Глава 2
Из-за хлипкой двери доносился шум голосов и звон толстого стекла. Стараясь ничего не трогать, Вивиана замерла в кромешной темноте и прислушалась. В коридоре вроде бы никого не было. Тогда она без колебаний повернула ручку.
У выгравированных крылышек, которые решили проявиться именно здесь, на двери неработающего барного туалета, явно было плохое чувство юмора. Или отсутствовало вовсе. Конечно, они не проявлялись абы где. Лишь в тех местах, где часто бывали такие, как Вивиана, где они творили свою магию, где скапливалась их энергия. Да и по ту сторону двери всегда висела предупреждающая табличка, и сам бар принадлежал кому-то из своих... Однако это всё равно был туалет. И никакие тайные смыслы не могли это исправить.
Вивиана остановилась перед зеркалом в коридоре, достала из плетёной сумочки расчёску и привела в порядок каштановые локоны. Не то, чтобы в этом была сильная нужда – большинству людей, которых она встретила или встретит сегодня, не суждено запомнить её внешность. А если вдруг и потребуется существенно вмешаться в чью-то жизнь и выдать себя – что же, в этом случае всегда можно прибегнуть к проверенному способу ухода от проблем. К поцелую. Пусть это было далеко не всегда приятно, зато действенно: получив поцелуй от подобного Вивиане или Клеону существа, человек напрочь забывал обо всём, что было с ними связано.
Так работали чары амуров. Так действовала магия купидонов.
В коридор завернул один из посетителей, и Вивиана поспешила уйти в зал. В отличие от Клеона, ей не хотелось излишнего внимания. С точки зрения обязанностей такой подход был самым правильным: куда удобнее играть роль вершителя судеб из тени, стоя за спинами людей, а не перед самым их лицом. Хотя и Клеон, надо отдать ему должное, до сей поры действовал умело и использовал свою популярность на благо работе. Когда ещё ей занимался.
На экранах двух больших телевизоров, которые висели на противоположных стенах, играли в футбол незнакомые Вивиане команды. Вокруг шумели разговоры, обсуждения, споры, льющееся пиво и хрустящие закуски. Бар не позиционировался как спортивный, однако подобных вечеров там проводилось много. Люди всегда стремились найти себе компанию. А Вивиане нравилось за ними наблюдать.
Она скромно забралась на стул с краю стойки. Бармен, протирая стакан, внимательно слушал монолог явно подвыпившего парня, который сидел совсем один. Профессиональный взгляд Вивианы сразу определил причину: неудачные отношения, попытка уйти от одиночества, забыться в толпе и стакане с виски. Не такой уж редкий способ.
Бармен заметил её и улыбнулся краешками губ. Его звали Матис. Вивиана кивнула в ответ. Им обоим не было нужды расспрашивать бедного парня обо всех нюансах неудавшейся личной жизни или об эмоциях, которые он сейчас испытывал. Для амуров и купидонов люди были открытыми книгами, вот только расплачиваться за столь необыкновенную эмпатию приходилось сполна. Вивиана и не надеялась ощутить того стремления к любви и привязанности, какое было присуще человеку. Может, и к лучшему – иначе как вынести столько чужих эмоций? Пропускать их через себя каждый день и при этом иметь в довесок собственные?
Порой, конечно, было любопытно, каково это – чувствовать, как люди. Не ограниченно. Не на чужих примерах. Довольствоваться большим, чем бледными формами радости и страха, подобием дружбы и влечения. Уметь испытывать любовь.
Насчёт последнего Вивиана знала железно: надеяться нечего. Любовь была опасна. Прежде всего, тем, что у купидонов тоже было всего одно сердце. Фильтр, который пропускал, разбирал, подбирал и одаривал. Любовь же забирала его целиком и полностью.
Как и многие, Вивиана слышала о последнем случае, когда купидона угораздило влюбиться в человека. Единственный раз, который она застала при своей жизни, он произошёл около восемнадцати или, быть может, двадцати лет назад. Но, как и многие, Вивиана бы не взялась рассуждать на этот счёт, ведь сплетен было хоть отбавляй, а что произошло на самом деле, никто не знал. Одно было ясно точно: такое случалось крайне редко и считалось практически невозможным. Да и сами купидоны и даже амуры с более трепетным взглядом на человеческие отношения опасались подобного сценария – ведь тогда они потеряли бы себя.
В теории каждый знал, что с ним произойдёт. Этим в красках пугали наставники и полнились байки, рассказанные друг другу. Сначала угаснет способность к эмпатии, и всё сложнее станет следовать своему предназначению. Затем это и вовсе станет невозможным. Всё существо купидона изменится, станет более человечным, физическим и смертным, а этого, что уж лукавить, не хотел никто.
Когда-то они уже были людьми. Когда-то они согласились на другую жизнь и о прежней предпочитали не думать. Кроме Вивианы. Она тоже не помнила своего прошлого, не знала причины, по которой её сделали такой. По людским меркам ей было около восьмидесяти лет – по крайней мере, она сама считала так. Точка, с которой началась её жизнь, пришлась на разгар огромной скорби, захватившей большую часть человечества. И именно в таких условиях она училась искать и создавать любовь. При этом она уже и выглядела на тридцать-тридцать пять, и ощущала себя соответственно этим годам, но совершенно их не помнила. Как будто их действительно можно было так запросто стереть.
Большинство амуров, к которым принадлежала Вивиана, и купидонов, как и Клеон, были достаточно беззаботны. Вивиана порой чувствовала себя белой вороной среди них. Конечно, никто не юлил от своих обязанностей – последствия были равносильны влюблённости – но отношение к ним было разное.
Некоторые открыто презирали людей и их чувства, считали их слабыми, зависимыми от собственных желаний. Они совершенно игнорировали тот факт, что сами когда-то были такими же, и чаще всего развлекались созданием несерьёзных связей или любви в одну сторону, которая порой тоже имела свой смысл. Таким тяжело давалось создание полноценных пар, обоюдно привязанных и искренне любящих, словно это была привилегия, которой считался достоин не каждый. Зато они и подходили к вопросу куда тщательнее, чем другие. На их левых запястьях виднелись красные крылья, растущие вверх – знак купидона, знак Антероса.
Клеон был одним из таких. Матис тоже. У Вивианы крылья были золотыми, опущенными вниз, и проявлялись на правой руке. Их носили амуры, последователи Эроса. Они больше других ратовали за идеальную «любовь на всю жизнь» и были полны романтических настроений.
Поэтому амуры и купидоны так хорошо дополняли друг друга и для создания крепкой пары работали только вместе. В наставники им, как правило, предоставлялся кто-то из «чужого клана», а потом они сами становились помощником для новичка. Это было необходимо для того, чтобы последние учились работать в команде и объединять свои силы, не перебарщивая и соблюдая баланс. Да и всегда легче, когда рядом есть кто-то похожий на тебя. Кто-то опытный, кто мог рассказать то, что ему в своё время рассказали другие, и даже показать наглядно.
Ведь лишь в едином кроваво-золотом потоке могла зародиться магия, что называлась любовью.
Мало кто мог бы сказать, почему всё так сложилось. Никто не видел Эроса и Антероса вот уже очень, очень много лет. Кроме их Приближённых – ближайших доверенных, через которых осуществлялось всё взаимодействие божественных существ со своими «детьми». Так, например, Приближённой Эроса была Клити – девушка, нравом похожая на настоящую амазонку. Вивиана довольно неплохо знала её. У Антероса, как поговаривали, Приближённого не было вот уже пару десятков лет, хотя с кем-то он всё же поддерживал связь. С кем, как часто и почему тайно, оставалось только гадать.
Порой Вивиане казалось, что она была всего лишь ребёнком, которого забыли собственные родители. Все древние боги, как говорили, ушли в себя. Заснули, провалились в чертоги божественного сознания, застыли в вечности между жизнью и небытием, ибо время рассеяло мощь человеческой веры в них. А бремя поддержания законов жизни легло на их потомков. Хорошо, что вечные механизмы, запустившие когда-то этот мир, теперь сами поддерживались им же. Вивиана же была всего лишь их маленькой и слишком любознательной частью.
Едва подумав об этом, она вспомнила, что ей вообще-то нужно было торопиться: дома могло оказаться то, чего она с нетерпением ждала вот уже несколько дней.
Она хотела было уже оставить Матиса, не дожидаясь, пока тот освободится, как он вдруг бросил на неё выразительный взгляд, словно просил задержаться. Вивиана настолько погрязла в своих мыслях, что не заметила, как вокруг парня с виски уже рассеивалась мерцающая красноватая дымка. Видимо, Матис всё же преисполнился сочувствием и решил действовать. Теперь от Вивианы зависело, будет ли это мимолётным и быстрым лекарством или же сможет перерасти в нечто большее.
Дымка стелилась по полу и вела к тёмненькой девушке в окружении друзей в дальнем углу бара. Она явно пришла сюда за компанию, а никак не ради футбола, и теперь сидела, не участвуя во взволнованных обсуждениях игры. Она посматривала в сторону барной стойки, но решилась лишь на лёгкую улыбку. Юноша тоже обернулся пару раз, но продолжал сидеть на своём месте.
Опыт Вивианы уже подсказывал различные сценарии их будущего, и мысленно она проставляла галочки там, где находила его достаточно благоприятным.
У них могло бы получиться. Не идеально, но вполне себе зрело и, что главное, спокойно – то, что нужно обоим сейчас. Да и условия были подходящими. Решено.
Вивиана поднялась со своего места и, проходя мимо парня, как бы невзначай коснулась ладонью его спины. Тот даже не дрогнул, настолько жест был невесомым. Вивиана сосредотачивалась мгновенно. Понадобилось всего несколько секунд, чтобы выразить своё намерение и передать его. Она убрала руку и пошла дальше, а за её спиной уже засветился искрящийся туман.
Сила Эроса, что текла в нём, отливала золотом. Она перемешивалась с красным дымом, как страсть и тишина, кровь и мерцающий дух. Люди ошибочно полагали, что бог любви был одинок в своём промысле, орудовал стрелами и вообще выглядел как младенец. Это всегда забавляло Вивиану. Общеизвестно и очевидно, что Эрос был взрослым мужчиной, ведь как иначе можно было бы доверить столь сильные чары ребёнку? И его брат, Антерос, вовсе не сеял ненависть, как тоже любили представлять люди.
Конечно, никаких гарантий долгой и счастливой жизни не было. Разве только речь не шла о парах, встреча которых несла судьбоносный характер – для рождения очередного гения человечества, например. Но такими всегда занимался кто-то мудрее и опытнее Вивианы, чаще всего Клити или сами братья. Остальным же никто не давал никаких списков и указаний.
Редко когда пары создавались из ничего: чаще имелись предпосылки, как сейчас. Порой совсем неприметные, но на то и существовали купидоны и амуры, чтобы вовремя их заметить и развить. Это считалось более гармоничным способом, хоть как-то учитывало желания людей. А ещё любовь могла развиться и сама, не угасая, если её вдруг упустили из внимания. Такая связь считалась прочной и интересной, и строго запрещалось вмешиваться в неё.
Так что правил было немного, но все серьёзные. И, тем не менее, тихонько играть никто не запрещал. Как раз-таки Клеон был мастером в подобных играх с людьми, и растрачивал свои действительно сильные способности в угоду несносному характеру. Вивиана же предпочитала верно и аккуратно делать своё дело. Её мучили совсем иные вопросы, а не то, что будет, если подмешать нектар в чьи-то бокалы с алкоголем.
Вивиана направилась к входной двери и лишь напоследок обернулась, чтобы удостовериться, что всё идёт так, как нужно. Как раз в этот момент парень, неловко поправляя ворот футболки, краснея и слегка шатаясь, пытался лавировать между столиками. Он направлялся к понравившейся девушке, а та заметила это и вовсю глазела на него. Но улыбалась. Наверняка она сочтёт это милым и будет со смехом рассказывать подругам о том, какой прелестно нелепой вышла их первая встреча.
Иначе и быть не может, ведь даже в её курчавых волосах уже путались и мерцали золотые и красные блёстки.
В стареньком доме не было лифта, но Вивиана жила не так уж высоко – на пятом, последнем этаже. Честно говоря, большую часть времени она проводила даже не в своей набитой книгами квартирке, а на плоской крыше, куда вела проржавевшая лестница с таким же ржавым замком. В задумчивости поднимаясь по ступенькам, Вивиана одновременно хотела и поскорее добраться до квартиры, и оттянуть этот момент. Вдруг там ничего нет, и она зря надеется?
Заметив на своём пути медленно спускавшуюся фигуру, Вивиана притормозила и приветливо улыбнулась.
– Здравствуйте, месье Ришар! Куда это вы так поздно?
Седой высокий старик в поношенном, но безупречно чистом костюме остановился и посмотрел поверх очков.
– Простите, плохое освещение...
– Это я, Виви.
Месье Ришар улыбнулся соседке в ответ.
– Ох, прости, детонька, не признал! Да вот, закончилось молоко у моей красавицы. Одна надежда на круглосуточный магазин. А ты? Небось со свидания?
– Угадали!
– Надеюсь, это был достойный спутник?
– О, вполне подающий надежды, – слукавила Вивиана. – Мы ходили в спортбар. Вы не смотрите футбол?
– По молодости было, конечно, – махнул рукой месье Ришар. – Моя Клоди любила его даже больше, чем я. А без неё как-то и не тянет.
Взгляд месье Ришара стал глубже, туманнее. Вивиана моментально уловила это изменение. Ей даже не нужны были способности амура, чтобы почувствовать тоску, поселившуюся в сердце старика с тех самых пор, как умерла его супруга. Вивиана никогда не видела её, но как будто знала всю жизнь – так часто месье Ришар заговаривал о ней.
Она поспешила перевести тему на погоду (судя по всему, ночью собирался пойти ливень), и месье Ришар охотно поддался этой уловке, жалуясь на кости и бессонницу. Знал бы он, подумала Вивиана, что сама она тоже почти не спит. То есть, спит, конечно, но ничтожно мало, куда как меньше, чем полагается обычному человеку.
Через несколько минут Вивиана уже ворочала в замке длинным ключом, как вдруг интуитивно почувствовала: оно там. Чуть ли не бегом она ворвалась в квартиру. На столике в гостиной лежал чёрный конверт и открытка с кораблями – неизменный почерк Каликса. Бывшего наставника, что сейчас коротал свой длинный век где-то на Гавайях.
Отбросив ключи, Вивиана схватила письмо и плюхнулась на диван, забралась прямо с ногами. В конверте был всего один плотный листок дорогой шероховатой бумаги. Она пахла чем-то тонко-сладким, очень напоминающим ром, и пестрела идеально ровными строчками.
Дорогая Вив,
К сожалению, в этот раз никаких новостей. Очередная вылазка к местам старого Идалиона, увы, ничего не принесла. В моих домашних архивах, как я и говорил, тоже не нашлось записей относительно того, что ты так отчаянно пытаешься узнать. Если позволишь, дам совет: таким, как мы, Вивиана, прошлое ни к чему. Дальнейшая судьба гораздо любопытнее.
P. S. Не растрачивай время на вопросы. Если будет нужно, я сам с тобой свяжусь.
Вивиана повертела листок в руках, но кроме печати с оттиском двух крыльев, красного и золотого, больше ничего не нашла. Вздохнув, она отбросила его обратно на столик и посмотрела в потолок. Строгий и лаконичный тон Каликса не обижал, она давно к нему привыкла. Он стал тем, кто поставил её на ноги – её, полную опасений и вопросов, ничего не знающую о жизни вокруг и о своём прошлом. А ещё он был амуром, как и Вивиана – довольно редкое исключение из правил, чтобы в наставниках оказывался кто-то с такими же чарами. Но по какой-то причине Каликс вызвался сам. Вивиана была привязана к нему, и он об этом знал, однако всё равно покинул подопечную, когда пришло время.
Вивиана не могла прийти к нему в любой момент так же запросто, как к Клеону, потому что Каликс никогда не говорил своего точного адреса. Вместо этого они обменивались письмами. Старый как мир способ, только не нужно было ходить на почту – достаточно имени и печати на конверте, а дальше всё сделает магия.
Расстраивало лишь то, что письма от Каликса не сохранялись надолго. Что-то такое он делал с ними, что бумага вместе с конвертом рассыпалась в пепел. Так случилось и с этим письмом, едва оно коснулось кофейного столика. Вивиана наклонилась и с раздражением сдула чёрные лохматые пылинки, которые моментально осели на пол тёмными пятнами.
Тело наливалось усталостью. В голове мешались далёкие отголоски чужих эмоций, накопившихся за день, а громче всех были голоса той парочки из бара. Пройдёт денёк-другой, и они замолкнут точно так же, как все другие. Тогда их связь с Вивианой ослабнет окончательно.
Вивиана потянулась к карману платья, в котором лежала бутылочка с нектаром Клеона. Окрас, запах и вкус напитков, которые он готовил, всегда были разными и зависели от цветов, что выступали в качестве главных ингредиентов. Откупорив пробку, Вивиана поднесла склянку к лицу и с наслаждением вдохнула аромат. Всё-таки в изготовлении нектара Клеону не было равных. Даже талантливая во всём Клити не могла сравниться с ним, предпочитая проверенные временем рецепты смелым экспериментам.
Спину неприятно защекотало. Вивиана отвлеклась на эти необычные ощущения и, отставив бутылочку, огляделась по сторонам. Но что нового она могла бы увидеть в своей комнате? Однако странное чувство не уходило. Девушка поднялась с дивана, выглянула за светлую занавеску на улицу, но не заметила ничего, кроме островка жёлтого света под фонарём.
В дверь тихонько постучали.
Вивиана вздрогнула и обернулась на звук. Сосредоточив все свои силы, она судорожно ловила и перебирала эмоции каждого из жильцов их дома, но существа, стоявшего за порогом, поймать никак не удавалось. Любопытство и тревога захватили её почти одновременно. Вивиана подкралась к двери. Прислушалась. Было тихо. Тогда она, стараясь не слишком громко шуршать, прильнула к глазку – и тут же отпрянула от него.
Всю лестничную клетку заволокло плотным золотистым туманом.
Он был так похож на её собственный.
Не медля больше ни секунды, Вивиана распахнула дверь и уставилась на незваного гостя.
На вид ему было лет одиннадцать, а может быть, десять, а может, и двенадцать. Одетый в самую простую детскую футболку и шорты, мальчик походил бы на обыкновенного ребёнка, если бы только его зрачки так ярко не переливались золотом. Он молчал и рассматривал Вивиану так, словно это она явилась к нему на порог в то время, когда всем детям уже давно полагалось спать.
– Кто ты? – спросила Вивиана.
Мальчик шагнул вперёд, и ей ничего не оставалось делать, кроме как посторониться и закрыть за ним дверь. Он огляделся, продолжая хранить пугающее молчание, а затем вдруг заметил нектар, чьим ароматом пропахла уже вся гостиная.
– Ты голоден? – Вивиана хотела услышать от него хоть что-нибудь, но мальчик уже приложился губами к узкому горлышку и жадно глотнул сладкой жидкости. Вивиана была настолько удивлена, что даже не стала его останавливать. Тем не менее, испив половину, мальчик сам вытер ладонью рот и протянул Вивиане остатки.
– Спасибо, – только и смогла сказать она.