Глава 6.
После тяжелого утра девушки предпочли немного расслабиться и провести время за кружечкой горячего чая. Оба родителя сегодня работают и приедут ближе к вечеру, поэтому квартира была полностью во власти сестер.
Ника сидела по-турецки за столом, подперев щеку рукой и читая в телефоне очередную статью о Петре I, изредка отрываясь от экрана и задумчиво смотря в окно, в то время как Ульяна наливала в кружки с чайными пакетиками кипяток. Себе она заваривала малиново-черничный черный с лимоном, а сестре – зеленый с нотками персика и клубники.
Понемногу желтевшие и красневшие листья колыхались на веточках деревьев, будто бы уже готовые вот-вот оторваться и взлететь, исполняя свой излюбленный вальс, называемый листопадом. Этого с нескрываемым трепетом ждали обе сестры: Ника, потому что любила осень, а Ульяна, потому что хотела устроить купанья в огромных лиственных кучах. Она прям-таки горела желанием взобраться на дерево и прыгнуть в них, словно с трамплина – в воду. Так сказать, вспомнить детство, а ещё в дополнение к этому вновь найти приключения на одно место и, сверкая пятками, удирать от преследующего её с метлой в руках дворника, вопящего о том, что в следующий раз она получит метелкой по тому самому месту, которым сидела на его восхитительных листьях.
Когда напитки были готовы, Ульяна вытащила и выкинула заварки в мусорное ведро. Затем, достав банку с сахаром из верхнего шкафа, добавила пару ложек в чай Ники и, размешивая его, убрала сахар на место. Когда приготовление подошло к концу, она заботливо поставила обе кружки на стол.
- Ник, ты не помнишь, покупал ли папа что-то к чаю? – спросила Ульяна, вновь возвращаясь к своим любимым шкафчикам в поисках сладкого. Она открывала каждый из них и тщательно исследовала. Как казалось Нике, сканировала пространство встроенным в глаза интроскопом, проверяя каждый уголок на наличие лакомств.
- М-м-м... Вроде бы да, а что? – оторвалась та от прекрасного осеннего пейзажа и перевела взгляд на светловолосую.
- Не могу ничего найти! – фыркнула Ульяна, в который раз закрывая дверцы. – Кто мог съесть все сладости в этом доме?!
- Ты. – уголки губ Ники чуть приподнялись.
- Айщ! А кроме меня?
Темноволосая призадумалась.
- Ты, только ночью.
Поджав губы, Ульяна повернулась к Нике и сощурила глаза. Она прожигала сестру полным возмущения взглядом, заставляя её звонко смеяться.
- Ну прости-прости! – извинялась она, потихоньку успокаиваясь. – Не могла не пошутить.
- На больное своими шутками давишь вообще-то! – вздернула подбородок светловолосая и отвернулась. – У всех должны быть свои недостатки! – обиженно буркнула она под конец.
- Не спорю. – улыбка всё никак не сходила с лица Ники.
- В смысле «не спорю»? – вновь возмутилась Уля, – Ты, несносная девчонка! Ты должна была сказать, что у меня нет недостатков! – от этого заявления сестра вновь не удержалась и расхохоталась ещё громче.
Наигранный гнев постепенно сошел, сменившись на милость, и уголки губ Ульяны поползли вверх, а затем она и вовсе присоединилась к Нике. Отсмеявшись, девушка перевела взгляд на холодильник и увидела на нём записку, явно оставленную отцом.
У них была такая семейная традиция: оставлять записки на холодильнике, если что-то касается еды или неожиданных отъездов. Иногда отец или сама Ульяна записывали туда измененный распорядок дня или продукты, которые закончились и нужно купить в магазине. Часто девушка пишет на них ещё небольшие милые записочки по вечерам, чтобы папа, уезжая на работу с утра, умилялся им и приступал к работе в хорошем настроении.
Подойдя ближе, Ульяна взяла маленькую квадратную бумажку розового цвета, на которой изящным аккуратным почерком были выведены слова: «Сладкое в пакете за шторой». Улыбаясь, словно дьяволенок, которому разрешили самому сварить человека в котле, она рванула к месту захоронения сладостей, оставив сестру сидеть в растерянности.
Вернулась обратно она медленно, вприпрыжку, радостно напевая какую-то песенку с огромным пакетом в руках.
- Нашла? – с несгораемым любопытством поинтересовалась Ника.
- Обижаешь!
Светловолосая девушка гордо разложила не столе пару шоколадок, круассаны и печенье, – тоже с шоколадом, – «Барни», пасту «Нутелла» и свежий нарезной батон.
- А у нас попы не слипнутся? – сглотнула сестрица, гипнотизируя сладкое.
- Не переживай, ещё ни одна попа – тем более моя – не пострадала! – ухмыляясь, уселась за стол Ульяна, распаковывая всё, что только можно. – Ну что ж, привет прыщи и пока диета!
Ника тут же принялась помогать ей.
Когда все сладости были распакованы, сестры подняли кружки и чокнулись.
- За еду! – пафосно произнесла тост Ульяна.
- За начало школьного года! – хмыкнула Ника.
- Ну не-е-ет... Вот умеешь же испортить такой восхитительный момент, а! – шикнула на неё светловолосая.
И обе, смеясь, отпили чай.