История Суо
Хаято Суо
Рядом с домом, где я живу, стояло еще одно двухэтажное здание. Проживала там одна милая пожилая пара, что очень была дружна с моими родителями, а потому часто, когда я был еще ребенком, проводил у них время.
В то время я познал для себя много нового: начиная от знаний о мире и заканчивая разными блюдами, как традиционной японской кухни, так и европейской. Выявил для себя «любимое» и «нелюбимое» и даже научился готовить. Точнее, эта женщина, подруга моих родителей, научила меня этому, а ее муж подарил мне большой сборник, по которому я учился.
Но время шло и вскоре, когда я перешел в среднюю школу, мои мать с отцом переехали в город, где у нас была еще одна квартира. «Мы нашли высокооплачиваемое место,– говорили они,– Тебе придется научиться жить самостоятельно, мы лишь будем отправлять тебе деньги и иногда заезжать проведать». Так я стал проживать в нашем небольшом домике один. Оборудовал спальню родителей (из которой можно было выйти на задний двор) под додзё и занимался медитацией по утрам.
Со школой у меня было все хорошо, а пожилая пара продолжала приходить ко мне и угощала едой или помогала по дому. В те дни я даже почти не вспоминал родителей. "Взрослая" жизнь казалась мне прекрасной.
До одного момента.
Спустя полгода с момента моего перехода с среднюю школу у пожилой женщины начались проблемы. Она заболела, при чем очень тяжело. Ее муж не отходил от ее постели, а я бежал после школы проведать их. Я старался отплачивать им той же монетой: убирался у них дома, готовил, присматривал за больной. Даже был готов пойти на подработку (в местном кафе требовался кассир), но это уже было не нужно.
К концу первого года моего обучения в средней школе пожилая женщина умерла в больнице. Клиническая смерть. Спасти не смогли.
Я, как мог, пытался утешать горюющего мужчину, но тот словно не видел меня. Его глаза застилало горе. А вскоре он покинул свой дом, то ли продав кому-то, то ли оставив здание на произвол судьбы.
Я не винил его. Я сам скучал по доброй женщине, что заботилась обо мне, что готовила самые вкусные дораяки и дайфуку. Она была очень хорошим человеком и с ее уходом, на улице где я живу, стало как-то тихо.
Я закрылся ото всех. От знакомых и одноклассников, но тем, кажется, было не грустно без меня. Я продолжал учиться, готовиться к предстоящим экзаменам, но в душе мне было печально. Я больше не спешил домой в надежде увидеть улыбающиеся лица, не радовался новым историям, которые мне рассказывали за едой. Да и кому теперь рассказывать мне что-то? Соседский дом, что радовал меня, превратился в серую гущу. Пустую и безжизненную.
Родителям о смерти их близких друзей я смог сообщить не сразу. Звонок всегда переключался на автоответчик, так что только спустя две недели я смог сообщить эти страшные новости. «Передай наши соболезнования»– лишь протараторил отец.
В школе, по случаю окончания первого года обучения, устроили праздник: одни классы готовили сценку, другие еду, чтобы потом всех угостить, третьи сооружали «дом с приведениями». Но я не хотел оставаться, а потому после звонка сразу же ушел домой.
По дороге я столкнулся с ребятами из параллели. Уж не помню точно из-за чего, но у нас возник спор, в который я был невольно втянут. Парни что-то упорно доказывали мне, а я спокойно отвечал, но на почве переживаний переходил на невольную грубость. Наверное поэтому один из ребят грозно наступил на меня, а я по инерции подставил ему подножку.
А потом понеслось.
Нападавших было немного, я бы быстро и легко отделался от них, но я был рассеян последнее время, а потому начал пропускать банальные прямые удары.
И один из таких прилетел мне четко в глаз.
Я упал на землю. Правая сторона разрывалась от боли, глаз словно готов был лопнуть. Я держался за лицо, будто это могло как-то помочь.
И я не кричал, не стонал от адских ощущений, я просто лежал на асфальте, неспособный хоть что-то сказать.
А потом я, видимо, потерял сознание.
Очнулся я уже в больнице. Рядом сидели родители и дремали. Как только я начал шевелиться мать открыла глаза и тут же кинулась ко мне.
Из их рассказа я понял, что мне делали срочную операцию на правый глаз, а из-за сильного наркоза я провалялся без сознания еще четыре дня. Насколько я мог судить, половину каникул я потерял.
Когда в палате никого не было я встал и подошел к зеркалу, висящему над раковиной.
Я ужаснулся. Мой правый глаз был полностью белый. И только сейчас я сообразил, что не видел я не потому, что его закрывала медицинская повязка. А потому что я попросту не мог видеть им.
Вскоре, расспросив лечащих меня врачей, я узнал, что из-за удара глазное яблоко сильно закатилось. Привести его в норму не является возможным, можно только полностью удалить глаз.
— Способность видеть еще может вернуться ко мне?– спросил я с надеждой.
На этот вопрос врачи лишь отрицательно качали головой.
Помимо каникул я потерял еще и зрение на один глаз.
Спустя еще два дня я вернулся домой, а еще спустя сутки родители снова уехали в город. Дом опять стал пустым.
После долгого нахождения в больнице я старался вернуться в прежнюю форму: делал базовую зарядку, вечерами выходил на пробежку. С каждым днем я увеличивал нагрузку, так что к пятому апреля, и началу второго года обучения в средней школе, я привел себя в норму. "Норму" – тоже мне норма! Зрение ведь никакими тренировками не вернешь.
Радовало одно: в Макочи вернулся человек, учивший меня драться. Поэтому после первого дня учебы я собирался прийти к нему и тренироваться дальше.
О моем состоянии было передано школе, но одноклассники явно в курсе еще не были, а это играло мне на руку. Уроки я просидел в медицинской повязке, что выдал мне на первое время врач, и в ней же я пришел к своему сенсею.
Конечно же он поинтересовался мною, и я выложил все подчистую. Я доверял своему учителю. И как ему вообще можно было не доверять?
— Это печально, Суо. Ты потерял свой глаз — и это действительно меня заботит. Как и тот господин, ведь лишился не просто способности видеть. Он лишился смысла жизни, а его не так-то просто вернуть обратно.
— Я знаю это, учитель. Я мог бы поддерживать его, но он покинул свой дом.
— Так даже лучше. Свое горе легче переживать самому, не перекидывая на других. Ведь иногда жалость и сочувствие, пусть даже они и искренны, еще больше давят на человека. Тебе стоит помолиться за душу ушедшей женщины и за благополучие ее мужа.
— Так и сделаю, учитель.
И я действительно поступил так, как наставлял мне сенсей. А на следующий день, когда я пришел к нему вновь, он протянул мне темную кожаную повязку, сказав: «Я сделал ее для тебя. Она из крепкой кожи, так что будет служить долго».
С изнуряющими тренировками учителя, кучей школьной работы и утренними медитациями я стал понемногу приходить в себя. Додзё я теперь использовал только для отработки боевых приемов, а медитировать выходил на задний двор, где росли желтые хризантемы. Это были любимые цветы бывших соседей, так что я собирался ухаживать за ними очень тщательно.
Второй год пролетел быстро. Я почти не заметил, как пришло время сдавать очередные экзамены. И даже не успел обернуться, как наступили каникулы.
В на следущий день сенсей сказал, что покидает Макочи, на этот раз надолго.
— Вы еще вернетесь, учитель?
— Маловероятно. У меня есть новая цель, хочу воплотить ее пока имею достаточно времени.
— Я понял,– я улыбался, но в душе мне снова становилось одиноко.– Просто надеялся, что смогу и дальше учиться у вас.
— Я научил тебя всему, что знаю сам,– на лице сенсея тоже вырисовывалась улыбка,– За тобой лишь отточить эти знания до совершенства.
— Во всяком случае, я был рад быть вашим учеником.
— Ты мне вот только скажи напоследок, куда ты отправишься, когда окончишь школу?
— У меня было одно место на примете. Там как раз случаются сильные перемены. Хорошие перемены. Это старшая школа «Ветерок».
— Ветерок.- протянул сенсей,- Хороший выбор, Суо. Там ты сможешь не только помогать городу, но и найти друзей. Я рад за тебя.
В тот день, когда я последний раз общался с учителем, домой я возвращался по другой дороге. Она проходила рядом с уже год как заброшенным зданием, ставшим мне почти как вторым домом.
Задний двор этого здания был практически рядом я моим. Я улыбнулся, воспоминаниям о том, как перескакивал со своего забора на забор соседей, только чтобы прийти побыстрее и удивить из своим появлением.
Раньше это двухэтажное здание словно светилось, а сейчас выглядело потускневшим. В окнах больше не горел свет, не мелькали тени. А на заднем дворе не цвели цветы, такие же желтые хризантемы, что росли теперь у меня.
Я прошел мимо калитки, рядом с которой находилась потертая временем надпись: «Дом семьи Сазама. Добро пожаловать!»
______________________________
Прим.: Автор не знает, когда будет выкладывать главы и насколько быстро; Автор понятия не имеет, допишет ли эту историю вообще, но гарантирует хороший, продуманный и слегка затянутый сюжет.
Критика принимается.