Страна снов

Раздался звук тысячи разбивающихся окон и крик, такой пронзительный и ужасный, что от него лопалась голова. Дядя Коннора отпустил ее и попятился от кровати, втягивая голову, словно так она не увидит его лица.
Но было слишком поздно.
Сильнейшим порывом ветра комнату разнесло на части. Кровать исчезла, пропали стены и потолок. Дядя Коннора и его сообщник унеслись, крутясь по спирали, во тьму.
- Деа! - Дядя Коннора выкрикивал ее имя, даже когда исчез, даже когда выцвел и рассеялся, как дым на ветру.
Наконец то можно было отпустить воспоминание и позволить ветру нести себя. Деа будто плыла в темном бассейне. Ей очень хотелось спать, но темноту будоражили крики, всякий раз возвращая ее в сознание.
- Деа, это Кейт. Моргни, если ты нас слышишь!
Будто разряд пробежал по ее телу, и оно загорелось все сразу - пальцы ног и рук, грудь и легкие. Деа очнулась, хватая ртом воздух.
- Давай, держись, останься с нами! - Сверху надвинулось лицо Коннора, большое и белое, как луна. Деа осознала, что лежит на полу, а рядом сидит Коннор, положив ее голову себе на колени. Здесь и Кейт Патински. Голлум стоит, напряженно разговаривая по сотовому. Пластиковый контейнер с вафлями валяется на полу перевернутый, кленовый сироп впитывается в ковер. Даже смешно.
- Деа! - Кейт почти кричала. - Ты нас слышишь?
Деа открыла рот, но вместо ответа вышел лишь хрип. Во рту был вкус пепла. Она сглотнула и попыталась снова:
- Да. - И громче: - Да.
- Ты только нас не оставляй! - Голос Коннора дрогнул. - С тобой все будет хорошо.
У Деа болела голова. В ушах до сих пор звучал вопль - отдаленный, пронзительный. И тут она поняла: это полицейские сирены.
Она попыталась сесть, но это было как идти по воспоминанию Коннора: тело казалось тяжелым, точно железное.
- Вы вызвали полицию, - с упреком сказала она.
- Мы вызвали «скорую», - Коннор поддерживал ее под спину. - Ты не дышала. Я не мог привести тебя в сознание. Я думал... Думал, ты... - он не договорил. Деа впервые заметила, что он плакал, - глаза были красные, голос глухой.
- Нет, - Деа слишком устала, чтобы ссориться. Прижавшись к Коннору, она прикрыла глаза. Как же она устала... - Я не умерла.
Сирены приближались. Их вой напоминал пронзительный зуд огромного насекомого, но у Деа не осталось сил бегать. К тому же она сделала то, что должна была сделать.
Лежать в объятиях Коннора было удивительно приятно. Деа хотела извиниться за вторжение и открытую тайну, но не могла подобрать слова.
- Я тебя не оставлю, - говорил Коннор, гладя ее по волосам. - Я никому не позволю тебя тронуть. Я не дам тебя увезти.
Деа понимала, что Коннору не под силу выполнить эти обещания, но слова были такие хорошие, что она позволила себе поверить.
- Это был Бригс, - выговорила она. - Это его рук дело. Он с самого начала лгал...
- Тс с, - Кейт легонько похлопывала Деа по колену. - Все хорошо, ты отдыхай.
Деа закрыла глаза, стараясь не обращать внимание на сирены и вообще на весь мир. Главное, что Коннор рядом. Его губы коснулись ее губ - совсем легонько, будто он боялся, что Деа разобьется.
- Я люблю тебя, - прошептал он.
«Я тоже тебя люблю», - попыталась сказать Деа, увлекаемая теплой волной сна. Она отпустила берег и закачалась на мягких волнах, не противясь больше объятиям темноты.

Еще не открыв глаза, она поняла, что снова оказалась в больнице: запах хлорки говорил сам за себя. Слышались скрип колесиков каталки на линолеуме и ритмичное пощелкивание и гудение десятков приборов.
Она открыла глаза и увидела Бригса, сидевшего в углу. Как только он заметил, что Деа проснулась, то сразу напустил на себя обеспокоенный и даже вежливый вид. Но Деа успела увидеть его истинное лицо: уродливое, расчетливое, жестокое, следящее за ней, как жаба следит за мухой.
- Почему вы здесь? - спросила она. Страха перед Бригсом в ней уже не было, только отвращение. - Где Коннор?
- Тебе тоже доброе утро. - Бригс уперся ладонями о колени и встал. При виде толстых пальцев, клочковато поросших волосом, Деа отвернулась. Горло перехватило - фантомная память о том, как Бригс ее душил. - Коннор дома. У него крупные неприятности, и у тебя тоже.
- Забавно слышать это от вас. - Деа села, радуясь, что на этот раз ее не держат ни капельницы, ни катетер, и спустила ноги на пол: - Вообще то мы ничего не сделали.
- Ты препятствовала расследованию и присвоила вещественные доказательства. - Бригс скрестил руки на груди. - Ты сбежала, а Коннор тебе помог.
Деа с удовольствием заметила, что ее не переодели в больничное белье, пока она спала, - она лежала в своей одежде. Сдернув куртку с крючка в углу, она с вызовом сказала:
- Так арестуйте меня!
- Арестовывать тебя мы не собираемся, - отозвался Бригс, все еще в образе огорченного папаши. - Я лишь хочу поговорить.
- Мне нечего вам сказать.
- Боюсь, у тебя нет выбора, - заметил Бригс.
Они в упор смотрели друг на друга. С неожиданной яростью Деа шагнула к Бригсу:
- Коннор все помнит. Он знает, что вы сделали.
Бригс слегка отшатнулся - на дюйм, не больше. На долю секунды маска исчезла, и Деа поняла, что он боится. Но тут же полицейский снова улыбнулся, легко и снисходительно.
- Коннор не знает, что он помнит, - напряженно сказал он. - Он пережил сильный стресс и провел много времени в неподходящей компании.
Это был блеф - Деа видела, что Бригс боится, потому что Коннор заговорил и уже рассказывает то, что помнит. Кейт тоже не будет молчать, и в конце концов их услышат.
Ей вдруг до боли захотелось увидеть Коннора и еще раз выслушать признание в любви. Ей хотелось сказать ему то же самое.
- Он хороший парнишка, - продолжал Бригс. - Малость перенервничал из за тебя. Будь он тебе небезразличен, ты бы оставила его в покое.
Терять Деа было нечего, и она бросила:
- Это вам надо было оставить в покое его мать!
Повисло долгое молчание. Улыбка исказила уголки губ Бригса, как нервный тик.
- У тебя в голове все перепуталось, - произнес он, прилагая усилия, чтобы сохранить привычную маску, сквозь которую проступало его настоящее лицо, увиденное Деа в нескольких дюймах над собой, - взбешенное, жестокое. - Я тебя не виню, ты многое пережила.
Деа устала от этих игр, устала от больницы, от Бригса и Филдинга. От этого дешевого спектакля - Бригс делает вид, что не воспользуется первым же предлогом, чтобы упрятать ее в психушку или тюрьму для малолетних, приняв меры, чтобы она никогда не смогла подойти к Коннору ближе чем на пятьдесят футов. Возле палаты, наверное, охрана... Ее не оставят в покое.
И Деа решилась подыграть.
Она натянула куртку.
- Ну что, когда говорить то будем?
- Когда захочешь, - Бригс с облегчением выдохнул от смены темы. - В больницу класть тебя не будут, ты свободна.
Деа пожала плечами.
- А, ну конечно. Только зайду на дорожку... - она кивнула на туалет размером не больше шкафа без единого окна.
Бригс жестом показал - да пожалуйста.
Деа прикрыла дверь. Защелки не было, но это мало что меняло: время было на исходе.
Она открыла воду, до отказа выкрутив горячий кран. В зеркале Деа едва узнала себя - она еще больше осунулась, в глазах появился странный блеск. Она смахивала на призрак.
На выходца из иного мира.
Отражение начало тускнеть - поднимавшийся из раковины пар цеплялся за гладкую зеркальную поверхность. Скоро Деа уже не могла различить черты лица - только силуэт. Затем пропал и он. Пар превратился в туман, в тонкую занавеску, за которую можно пройти.
Бригс постучал в дверь:
- У тебя там все нормально?
Деа позволила себе улыбнуться:
- Нормально, сейчас выйду.
Она прижала к зеркалу ладонь. По стеклянной поверхности прошла рябь. Деа ощутила тепло и давление чужой ладони, протянутой из другого измерения.
- Привет, мам, - прошептала она.