Раздраженный Суо-кун
Сазама Норико
Пятница. Прошла почти неделя с первого дня моего обучения. А я так и не смогла ни с кем познакомиться.
Не могу я просто влезть в уже сформировавшиеся компании!
Там троица девочек листают журнал, а там еще группка обсуждают новые учебники. Парни столпились и, незаметно достав телефоны, играют в какую-то командную игру. У них своя идиллия. Если я влезу, то это будет свинством с моей стороны.
И даже со своей соседкой я не смогла подружиться. Точнее, мы говорили пару раз, но только по конкретной теме: поделиться листочком или ручкой. А еще она (ее, кстати, Масуда Косана зовут) очень странно отреагировала, когда я достала свои очки. Они у меня круглые, в золотой оправе. Но они ничуть не из настоящего золота! Просто цвет такой, к глазам подходит. Наверное, Масуда считает, что я таким образом хочу выпендриться. А это не так, я совсем не такая!
Зато, я смогла найти общий язык с учителями английского и китайского. Видимо, я очень впечатлила их своими знаниями.
Все это хорошо, вот только с каждым днем мне становится еще более одиноко.
Хаято Суо
— Лады, бывай, пират ты наш!
Мой сосед по парте наконец соизволил развернуться и пойти к себе домой. Я тоже не стою столбом — пытаюсь поскорее покинуть территорию школы.
Я стараюсь быть добрым к людям, искать, казалось бы, в слабом и совершенно никчемном человеке то, что делает его отличающимися ото всех остальных. Такие люди, как по мне, лучше тех, кто имеет силу и хорошее расположение в обществе. Но в моем классе таких почти нет. Все думают лишь о себе, готовые предать каждого, дабы его задница осталась сухой. Все они ни на что не способны, только возвышать себя, говоря, какие они замечательные. А на самом деле в них нет и капли чего-то хорошего.
Каждый день в их компании для меня пытка. Хуже ада. Хотя нет, я слегка преувеличил. Я так к ним привык, что могу вытерпеть все что угодно.
Наверное, единственного человека, кого мне в нашем классе по-настоящему жалко, так это старосту. Ему постоянно влетает за любую провинность несносных одноклассников.
Я наконец захожу домой. Знакомые запахи и уют. Привычная «терпеливая» маска слетает. Мне, вроде как, должно стать легче, но злюсь. Нет, я просто раздражен. Слегка. Совсем капельку.
На заднем дворе раздается стук. В дверь, ведущую туда, я наконец вставил нормальный замок.
Норико... И нужно тебе было зайти прямо сейчас?
— Привет, Суо-кун! Я сегодня пришла из школы пораньше, поэтому ждала, когда ты тоже вернешься!– девочка быстро протараторила, что-то держа за спиной.– Как только тебя увидела, сразу побежала поздороваться. Целую неделю не общались! Я даже успела соскучиться.
— Понятно,– почему-то вместо приветствия вырывается у меня; я пытаюсь хотя бы натянуть улыбку, но мышцы на лице словно одеревенели,– И что тебе нужно?
Это прозвучало так сухо, что мне самому стало неуютно. Нори-чан ведь не виновата в моей неприязни к одноклассничкам.
— Я просто...– она запнулась,– Просто подумала, что мы могли бы пообщаться. Хотя бы полчасика. Но если ты занят...
— Нори-чан, послушай...– я протянул руку, чтобы дружески дотронуться до плеча Сазамы-младшей, но она почему-то отшатнулась и, запнувшись о небольшую ступеньку, упала на землю.
Рядом свалилась коробочка.
— Прости, я толкнул тебя?– я снова попытался приблизиться к Норико, но она быстро вскакивает на ноги и протягивает мне в руки коробку.
— Это дайфуку! Меня их научила готовить бабуля. Думаю, тебя она тоже угощала ими.– и она, поклонившись, спешит уйти,– И это ты меня прости. Снова мешаю тебе. Надо уже научиться различать двери, хах!– вырвавшийся смешок получился каким-то нервным, сконфуженным,– Я зайду позже...
И Нори-чан, перепрыгнув заборы, скрывается в доме.
Я напугал ее? А хотя, тут каждый бы усомнился в том, что он точно желанный гость.
«Что тебе нужно?» прозвучало как: «Свали, мусор, мешаешься». Но компания Нори-чан мне начинает нравится, правда. Она не пытается скрывать настоящие эмоции, пусть иногда правда, которую она говорит, бывает колкой. И в отличи от моих одноклассников она не думает только о своей персоне, скорее наоборот, слишком много уделяет внимания другим, напрочь забывая о себе.
Я должен извиниться, обьяснить, в конце концов, что просто не в настроении, и к ней это ничуть не относится, но — поздно.
Я на ватных ногах зашел домой. В додзё висело большое зеркало, к которому я и подошел. В моей внешности не было ничего такого, что могло бы отталкивать. Даже повязка, первое время казавшаяся мне уродливой, прижилась и стала частью моего лица. Но Нори-чан чего-то испугалась.
— Я напугал свою подругу..?– пробормотал я, а потом вздрогнул. Как минимум, потому что назвал Норико подругой, и как максимум, потому что понял причину ее реакции. Может, не полностью, но частично.
«Я тебе не доверяю» — играло в голове так отчетливо, словно мне это сказали только что, пару минут назад.
А ведь действительно: Нори-чан видит меня в ужасном расположении духа, слышит от меня непривычный для нее грубый тон, а после наблюдает, как я зачем-то тяну к ней руку. Она знает меня буквально две недели, конечно она будет все еще относиться ко мне осторожно.
Все равно не могу прогнать чувство вины. Я правда еще недостаточно взрослый, чтобы уметь контролировать себя. И если хочу поступить в Фуурин, то эта несдержанность мне будет только мешать.
Я наконец перевожу взгляд на коробку с дайфуку и открываю крышку. Внутри аккуратно лежат десять розовых (наверняка клубничных) моти.
Я положил их на ближайшую тумбу и решительно вышел на задний двор.
Но резко остановился.
Мне уже давно не двенадцать, и я давно не прыгаю по заборам. К тому же, даже если бы решил так сделать, я не знаю, дома ли старший брат Нори-чан, Тошиюки. Могу только представить, как он разозлится. От меня почти наверняка мокрого места не останется.
И что я скажу? «Извини»? Банальное извинение буквально ни за что. Даже Норико это поймет.
Я подхожу к забору. Открываю рот. Потом закрываю и стискиваю зубы. Я не буду как придурок кричать имя Сазамы-младшей. Опять же, я не знаю дома ли Тошиюки, а потому...
Но мои голосовые связки явно работают отдельно от меня.
— Нори-чан!
Я снова вздрагиваю и инстинктивно закрываю рот рукой. Потом с некой опаской, словно на меня приземлится кирпич, смотрю на окна дома. На втором этаже заколыхалась шторка.
Ну, будь, что будет!
— Ты звал меня, Суо-кун?– послышалось негромкое.
— Да. Хотел поговорить,– я сжал пальцы на заборе и силой воли постарался сделать так, чтобы мой голос не дрогнул — это стоило мне достаточно усилий.
— Если ты о том, что я вот так вот сбежала,– Норико рассмеялась и ловко уселась на подоконник.
— Нет, я о другом. Хотел,– извиниться? Или что я там хотел вообще сказать?!– попросить прощения, что повел себя неподобающе.
— Суо-кун, но ты же понимаешь, что не виноват?– почему-то Норико улыбалась; это не была вымученная улыбка или какая-то наигранность — она словно по-доброму смеялась надо мной,– Я сама разыграла весь этот цирк. Просто не думала, что ты умеешь злиться, на тебя это так непохоже.
— И тем не менее — я не должен был грубить тебе.
— А мне не стоило вести себя так по-идиотски!
— Хорошо, давай тогда согласуемся на том, что оба отчасти виноваты?– я наконец улыбнулся, мышцы лица успокоились и я смог снова контролировать их.
— Как скажешь, дружище!
— Эм, Нори-чан,– я старался подбирать слова,– ты не хотела бы всё-таки провести вместе время, как ты и хотела?
— Могла бы, но нужно приготовить еду Тоши-чан, он через час приедет.
— Жаль,– мне и вправду было обидно, совсем чуть-чуть.
— Но!– девочка делает выразительную паузу и хитро улыбается,– Я буду ждать от тебя оценку моих дайфуку. Зря я, что ли, их утром сегодня перед школой шпарила?
— Обязательно.– стало приятно от того, что Норико специально встала пораньше, чтобы сделать мне моти.
— Я зайду часа через два, ты не против?– а после Сазама-младшая добавляет,– Через входную дверь, конечно же.
— Не утруждай себя, мне привычнее, когда ты появляешься неожиданно..
Я вижу, как Норико кивает и скрывается в окне.
— И спасибо, что вообще приходишь,– почему-то запоздало произношу я, при этом понимая, что Нори-чан этого уже не услышит.
________________________________