Ассасины. Твое противоядие

Я вышла из душа в одном полотенце, радуясь, что Эндари еще не пришел. До выхода у меня был час. Можно было спокойно собраться, уложить волосы, накраситься. Я села за туалетный столик раскладывая косметику, которой любила пользоваться, но не повседневно.

Вспомнила, что на кухне стоит тарелка с нарезанными дольками манго и вернулась за ней. Я люблю перекусывать фруктами во время сборов. Один из каких-то моих ритуалов. Ритуалы и привычки – то, что делает мою жизнь нормальной и помогает не свихнуться.

Я замерла у барной стойки, потому что в дверь позвонили. Судьба-шутница! Именно сейчас? Он же должен был часом позже вернуться. Я кинулась к двери, открыла ее и увидела на пороге Эндари. Он был предельно серьезен, но увидев меня, у него на лице расползлась широкая улыбка.

– У меня сегодня праздник? Почему девушка встречает меня в одном полотенце? Ах, да. Она же моя жена.

– Ты должен был прийти позже. – Я нахмурилась.

– Чуть-чуть планы изменились.

Он зашел на порог, снимая обувь и не отводя взгляда от меня. Но можно засчитать ему плюс на чаше весов Судьбы, потому что он внимательно смотрел на мое лицо, не опуская взгляда ниже, хоть и пробежался по мне в самом начале. Неужели у него, все-таки, есть какие-то понятия приличия?

– Странно, что ты позвонил. Я ожидала, что ты вскроешь замок. Или ты хотел и не смог?

– Не хотел поставить тебя в неловко положение, вдруг я бы зашел, а ты голая.

– Не хотел поставить меня в неловкое положение? – я рассмеялась. – По-моему, ты только это и пытаешься сделать.

– А тебе неловко?

Он опять стоял опасно близко ко мне, я сделала шаг назад, как газель, загнанная львом. Я могу, действительно, только отступать. Он смотрел только в глаза.

– Иди оденься, – вдруг сказал он тихо.

Я заглянула ему в глаза, мне показалось, или там, действительно, была какая-то растерянность? Неужели тут даже ему неловко? О! Если у меня есть возможность сбить с тебя спесь, я не отступлюсь! Зря ты, парень, посмотрел мне в глаза и выдал себя. Я переступлю через своих тараканов и буду радоваться своей очереди раздражать тебя.

– Я собираюсь, высыхаю. Мне еще крем нужно нанести, я не собираюсь одеваться. Твоя вина, что ты вернулся раньше. Иди сиди тихо на диване, как мышка.

Я заметила, что он нервно сглотнул, его кадык судорожно дернулся, но капитан кивнул и действительно прошел к дивану.

– Какой послушный. – Я не могла остановиться, хотелось дальше видеть его растерянность. О! Наверное, он был прав. Я люблю иногда сладкое, и сейчас мне сладок вкус маленькой мести.

– Ты так командуешь, невозможно не подчиниться. Хочется повиноваться, – он попытался отшутиться, но я-то знала, что этот раунд за мной.

– Жаль, что у меня нет кнута, может ты бы был еще послушнее. Возможно, я одолжу его у Николетт. Это одно из любимых ее оружий в арсенале.

– Тебе он и не нужен, – ответил Эндари.

Он взял первую попавшуюся книгу со столика, открыл ее прямо перед лицом и принялся читать. Я слегка хмыкнула и вернулась к себе в комнату.

Я, правда, наносила крем, пока высыхала. Полотенце валялась на кровати, а дверь в комнату была прикрыта. Я не переживала, что он зайдет. Как-то не верилось, что у него вообще нет норм приличия. Тем более, он, правда, был такой растерянный. Я хихикнула своим мыслям, надеясь, что он не слышит.

Духи на волосы, в ямочку между ключицами и на запястья. Ваниль, апельсин и горький шоколад. Почти как мой шампунь. Я люблю такие запахи, чуть терпкие и теплые.

Я нанесла немного румян, золотистых теней, тушь и помаду на тон ярче губ. Оделась в легкие бежевые брюки, юбок ассасины позволить не могли себе. Нет, ну можно, конечно. Но если что-то случится, вообще не хочется сверкать нижнем бельем, когда буду уворачиваться от нападения. Николетт такие проблемы не волновали, она часто любила носить мини вне работы.

Белая блузка и золотые украшения. Зарплата гильдии позволяла такие маленькие радости как покупку украшений.

Наверное, любовь к золоту досталась мне от мамы. Она тоже вечно любила наряжаться и обвешивать себя всем блестящим. Мне снова стало становиться грустно, что мне пришлось сделать вдох-выдох и закрыть эти воспоминания, которые прорвались, в дальнюю коробочку внутри себя и закрыть все на ключ.

Глянула в зеркало еще раз придирчиво, но осталась довольна. Выгляжу хорошо, прямые темные волосы спадали до поясницы, карие глаза блестели, румяна создавали иллюзию свежести и отдыха. Кожа была слегка тронута загаром. Неплохо, неплохо.

Я вышла из комнаты с тарелкой манго, где еще осталось несколько кусочков и поставила на стол.

– Доедай, жалко будет, если пропадет, – сказала я.

– Спасибо большое.

Он опустил аккуратно опустил книгу, выглядывая из-за нее.

– Интересное чтиво? – спросила я.

– Да, неплохо.

Я глянула на страницу, где она была открыта и усмехнулась.

– Не знала, что тебя может так заинтересовать строение яичников.

– Что?

Он опустил взгляд на страницу, закрыл книгу и увидел название: «Женский организм, анатомия, гормональный фон и болезни».

– Люблю изучать новое, – ответил он невозмутимо.

– Я так и подумала.

Я пошла к выходу и ощутила мурашки по всей спине, оглянулась у двери. Он рассматривал меня, уже полностью с ног до головы.

– Ты идешь клеить парней? – Он вдруг нахмурился.

– Что? – переспросила я. – Я иду посидеть с Николетт.

– Ты оружие хоть взяла?

– Я же буду с Николетт, – отшутилась я. – Она – самое грозное оружие. Она – одна из лучших в гильдии.

– Уже поздно, ты будешь возвращаться ночью. Может тебя встретить?

– Я – не игрушечный ассасин, Эндари. Я умею постоять за себя.

Он еще раз непонятно меня осмотрел. Не поверил, что ли.

– Через сколько мне идти тебя искать, если ты не появишься?

– Если не появлюсь до трех ночи – зайди в гильдию, там есть кнопки вызова. Нажми рядом с Лоуренсом. Запасной ключ от квартиры уже на барной стойке.

– А код?

– Не закрывай на сигнализацию и газ. Ничего страшного. Тем более я уверена, что вернусь домой.

Он еще раз придирчиво меня осмотрел, но кивнул.

Я вышла из дома и почувствовала остывающий, но теплый ночной воздух, на улице горели фонари. Город погружался в ночную жизнь. Хоть я и была дневной любительницей, изредка я наслаждалась очарованием ночи.

Николетт встретила меня у входа, где над ней возвышались статуи тигров, а из их пастей вырывалось что-то вроде пламени. Ее синие глаза горели нетерпением. Еще бы! Я бы тоже на ее месте хотела задать кучу вопросов.

– Пойдем, там уже все в разгаре. Но я попросила Даниэля придержать нам два места за барной стойкой.

В «Тиграх» уже собрался народ, в нескольких частях зала были столы барменов, где они смешивали коктейли, делая из этого шоу. Бутылки, джиггеры и ложки летали у них в руках. Я тоже могла бы так жонглировать, когда делаю яды, но не думаю, что смогла бы делать это с такой харизмой. Я более закрытая.

Мы на высокие стулья. Даниэль – наш знакомый бармен, он с улыбкой поприветствовал нас и спросил, чего мы желаем.

– На твой вкус, малыш, – дернула бровью Николетт.

– Удиви нас, – улыбнулась я.

Он отошел к стеллажам с алкоголем, а Николетт выжидающе смотрела на меня.

– Начинай. – Я кивнула, показывая, что готова к вопросам.

– Почему он живет с тобой?

– Я откуда знаю? Он пришел вчера вечером, сказал, что собирается ночевать у меня, мы еще на мост сходили. Я не думаю, что Карос не дал денег ему на отель. Вообще без понятия, почему он живет у меня. Но мне страшно выгнать его... вдруг это будет подозрительно? Или подозрительно то, что я не выставляю его?

– Он... – она сделала паузу. – Сексуальный и нахальный.

– Не то слово! Я про нахальность. Он так раздражает меня. – Я была рада, что у Николетт сегодня свободный вечер, мне жизненно необходимо было пожаловаться. – А еще я постоянно чувствую его пристальный взгляд, как будто он хищник, загоняющий свою жертву. Постоянно приходиться следить за собой, своими действиями. Я и так это делаю все время, а тут еще больше усилий. Мне страшно, что он может все узнать. Будет сложнее объясняться, если еще один человек Кароса погибнет.

Мы сидели близко друг к другу, вокруг было шумно. Как ни крути, а бар – отличное место для приватных разговоров. Никто не сможет здесь подслушать.

– Да... Он даже мое равновесие затронул.

– Я заметила, – усмехнулась я. – Хладнокровную Николетт кто-то смог вывести в состояние «Не могу придумать ответ сразу».

– Он всегда такой?

– Почти. Вчера он заявился на пороге моей квартиры, когда я выходила за соусом и спросил, почему его жена ходит в одной пижаме.

– Он тебя женой называет? – посмеялась она.

– Ага, между делом, пока шпионит за мной. Он весь вчерашний день от моего выхода из гильдии следил, так и выяснил, где живу. Узнал, что к Роки захаживаю. Это пугает.

– Хммм... О, спасибо!

Даниэль поставил перед нами два коктейля: мне в вытянутом флюте, прозрачный фиолетового цвета, украшенный кумкватом, а для подруги в коктейльном бокале форме «Мартини», у нее было, кажется, что-то сливочное.

Она отпила, закатила глаза и как кошка повернулась к бармену:

– Миндальный...

– Да, Никки, со сливочным ликером. А у тебя, Рей, фиалковый ликер и игристое.

В баре мы представлялись только короткой частью имен, это была еще одна наша маленькая традиция и шалость.

– Лучший! – я подмигнула Даниэлю, он улыбнулся в ответ и вернулся к другим гостям.

– Так, – вернулась к теме Николетт. – Ты говоришь, он проследил за тобой до дома.

– Да.

– Этот мужчина не так прост. Надо быть на чеку.

– Я и так все время на чеку.

– Какие у него дальнейшие планы?

– Пока мы проверяли мост, там все идет как надо. Что дальше не знаю. Он периодически отлучается, делает еще какие-то дела.

– Может нам проследить за ним?

– Шутишь? Ты же слышала, как он бесшумно ходит, он заметит и подкрадется со спины. Нельзя...

– Да, неприятно.

– Еще он может с помощью праны считывать.

– Что именно? – ее глаза заинтересованно заблестели.

– Пока не знаю, но, кажется, он мог считать чья кровь на мосту. Не знаю до какой степени может выудить информацию. Но кому принадлежит кровь, девушке или мужчине, точно. И в какую сторону владелец двинулся.

– Опасный тип. – Она задумчиво отпила, а потом резко повернулась ко мне.

– Что?

– Влюби его в себя.

– О, нет. Николетт... Я такими штучками не занимаюсь. Это по твоей части. Я и так думаю обо всем подряд, держу столько в голове. Если еще буду и этим заниматься, то я вообще с ума сойду.

– Там ничего сложного. У него вроде уже симпатия к тебе есть.

– Не уверена, я думаю, что он это делает для отвлечения внимания, возможно он параллельно ведет расследование самостоятельно и не обо всем докладывает, а хочет выглядеть наглым засранцем. А может сам хочет влюбить меня. Ну, девушки некоторые же любят самоуверенных парней.

– Возможно. Но ты переиграй его. Не отказывайся сразу от этой идеи, подумай, поживи с ней.

– Попробую, но мне правда не до этого. Мне приходится импровизировать на ходу, заметать следы. Сегодня мост, а завтра что?

– А завтра будет завтра. Постепенно думай, по пунктам. – Она в воздухе изобразила галочку.

– Стараюсь. Но иногда так страшно.

– Что нужно делать, если страшно?

– Задержать дыхание и посчитать до десяти.

– Правильно. – Николетт учила меня справляться с паникой в детстве, когда я только с ней познакомилась. Ее советы работают до сих пор.

– Как дела у Лоуренса? – спросила я.

– Навалилось много заданий. Рейни...

– Что?

– Постарайся меньше с ним пересекаться пока Эндари рядом. Это не улучшит твои шансы влюбить.

– Это почему же. Мы друзья, – тихо возмутилась я. Я не говорила Николетт, что ее брат мне нравится. Но я думаю, что она и сама видела мои симпатии с детства.

– Просто, так будет лучше, – она слегка отвела глаза. – Может подумать что-нибудь не то. Мужчины они такие.

– Ладно. Уговорила.

Мы выпили еще по два коктейля и покинули бар в полночь. Там уже стали собираться пьяные люди, танцы становились более развратные, время было сбегать. Николетт обняла меня на прощание, и мы пошли по домам.

Я спокойно дошла до своей квартиры. Три коктейля не свалят меня с ног, тем более, я перед выходом выпила антитоксин. Он не только справляется с вредными веществами, но и не дает опьянеть нормально. В теле была небольшая легкость как после половины бокала шампанского.

Я провернула ключ в двери и зашла в квартиру. Свет горел на половине гостиной, Эндари разложил на столе карты и какие-то бумаги.

– С возвращением, – поприветствовал он, не глядя на меня.

– Что делаешь? – Мне стало так интересно, что я прямо в обуви прошла в комнату.

– Мне прислали часть данных о перемещениях Рафиуса. Я отмечаю места, где он был.

– А ты знаешь, что он делал в Лероне?

– К сожалению, нет. Это засекреченая информация.

– Разве тебе не должны были выдать полный пакет, раз уж ты ведешь расследование. – Что-то мне не сильно верилось в это, если честно.

– Полная информация только у его величества, его личного помозника и моего отца. Мне дают крупицы, я им полные отчеты, и исходя из моих отчетов, мне дают еще информацию.

Я рассмотрела карту и точки, которые он отмечал. Мост выделил красным маркером, далее... городская больница черным. Я слегка напряглась, я была там за день до убийства. Я посещаю ее раз в месяц, отрабатывая полсмены медсестрой. Особые договоренности с главврачом и гильдией. Не обязательно было работать там, где мы официально числились. Но я любила иногда помогать в больнице.

Далее отмечено было еще два места – рынок, где я покупаю продукты и... магазин мужской одежды. Я заглядывала туда, так как у Лоуренса был день рождения, и я хотела подарить ремень или кожаный браслет. Остановила я выбор на последнем.

Плохо! Очень плохо. Но надо попробовать обернуть ситуацию в нужную мне сторону.

– Магазин мужской одежды? – спросила я, показав пальцем на точку. – Какой-то модник, наверное.

– Кто знает? Будем проверять все эти места. В больницу пропуск достанешь мне?

– Что?

– Ты же трудоустроена там.

– Да, я проведу тебя.

Я надеялась, что совпадение этого места ни на какие мысли его не натолкнет. А на рынок все ходят.

– Когда ты была в больнице последний раз?

– За день до убийства, – ответила я спокойно, словно мне нечего скрывать.

– Ты не замечала в день убийства или до него странных людей там?

– Нет, я полдня там всего работаю. Делаю перевязки пожилым людям после операций.

Он испытующе на меня смотрел, но я спокойно держала его взгляд. Я правда не заметила никого.

– А Рафиус, твоя дядя же?

– Да.

– Если он так же передвигается бесшумно, как и ты, то я бы и не смогла его заметить. У вас какие-то суперспособности к маскировке и незаметному передвижению.

– Да, он обладает ими, – сказал Эндари. – Но я тебя спрашивал не о нем, а не заметила ли ты еще кого-то.

Упс! Не очень хорошо вышло.

– Если уж я не заметила Рафиуса, то я и подавно не смогла бы заметить человека, который мог бы убить его.

Эндари почесал челюсть, нахмурив брови.

– Ты права. Завтра отправимся в больницу и в магазин.

– Хорошо.

– Тебе в гильдию нужно?

– Я сегодня все сделала. А так, я освобождена же от части обязанностей, пока с тобой работаю.

Он сел на диван, принялся массировать виски, а затем резко посмотрел на меня и задержал дыхание. Что? Что не так? Его взгляд прошелся по мне так, как будто ощупывал, задержался на ногах.

– Ты в босоножках на каблуке? – спросил он скептически.

– Тут невысокий каблук.

– Такие блестящие туфельки, – хрипло сказал он.

Я стояла рядом с диваном, что ему ничего не стоило наклониться и провести пальцами по щиколотке, ремешкам и каблуку.

– Что ты себе позволяешь?

– В них же неудобно.

Он смотрел на меня снизу-вверх, смотре так будто первый раз увидел меня. Я заметила, что его глаза отливают золотом и залюбовалась на краткий миг. Что за нездоровая страсть к блестящему? После этого всего сменю гардероб и буду ходить только в черном!

– Я хорошо держу равновесие. Я же все-таки ассасин.

Я выдернула ногу из его цепких рук и прошла на кухню. Раздался свист, и я отклонилась в сторону. Лезвие вошло доску, висящую на стене гарнитура.

Я резко обернулась и запустила кинжалы из рукавов. Эндари с легкостью все отбил и в одно мгновение почти стоял на том же месте, где была я. Я уклонилась от него, подпрыгнула на верх, перевернулась в воздухе и присела прямо на столешницу кухни, достала еще один кинжал.

Что происходит? Сердце бешено стучало. Но паника пока еще не охватила мое сердце, только расчет дальнейших шагов. Испугаться успею потом.

Он смотрел на меня сощурившись, а на губах играла улыбка. Он что? Что-то заподозрил?

– Действительно хорошо держишь равновесие.

– Ты, что вообще, устроил?

– Я волновался как ты дойдешь поздно ночью одна. Ты зашла в легкой одежде, в золотистых своих туфельках на тоненькой шпильке, выпившая не один коктейль. – Он уже стоял рядом со мной и обнюхивал меня. – Но уклонилась от неожиданного удара, сделала сальто и... приземлилась на свою же столешницу!

– Да! – крикнула я. – В уличной обуви! Будешь мыть мне ее потом, если останешься жив! Что на тебя нашло?

– Игрушечный ассасин... это ошибка, видимо. Такая нарядная, а действительно, готовая ко всему, включая неожиданные атаки.

Он провел еле касающимися движения по моим волосам, откинув пряди назад. Мое сердце замерло. Его указательный палец прошелся от брови к подбородку, как будто приласкав. Опасный! Он очень опасный!

– Твои красивые глаза сбивают с толку. Но ты ассасин.

– Определенно, – выдохнула я. – И не игрушечный.

– Может быть тогда декоративный? – усмехнулся он и наконец-то отошел.

Я слезла со столешницы и уперла руки в бока.

– Я не шутила, тебе реально это мыть завтра!

– Как скажешь, – он опять посмеялся и наклонил голову в бок.

– Если ты, конечно, не убьешь меня в постели. Тогда да, избавишь себя от приборки.

– В постели я предпочитаю заниматься другими вещами, – нагло сообщил он.

– Спать! – рявкнула я.

Я смыла косметику в ванной. Холодная вода, которую я плескала в лицо действовала отрезвляюще. Так... что я имею? Капитана команды ассасинов, который решил проверить мои навыки. Ничего особенного, ну конечно!

Я прошла к себе в комнату и прикрыла дверь. Натянула на себя платье для сна и позволила упасть в мягкую кровать.

– Спи спокойно, маленькая упрямица, ­ послышалось из другой комнаты. – Я буду охранять твой сон.

– Я не сниму оружие полностью. – Он же не думает, что я буду доверять его охране?

– Я и не надеялся, – послышался его смех.

Ну и ночка!