Глава 14 Загадочные телефонные звонки
Пока Нэнси пыталась составить собственное мнение об отсутствии Фонтенов в доме, Джорджи нерешительно сказала: «Возможно, мы ошибались, доверяя Хелен и Генри. Они могут быть частью банды контрабандистов. Когда Генри понял, что вы открыли эту технику импасто для сокрытия драгоценных камней, он, возможно, решил исчезнуть. Согласись, он умел спрятать камни от булавки Бесс.
Бесс защищала Фонтенов. «Если это так, зачем кому-то из банды присылать им предупреждения и красть алые туфли Хелен?»
Нэнси согласилась с Бесс. «Я все еще думаю, что Фонтены сбежали от Джадсона, а не вместе с ним».
Девочки шли по крыльцу и смотрели в окна. Незаконченный портрет Нэнси лежал на полу вверх ногами. Мебель была перевернута, скамеечка для ног стояла, прислоненная к андрону в открытом камине.
«Я думаю, нам следует продолжить расследование!» - заявила Нэнси. Она открыла дверь хижины запасным ключом, который Никерсоны всегда оставляли в дупле дерева.
Девушки обнаружили, что багаж Фонтенов все еще находится в их комнатах.
«Возможно, Генри и Хелен просто пошли прогуляться по лесу», - предположила Джорджи. «А Джадсон, возможно, был здесь и разбросал мебель, пока что-то искал».
На случай, если она была права, девушки ждали несколько часов. Фонтены не появлялись. Когда девушки ушли, Нэнси прислонила к лампе записку: «Скарлет, дай мне весточку».
В тот вечер сообщений не пришло. К утру Нэнси была вынуждена признать, что Фонтены исчезли. Добровольно или насильно?
Молодая сыщица была сбита с толку. Казалось, все улики сошли на нет, и она понятия не имела, с чего начать искать Фонтенов. Потом она вспомнила свое газетное объявление.
«Ханна, - сказала она после завтрака, - я иду в офис «Gazette»».
Нэнси обнаружила, что получила четыре письма. Первые три, которые она открыла, описывали фотографии артистов балета, но ни одна из них не походила на те, что нарисовал Генри.
Четвертое письмо было без подписи и загадочно. Нэнси прочитала его несколько раз, но не поняла. Наконец она поехала в офис отца.
Мистер Дрю также был озадачен, когда он прочитал: «Если вы поместите личное объявление в Gazette, указав слово «художник» и номер телефона наоборот, у автора этой заметки будет интересная история о картине, изображающей прелестная балерина позирует на фоне леса».
«Это похоже на одну из фотографий Хелен, - сказала Нэнси. «Что ты думаешь о записке, папа?»
Мистер Дрю откинулся на спинку стула, постучал пальцами по столу и заметил: «Возможно, кто-то из Центровии прочитал ваше объявление. Чтобы избежать прикрытия агентов оккупационных властей, этот человек может не захотеть раскрывать свою личность или местонахождение до тех пор, пока не убедится, что не имеет дела с одним из них. Я не вижу ничего плохого в том, что ты ответишь на записку.
Далее мистер Дрю сказал, что свяжется с другом из телефонной компании, и в тот же день у него будет дополнительная линия. Он сможет использовать его, чтобы отследить странный звонок.
Нэнси написала объявление в соответствии с инструкциями в записке и отнесла его в офис Gazette. Затем она вернулась домой и рассказала Ханне Груин о таинственной записке и телефонном звонке, который, вероятно, должен был произойти на следующее утро. «Вы можете помочь», - добавила она.
"Как?" спросила экономка.
Нэнси объяснила, что, пока она говорила по телефону в холле, ее отец попытается позвонить с частного телефона, который он установил в своем кабинете.
«Я бы хотела, чтобы ты бегал туда-сюда между папой и мной с сообщениями», - попросила Нэнси.
На следующее утро, через несколько минут двенадцатого, зазвонил телефон. Ханна последовала за мистером Дрю в его кабинет. Нэнси подняла трубку в холле и услышала голос с иностранным акцентом.
«Это человек, который разместил личное объявление в «Gazette»?»
«Верно», - ответила Нэнси.
«Вы американка?» был следующий вопрос.
«Да», - ответила Нэнси. «Я родился здесь, в Ривер-Хайтс. Почему вы спрашиваете?"
Спикер проигнорировал ее вопрос и продолжил: «Вы связаны с полицией?»
Нэнси подумала, что это странный вопрос, но ответила честно: «У меня много друзей в полиции, но я не имею с ними официальной связи. Однако мне нравится разгадывать загадки ».
Нэнси не могла избавиться от мнения, что голос походил на голос Иоганна Коффа. Может быть, это тот человек, который отправил ее отца в Нью-Йорк на охоту за гусями?
Ханна вышла из кабинета и прошептала: «Он звонит из телефонной будки в аптеке в Клиффвуде».
Нэнси прикрыла мундштук и сказала: «Скажи папе, что это похоже на мистера Коффа».
В этот момент Ханна выглянула в окно. Она тихо сказала: «Это не может быть мистер Кофф. Он проехал на машине ».
Нэнси кивнула и продолжила разговор с неизвестным оратором. «Что интересного в вашей картине?»
«Это, вероятно, будет казаться сентиментальным и романтичным, исходящее от мужчины», - сказал оратор, и в его голосе слышался смешок. «Я купил картину, потому что девушка на ней напомнила мне танцовщицу из моей родной страны».
«Что это за страна?» - спросила Нэнси, словно из вежливости.
«Маленькая страна, которая, вероятно, вам неизвестна», - ответил мужчина. «Центровия».
Нэнси замолчала, надеясь, что ее голос не выдаст ее волнения. «Я слышал о Центровии. Картина пришла оттуда? »
«Нет, я купил это в этой стране. Но поскольку у меня была портрет, я узнал о ней кое-что довольно тревожное».
"Да?" - нетерпеливо сказала Нэнси.
«Я не хочу обсуждать это по телефону. Но мне бы очень хотелось поговорить с вами».
Нэнси обрадовалась, услышав, что отец подошел к ней. Она прикрыла телефонную трубку, когда он сказал: «Я проверил его состояние у владельца аптеки, куда он позвонил. Кажется, с ним все в порядке.
Нэнси вернулась к телефону. «Вы определенно возбудили мое любопытство, мистер... э-э... я не узнал вашего имени».
«Антон Шмидт. Я художник-любитель. Могу я увидеть вас и поговорить с вами об этом в ближайшее время?"
Нэнси дала звонившему свое имя и адрес и спросила: «Вы можете прийти ко мне домой сегодня вечером?»
Они договорились о восьми часах, и Антон Шмидт прибыл точно в этот час. Он был симпатичным и напоминал мистера Коффа, хотя был на несколько лет моложе. Он нес объемную картину, тщательно завернутую в коричневую бумагу.
После того, как они обменялись любезностями в гостиной Дрю, Нэнси спросила: «Вы случайно не связаны с другим центровианцем по имени Иоганн Кофф?»
Глаза Шмидта расширились. «Действительно. Он мой кузен. Но откуда вы его знаете? Я не контактировал с ним более десяти лет. До оккупации он жил в соседней провинции нашей страны, и, насколько я слышал, был там до сих пор».
Нэнси сказала мистеру Шмидту, что его двоюродный брат теперь живет в Ривер-Хайтс.
«Если вы хотите его увидеть, я позвоню ему и попрошу приехать. Он живет в отеле «Клеймор».
«Это было бы большим удовольствием».
Нэнси позвонила. Мистер Кофф был удивлен этой новостью и пообещал немедленно приехать.
«Антон! Маленький Антон! Я не могу в это поверить. Увидимся через несколько минут.
Когда Нэнси вернулась в гостиную, мистер Шмидт развернул картину. Это был еще один портрет Хелен Фонтен.
«Я купил это в маленьком сувенирном магазине за городом», - объяснил он. «Девушка, которая его моделировала, очень похожа на мадам Провак, известную артистку балета, которую я видел много лет назад, до беды в нашей стране. С тех пор я ее не видел и не слышал.
После паузы мистер Шмидт улыбнулся и сказал Нэнси: «Вы не возражаете, если я спрошу, почему вы ищете картины с изображением балерины?»
«Я детектив-любитель, а мой отец - юрист, - ответила Нэнси. «Мы вместе работаем над делом, касающимся детей мадам Провак».
"Вы их знаете? Где они?"
Нэнси рассказала о своей связи с Генри и Хелен Фонтен. «Девушка на этой картине, - продолжила она, - это Хелен, дочь известной танцовщицы, которую вы знали. Ее родители скончались несколько лет назад во Франции. Позже Хелен и ее брат подверглись угрозам и бежали в эту страну».
Мистер Шмидт нахмурился. «Эта картина без подписи», - сказал он. «Я очень хочу узнать имя художника».
Мистер Дрю кивнул, давая понять дочери, что, по его мнению, будет безопасно раскрыть правду.
«Генри нарисовал это», - заявила Нэнси.
Мистер Шмидт ахнул. «Мисс Дрю, теперь я должен рассказать вам странную историю, которую я упомянул по телефону. Как вы знаете, я художник-любитель. Внимательно изучив этот портрет, я обнаружил, что в пигменте, образующем оборки балетной юбки, были спрятаны два ценных камня. Я собирался пойти в полицию со своей находкой, когда случайно увидел ваше объявление.
Нэнси и ее отец обменялись взглядами. Каждый думал, как беспечны были контрабандисты, чтобы не убрать все драгоценные камни!
«Ваша находка, - сказал мистер Дрю, - подтверждает наше подозрение, что драгоценности были ввезены в эту страну из Франции этим методом».
Мистер Шмидт взволнованно вскочил со стула. «Это может объяснить крупную кражу драгоценных камней у лидеров центровийского подпольного движения».
Нэнси и ее отец сразу же вспомнили о драгоценностях, которые Проваки привезли во Францию. Были ли украдены некоторые из них?
Мистер Шмидт далее сказал, что, насколько ему известно, у Проваков была безупречная репутация. Однако жизнь брата и сестры могла стать настолько тяжелой, что они прибегли к краже последних драгоценностей, которые их родители передали центровийскому подполью, и тайно переправили их в Соединенные Штаты.
«О, я уверена, что Хелен и Генри честны», - воскликнула Нэнси. "Мистер. Шмидт, вы хоть представляете, кто продал картину в сувенирном магазине, где вы ее купили? »
Девушка была в восторге, когда услышала, что мистер Шмидт узнал от хозяина, что у мужчины рыжие волосы.
Разговор был внезапно прерван прибытием мистера Коффа, который бросился через комнату и сжал Антона Шмидта на руках.
«Антон!»
«Иоганн!»
Наконец мистер Кофф повернулся к остальным и сказал: «Вы, должно быть, думаете, что мы очень эмоциональны, но это очень счастливый случай».
Дрю понимающе улыбнулись. Затем рассказали историю картины Шмидта.
«Это действительно плохо для Хелен и Генри», - согласился мистер Кофф. «Именно из-за таких вещей я так боялся потерять свой портфель».
Он объяснил потерю своему двоюродному брату и добавил: «Боюсь, что письма в нем, в которых упоминаются украденные драгоценности, попали в руки воров. Возможно, они пытаются переложить вину за кражу и контрабанду на Фонтенов и в третий раз их отпугнули».
Новые осложнения в деле обеспокоили всех. Но оба центровианца выразили искреннюю уверенность в том, что Фонтены окажутся честными.
«В качестве доказательства моей доброй воли, - сказал мистер Шмидт, - я хотел бы оставить этот портрет и драгоценные камни здесь на хранение».
Хотя Дрю знали, что это может еще больше вовлечь их в ситуацию, они согласились быть хранителями.
Следующем утром Нэнси получила потрясающую телеграмму, ночное письмо от Клиффвуда. «Послушай, Ханна!» - воскликнула она и прочитала:
ВАША ПОМОЩЬ БОЛЬШЕ НЕ НУЖНА. ЗАИНТЕРЕСОВАНОСТЬ НАШИМ ДЕЛОМ С ВАШЕЙ СТОРОНЫ, ЗАТРУДНИТЕЛЬНО ДЛЯ НАС И ОПАСНО ДЛЯ ВАС.
ХЕЛЕН.
«Что ж, это тебе благодарность!» - заметила Ханна. "Никогда спасибо!"
Прежде чем Нэнси успела ответить, зазвонил телефон. Девушка ответила на это.
Слабый испуганный голос спросил: «Н-Нэнси?»
"Да. Кто?"
«Это Хелен. Пожалуйста, приезжайте прямо сейчас, чтобы...».
Раздался крик и звук грохота, как если бы трубку вырвали из рук Хелен. Затем линия оборвалась!