III. иллюзия тишины.
— ..Так не может продолжаться! - кричал надрывно парень. — Я устал терпеть его! - он подбежал к женщине, хватая ту за плечи. — Позволь мне рассказать всё полиции! - трясся из стороны в стороны, потребовал он.
Женщина тяжело вздохнула, глядя прямо в сыну глаза.
— Мама, он делает из нас своих марионеток! Посмотри на себя, ты вся в ранах. - парень отпустил плечи матери, и одной рукой тронул её щёку. — Даже я не могу защитить тебя полностью.
Он отошёл от женщины, подходя к бетонной стене и скатываясь с неё, сел на корточки. Закрывая глаза руками, он громко задышал. В этом чёртовом подвале никогда не хватало воздуха.
— Прости меня. - отрешённо произнесла мать. — Во всех наших бедах виновата только я. - всплакнула, не в состоянии держать всю боль в себе.
Не удержавшись, она упала на белый кафель,в котором щели были пропитаны их собственной кровью. Ноги уже не держали. Худое тело, изувеченное ранами и побоями, больше не казалось красивым, как раньше. Красивые длинные волосы, потеряли былой блеск и длину. Лицо, что раньше сияло от счастья, больше никогда не улыбалось.
Парень поднялся на ноги, медленно подошёл к матери, усаживаясь возле неё.
— Мама, - в пустоту позвал он. — можно я полежу, как раньше в детстве?
Женщина всхлипнула и кивнула в знак согласия. Не теряя ни минуты, он расположил удобно голову на её худощавых коленях и закрыв глаза, представлял, что сейчас сидит с ней где-то на поляне. Они сидят на траве, вокруг них летают бабочки, а где-то рядом шум реки, что течёт куда-то вдаль. Мать пела ему песни, играя с его волосами. Они были кудрявыми и непослушными. Она оттягивала прядь одну за другой, доставляя ему приятный массаж головы. Он наслаждался свежим запахом. Звуки птиц успокаивали, а мягкая ладонь, поглаживающая его голову, приносила умиротворения.
Но открыв глаза, парень снова вернулся в тот ужасный подвал, с кровавым белым кафелем. С грязными стенами, на которых были разводы крови и грязи. И мать не пела ему больше песни. Она лишь тихо всхлипывала, чтобы никто не слышал её. А он всё слышал. Слушал, и ничего не мог с этим делать.
— Мама, обещаю, когда мы станем свободными, я снова сделаю тебя счастливой. - поднялся парень, и дотронулся до щеки матери.
Она устало взглянула на него, накрывая его руку своей ладонью. Они глядели друг на друга длительное время, пока не услышали чьи-то приближающиеся шаги. Только ему. Их палачу.
— Где этот урод?! - кричал озверело мужчина, открывая с силой дверь, отчего та шумно стукнулась об стену.
— Закрой глаза. - прошептал парень матери, чтобы он не услышал их.
Женщина согласно кивнула и закрыла глаза. Она вся дрожала от страха. Ничего не видела, но отчётливо слышала вздохи сына, которого избивали осиновой палкой.
— Прости меня, Тэхён. - как молитву, шептала она самой себе...
Я дёрнулась и открыла глаза. Ещё секунд пять я была потеряна во времени и пространстве. Сердце бешено билось, а по спине стекал холодный пот. До меня стало медленно доходить, что всё, произошедшее со мной только что - снова тот кошмарный сон.
Наконец, придав дыханию нормальный темп, неспешно встаю с кровати. Голова кружит, а тело ноет. Не понимаю. Я абсолютно без понятия, почему мне снятся такие сны. И как долго это будет продолжаться? Что, если, эти сны, намекают мне? Как бы предупреждают о чём-то? А может, и запугивают?
— Лалиса, детка, поскорее собирайся. - внезапно врывается в комнату мать. —Хочешь опоздать в первый же день?
Боже, я и забыла, что сегодня надо идти в школу. Голова трещит, сон так и овладевает мной. Какая к чёрту школа?
— Мам, я себя плохо чувствую. - сказала я, надеясь, что она поверит мне.
— Ну уж нет, врунья Лиса! Немедленно одевайся и спускайся вниз. Покушаешь и поедешь с До Юном в школу. - отчеканила мать, а после и вышла.
Вздохнув, я сваливаюсь на кровать. Время идёт, и мне стоило бы поторопиться, но тело будто обмякло и прилипло к простыни. Я и не заметила бы, как снова уснула, если бы не голос мамы, злобно кричащий с кухни:
— Я надеюсь, что ты уже спускаешься, Лалиса?!
— Да иду я, мам!
Завтрак проходит в тишине. Мама разливает в наши тарелки суп, пока мы с До переглядываемся друг на друга. С мамой, что-то не так. Её поведение пугает не только меня, но и моего отчима. Он поднял бровь, как бы спрашивая, что с ней стало. Я отрицательно качаю головой, не зная что и ответить. Юн устало вздохнул, почёсывая свой затылок. Мама закончила разливать суп, и убрав кастрюлю на плиту, присоединяется к нам за стол.
— Дорогая, - позвал До Юн, тронув её за плечо. — С тобой.. всё хорошо? - волнуясь, спросил он.
Лицо мамы, что до этого, казалось невозмутимым, обрела новая эмоция. Злость. Она злобно взглянула сначала на мужа, затем на руку, что покоилась на её плече.
— А должно быть хуже? - только и ответила она.
До убрал руку с её плеча, продолжая есть дальше. Ответ мамы его расстроил. Обычно она очень приветлива со всеми, но сегодня явно что-то или кто-то испортил настроение.
Закончив с едой, отчим встаёт со стола, и предупреждает меня, что будет ждать в машине. Я согласно кивнула, убирая посуду за собой. Когда отчим вышел с дома, подхожу к маме, беря её руку в свои.
— Мама, что произошло? - обеспокоено спрашиваю я. — До Юн тебя обидел?
Мать вздыхает, и с глаз стали течь слёзы. Она закрывает руками глаза, чтобы я никак их не увидела. Но я то вижу. Я то знаю и понимаю, что ей плохо. Что она не в порядке. Чувствую это, как никто другой.
— Детка, мне просто приснился плохой сон про нас. - плача, ответила она. — Помнишь ту историю, что Юн рассказал вчера? - я кивнула. — Мне снилось, что убили не их, а нас.
Она зажмурила глаза, начиная по новой плакать. Легонько вытирая её глаза от слёз пальцем, глажу её по щеке.
— Мам, это же всего лишь сон. Но знаешь, я тебя понимаю, мне тоже снился подобный сон. - бормочу, пытаясь хоть как-то успокоить её.
— Но ужаснее было то, что там нас убили не бандиты, как в истории, а.. До. - она схватила голову, продолжая плакать.
Я удивлённо взглянула на неё. Не может быть.. Почему её сон, очень схож с моим. Та женщина, тот мужчина, тот парень. Моя мать, отчим и.. я? Нет, бред. Просто, страшное совпадение. В жизни такого не бывает, только в сериалах и фильмах. Но почему же тогда, меня не покидает это странное чувство волнения и страха? Мурашки побежали по коже, от осознания, насколько запутанная стала моя жизнь, после переезда в Калифорнию.
— Детка, иди в школу, не опаздывай в первый день. - успокоившись, сказала мать.
Наконец, придя в себя, я хватаю свой рюкзак с пола, наспех надевая его.
— Мам, всё хорошо, правда. Видимо вчера, ты была под большим впечатлением от истории. - лукаво отвечаю, улыбаясь.
Мама согласна кивнула, и поцеловав её в щёку, выхожу с дома. Машина До, что уже была включена, и сам он, ждали меня. Сев в неё, я расслабленно сажусь. Быть может у меня получиться хотя бы на пару минут уснуть, пока мы едем до школы. Но моему плану пришлось провалиться, так и не начавши. Юн смотрел на меня, через зеркало заднего вида.
— Так что случилось в итоге? - спросил он, всё ещё продолжая смотреть.
Лениво открыв глаза и взглянув на него, снова проваливаюсь в свои мысли. Стоит ли мне говорить ему об этом? Думаю, будет лучше, если мама сама расскажет.
— Сегодня вы обе какие-то странные. - как ни в чём не бывало, бросил отчим.
— Я не разузнала у неё. Сейчас она очень зла, лучше спросить её вечером. - ответила я, взглянув на зеркало заднего вида.
Пусть мама расскажет ему сама. Тем временем, До вопросительно посмотрел на меня. Не верит? Да и пусть.
— Ты права, спрошу у неё вечером. - согласился отчим.
Всю оставшуюся дорогу мы ехали в тишине. Поспать мне не удалось, так как школа оказалась не так уж и далеко от меня. Минут десять было точно. Пока я пыталась уснуть в машине, не заметила, что мы уже и приехали.
Мама была права. Школа и вправду выглядит довольно неплохо. Здание с тремя этажами, довольно большое, с красивыми панорамными окнами. Выходя с машины, я помахала До Юну на прощании. Он улыбнулся и уехал дальше на работу. Ну что ж, Лиса, новая глава твоей книги, под названием «Жизнь», только начинается. Но меня снова мучают сомнения. Что если я опозорюсь в первый же день? Что если я не смогу найти себе новых друзей? Со старыми моё общение прекратилось сразу же, стоило мне переехать в другую страну. Ни смс, ни звонка, даже ни одного письма в электронной почте, я не получала. Сначала было больно осознавать, что ты никому, по сути, не была нужна, но время дало мне намного ценнее. Оно дало мне терпения. Дабы подавить в себе эту боль. Дабы не писать им первой, не звонить. Не искать с ними встречи. Мама всегда учила, что если ты не нужен человеку по какой-либо причине, то просто уходи молча, без каких-либо скандалов. Тогда я согласилась, в силу своему юному возрасту. Но повзрослев, я поняла, что молчать - это не выход. Представьте себе, сколько всего тайного мы не узнали, лишь из-за того, что промолчали или не сказали? Я слышала много историй, в которых люди любили друг друга, но из-за стеснения, так и не признались. А спустя годы, когда у каждого уже есть семья, они с толикой грусти высказываются друг другу, как сильно любили. Но мы живём с настолько потерянным поколением, что любви и места тут не должно быть.
Глубоко вздохнув и погрустнев от своих мыслей, достаю телефон с рюкзака. Уже скоро начнётся первый урок, поэтому нельзя опаздывать.
Зайдя внутрь школы, я оглядываюсь и всматриваюсь в каждую дверь, ища номер кабинета, в котором будет проходить мой урок математики. Номер семнадцать.
Немного волнуясь, всё же вхожу, рассматривая учеников, а затем и кабинет. Подходя к свободной второй парте в третьем ряду, вытаскиваю с сумки пенал с канцелярией и общую тетрадь. Стоило мне взять телефон, как целая толпа, девочек и мальчиков, окружила мою парту.
— Ты же новенькая, да? - поинтересовалась девушка, рассматривая меня с горделивым взглядом.
Она была блондинкой. Типичная популярная девочка в школе, у которой, наверняка, куча парней, готовые на всё ради её внимания.
— Верно. Зовут Лиса. - грубо ответила я, держа с блондинкой зрительный контакт.
Толпа загудела, а девушка ухмыльнулась и удалилась с толпы, с двумя подругами. Круг моментально сузился. Да что им всем нужно от меня?
Они ко всем новеньким так странно относятся? Это насколько нужно не уважать чужое личное пространство, чтобы так беспардонно взлеть в него.
— А где ты живёшь? - спросил, вдруг, парень, с короткой стрижкой.
Серьёзно? Что за глупый вопрос?
— Зачем тебе эта информация? - поинтересовалась я, невольно подняв бровь в недоумении.
Парень стал смеяться, закрывая рукой рот, и кладя руку на плечо друга. Теперь я в большем недоумении. Почему он смеётся? Вроде, вопрос выглядел достаточно адекватным, в отличие от его.
— Да не бойся ты! - воскликнул он, держа уже моё плечо и трясся его. — У нас есть своя традиция в классе, что к каждому новому ученику мы ходим в гости. - улыбаясь, лукаво пояснил парень.
Немного постыдившись своей резкой реакции и нервно почесав затылок, также спокойно улыбаюсь.
— Извиняюсь, не так поняла тебя. Я живу неподалёку от озеро. Там много домов, не помню точного номера моего.
Одноклассники переглянулись друг на друга, и у каждого на лице было непонимание, страх и шок.
— Ты серьёзно? - воскликнул парень, не веря в правдивость моих слов. - Там продаётся только один дом. Дом, в котором произошла трагедия пять лет назад. Где беспощадно убили семью.
— Именно там и живу. - неловко ответила я.
Толпа ахнула и её стало, будто больше. Новость о том, что кто-то живёт в проклятом доме, всех заинтересовала. Каждому хотелось узнать, каково это, жить там, где некогда давно произошло убийство.
— Раз ты живёшь там, наверняка ты много что знаешь. - спросила девушка, хотя вопрос больше звучал, как аргумент. — Мне рассказывали, что их тела даже не смогли найти спустя столько лет, это правда?
— А я слышала, что они сами покончили с собой. - прикрыв рот рукой, прошептала другая одноклассница.
— А мой старший брат дружил с их сыном. Брат рассказывал, что он был чокнутым. Вся семья у них была странной. - начал говорить парень. — Как-то раз, мой брат ждал его возле их двора, но он подолгу не возвращался. Он понервничал и решил зайти к ним домой. Стоило ему подойти к порогу дома, как он заметил большое окровавленное пятно на ковре. Она была свежей. С тех пор, мой брат никогда больше с ним не общался и побаивался этого чокнутого.
Моему возмущению не было предела. Никто не смеет говорить такое про них. Насколько же прогнило наше общество, что такая ужасная смерть людей, стало для них темой глупых сплетен.
— Закрой свой рот! - крикнула я, не в силах слышать весь этот бред. — Ты не смеешь говорить такое про него! - схватив его за воротник, злобно проговариваю я.
Все испугались от моей резкой хватки, сразу же отойдя от нас на метр. Парень, которого я держала в тисках, сначала удивился, но удивлению пришла резкая смена ухмылки. Мерзкая, противная и дерзкая. Он оттолкнул меня от себя, и я резко упала на стул, находящийся позади меня. Одноклассник подошёл и навис надо мной, держа со мной зрительный контакт.
— Что такое, Лиса? - ласково пробормотал он. — Почему так яростно защищаешь его? Неужто этот чокнутый тебе нравится? - с таким же ласковым голосом, спросил он.
Наступила тишина. Все замолчали, стоило ему лишь сказать эти слова. Каждый прокручивает в голове этот разговор. Кто-то уже рассказал это другому, кто-то написал по телефону, кто-то обсуждал с другими, ранее сказанные глупые слова.
Нравится? Каким нужно быть низким, чтобы даже подумать о таком. Влюбиться в человека, которого нет в живых. О какой любви здесь может идти речь? Максимум, что я чувствую к Теодору - это жалость, сочувствие и чувство вины. Потому что не могу ничем ему помочь, когда он снится мне. Когда взывает о помощи с нечеловеческим воплем, но никто не слышит его. Когда хочет тепла, а получает лишь боль в груди холодной палкой. Тело что не запоминает объятия родных, любимых, а твёрдый предмет, который словно въелся в кожу, будто шрам, напоминая каждый раз о той боли в душе, что всегда будет с тобой, как тень. Раны, что останутся на истерзанном теле, будут служить напоминанием о тех мучениях, принесённые его родным палачом.
— Она серьёзно втюрилась в него, ребят! - воскликнул парень, всё ещё нависая надо мной.
Наконец придя в себя, от гнусных мыслей, я неторопливо встаю со стула, отчего парень резко выпрямился. Встав напротив него, разглядываю его лицо. Неторопливо прохожусь взглядом по чертам его лица, и резко смотрю прямо в глаза. Когда-то читала, что глаза - зеркало души. Я не видела ничего, кроме пылающего ненавистью огнём глаза и.. обиду? Он судорожно моргал, смотря то налево, то направо, но не на меня.
— Почему не смотришь в мои глаза? - голос мой был резким, властным.
— Ты пялишься на меня, и мне неудобно! - глухо отозвался он, наконец смотря мне в лицо.
— Так не смей говорить такое про меня, идиот. Я не влюблена в него. И не смею влюбиться в того, кого нет в живых.
Толпа, которая до этого молчала, снова стала перешёптываться между собой. Парень, что стоял напротив меня, лишь ухмыльнулся. Он подошёл ко мне, немного нагибаясь, чтобы прошептать в ухо:
— Ты ответишь за эту выходку, чокнутая.
Мерзко улыбнувшись, он вальяжно вышел с кабинета и все разошлись. Самовлюбленный индюк.
Прошло пять мучительно-долгих часов. Услышав долгожданный звонок, хватаю рюкзак, на ходу набирая номер До Юна, чтобы забрал меня со школы:
— Да, Лалиса, слушаю.
— У тебя получается меня забрать?
— Конечно, как раз рядом со школой.
Отключив телефон, пришлось ждать отчима минут пять, после же, как он приехал. Открыв дверь машины, и кинув рюкзак на другое сиденье, устало вздыхаю, облокотившись на спинку.
— Всё нормально? Выглядишь так себе. - спросил До, смотря через зеркало заднего вида.
Открыв глаза, я посмотрела на окно. Наступила осень. А значит, погода будет ветреной. Деревья окрашенные в тёплые цвета краски, больше не кажутся обыденными зелёными. Небо из голубого, быстро превратилось в серое и тусклое. Прохожие, что раньше ходили в чём-то лёгком, укутаны в куртки,в пальто и в шарфы.
— Чувствую себя уставшей. - ложь, хотя была одной из самых правдивых за эти дни.
— Первый день же, ещё нужно привыкнуть. - улыбнулся Юн.
Я и не сразу заметила, как на переднем кресле машины, лежал красивый и густой букет с тюльпанами. Все они были разного цвета. Их лепестки такие нежные, будто сделаны из шелка или из какой-нибудь другой волшебной ткани. Дотрагиваешься до них – и боишься помять.
Отчим заметил мой заинтересованный взгляд на букет и объяснил:
— Это для твоей мамы. Хочу поднять ей настроение. - прояснил он.
— Она обрадуется подарку. - устало улыбнулась я.
Наконец мы доехали до дома. До припарковал машину во дворе, и я спешно вышла, направляясь к дому.
Зайдя внутрь, увидела маму, что готовила ужин. Запеканка с курицей. Помню как в детстве, мама приготовила её после моей сложной контрольной работе по химии. Она прям чувствовала, что сегодня я приду уставшей. Но аппетита, к сожалению, не было.
— Милая, как прошёл первый день? - спросила мама, попутно накрывая стол, ставя тарелки и приборы.
— Весьма неплохо, уже подружилась с одноклассниками, даже пару друзей есть.
Да, понимаю, что врать - это плохо. Но знаю, как для мамы важно, чтобы я не была одинока.
— Так рада за тебя! - воскликнула мать, доставая запеканку с духовки. — Переодевайся и спускайся на ужин, пока тёплый.
— Мам, я не голодна, да и в школе уже пообедала.
Поцеловав мать в щёку, я спешно покинула кухню, направляясь к себе в комнату. Дойдя до двери, слышу восторженные крики матери. Ей определённо понравился букет.
Хмыкнув, захожу в свою комнату. Сегодня, как никогда соскучилась по ней. Просыпаться холодным ранним утром, когда кровать успела утеплиться - очень трудно.
Не долго думая, лениво ложусь, укутываясь одеялом. Волна грусти и одиночества накрыла меня полностью, что утопая в ней, я чувствовала себя в порядке. Сказать честно, то часть моей души ушла от меня. Мне кажется, что я перестала чувствовать что-либо, кроме безразличия. Всё то, что приносило мне радость, больше не кажется чем-то весёлым. Я не чувствую себя счастливым человеком, и не знаю, как выбраться с этого состояния. Топчусь в агонии, пытаясь понять, в какой момент всё покатилось к чертям. Желание лишь тихо исчезнуть. А внутри паническая пустота и тихая истерика...
Неохотно встав с кровати, я подхожу к рабочему столу за наушниками. Подняв вверх книгу по физики, замечаю странную бумажку. Она была скомканная, а почерк очень красивым, с курсивом. Не долго думая, я раскрыла, не понимая, откуда она. Но стоило мне прочесть первые строки, как по всему телу прошла дрожь:
«Я наблюдаю за тобой,
Ты так прекрасна!
Хочу лишь быть с тобой одной,
Но ты запретна и опасна.»