан опасался, что нас могут перехватить по дороге, — альфа жестом показывает солдату наклониться чуть ниже к машине, после чего шепчет на ухо. — Это правая рука главы Теней и правая рука главы Демонов.

Солдат отшатывается от машины, после чего еще некоторое время разглядывает государственный документ и берет в руки рацию.

— Проезжайте, я сейчас вызову сопровождение, чтобы они не сбежали.

Хосок кивает и давит на газ, внутренне расслабляясь.

— Наконец-то, я уже хотел прострелить этому тормозу башку, в этом мешке нечем дышать.

— Замолчи, Чимин. Ты слышал про сопровождение? Будь паинькой, — Тэхен удобнее размещает запястья под веревками, готовясь освободиться в любой момент.

К автомобилю подходит три крупных альфы в военной форме, грубо вытаскивая омег из машины.

Хосок поправляет кепку и подходит к Тэхену, беря его за локоть.

Процессия входит в широкий светлый коридор, и Хосок озирается по сторонам, пытаясь запомнить детали и повороты.

Как только вся процессия оказывается в комнате на втором этаже и за ними закрывается дверь, Хосок резко выхватывает пистолет и стреляет в стоящего рядом солдата.

Чимин и Тэхен, как по команде, скидывают веревки с запястий и мешки с головы, вырубая альф одного за другим.

Как только последний солдат оказывается лежащим в ногах Тэхена, вся троица слегка расслабляется, оглядывая пространство.

— И какой у нас дальше план? Мы в самом центре вражеского логова, а ваш Джин скорее всего уже мертв, — Чимин пинает носком ботинка одного из лежащих в отключке альф, глядя на Тэ и упорно игнорируя Хосока.

— Я подключусь к центральному компьютеру, отключу камеры и сигнализации. На вас установка взрывчатки. Я постараюсь найти Джина по камерам. Включите наушники, будем на связи, — Тэхен перезаряжает пистолет и, не дождавшись ответа, выходит из помещения.

В комнате повисает тишина, а воздух становится настолько наэлектризованным, что можно ощутить кожей.

Первым из оцепенения выходит Хосок. Альфа поднимает с пола сумку со взрывчаткой и медленно направляется к входной двери, глядя на омегу боковым зрением.

— Мне это тоже не нравится, но придется немного потерпеть. Ничего личного, Чимин, — альфа выглядывает в коридор, после чего жестом показывает следовать за ним.

Чимин закатывает глаза, двигаясь за альфой.

Следуя первым по коридору второго этажа, Хосоку приходится несколько раз резко заталкивать Чимина обратно за поворот, чтобы не попасться проходящим мимо солдатам. В один из таких моментов Чимин практически падает назад, но горячая рука подхватывает его за талию, удерживая в воздухе.

— Пусти меня, — шипит Чимин сквозь зубы.

Альфа резко тянет омегу на себя и ставит его на ноги, ухмыляясь.

— Не волнуйся, мне чужое не надо. Ты сделал свой выбор...

— Какого черта?! — внезапно за спиной Хосока показывается несколько высоких фигур в военной форме.

Чимин резко достает пистолет и вытягивает руку возле уха альфы, начиная стрелять по солдатам.

Хосок не может оторвать взгляд от черных сосредоточенных глаз омеги, в которых отражается тот самый огонь, который альфа всегда мечтал разглядеть в угасающем взгляде своего Чимина.

Альфа наваливается на омегу, прикрывая его своим телом от пуль, пока Чимин отстреливает надвигающихся врагов из-под «надежного укрытия».

Одна из пуль все же успевает найти свою мишень прежде, чем омега лишает жизни стрелка. Хосок кривиться от резко пронзившей плечо боли, но, увидев промелькнувшее беспокойство в глазах напротив, быстро берет себя в руки, продолжая твердо стоять на ногах.

Как только последний солдат падает на пол, Хосок оседает на одно колено, корчась от боли.

— Ты не пострадал? — слова даются немного с трудом, но альфа стискивает зубы, стараясь дышать как можно ровнее.

Омега наклоняется над альфой, рассматривая рану.

— Ты совсем идиот? Зачем нужно было так рисковать собой?! Идти сможешь? — беспокойство в глазах Чимина альфа запоминает как самое необходимое лекарство, хватаясь за эти мимолетные, но искренние эмоции как за спасительный для своей души круг в бездне отчаяния.

— У меня в кармане шприцы с обезболивающим и адреналином. Сможешь воткнуть в место рядом с раной?

— Ты совсем что ли? Пуля еще внутри! Какая к черту анестезия?! Подожди здесь, я тебя вытащу, как закончим.

— Ну уж нет, я тебя одного не пущу, — альфа дрожащей рукой тянется к карману, доставая шприц.

— Идиот! — рычит Чимин, отбирая шприц и втыкая в место рядом с раной. — Каким был упрямцем, таким и остался! — омега опускается на колени рядом с альфой и помогает ему встать.

— Народ, — раздается в наушнике внезапный голос Тэхена, — я в комнате наблюдения. У вас все хорошо? Где вы сейчас? Не могу вас найти.

Хосок легонько отталкивает Чимина от себя, после чего поднимает с пола сумку и произносит в наушник, глядя при этом в камеру на стене.

— Мы в восточным крыле. Говори, где устанавливать взрывчатку.

— Нашел! У вас все в порядке? Смотрю, вы там не одни.

— Тэхен, он ранен, — Чимин решает вмешаться, глядя на то, как тяжело дышит альфа.

— Я справлюсь, это не обсуждается, — рычит альфа, сильнее сжимая ремень сумки в руке. — Стрелять могу и одной рукой, прикрою Чимина, пока он будет устанавливать взрывные устройства. Говори, куда идти и найди Джина. Быстрее закончим, быстрее свалим.

— Идиот, — шипит Чимин, отбирая сумку.

— Справа от вас, комната двести шесть, это что-то вроде кладовой. Там пусто, устанавливайте первую там, потом двигайтесь в северное крыло. Комната двести восемьдесят три. Солдаты сейчас в столовой на первом этаже, должны пройти без проблем.

Наушник выключается, и Чимин идет вперед, громко чертыхаясь.

Установив взрывчатку на втором этаже, они поднимаются на третий, отстреливая при этом несколько солдат.

Войдя в одну из оружейных комнат, Хосок оседает на пол, переводя дыхание, пока Чимин устанавливает очередное взрывное устройство.

— Могу я задать тебе один вопрос? — голос Хосока звучит достаточно тихо из-за сбившегося дыхания.

— Задавай, — Чимин устанавливает устройство, поворачиваясь к сидящему на полу альфе.

— Почему ты ушел тогда? Почему не позволил помочь тебе?

Чимин проводит кончиками пальцев по сгибу второй руки, вспоминая, как болело все тело от постоянных ломок.

— Я чувствовал себя как в клетке, Хосок. Ты, как и мои родители, постоянно ожидали от меня, что я буду соответствовать вашим ожиданиям, буду хорошим и послушным. Я очень благодарен тебе, правда, за все, что ты для меня сделал, но я никогда не мог принять твою любовь, и ты это знаешь. Ты полюбил образ, который нарисовал у себя в голове, не настоящего меня. Меня не надо было спасать, меня надо было принять и выслушать. Ты придумал в голове красивую историю с прекрасной жертвой и всемогущим спасителем, но в жизни так не работает. Жизнь другая, и зависимости выглядят не так прозаично, как в твоих книжках о любви. Я лишь видел в твоих глазах разочарование и боль, что я не такой, как тебе бы хотелось. И я ушел. Пойми, Юнги не пытается идеализировать моих тараканов. Он помог мне раскрыться и познать себя. С ним я могу быть самим собой. Ты тоже найдешь своего человека, которого сможешь принять и полюбить таким, какой он есть. Но это не я. Я никогда бы не смог соответствовать твоим фантазиям.

В комнате повисает неловкое молчание. Хосок закрывает глаза, откидываясь на стену позади, испытывая облегчение вперемешку с душевной болью.

Он несколько лет пытался понять, что он сделал не так, чего не смог дать омеге, а оказалось, что все было намного проще. Чимину просто нужен был не он, и эта горькая правда освобождает.

Хосок открывает глаза и поднимается с пола, слегка пошатываясь и корчась от боли.

— Пойдем, мы еще не закончили.

— Хосок...

— Спасибо, Чимин, мне надо было это услышать.

Альфа проверяет патроны в пистолете и резко выходит из комнаты.

Двигаясь к южному крылу второго этажа, Хосок слышит громкий топот и не успевает затолкать Чимина обратно в коридор. Их замечает один из группы солдат, поднимая тревогу по всему этажу.

— Тэхен! — орет Чимин в наушник, перезаряжая оружие и стреляя из их с Хосоком укрытия. — У нас патроны кончаются, черт бы тебя побрал. Сделай что-нибудь!

Сидящий за огромной панелью омега начинает судорожно продумывать варианты.

Джина нигде нет, омега просмотрел тысячи камера, каждую комнату огромной базы. Омеги нет. Кажется, они опоздали...

Тэхен мысленно считает до трех, готовясь запускать первую бомбу в противоположном от Хосока и Чимина крыле, как вдруг слышит громкий хлопок, после чего все здание сотрясает от ударной волны.

— Тэхен! Какого, мать твою, черта?! Это было прямо под нами! — орет Чимин в наушник. — Мы чудом успели отпрыгнуть, тут в полу огромная дыра до первого этажа.

— Это... не... я, — Тэхен шокировано смотрит в экран на изображение с внешних камер. Взорвался амбар с техникой...

Внезапно позади него открывается дверь и вбегает солдат в противогазе, направляя на омегу ружье.

— Черт! — орет Тэхен, резко разворачиваясь и направляя пистолет в ответ.

Где-то вдалеке раздается второй хлопок, а за ней следует очередная ударная волна.

— Тэхен?! — солдат снимает противогаз с лица, не веря глазам.

— Джин?!

— Какого черта ты тут забыл?!

— Мы вообще то тебя пришли спасать!

— Мы?!

— Тэхен, блять! Что за херня?! — орет Чимин в наушник.

— Не взрывай пока! Чимин и Хосок сейчас на третьем этаже. Мы тоже там установили взрывные устройства.

— Твою мать! — Джин отбрасывает противогаз, подбегая к камерам наблюдения. — На бомбах таймер, я не могу их вырубить. Скажи Хосоку, пусть двигаются к западному крылу, оно рванет последним. Мы подгоним машину, придется им прыгать из окна.

Где-то поблизости слышится крик солдат, и Джин кидает Тэхену еще один пистолет.

— Чтобы я еще хоть раз с вами на задание пошел, — Чимин бежит вперед по задымленному коридору, пытаясь разглядеть направление.

Хосок бежит следом, сосредоточившись на светлой макушке впереди и держа наготове пистолет.

Добежав до последнего поворота, Хосок замечает движение с правой стороны и резко толкает Чимина вперед, схватив нападающего солдата за рукав. Солдат делает несколько выпадов с ножом в руках, один из которых задевает Хосока за руку, в то время, как Чимин нападает сзади, стреляя солдату в затылок.

— Давай уже выберемся из этого ада, — омега подает руку Хосоку, помогая теряющему сознание альфе идти вперед.

В это время омеги на первом этаже выбегают из горящего здания, потратив при этом огромное количество пуль на армию Дьявола.

— Я убью Чонгука, когда выберемся, — Джин запрыгивает в военный пикап, сразу поворачивая ключ зажигания.

— Поверь мне, я сам его убью, — Тэхен садится следом, проверяя местонахождение остальных по GPS.

— Хосок, Чимин, сейчас прямо, а затем направо. Там окно, придется прыгать.

— Ты сдурел что ли?

— Чимин, я знаю, это сложно, но придется мне довериться.

Джин хватает Тэхена за плечо, притягивая его лицо максимально близко к себе и заговаривает в наушник:

— Эй, Белоснежка, это я. Хочешь жить, придется полетать. У вас две минуты, потом вся эта херабора взлетит на воздух. Доверься мне, птичка.

Тэхен слышит отборный мат из уст Чимина в тот момент, когда джип паркуется под окном. Омеги выбегают на улицу и натягивают военный тент на пустой кузов.

На третьем этаже разбивается окно и слышится громкий мат Чимина сквозь взрывы и грохот.

— Давай, сладкий, — Джин ухмыляется, глядя на испуганные глаза омеги.

Раздается еще один взрыв, и Хосок, подхватив омегу на руки, выпрыгивает из окна спиной вниз, защищая при этом омегу своим телом. Они падают на тент, после чего Джин и Тэхен резко запрыгивают внутрь, трогаясь с места.

Автомобиль пробивает ворота, уносясь как можно дальше, пока за спиной взрывается база Дьявола вместе со всем военным оборудованием.

Чимин аккуратно выбирается из объятий Хосока, замечая, что альфа без сознания.

— В больницу! Срочно! Он почти не дышит!

***

— А теперь по порядку, — Чонгук устало потирает виски, откинувшись на спинку кресла, глядя при этом в экран, — Джин, какого черта там произошло?

— Телефон пострадал, когда я отстреливался в амбаре, но мне удалось сбежать. Рана на ноге оказалась несерьезной, поэтому ночью я вышел из укрытия и вытащил пулю в медчасти, ну а потом я решил взорвать базу к чертям собачьим. Я не думал, что буду не один на базе.

— Какого черта ты вообще туда один поперся? Я просил тебя разведать обстановку и дождаться подмогу, а ты полез один на огромную базу, — Чонгук замолкает, переводя дыхание и пытаясь успокоиться. — Тэхен, что сказали врачи? Хосока уже можно перевезти в нашу больницу в Гонконге?

— Можно, врачи провели операцию и вытащили пулю. У него помимо этого сломано пара ребер из-за падения, но жизни уже ничего не угрожает.

— Он сломал ребра падая с третьего этажа?

— Да, он накрыл меня собой, поэтому весь удар пришелся на него, — Чимин сидит слева от Тэхена, опустив взгляд, чтобы не смотреть в камеру.

— Ты сам в порядке? — в камеру влезает Юнги, практически садясь Чонгуку на колени.

— Да. А ты?

— Нормально. Пафосный говнюк умеет устраивать развлечения и организовывать встречи с семьей, но грех жаловаться, — Юнги натягивает грустную улыбку, глядя в экран. — Потом расскажу, ангел мой.

— Я вообще то здесь, слезь с меня нахуй, — раздается усталый голос Чонгука позади Юнги.

В этот момент к защищённому соединению добавляется еще один пользователь, и все, кроме Чонгука, напрягаются.

— Привет всем, — на экране появляется сосредоточенное лицо Намджуна, и Джин узнает по интерьеру ту квартиру, где они жили вместе короткое время.

— Намджун, во-первых, спасибо за помощь с печатью президента! Это была отличная идея!

— Не надо благодарить, они вытаскивали Джина, — Намджун замечает через экран, как начинают краснеть щеки омеги.

— Расскажи, пожалуйста, что у вас там происходит? — Чонгук старательно отодвигает от себя Юнги.

— Ну... — альфа закуривает сигарету, выпуская дым в воздух. — Дьявол слетел с катушек окончательно. Он лично из тени не вышел, но заставил президента ввести военное положение в стране, объявив всех, кто против Дьявола изменщиками и революционерами, стремящимися захватить власть. Тени и Демоны пока не начали активно действовать, но готовы и ждут распоряжений Дьявола. Мне лично пришлось срочно эвакуироваться из офиса, так как я попал в список неверных.

— Как Дьявол узнал о нашем плане?! — Джин нервно мнет кулаки, хрустя пальцами.

— Это сейчас не так важно. Ты то в порядке? — Намджун обеспокоенно смотрит в камеру на омегу.

— Я и был в порядке, рана на ноге хорошо заживает, и я справился бы сам.

— Ах, да, простите, что помешали Вашему гениальному плану, — вмешивается сидящий рядом Тэхен, не в силах выслушивать все это в сотый раз.

— Ты мне тут не дерзи, не дорос еще!

— А ну хватит! — Чонгук стучит кулаком по столу, отчего стоящий на нем ноутбук на мгновение подпрыгивает в воздух. — Я понимаю, вы все злые и уставшие. Мы планировали сделать все тихо и поэтапно, но всегда есть, была и будет вероятность, что все пойдет по одному месту. Мы уже прошли половину пути, но если кто-то хочет выйти из игры прямо сейчас, я никого останавливать не буду. Помогу скрыться в Китае, пока все не закончится. Мы с Юнги уничтожили филиал в Гонконге, так что тут безопасно. Кто хочет - пожалуйста. Я лично разговаривал с Хосоком несколько раз перед началом нашей операции, уговаривал его помогать нам удаленно и не лезть в гущу событий. Помогать лично было его выбором, и я его уважаю, но это не значит, что я не чувствую при этом ответственность за то, что с ним произошло и за всех вас. Дьявол планировал эту войну больше десяти лет, у нас есть показания свидетеля, мы уже подали на него в международный суд. Осталось завершить то, что мы начали. И если вы остаетесь, будьте добры, уважайте друг друга и работайте в команде, герои-одиночки тут не нужны. Спрашиваю в последний раз: кто-то хочет уйти?

— Нет, — цедят омеги сквозь зубы.

— Я с вами до конца, — Намджун кивает в камеру.

Чонгук переводит усталый взгляд на сидящего практически на его коленях Юнги.

— Ты же пропадешь без меня со своими пафосными речами, Гуки. Я остаюсь. Мне судьба дала шанс отомстить, и я его не упущу.

— Отлично, — плечи Чонгука немного расслабляются. — Знайте, все, что мы с вами сделали, имело свои плоды. У Дьявола почти не осталось союзников и техники за пределами страны. А вся собранная вами информация идет в копилку против политического режима Куана. У нас остался Сингапур и Пхеньян. Мы с Юнги отсюда полетим в Сингапур. Тэхен, — альфа смотрит на омегу через камеру, — там самая сложная система безопасности, нам нужен хакер. Я вышлю самолет с врачами для транспортировки Хо, прилетай с ними.

— Тогда я беру на себя Пхеньян, — Джин откидывается на спинку стула, решительно сверкая горящими глазами.

— Я тебя одного теперь никуда не отпущу, — рычит альфа сквозь зубы.

— Я помогу с Пхеньяном, мне все равно пока надо залечь на дно, — Намджун закуривает очередную сигарету, поглядывая на Джина сквозь дым.

— Я тоже полечу, всегда хотел побывать в Северной Корее, — Джин переводит удивленный взгляд на внезапно взбодрившегося Чимина.

— Белоснежка? Ты уверен?

— Уверен. Если удастся пристрелить их вождя, в стране начнется хаос, будет весело.

— Это мой Ангел! — Юнги радостно ударяет Чонгука в плечо.

— Господи, помоги всем нам, — Намджун усмехается и тушит окурок в пепельнице.

— Значит, решено. Тэхен, мы ждем вас с Хосоком здесь, Джин, Намджун и Чимин, на вас Пхеньян, — Чонгук отодвигает лицо Юнги от себя и достает сигарету из пачки, после чего закуривает и собирается с силами. — Есть еще одна вещь, которую вы должны знать. Куан где-то спрятал купленные у немцев ракеты. Мы их не нашли. Я надеялся, что они в Иране, но, как оказалось, их и там нет. Так что, будьте осторожны!

Джин усмехается и устало прикрывает глаза.

— Если бы Хосок сейчас был с нами, он бы сказал...

— C вами весело, но я бы хотел дожить до старости, — заканчивает за него Чонгук.

***

Дьявол стоит в кабинете президента, выпуская густой табачный дым в воздух. Позади него на включенном экране идет вечерняя программа новостей, где президент лично объявляет награду за головы лидеров преступных кланов Теней и Демонов.

— Нам давно нужно было начать бороться с коррупцией и террористическими группировками! Мафиозные кланы годами держали нашу страну в страхе, распространяя наркотики, продавая в рабство наших детей. Этому должен прийти конец. Наш враг очень силен, но я клянусь вам, что не отдам так просто наших детей в лапы этим чудовищам! — произносит президент выученные заранее строки.

Куан усмехается и садится в президентское кресло, закидывая ноги на стол.

В кармане вибрирует телефон, и альфа лениво достает его, включая экран и читая сообщение:

«Они летят в Северную Корею, какие будут указания?».

Альфа откидывается на спинку кресла, выпуская густой дым в воздух, и начинает громко смеяться.

— Мы обязательно искореним зло! — завершает президент свою пламенную речь.