Синяя Тетрадь

Что может быть лучше утра в кровати человека, который так сильно нравится? Пожалуй, ничего. Амели чувствовала себя настоящим победителем после того, как вчера ловко натравила друзей друг на друга, как подставила подругу под удар одного ненормального байкера в кожаной куртке — все это нравилось ей, потому что она чувствовала, будто владеет этим небольшим мирком, окружающим ее.

Я не мог разбудить ее. Хоть часы и намекали мне на то, что пора ехать на работу, я все равно не мог разбудить. Быть плохим человеком завораживает Амели, и я знаю это как никто другой. Даже если вчера между нами ничего и не было, я ощущал, что добился своего, и что она теперь связана со мной. Конечно, мы были связаны и до этого, но сейчас это приобрело большую значимость.

Я вовсе не такой, как Патрик. Потому что в моем понимании нельзя владеть человеком: он всегда остается верен лишь себе, как бы хорошо мы ни старались подчинить его. Но в чем-то Патрик был прав: мне нельзя быть таким же наивным, как он. В словах Амели тоже была толика истины: за Патрика я порву любого, но только до того момента, пока на пороге не появится она. И именно эта девушка мешает мне наконец сделать выбор. Страшно представить то, насколько же я меняюсь, когда она рядом. Мне самому страшно.

Уже несколько дней я ловлю себя на мысли, будто во мне поселилось два человека, и я никак их не контролирую. Как мне тогда контролировать сына, если я не могу справиться с собой? Сегодня утром я не нашел его нигде: ни в одной из спален, ни на кухне, ни в гостиной, даже в лоджии его не было. Дом был большой, но потерять в нем Патрика — нужно было постараться. Он куда-то пропал, а я опять не знаю, что мне делать с этим.

Я сидел в гостиной на первом этаже и писал эти слова, как вдруг услышал какой-то шорох за своей спиной. Камин напротив сдерживал языки пламени, поэтому мне не очень хотелось отрываться от его тесной компании, но я же знал, кто стоит за спиной. Я обернулся.

— Амели? — спросил я, когда увидел ее. Она была в моей футболке с длинными рукавами. Одно плечо было оголено, а кисти рук были спрятаны от моих глаз. Эта нелепая футболка выглядела на ней, словно платье, но мне все же показалось, что ей холодно.

— Похоже, я проспала первую пару, — произнесла она, переводя взгляд на камин. Я сделал то же самое, потом посмотрел в окно. На улице было пасмурно, даже выпал снег — там было прохладно. Я вспомнил, в чем была Амели, когда она пришла ко мне вчера, и понял, что в такой одежде она на улице долго не протянет.

— Я отвезу тебя, мне все равно нужно сделать всю бумажную работу там, — сказал я, закрывая крышку ноутбука, а потом поднялся и повернулся к ней. Она явно не ожидала этого или была еще сонной, потому что от моего движения она качнулась назад, но устояла на ногах.

— Тогда я сейчас оденусь и можно ехать, — сухо произнесла Амели. Что-то произошло? Я не понимал. Вчера она была совершенно другой, что Патрик ей опять наплел?

— Послушай, — прервал ее мысли я, — там, в спальне, возьми из моего шкафа какой-нибудь свитер. На улице очень холодно.

— Любой? — тут же встрепенулась она. Я кивнул. Она кивнула. А потом ушла в комнату так быстро, будто выпила дюжину кружек кофе сразу.

Тогда я сделал вывод, что вещи, до которых можно дотронуться, значат для нее больше, чем все остальное. Нет, она не была привязана к миру посредством тактильного восприятия, чего-то такого не слишком духовного, просто если в ее руках была вещь, которая могла доказать ей, что ее чувства реальны, она наконец начинала верить в них по-настоящему.

Пожалуй, этим снежным утром я почувствовал, будто бы недостающий кусочек меня вернулся обратно. Мне позволили быть тем, кто заботлив и доброжелателен, а я давно не имел возможности показать миру свою светлую сторону. Что-то внутри опять изменилось. Даже не знаю, что, — как всегда, но теперь я начинал сомневаться в том, правильно ли я все делаю.

Я привез Амели к колледжу, у нас все равно было море работы, которую нужно было сделать здесь. Потом она пошла в кабинет, а я поплелся на четвертый этаж в угловую комнатушку, где обычно сидят женщины, мои ровесницы, и обсуждают какую-то ерунду, от которой моя крыша уезжает. Сегодня там было тихо, потому что одной из балаболок не было на месте: тишина и отсутствие тупых разговоров, я это так люблю. Я достал ноутбук, поставил его на стол, заварил чай и начал писать дальше. Ничто не предвещало беды, ничто не могло нарушить то состояние спокойствия, которое я словил сегодня утром. Но на пороге появился декан.

— МакКенна! Где он? — слышал я из-за угла.

— Я здесь, что-то случилось? — пришлось отозваться. Декан вошел в кабинет, а я встал.

— В мой кабинет, живо, — сказал он плотоядно, будто бы готовился к тому, чтобы снять с меня кожу живьем. Я повиновался. Прошел за ним следом в его царские хоромы, уселся напротив его стола на один из стульев и стал ждать очередного бреда. Что еще может быть в этом месте?

Кристиан был обычным маленьким человеком в большом мире, который окружал его. Причем маленьким он был в прямом смысле этого слова — ниже меня, а я, в общем-то, не гигант. Он был низкорослым, толстым, с противными пальцами-колбасками. Иногда мне даже казалось, что они источают жир, прям как настоящие сосиски, но я тряс головой и больше старался не смотреть на его руки.

Руки человека, вообще, — очень интересная часть тела. Именно по ней можно сказать очень многое о личности, которая перед вами находится. Так вот передо мной сейчас находился тот, из-за которого я не могу рассуждать в своей голове даже на такие приятные темы, как язык тела. Чтоб его...

— Ты вообще охренел, я смотрю, — сказал он, как только его жирная задница коснулась стула.

— О чем Вы?

— Позовите ее! — крикнул он кому-то, кто стоял за дверью. Я обернулся, потому что рефлексы сработали за меня. Ее? Кого ее? Кто она? Какая? При чем здесь я и какая-то «она»?

В кабинет ректора, через широко распахнутую дверь, вошла Амели. Свитер Ричарда смотрелся на ней просто неотразимо, а запах мужчины, ударявший ей в нос все это время, немного затуманивал ее сознание. Ричард все понял: кто-то ляпнул что-то в коридоре, а у декана теперь проблемы. Но эта ситуация не волновала бы его, если бы не была правдой. Стоит послушать слова Кристиана.

Когда Амели садилась, Ричард внимательно смотрел за каждым ее движением. Он чуть отвернулся потом, подпирая свою голову кулаком за подбородок. Он думал. Думал, как прекратить всю эту неразбериху, и как сделать так, чтобы его задница осталась целой и невредимой.

— Мисс Фолтлайн, — начал декан.

— Можно просто Амели, — сказала девушка, но в данной ситуации ей это на руку не сыграло.

— Ну конечно можно, — произнес Кристиан, — наверно все твои разговоры с преподавателями начинаются именно так.

— Можно, собственно, узнать, по какому поводу здесь нужен я? — перебил декана Ричард. — У психолога выходной, и теперь я вынужден заменять его? Крис, мы с тобой уже обговаривали это.

— Я помню, черт, я помню, — сказал декан, угрожающе указав пальцем на МакКенну, — только теперь психолог нужен нам всем.

— Ну так может не будешь тянуть кота за яйца?

Все замолчали. Они вдвоем уставились на Амели, и это оказалось очень неприятно. У Кристиана был какой-то вопрос, а может и не был, но компашка в этой комнатке собралась та еще.

— Простите, — начала девушка, — но у меня идет пара, а я очень не хотела бы ее пропускать.

— Ладно, — чуть успокоился декан и сложил свои лапки на пузе впереди.

Амели словила на себе взгляд Ричарда, в нем была злость, но не на девушку, а на что-то совсем иное. Потом он отвернулся, начал смотреть на Кристиана, словно Амели не существует.

— Кто ответственен за слухи о том, что ты, Ричард, встречаешься со студентками? — спросил декан.

— Понятия не имею, — покрутил головой мужчина.

— Ну, может, тогда объяснишь, что у вас за отношения?

— У кого? — переспросил МакКенна. — А, у меня и Амели? — наконец сообразил он. Хотя он и так знал, к чему ведут эти вопросы, но нужно же было спасти ситуацию.

Декан кивнул, а Амели быстро перевела взгляд на преподавателя. Настала ситуация, когда девушка совсем потерялась.

— У нас нет никаких отношений, Крис, — сказал Ричард так, будто его коллега заблуждался в самых очевидных вещах. В интонации мужчины была какая-то секретность, но она сейчас работала на руку.

— Не понял.

— Крис, не в моей компетенции встречаться со студентками.

— Но кто-то видел, как она садилась к тебе в машину.

— Да, потому что Патрик попросил ее подвезти до дома, — пояснил Ричард, — они раньше встречались, пока не поругались.

— Ага... — произнесла девушка, чтобы хоть как-то подыграть. Но лучше бы она этого не делала, потому что теперь Ричард жалел о том, что приплел в эту историю сына.

— Блин... — протянул Кристиан, — и кому нужны все эти скандалы? — спросил он, нелепо всплеснув короткими ручонками. Наступила тишина. Кажется, взрослые думали о том, чье имя назвать, или же кто-то просто тянул время. Пока Кристиан задумчиво пялился в стол, Ричард взглянул на Амели. Чье имя назвать? Или не называть вовсе? Можно назвать кого-нибудь, кто не по душе, а можно просто подставить кого-то. Но Ричард знал, чего хочет Амели.

— Я знаю, кто это, — сказал он, повернувшись к декану. Все вдруг встрепенулись и ожили, ожидая заветное имя. Но, может, стоит подумать?

— Это Ава, — холодно произнес мужчина. Он отрезал это имя, словно топором. Теперь Ава была как красная тряпка для быка, она точно будет в центре внимания в ближайшее время.

— Почему это? — спросил декан.

— Потому что Аве нравится Патрик, а Патрику нравится Амели, — начал рассказывать Ричард, выдерживая интонацию зашкварной истории, — и она не придумала ничего лучше, как наговорить всяких несуразиц про Амели, чтобы ее затравили. Просто.

— Да, это имеет смысл, — протянул Кристиан, а потом махнул рукой, — ладно, идите.

Амели поднялась первая, за ней встал и Ричард. Вдвоем они подошли к двери и вышли из кабинета. Пожалуй, девушке хотелось поблагодарить своего спасителя, но она не успела сделать этого, потому что фигура мужчины в следующую секунду оказалась в другом конце коридора. Что это было? Почему он не сказал ни слова? Но время было все равно упущено.

Амели молча вернулась в кабинет и уселась на стул. Все последующие пары пролетали мимо ее сознания. После того, как Ричард бросил ее около кабинета декана, девушка начала прокручивать у себя в голове слова Ричарда. Он говорил, что их не связывают никакие отношения, но это он лгал, чтобы Кристиан отстал от них, или же сказал правду? Так или иначе, Кристиан отстал бы от них, но... ложь, правда — что это было? Если бы это была правда, то Ричард бы обязательно спросил у Амели хоть что-нибудь после выхода из того тупого кабинета. Но он не спросил. Значит, это была ложь? Амели словно не существовало. Что ей делать после пар? Что ей вообще делать? Через неделю экзамены, а ее волнует то, увидит ли она Ричарда снова с его любовью в глазах или же нет.

После окончания занятий, девушка подошла к окну. Ричард всегда оставлял свою машину на парковке, напротив окна из ее аудитории. Один раз ему поцарапала машину какая-то шпана, поэтому теперь он не может упускать ее из виду даже во время работы. Его окна также выходили на парковку. Но сейчас Амели не видела ауди там. Он уехал? Как давно он уехал? И куда сейчас ехать ей? Девушка подняла сумку и начала запихивать туда тетрадь и пенал, который в магазине был подписан «кактус», а на деле выглядел больше как огурец. Но он ей нравился, ведь он странный. Никто особо не собирался уходить, и это было необычно.

— Амели, — позвала ее по имени Руби.

— Да? — спросила девушка, обернувшись к... подруге.

— Я пас, — сказала она, бросив в Амели скомканную бумажку, — пока не разберешься с этим — не подходи ко мне, — сказала она, от чего все присутствующие в аудитории отвалили челюсти вниз. Да, Амели и Руби были хорошими подругами, ничто не могло их разлучить, но вдруг что-то все-таки встало между ними.

Амели подняла бумажку с пола и расправила ее — загадочный адрес из шкатулки в виде настоящего пистолета. Жесть. Она подняла голову, чтобы сказать хоть что-нибудь, но Руби уже опередила ее.

— И к Дилану тоже не подходи, — добавила она, хватая парня за руку. Вдвоем они ушли. Смешно, это Дилан подойдет к Амели, когда ему понадобится где-то достать новый пакетик с героином. Он опять подсел, а это надолго.

Ну вот, теперь Амели осталась без союзника. Единственный человек, который знал, какую опасную игру ведет Амели — Руби — только что бросила ее посреди пути. Девушка еще раз взглянула на адрес, написанный на бумажке. Что ж... Ричард слинял домой, Патрик вообще не появлялся в колледже, Руби сказала держаться подальше... Брайан, Ава и Дженни на крючке, и если дать им время передохнуть, они потеряют ощущение того, что Амели наступает им на пятки. Все было идеально, пока в уравнение не влез Майкл. Хорошо, она поедет к нему, чтобы высказать ему все нелицеприятные вещи, касательно испорченного плана возмездия. Ну или как она его там называет.

По дороге к бару уже начинало смеркаться. Выйдя из автобуса, Амели огляделась: вокруг были двухэтажные террасные домики, пара магазинчиков с рыболовными снастями, и то даже они были закрыты. Когда автобус уехал, девушка смогла разглядеть на противоположной стороне улицы бар. Вывеска сверху была потрепана, скошена набок, и выглядело это место забытым. Внутри кто-то есть? Хотя да, есть, вся парковка впереди была забита байками.

Амели перешла дорогу и зашла в заведение. Внутри было много мужчин, громко играла музыка, было немного накурено. Спустившись по ступенькам вниз, словно сцена в этом месте возымела противоположное значение, девушка подошла к кожаному дивану. Майкл по-царски сидел на своем законном месте, читая книгу. Как можно здесь читать? Стая мужиков справа обозначила себя громким и оглушительным «гооооол!», от чего Амели еще раз подумала, зачем вообще сюда заявилась. Потом хлопнула входная дверь — еще один вонючий гонщик?

Майкл принципиально не обращал на нее внимания. Он был настолько увлечен книгой, что даже оглушительный рев бородатых байкеров не смог вывести его из состояния равновесия. На столике, стоящем рядом с диваном, была изящная черная пепельница. Интересно, если ее разбить, кто-нибудь будет скорбеть по ее красоте? Амели расстегнула свою сумку и достала пистолет — всем было плевать. Но вот пепельница... она была слишком красивая.

— Ты, — сказала Амели и бросила пистолет прямо на пепельницу. Оружие ударилось об край красотки и разломала ее на три неровных куска стекла. Майкл поднял глаза. Он закрыл книгу, положил ее рядом с собой на диван, а потом взглянул на сломанную пепельницу.

— Какое право ты имел запугивать Руби до смерти? — продолжила наседать Амели. Обстановка понемногу утихала, похоже, байкеры выключили прямую трансляцию футбола. Майкл посмотрел куда-то за спину Амели, проходясь взглядом по лицам присутствующих. Его рука потянулась за пистолетом, нарочно разбившим красивую пепельницу. Она была его любимой. Майкл, конечно, курил лишь марихуану, но красивые пепельницы — это была его слабость.

Он взял пистолет за ствол легко, словно шариковую ручку, нужно было держать почти расслабленно, а потом подбросил его и ухватил за рукоять крепче. Амели была довольна тем, как она расправилась с его более красивой подругой. Но Майкл перестал источать спокойствие. Он молчал, глядел на Амели, но что-то было не так. А потом Майкл поднял руку и выстрелил. Его рука находилась на уровне живота девушки, и она инстинктивно дернулась, когда услышала выстрел. Вот теперь-то все замолчали.

Позади кто-то начал выть. От боли? Амели не могла отвести взгляда от Майкла, который медленно положил пистолет на стол, рукояткой к девушке.

— Ты теряешь хватку, — сказал Майкл, поднимаясь с дивана. Он подошел к Амели и положил руку на ее плечи, заставив повернуться. Патрик: у него было прострелено плечо, а парочка смазливых и кудрявых парней в кожаных куртках держали его под руки, чтобы не рыпался.

— Не заметила, что он следил за тобой? — поинтересовался Майкл, взглянув на реакцию девушки. Рана была несерьезной — всего лишь дырка в правом плече, под ключицей, пуля прошла на вылет. Амели смотрела на скорченного от боли Патрика с удовольствием, чуть повернув голову к Майклу. Внутри нее рождались странные, но приятные ощущения, когда она видела, как парень скулит от небрежных и резких движений одного из байкеров, нарочно дергавших Патрика за раненую руку.

— Почему не в голову? — спросила девушка, не отрывая взгляда от Патрика. Тот вряд ли что-то слышал: у него был болевой шок, глазки бегали из угла в угол.

— Он мне кое-что должен, — пояснил Майкл, — а твою подружку я даже пальцем не трогал.

Амели толкнула стрелка ладонью в грудь, чтобы тот отошел. Потом она подошла к столику и взяла пистолет. В ее руке он еще никогда не казался таким красивым, как после выстрела в Патрика. Амели подняла руку и начала целиться в голову парня. Он бы и правда отлично смотрелся с дыркой между глаз.

— Не зацепи Райли, — тихо сказал Майкл, чуть поправив руку Амели влево. Амели ухмыльнулась, ее палец переместился на крючок. Ах, мечты... она опустила руку, бросила пистолет обратно на столик, в осколки от пепельницы-красотки.

— Что будешь с ним делать? — спросила Амели, присев на диван. Ей бы сюда бокальчик мартини с оливочкой, а не патриархат. Майкл подошел к Райли и еще какому-то кудрявому дорожному волку и сказал им что-то. Ну и ладно, Амели потом узнает, чем все кончилось. Зато Майкл вернулся с бокалом — надо же — мартини и присел рядом с девушкой. Этот бокал был для нее, да. И пока Патрика уводили прочь из бара, она уже делала глоток коктейля.

— Ну, — вдруг воскликнула она, — я здесь, чего ты хотел?

— Хотел пальнуть в кого-нибудь из МакКенн, — признался Майкл.

— Так, стоп, — покрутила головой девушка, — старшего не тронь, а с младшим делай все, что захочешь. Только посмотреть дай.

— А, жажда крови проснулась? — усмехнулся парень. — Боюсь, все их семейство мне задолжало. И раненым плечом вину не искупить.

— Звучит захватывающе, — глаза Амели загорелись, — что они натворили? Убили кого-нибудь из твоих Райли?

— Что слышно с игрой? — властно спросил парень, будто предыдущие вопросы к нему не относились. — Проблемы?

— Эту игру выдумала я, — категорично начала Амели, делая еще один глоток, а потом положила в рот оливку, — почему ты пытаешься контролировать ее — я не понимаю.

— Ошибаешься, — сказал Майкл, пока его взгляд был устремлен куда-то на противоположную стену. Он реально не может без Райли или он общается с призраками? Или Амели ударил алкоголь в голову?

— Мы знакомы пару недель, — рассмеялась девушка, потому что прекрасно понимала, что Майкл бредит. Она права, это ее игра, ее интриги. Да что не так с этим парнем...

— Помнишь того странного мужика на третьем экзамене, который раздавал пропуски? — вдруг спросил Майкл. — Он еще стоял рядом с принимающим, когда тот называл фамилии.

— Да... такой странный тип, я даже не помню, как он выглядел. Этот капюшон закрывал все его лицо... — продолжала вспоминать девушка. Что Майкл ей ответит? Ответ: это был Райли. На лице девушки нарисовалась улыбка. Шутка, пошученная в ее голове выглядела просто восхитительно, а имя того паренька ее забавляло.

— Послушай, маленькая Нэнси Дрю, — начал Майкл, — то, что на тебя клюнули МакКенны, означает лишь то, что я успешно справился с первой частью игры — я нашел живца.

— Погоди, у нас с тобой разные игры. Они должны тебе что-то, а я же хочу заставить Патрика страдать, а его отца хочу утопить в его пошлых фантазиях, — выпалила девушка, пока градус алкоголя в ее крови поднимался. Видимо, ее язык становился просто неуправляемым.

— Я знаю это. Поэтому ты здесь.

— Не поняла, — покрутила головой Амели, допивая содержимое бокала. Остались оливки — сейчас и от них ничего не останется.

— Тебе и не нужно. У нас одинаковые цели, мои лишь более кровавые.

— Кровавые? — тут же успокоилась Амели - ей уже было не до смеха. Ричард нужен ей живым, потому что с ним она чувствовала себя услышанной, нужной. Но после сегодняшней сцены у декана в кабинете... она начала сомневаться в том, что вообще нужна ему.

— Не трогай Ричарда, — чуть тише сказала девушка, опустив грустный взгляд вниз. Никто не сможет остановить Майкла, если он действительно хочет навредить кому-то.

— Он виноват, Амели, — сказал парень так, словно это была исповедь, — он очень передо мной виноват.

— Отыграйся на его сыне, в чем проблема?

— В том, что ему плевать на сына, Нэнси Дрю, — сказал Майкл, а потом нежно дотронулся пальцами до подбородка Амели. Она была расстроена, до глубины души расстроена тем, что у нее опять хотят отнять человека, с которым ей хорошо.

— Он должен выплатить мне кровавую дань, — продолжал парень, глядя в глаза девушки, — поверь, ничего хорошего от этой семейки тебе не будет.

— Что они сделали? — попыталась она еще раз. — Почему ты так жесток?

— И это спрашивает у меня девушка, готовая всадить пулю парнишке в голову?

— Я серьезно.

Майкл замолчал. На этом этапе их игрищ и мракобесий надо понимать, что честность — важная составляющая следующего хода. Но и ее нужно дозировать.

— Тебе будет интереснее самой покопаться в их истории.

— Чтобы потом получить от тебя глупую записку в пистолете?

— Если бы я принес цветы, ты бы клюнула?

Нет, конечно же нет. И Амели это понимала. Азарт и неизвестность — только это привлекало ее. Если Майкл говорит ей, что эти МакКенны намутили что-то страшное в своем прошлом, значит грех в это не засунуть свой нос.

Патрик повис на дверной ручке, размазывая кровь по всей входной двери. Ему было так больно, а эти двое просто бросили его на дороге и уехали. Черт бы его побрал туда соваться. Но на кой черт там была Амели? С ней все будет в порядке? Хотя откуда такие мысли?

— Патрик? — вдруг послышался голос Ричарда. Он стоял в коридоре с пиджаком в руках: видимо, нес его куда-то. Патрик еле ввалился за порог, упираясь рукой об стену — теперь там были кровавые отпечатки. Ричард подбежал к сыну и схватил его под здоровую руку, помог ему добраться до гостиной и усадил на кресло. Потом в руках отца появились ножницы, и он решительно разрезал кофту, в которой был Патрик, пока от нее не остались ошметки, годившиеся только на бинты.

— Пуля хоть вылетела? — спросил старший, разглядывая рану.

— Да, — кивнул парень, — думаю, да.

Было так странно смотреть на то, как Ричард пытается помочь Патрику. По крайней мере, такого давно не случалось, поэтому теперь и выглядело как нечто редкое.

Когда с бинтами было покончено, и кровь наконец остановилась, Ричард принес сыну стакан виски вместе со всей бутылкой.

— Пей, — сказал он, буквально заставляя Патрика запихать напиток себе в глотку вместе со стаканом. Патрик выпил, поставил стекляшку на стол и уставился на отца.

— Ты не позвонил в полицию.

— Полиция тебе не поможет, — заявил Ричард, садясь на диван напротив. Он открутил крышку от бутылки и сделал пару глотков из горла. Прошлое настигает его слишком быстро. Да даже не его, а эту совершеннолетнюю обузу, которая ворошит его былые косяки.

— Я видел, кто в меня стрелял, — продолжил Патрик, — плюс, это было в баре...

— Именно поэтому полиция тебе не поможет, — еще раз сказал Ричард, — этой банде все сходит с рук. Ну, кроме одного... Не смей никому говорить, что это было в баре на окраине города.

— Я завтра же иду в полицию.

— Тебя найдут с перерезанным горлом.

— Да мы же не в кино, бать! — возмутился парень. — В Ирландии действуют нормальные, человеческие законы...

— Законы, — перекричал его Ричард, — на них не действуют.

Они вдвоем замолчали. Патрик глядел на отца с кучей вопросов в глазах, потому что не понимал, как может в XXI веке иметь место такая несуразица как банды, боязнь полиции или недействующие законы. А Ричард прекрасно знал, на какой подводный камень набрел. Он сделал еще пару глотков виски, а потом грозно взглянул на отпрыска.

— На кой хер надо было соваться в тот бар?

— Туда пошла Амели, — оправдывался парень, — а я следил за ней. Особенно после того, что ты с ней устроил вчера.

— Я с ней ничего не устраивал, — опять повысил голос Ричард, — зачем она туда зашла?

— Это я и хотел выяснить!

— Ясно... — протянул Ричард, — все ясно, понятно, — уже более громко продолжил он, — какой же ты придурок, — совсем срываясь на крик добавил мужчина. Он поднялся с дивана, допил весь виски в бутылке, а потом разбил ее об стол. Розочку с каплями напитка он кинул сыну под ноги. Потом Ричард подошел к книжному шкафу и взял с полки большую спортивную сумку, находившуюся за книгами. Он поставил ее на стол и вынул оттуда пистолет, перезарядил его, проверил магазин. После этого сумка отправилась обратно.

— Это что такое? — спросил Патрик, не веря своим глазам. — Зачем тебе оружие? В сумке были деньги? — Патрик зашевелился. Запах зеленых бумажек был слишком соблазнительным. Но только он хотел встать и влезть за книжки, рука Ричарда бесцеремонно направила ствол пистолета на сына. Черт, страх перед оружием теперь будет лучшим другом парнишки до конца его дней.

— Не тронь.

— Хэй... — Патрик закрыл руками лицо, — всего пару баксов, пап! У нас же еды никогда нет, у тебя все деньги на карте.

— Это твои проблемы, — ответил Ричард, все еще тыча в сына пистолетом, — собирай вещи и выметайся.

— Что? — удивился Патрик. — Я не виноват, что они в меня стреляли!

— Знаю, но я уезжаю, а одного тебя тут оставлять не собираюсь, — пояснил Ричард, наконец убрав пистолет в сторону.

— На сколько ты уезжаешь? Где мне ночевать? У меня ни гроша в кармане! — пытался как-то вразумить своего отца Патрик. — Почему эти люди тебя так пугают? Что ты им сделал? А если они придут за мной? — продолжал парень, всюду следуя за отцом, мешая ему запихивать в рюкзак вещи.

— Им я нужен, — ответил Ричард, резко повернувшись к Патрику. Он смотрел на него, крепко сжимая в руке пистолет. Такая злость была сейчас внутри писателя, что он, казалось, был готов на все.

— Классно, и ты бросишь меня тут? Нам нужно уехать вместе!

— Никто не собирается никуда уезжать! — перекричал его Ричард. — Ты останешься тут и будешь ходить в колледж как прилежный студент, а я сохраню нам обоим жизни.

— Это бред!

— Это логика, идиот, — закипал мужчина, отпихивая Патрика со своего пути, — если они увидят тебя здесь завтра, значит, поймут, что не спугнули меня.

— Это все еще бред.

— Тебе нужно просто сделать вид, что все нормально. Майкла это выбесит.

— Так ты знаешь его? — удивился Патрик. — Ты соврал мне, когда сказал, что не знаешь, кто тогда был с Амели! Зачем?

— Не лезь к нему, — напоследок сказал Ричард, прежде чем надеть второй ботинок, — им овладела месть, а я умнее мести, — закончил он, а потом схватил Патрика за руку, выволакивая его на улицу. Ричард закрыл дверь на пару замков, а потом направился к своей ауди. Спустя минуту его уже не было. Патрик остался стоять на веранде с перевязанным плечом и голым торсом. Зимой.

Амели ворвалась к себе домой и сразу же бросилась к ноутбуку, который стоял на кофейном столике в гостиной. Ей нужно было выяснить все: почему Майкл злится на МакКенн, за что они должны выплатить ему кровавую дань, когда ее игра стала вдруг его игрой. Больше всего Амели не любила резкие перемены. Все было продумано, запланировано, а потом появляется какой-то рыцарь на черном байке и рушит планы. Она была бы явно несчастна в каком-нибудь XIX веке, если бы была принцессой.

Погуглив в интернете запрос «Одинокие волки», «банды Ирландии», «Одинокие волки Ирландии», Амели так ничего и не нашла. Интернет был бесполезен, как иронично. Но где можно было найти информацию о преступниках, бандитах или таких дебоширах, как эти волки? Амели поняла, что даже не сняла куртку, пока просматривала высветившиеся запросы. Надо было это исправить. Стянув с себя верхнюю одежду, в ее голове родилась отличная идея.

Телефон был недооцененным оружием в руках девушки. По дороге в коридор, к вешалке, Амели набрала номер Брайана. Ведь это его отец был главным полицейским города, и он же недавно накрыл ребят из какой-то банды, продающей наркотики. Было не трудно догадаться, что бар «Одиноких волков» был пропитан дымом марихуаны сверху донизу, поэтому девушку понесло с одного бокала мартини, а сейчас немного покалывало в глазах, было сложно на чем-то сконцентрироваться. Будто вымыл глаза мылом и оставил высыхать.

— Алло? — раздался голос Брайана.

— Брайан, приветик, — произнесла Амели, потирая уголки глаз, — не отвлекаю? — спросила она, а потом поняла, что это было не совсем в ее стиле.

— Для тебя я всегда свободен, — любезно отозвался парнишка, — ты же знаешь.

— Да... — протянула девушка, понимая, насколько безнадежно он звучит. Эта его любовь скоро сыграет с ним злую шутку. Но пока надо было высосать из Брайана все соки, воспользоваться всем, чем только можно было.

— Ты можешь пробить в полицейской базе кое-кого для меня? — бесцеремонно спросила Амели. В трубке на секунду повисло молчание. Видимо, Брайан ждал приятных женский шептаний на ушко, а не вот это вот все.

— В полицейской базе? — переспросил он.

— Угу, — промычала девушка, чтобы дать понять, насколько все было серьезно.

— Ну... ну вроде могу, но зачем тебе? Пока не скажешь, что произошло, я не сдвинусь с места.

Черт бы побрал его и его геройство. Сейчас нужно было срочно придумать красивую историю, которая бы расставила все точки над «i», да и не выглядела бы, как сюрреализм французский: искусный, непонятно для чего сделанный. Но ничего... сейчас мы что-то сообразим.

— Сегодня я была в пабе, — смущенно начала Амели, стоя напротив зеркала, — и ко мне подошел один парень, его зовут Майкл.

— Так...

— Он начал приставать ко мне, — продолжила девушка, медленно дотрагиваясь рукой до своей шеи, — трогал меня: руки, плечи, шею, — потом ее рука медленно спустилась на живот.

— Он что-то сделал еще? Руки бы ему оторвать...

— Ты не мог бы поискать его в базе? Просто я боюсь, что он придумал имя...

— Конечно, — отозвался Брайан, — я иду к бате в кабинет.

Прекрасно, Брайан, прекрасно. Амели перестала выражать на лице гримасу жертвы насилия и уже просто разглядывала в зеркале черные точки на носу.

— Как, говоришь, его зовут? — послышалось из телефона.

— Майкл, фамилии не знаю, — произнесла Амели в ответ, — еще он вроде как из банды «Одинокие волки».

— Ага, опасные парни, — согласился Брайан с инстинктивным желанием Амели завязать с Майклом и его загадками.

— Ты их знаешь?

— Их поставку наркотиков недавно накрыл мой батя, — пояснил Брайан, — у них была куча героина.

— Погоди, так тот героин — товар Волков?

— Да, но вряд ли он им понадобится еще, — усмехнулся парень, весело стуча по клавиатуре.

Амели задумалась. Там была марихуана, не героин. Откуда у Волков будет куча героина, если они продают марихуану? Чьи это наркотики вообще? Или у Майкла проблемы...

— Нашел, — раздался голос Брайана, отчего Амели дернулась, чуть не ткнув себя пальцем в глаз, — его зовут Майкл Андреас Тиннерз. А... его отец сидит за убийство, ого.

— Тиннерз? — удивилась девушка, тут же понимая, в чем дело. Но кто-то позвонил в дверь. Амели оглянулась, потому что не ждала гостей ни сегодня, никогда. Она сбросила звонок, ничего не объясняя Брайану, а потом подошла к двери. Девушка долго думала открывать ей или нет, потому что в голове образы Майкла и Патрика смешались между собой в какую-то кашу. Но больше всего ей хотелось увидеть Ричарда, задать ему вопрос.

Здесь все было ясно: Майкл Тиннерз был сыном Кэмерона Тиннерза. И раз тот сидел за убийство, значит, это был тот самый псих, убивший мать Патрика — жену Ричарда. И поэтому Майкл хочет отомстить? За испорченное детство? За то, что лимит игры с папой в бейсбол еще не достигнут? Но ведь за свои поступки рано или поздно придется платить.

Амели открыла дверь, и на пороге стоял Патрик. Он очень странно смотрелся с голым торсом на фоне белого снега, а бинты на плече, промокшие от крови, были недооцененной вишенкой на этом аппетитном торте.

— Ты чего приперся? — спросила Амели, не двигаясь с места. Тело Патрика дрожало и от холода, и от боли. Странно, что он не обратился в больницу.

— Можно хотя бы войти? — спросил он. — Мне немного холодно.

Ну да, значит, либо Ричард бросил его, либо вообще не знает о том, что случилось. Амели погружалась в раздумья все больше, а ее взгляд принимал все более отрешенный вид. Патрик тем временем все еще стоял на веранде.

— Ладно, — соизволила произнести Амели, а потом пропустила Патрика в дом. Тот еле вошел, опираясь грязной ладонью об стену. Кажется, запекшаяся кровь на его пальцах давно приняла форму кристаллов, на улице было чертовски холодно. А эти тучи наверху...

Амели открыла большой шкафчик около вешалок и достала оттуда плед, протянула его Патрику. Он оторвал его чуть ли не с руками у девушки, укутался кое-как. Потом вдвоем они переместились в гостиную. Там можно было разжечь камин, но девушка принципиально не делала этого. Ей ведь самой этого не хотелось, ей было тепло. А этот черт вряд ли сможет попросить о чем-то таком.

— Кто убил твою мать? — начала Амели, располагаясь на диване, пока Патрик лихорадочно искал себе место, где можно было бы приземлиться.

— Я же говорил уже, — вполне очевидно ответил он, а потом сел на мягкий ковер, словно был псом. Ну, все остальные места были уже заняты, кто успел — тот и... сел.

— Ты называл имя Кэмерона Тиннерза, — решительно продолжила Амели.

— Да, это был он.

— И потом Ричард написал об этом книгу?

— Да.

— Ты родился в Корке?

— Нет, в Галуэйе, — отвечал Патрик, хотя не понимал, зачем делает это, — правда жил в Дублине, но после того, как маму убили, и папа под шумок написал книжку, мы переехали сюда.

— А книга вышла?

— Два года назад.

Все в голове Амели складывалось в красивую детективную историю, где главный герой решает начать новую жизнь, но даже не подозревает, как сильны его враги из прошлого. Но чертов Патрик и его ужасно тоскливое выражение лица выбешивало до глубины души.

— Ты чего приперся? — сменила тему девушка. Ого, вот это было грубо. У парня прострелено плечо, он неизвестно сколько бродил голым по морозу, а она спрашивает такое.

— Я... мне... некуда было больше идти.

— К Дженни, например?

— Мы с ней расстались.

— К Брайану? — продолжила Амели, словно предыдущие слова, которые Патрик произнес, между прочим, с гордостью, не имели вовсе никакого значения. Будто Амели было плевать на Дженни, на то, что Патрик еще совсем недавно играл в любовь, забивая голы в разные ворота.

— Мы с Брайаном в ссоре из-за нашей с тобой ночи.

— Какой кошмар, — произнесла девушка, а внутри проговорила «как же мне похер».

— Домой не пробовал заходить?

— Отец уехал.

— Что? — и тут Амели наконец поняла, что случилось. Ричард уехал не просто из колледжа, не просто не подождал ее, не просто немного разозлился из-за подозрений декана, а он вообще уехал. Возможно, он уехал из города на очень долгий срок. Но почему он ничего не сказал? Черт возьми... Амели смотрела на Патрика так, словно он только что сообщил, что кто-то умер. Но умерла вера в груди Амели, а она возлагала на свою веру очень много надежд. В итоге даже любовь сбежала, чего уж там про веру говорить...

— Когда он вернется?

— Я не знаю, — покрутил головой Патрик, — но... зато мы с тобой наконец вместе, и никакие старперы не помешают.

— Будешь спать на диване, — холодно отрезала девушка, — но перед этим помойся, а то ты весь в крови, — добавила она, а потом скрылась у себя в комнате.

Пока Ричард пытался сбежатьна своей дорогущей ауди по безлюдному шоссе далеко за Корком, Амели строилаплан. Ее не устраивало то, что Майкл гоняется за Ричардом. Его отец убил женуРича, значит, должен сидеть. Что за догонялки?