Пробужденная

Для полного погружения в атмосферу:

AURORA — "Runaway"

Banks- Gimme

The Weeknd Wicked Games

Ruelle Monster

Aurora Running With The Wolves

Мы с девочками сидели в нашей спальне. Эрика беззвучно листала книгу, которую держала вверх тормашками — даже не замечала. Эдит лежала, завернувшись в одеяло с головой, только пятка выглядывала. Я сидела на подоконнике, прижимая к груди кружку с уже остывшим чаем.
Тишина была звенящей, почти священной. Как в храме после панихиды.

Это был наш маленький девичник. Без смеха, без болтовни, без привычного тепла. Просто молчание трёх тех, кто выжил.
Я смотрела в окно — на темноту за пределами барьера. Словно там, за ним, всё ещё притаилось что-то, ждущее, когда мы ослабим хватку.

— Ты видела, как Ройс закрывал собой ту первокурсницу? — тихо сказала Эрика. — Он даже не думал. Просто... кинулся.
— Он весь в крови был, — добавила Эдит из-под одеяла. Голос — глухой, уставший. — Я не знала, что у кого-то может быть так много крови...
— Он жив, — шепнула я, будто сама себе. — Мы это видели. Он жив.

По всей академии бродили преподаватели. Патрулировали коридоры, проверяли каждую дверь. Не для того, чтобы наказать — чтобы убедиться, что мы ещё здесь. Что никто не сошёл с ума. Что мы не убежали.

Свет в коридорах был тусклым, в окнах отражались тускло-жёлтые лампы и наши тени — неулыбчивые, выросшие за одну ночь.

— Знаешь, — хрипло пробормотала Эрика, — я думала, у меня ещё будет время. Время понять, кто я. Время... пожить. А сегодня я просто вырывала чьи-то клыки из собственной руки.
Она засмеялась. Глухо, истерично, но быстро затихла.
— Прости, — прошептала она. — Я просто...
— Всё нормально, — сказала я. — Мы все не в порядке.

Эдит не ответила. Только ещё плотнее завернулась в одеяло.

И всё-таки мы были здесь. Живые. Сбитые с ног, но не сломленные.

Иногда просто быть рядом — это уже достаточно.

Эрика сидела, уткнувшись лбом в колени. Книга уже давно валялась рядом, забытая. Я услышала лёгкое всхлипывание.
Сначала тонкое, почти невесомое. Как будто кто-то просто вдохнул слишком резко. Но потом — рывок воздуха, сдавленный всхлип, и вдруг Эрика разрыдалась.

— Я не хочу, чтобы они умирали, — выдохнула она сквозь слёзы. — Чтоб... чтобы это вообще происходило. Я просто... я не готова!
Она подняла голову, на глазах — крупные слёзы, лицо всё перекошено от боли, злости и страха.
— Я хочу домой. Я хочу, чтобы всё это оказалось сном! Чтоб турнир был главной проблемой, а не... не смерть!

Я соскользнула с подоконника и подошла к ней. Обняла сзади, аккуратно, чтобы не испугать.
— Я тоже, — прошептала я. — Я тоже боюсь.
— Он был в моей комнате за день до этого! Один из тех, кто погиб! Мы спорили, кто круче в заклинаниях. Я даже посмеялась, когда он ушёл. И он...
Она не смогла закончить. Просто уткнулась в моё плечо и плакала. Настояще, без сдержанности.

— Эдит, — позвала я. — Иди к нам.
Одеяло шевельнулось, и через пару секунд оно само подошло к нам. Из-под него показалась взъерошенная голова Эдит, глаза опухшие, губы дрожат.
— Я слышала, как кто-то звал брата, — выдохнула она. — А ему уже не могли ответить...

Она опустилась рядом с нами, и мы обнялись втроём.
Молча. Просто держались. Как будто если мы будем крепко держать друг друга, то не рассыпемся.

Мы сидели так долго. Может, час. Может, два. Время не имело значения.

На улице — патрульные шаги, мерцание барьера. Внутри — три разбитых, но живых сердца, которые били в одном ритме.

И в ту ночь, впервые после атаки, я заплакала.

Но это были правильные слёзы. Не от страха. От того, что я жила. Что мы все жили.

Мы сидели втроём в нашей спальне. Лишь слабый свет настольной лампы вырывал из темноты очертания подушек, чайных кружек и усталых лиц. За окном было тихо — слишком тихо. Как будто сама академия затаила дыхание. Преподаватели патрулировали коридоры, а ученики, как и мы, тихо прятались по комнатам, стараясь хоть как-то прийти в себя. Комендантский час был в силе, и никто не рисковал его нарушать.

Мы молчали. Просто молчали. Глаза жгло от недосыпа, от слёз, от всего. Но в этой тишине было что-то родное. Объединяющее. Мы все выжили. Уже это — маленькое чудо.

Я лежала на животе, уткнувшись лицом в подушку, и машинально теребила край пледа. Эдит сидела у изножья кровати, подтянув колени к груди и обхватив их руками. Эрика держала в руках остывшую кружку чая, глядя в одну точку — видно, всё ещё мысленно прокручивая бой.

Но вдруг Эдит тихо хмыкнула.

— Что? — спросила я, приподнимаясь.

— Я просто... — Она засмущалась, отвела взгляд. — Ну, Дерек, оказывается, не такой уж и самодовольный идиот. Он, эм... Он был классный там, на поле. Смелый.

Я села, глядя на неё с интересом, и тут же заметила, как у Эрики уголки губ дрогнули в почти улыбке.

— Ты влюбилась, что ли? — осторожно подтрунила я.

Эдит фыркнула, уткнувшись в колени.

— Нет! Просто... Не знаю. Мне понравилось, как он прикрыл меня. А потом ещё с такой рожей сказал: «Попробуй только умереть, ведьма». Я чуть не заржала.

Мы засмеялись. Тихо, по-настоящему. Как будто именно этого нам и не хватало — простого человеческого смеха.

— А ты, Эрика? — Я повернулась к ней. — Всё в порядке с Ником?

Её лицо потемнело, и она закусила губу.

— Он был... он дрался, как бешеный. Я никогда его таким не видела. Я боялась, что он не выживет. Правда. Сердце просто выскакивало. Потом, когда всё закончилось, он подошёл ко мне, а я... я не знала, что делать. Хотела броситься к нему, но... просто сжала его руку. — Она улыбнулась и посмотрела в потолок. — А он только и сказал: «Ты цела,дорогая?» Представляешь?

— Классика, — пробормотала Эдит с усмешкой.

Я смотрела на них — двух уставших, искренних, сильных девчонок. Моих девчонок. И вдруг почувствовала, как внутри становится тепло. Мы прошли сквозь ад. Мы потеряли многих. Но мы всё ещё были вместе.

— Знаете... — Я тихо вздохнула. — Я рада, что у меня есть вы.

Они не ответили — просто придвинулись ближе. И мы сидели так — плечом к плечу, шепча, делясь самыми нелепыми мыслями, сплетничая о мальчиках, будто за окном не горела войной сама магическая реальность.

И именно в этот момент я поняла: жизнь продолжается. Даже после боли. Особенно — после неё.

Прошла неделя. Неделя, в которой всё поменялось. В академии стало непривычно тихо — будто сама тишина скорбила по тем, кого с нами больше не было.
Но несмотря на траур, жизнь продолжала идти вперёд. В академию съезжались сильнейшие маги со всего мира — в темных плащах, с печатями и посохами. Некоторые из них казались чуть ли не мифическими. Они усиливали барьер, проверяли каждый угол, выстраивали новые защитные заклинания. Кто-то из учеников даже говорил, что один из магов раньше служил в королевской стражe при Совете Высших. Не знаю, правда ли это, но он точно выглядел устрашающе.

Безопасность теперь стояла на первом месте. Нас построили в ряд и выдали новые браслеты — тонкие, серебристые, с зашифрованной защитой. Каждый ученик теперь был под отслеживанием в пределах школы.

— Если кто-то попробует пересечь границы академии — браслет загорится алым, — объяснял преподаватель боевых искусств, проходя мимо нас с серьёзным лицом. — И охрана примет меры.

Кроме этого, нам добавили дополнительные тренировки. Утро начиналось не с медитации, как раньше, а с физических нагрузок. Бег, отработка боевых техник, парные схватки. Мои мышцы кричали от боли уже на третий день, но никто не жаловался.

— Если вы хотите выжить в следующий раз, — строго говорила наставница по магии стихий, — вы должны быть готовы. Всегда. Даже посреди ночи. Даже если боитесь.

И мы тренировались. До ссадин, до пота, до синяков. Мы выживали — каждый по-своему. Кто-то закрылся в себе, кто-то смеялся слишком громко, словно заглушая боль. А кто-то просто стал сильнее.

Но каждый из нас помнил. Всегда. Особенно по вечерам, когда академия погружалась в почти жуткую тишину, и где-то вдалеке слышался голос ночного дозора, патрулирующего территорию.

Это была уже не та академия, что прежде.

Это была крепость.

— Ещё раз, — сухо сказал Кристиан, скрестив руки на груди. — Ты снова замешкалась. В реальной битве это будет стоить тебе жизни.

— Угу, — пробормотала я, отбрасывая с лица прядь. Тело болело, но раздражение внутри пульсировало куда громче. Он сегодня какой-то особенно колючий.

В этот момент браслет на руке завибрировал. Я бросила взгляд — уведомление.
Сообщение от Рафаэля.

Рафаэль:
«Привет, Лисандра. Услышал, что произошло. Прости, что меня не было рядом. Приеду перед турниром. Надеюсь, ты в порядке.»

Я скользнула по тексту взглядом и... ничего. Ни капли волнения, ни искры. Привычная отстранённость. Просто отметила: он написал. Ну и хорошо.

— Кто это? — голос Кристиана был слишком будничным. Слишком спокойным.
Я кивнула на экран.
— Рафаэль.

Он не ответил. Только посмотрел на меня чуть дольше, чем нужно.

— Написал, что приедет. — Я снова спрятала браслет, разминая плечи. — И всё.

— И всё? — он поднял бровь.
— А что ещё нужно? — я равнодушно пожала плечами. — Ты хотел, чтобы я рыдала от счастья?

Он фыркнул, отводя взгляд, но я уловила, как его челюсть напряглась. О, да. Заревновал. Сдержанно, скрытно, как всегда — но всё же.

— Ладно, — сказал он с глухим тоном. — Перерыв закончен. На этот раз атакую я. Готовься.

Я встала в стойку, ощущая, как лёгкая усмешка расползается по губам.
Рафаэль мог хоть каждый день писать. А вот присутствие Кристиана — его голос, взгляды, резкость — вызывали гораздо больше эмоций, чем любые сообщения издалека.

— Ну давай, враг. Попробуй меня удивить.

Мы тренировались до захода солнца. Пот катился по спине, мышцы горели, но я не сдавалась. Потому что Кристиан был рядом. Потому что под его взглядом хотелось быть сильной.

Он атаковал резко, тень его магии скользнула к моим ногам — я перепрыгнула, перекатилась и, не думая, рванула к нему. Ладонь коснулась его груди.
— Победа, — выдохнула я, чуть улыбаясь.

Кристиан поймал мою руку. Сжал. Нежно, но так, что у меня сбилось дыхание.
— Победа? — прошептал он. — Ты правда думаешь, что это была победа?

Я нахмурилась.
— А что ещё?..

Он резко притянул меня к себе. Не грубо — но твёрдо, как будто наконец позволил себе то, что сдерживал. Его дыхание обжигало кожу у виска.

— Рафаэль может писать тебе, сколько хочет, — тихо сказал Кристиан. — Но он не рядом. Не сейчас. И не тогда, когда ты была на поле, в крови, среди криков и ужаса. Я рядом. Всегда.

Сердце бешено застучало.
Он отстранился, но не отпустил. Смотрел прямо в глаза, с каким-то первобытным, тёмным выражением, которое заставляло забыть, как дышать.

— Если он посмеет тронуть тебя, — голос был низким, с хрипотцой, — ему не поздоровится.

Молчание повисло между нами.
А потом он добавил, тише:
— Ты моя. Даже если сама этого ещё не поняла.

Я не ответила. Просто смотрела на него, словно в первый раз.
Потому что сейчас, именно сейчас, всё стало слишком настоящим.

— А мои родители купили щенка, — внезапно ляпнула я, пытаясь хоть как-то сбить этот бешеный ритм в груди.

Кристиан приподнял бровь, а потом усмехнулся. Настоящая, тёплая усмешка, от которой я на секунду забыла, что стою в зале вся в поту, в синяках и с пульсом на тысячу.

— Ты серьёзно? Какого?
— Золотистого ретривера. Назвали Пончиком. — Я закатила глаза. — Уж не знаю, как его теперь дрессировать, он уже на первом дне жизни принял командование в доме.

Кристиан рассмеялся, низко, приятно.
Тяжесть между нами на мгновение рассеялась. Но только на мгновение.

Я посмотрела на него украдкой. Наши метки... До сих пор скрытые. Словно играли в опасную игру, сами не зная, где её граница. И чем она может обернуться.

Он вдруг шагнул ко мне ближе.
— Не хочешь повеселиться? — голос был хриплым, будто с оттенком вызова.

Я прищурилась.
— В каком смысле?

Кристиан загадочно улыбнулся.
— Поехали в клуб.

Я моргнула.
— Серьёзно? Ты? Клуб?
— А почему бы и нет? — он пожал плечами. — Нам стоит немного... развеяться. До турнира осталась неделя. И если ты хочешь, я покажу тебе один клуб, про который даже старшекурсники не знают.

Я прикусила губу. От его голоса по коже снова пробежали мурашки.
— Только если ты обещаешь не устраивать драку.
— Никаких драк. Разве что кто-то к тебе подкатит. Тогда — без обещаний.

Я засмеялась. Он всё-таки неисправим.
И, чёрт побери, я уже знала, что соглашусь.

— Изумрудное или чёрное? — спросила я у своего отражения, приподнимая на плечиках два платья.

— А куда это ты так внезапно приукрашиваешься? — раздалось со стороны. Эрика лежала на своей кровати, уткнувшись в подушку, но взгляд у неё был бдительный, почти материнский.

— Просто... развеяться. — Я пожала плечами, стараясь говорить спокойно, хотя сердце билось чуть быстрее обычного.

— С Кристианом? — спросила она без всяких предисловий.

Я не ответила сразу.
— Ну, да.

Эрика сразу села, глаза блеснули тревогой.
— После всего, что было... ты уверена, что это хорошая идея? Лис, вдруг там снова будет опасность? И вообще — как вы собираетесь выйти за пределы академии с этими браслетами? Они ведь ограничивают зону, не забывай.

Я сама об этом думала.
Мысли пульсировали где-то в затылке: как он это вообще устроил? Пропуск? Ложный маршрут? Или у него есть доступ к системе?

— Думаю, у него есть план, — тихо ответила я, надевая изумрудное платье. Оно подчёркивало цвет кожи и делало мои карие глаза теплее, глубже. — Он же Кристиан. У него всегда всё по-своему.

Эрика встала, подошла ближе и положила руки мне на плечи.
— Просто пообещай, что будешь осторожна. Я знаю, ты сильная. Но в последнее время вокруг нас слишком много странного.

— Обещаю. — Я слабо улыбнулась, положив ладонь поверх её. — И напишу тебе, как только приедем.

— Или я взломаю тебе браслет и сама за тобой приеду, если ты не ответишь, — пробурчала она, но в глазах светилась настоящая забота.

Я кивнула и, накинув тёмную куртку, выскользнула за дверь, оставив в комнате тревогу... и тёплую, почти сестринскую любовь.

На пороге меня уже ждал Кристиан.
В коридоре царила тишина — ни души. Он притянул меня к себе в одно движение, будто знал, что я не сопротивляюсь, и накрыл мои губы поцелуем. В этом поцелуе не было спешки — только тёплая уверенность, и что-то... собственническое. Как будто он отмечал: моя.

— А как же браслеты? — спросила я, отстранившись, чувствуя, как сердце колотится быстрее.

Он махнул рукой, и браслет на моей руке едва заметно засветился — и погас.
— Отключился.

— А учителя? Они же увидят, что мы исчезли с радаров.

— Неа, — ухмыльнулся он. — Для них ты всё ещё мирно спишь в комнате. Специальная маскировка.

Я недоверчиво прищурилась, но кивнула. Конечно у него есть способ. У него всегда есть способ.

— И как мы доберёмся до клуба? Пешком до города далековато, не находишь?

Он приблизился, обняв за талию, так близко, что я почувствовала его дыхание у себя на шее.

— Держись крепче. Тебя может укачать.

— Что?

Но он уже достал из внутреннего кармана небольшой мешочек и бросил вверх пригоршню золотисто-серебристого порошка. Воздух вокруг замерцал, потянулся, как резина, и...

Мир рванулся вниз.

У меня резко закружилась голова, в животе всё сжалось в тугой узел — и если бы не железная хватка Кристиана, я бы точно шлёпнулась на брусчатку.

Мы оказались в какой-то тёмной подворотне. Гул машин, мерцание вывесок, музыка вдалеке — всё говорило о том, что мы больше не в академии.

— Кажется, мой желудок остался в коридоре, — пробормотала я, держась за его плечо.

Кристиан засмеялся.
— Привыкай, лисичка. Это только начало.

Мы вышли из подворотни прямо на оживлённую улицу, подсвеченную неоновыми вывесками и огнями ночного города. Воздух был прохладным, но в нём витал аромат свободы и чего-то опасно-сладкого. Я сжала пальцы Кристиана, всё ещё не до конца придя в себя после этого перемещения.

— Ты часто так... путешествуешь? — спросила я, бросая на него взгляд исподлобья.

Он усмехнулся, не отводя взгляда вперёд:
— Только когда рядом ты.

Мы шли не спеша, и каждый его жест будто нарочно становился плавнее, мягче — он переплетал наши пальцы, касался моего плеча, то и дело наклонялся ближе, будто просто чтобы услышать, что я говорю, но я знала — он делает это специально.

Мне не хотелось, чтобы этот момент заканчивался.
Я ощущала тепло его руки в своей, и даже шум города отступал на второй план. Мы были вдвоём — вне академии, вне правил, вне контроля.

Когда мы подошли к клубу, очередь уже растянулась на весь тротуар.
Толпа гудела, девчонки в коротких платьях мерзли, стуча каблуками, парни громко смеялись, проверяя свои документы у входа. Атмосфера — чистая энергия ночи.

Мы встали сбоку, и я было хотела открыть рот, чтобы спросить, как мы вообще попадём внутрь, но Кристиан лишь сжал мою руку и повёл прямо к охраннику, обошёл очередь как будто мы — важные персоны.

— Документы, — хмуро сказал тот, перегородив нам путь, осматривая нас сверху вниз.

Я напряглась. Браслетов нет, паспортов нет — гениально, правда.

Но Кристиан посмотрел охраннику прямо в глаза. Его голос стал ниже, почти шепчущий:
— Мы в списке. Ты нас помнишь.

Я почувствовала лёгкий прилив магии, будто по коже пробежал ветер, и...
Охранник моргнул, зевнул, чуть прищурился, а затем отступил в сторону, махнув рукой:
— Проходите.

Я удивлённо посмотрела на Кристиана:
— Ты... загипнотизировал его?

Он пожал плечами, усмехнувшись.
— Лёгкая корректировка восприятия. Не волнуйся, через минуту он забудет, что вообще видел нас.

— Напоминай мне не ссориться с тобой, — фыркнула я, вжимаясь в него, пока мы проходили мимо очереди и входили внутрь клуба.

— Слишком поздно, лисичка, — прошептал он мне на ухо. — Ты уже моя.

—Ты слишком часто это начал говорить,— я толкнула его в бок,от чего он прижал меня к себе ближе.
—Привыкай к этому моя единственная родственная душа,—он поцеловал меня в макушку,—мы связаны навечно.

Грохот басов ударил в грудь, едва мы переступили порог. Клуб будто жил своей жизнью — свет переливался сотнями оттенков, лазеры рассекали воздух, а толпа двигалась в ритме, который был одновременно безумным и завораживающим.

Кристиан уверенно повёл меня внутрь. Всё вокруг кричало: «Это ночь — для тебя». Танцпол пульсировал, словно сердце ночи, и я чувствовала, как музыка проходит сквозь кости. Он притянул меня за талию, его рука легла на мою поясницу, и всё исчезло — осталась только музыка и он.

— Готова? — спросил он, заглядывая мне в глаза.
Я кивнула. — Всегда.

И мы растворились в танце.

Он двигался плавно, уверенно, его движения были... почти хищными. Но он знал, как вести, как заставить мои бедра двигаться в такт с его. Его пальцы скользнули по моему боку, я вздрогнула — не от холода, а от жара, который начинал разгораться между нами.
В какой-то момент его лоб прижался к моему, наши носы почти соприкасались.

— Ты будто создана для этого, — прошептал он, почти не слышно сквозь музыку.

— Для танцев? — усмехнулась я.

— Нет. Для того, чтобы сводить меня с ума.

Я не знала, что ответить. Да и зачем? В этот момент всё, что я могла — это просто чувствовать. Свет выхватывал его лицо в коротких вспышках, а в следующую секунду всё снова утопало во тьме и ритме. Мы были слишком близко, чтобы это оставалось просто «танцем».

— Мы здесь, чтобы повеселиться, помнишь? — напомнила я, чтобы сбить нарастающее напряжение.

Он склонился к моему уху и хрипло сказал:
— А я очень веселюсь.

Он не отводил взгляда, когда медленно провёл пальцами по моей щеке, по шее... и остановился на ключице, где под одеждой пульсировала метка. Сердце забилось быстрее. Мы оба это почувствовали. Его зрачки расширились, и на миг он затаил дыхание.

— Осторожно, — прошептала я. — Нас могут заметить.

— Пусть смотрят, — его голос был низким, опасным. — Пусть все знают, что ты — моя.

Он наклонился, и в шуме, среди мерцающих огней, я позволила ему украсть этот поцелуй. Губы слились в танце не хуже, чем наши тела, и я поняла — да, эта ночь определённо запомнится.

Мы подошли к бару, немного отойдя от танцующей толпы. В воздухе витала лёгкая душность от громкой музыки, и тут же Кристиан заметил каких-то парней,которые оказались его друзьями с академии Тенебрис.

— Кайден, Реми! — он помахал им рукой.

Парни повернулись, и Кристиан сразу подошел к ним. Как я поняла, Реми был первым, кто подошёл к нам, его широкая улыбка и энергичное поведение сразу привлекли внимание. Он был высокого роста с тёмными волнистыми волосами и ярко выраженными чертами лица, особенно его игривые тёмные глаза, которые излучали веселье и авантюризм. На нём был чёрный футболка и джинсы, что соответствовало его непринужденному стилю.

За ним шагал Кайден — спокойный, сдержанный, но не менее привлекательный. Его светлые волосы были аккуратно уложены, а синие глаза смотрели с интересом, хоть и с определенной настороженностью. Он был одет в тёмно-серую рубашку и джинсы, его вид излучал уверенность и расслабленность.

Кристиан обнял их, поздоровавшись. Кайден кивнул и улыбнулся, но не был таким зажигательным, как Реми.

— Как жизнь , Кристиан! — Реми протянул руку, а глаза сразу же остановились на мне, давая понять, что он заметил новенькую. — А ты... — он слегка прищурился, подходя ближе, — как тебя зовут?

— Лиссандра, — ответила я, немного смутившись от его пристального взгляда.

Кайден тихо засмеялся, его голос был спокойным:

— Приятно познакомиться, Лиссандра.

Кристиан немного отстранился, улыбаясь, и в этот момент, заметив настороженность Реми, он обернулся к парням с вопросом:

— Эй, вы что тут делаете? Турнир же на следующую неделю перенесли. Что вы забыла в Сиэтле?
Реми рассмеялся, откидывая волосы с лба.

— Ну да, приехали среди первых, но тут так круто, что никуда не хочется уезжать! Мы же любим веселиться . — Его глаза блеснули задорным огоньком. — Мы пришли развеяться ,а то сидеть в номере — не для нас. — Он подмигнул Кристиану. — Зачем ограничивать себя, когда можно просто наслаждаться моментом?

Кайден, не спеша, добавил, тихо смеясь:

— Турнир — это важно, но отдых — не менее важен. Особенно, когда у нас есть шанс немного расслабиться.

Кристиан, усмехнувшись, махнул рукой.

— Да уж, вы всегда ищете способы отвлечься, — сказал он. — Ладно, раз вы тут, давайте знакомиться. — И он снова перевел взгляд на меня. — Лиссандра, познакомься с Кайденом и Реми. Ну, а это Тейлор, девушка Реми, — добавил он, кивая в сторону девушки, которая только что к нам подошла и встала рядом с Реми. Тейлор была стройной и высоко ростом, с длинными светлыми волосами, собранными в хвост. Она была одета в легкую чёрную тунику и джинсы, её глаза светились дружелюбием и любопытством.

Реми, увидев, как я кивнула и улыбнулась, всё равно не смог удержаться от ещё одной шутки:

— В общем, в следующий раз, если ты вдруг решишь присоединиться к нам, не стесняйся! Мы всегда за веселье.

Я улыбнулась и посмотрела на Кристиана, который стоял рядом, чувствуя его уверенность и лёгкую защиту. Вроде бы всё начинало превращаться в дружескую атмосферу.

Тейлор, с интересом поглядывая на нас, не могла не задать вопрос, который, очевидно, ей не давал покоя:

— Так вы встречаетесь? — Она произнесла это с лёгкой улыбкой, как будто зная что-то, чего мы ещё не осознаём.

Кристиан открыл рот, готовясь ответить, но я сразу же перебила его, не дав ему возможности продолжить.

— Мы только друзья, — сказала я, стараясь звучать уверенно, хотя в голове крутилось множество сомнений. Зачем я это сказала? Почему я перебила его? Я ведь сама ещё не рассталась с Рафаэлем. Не могу ведь одновременно встречаться с двумя, правда? Да и что они подумают, если узнают? И вообще, что Кристиан сейчас подумает о моих словах?

Кристиан нахмурился, но промолчал, явно поняв, что я сама чего-то не договариваю. Его взгляд был почти невидимым, но в нём была лёгкая настороженность.

Тейлор, казалось, не заметила моё беспокойство, и её улыбка только расширилась.

— Ох, я поняла, — сказала она весело, — ну, что ж, я рада, что вы "просто друзья". Хотя, честно говоря, выглядит это немного иначе.

Реми, стоящий рядом, не мог не поддразнить нас:

— Ах, ну да, танцевать так, как вы танцевали, — он нарочито протянул слова, — это как минимум "проверка дружбы", не так ли?

Кристиан только усмехнулся, но в его глазах я заметила что-то другое. Мы оба замолчали на несколько секунд, и я почувствовала, как в воздухе повисла лёгкая напряжённость.

Тейлор, заметив, что возникла небольшая неловкость, сразу же попыталась разрядить атмосферу, легонько подталкивая Реми:

— Ой, да ладно вам, — сказала она с искренним смехом. — Мы что, в детском саду? Давайте просто наслаждаться вечерком, а не строить из себя детективов.

Реми, всегда готовый подхватить её шутки, тут же влез:

— Да-да! Всё это «танцевание» — это просто проверка на химическую реакцию, — он подмигнул нам. — Но вообще, ребята, не важно, кто с кем. Главное — тусим и веселимся!

Кайден, который до этого всего лишь наблюдал за нами с лёгкой улыбкой, наконец-то заговорил:

— Чё переживаете? Вечер только начинается! В клубах никто не спрашивает, кто с кем, и почему. Тут всё для веселья. А если что, танцы всегда могут всё объяснить, — сказал он с дружелюбным, но серьёзным тоном.

Кристиан, усмехнувшись, всё-таки сдался. Он обнял меня за плечи, как бы показывая всем, что всё нормально, и что мы точно не стоим в стороне.

— Ладно, ладно, ребята. Мы "друзья", как и сказала она. Просто — давайте наслаждаться вечером, — сказал Кристиан, отпуская меня и обводя взглядом всех присутствующих. Его лицо смягчилось, и напряжённость куда-то исчезла.

Я расслабилась, почувствовав, как напряжённость в воздухе немного ушла. Реми снова предложил:

— Ну что, ребят, давайте пить, танцевать, и, главное, — не думать о всякой ерунде!

Тейлор кивнула, её глаза сверкали весельем, и с её стороны был готовый коктейль с фруктами, который она чуть не пролила, поднимаясь.

— За ночь и веселье! — воскликнула она.

Все подняли бокалы, и смех снова заполнил пространство. Атмосфера стала легче, а мысли о том, что произошло, постепенно отступили в тени. Время для веселья пришло, и, кажется, всё вернулось на свои места.

Мы продолжали веселиться, смех и музыка сливались в единое целое, но что-то внутри меня беспокойно ёкало. Я не могла избавиться от ощущения, что кто-то наблюдает. В какой-то момент, танцуя и забыв о всех заботах, я вдруг повернула голову в сторону и встретилась с его взглядом.

Каэль.

От его пристального взгляда мне стало трудно дышать. Всё внутри меня мгновенно замерло. Я застыла, будто мир вокруг меня замедлился. Его глаза были холодными, полными какой-то древней силы и тёмного зла. От этого взгляда я почувствовала прилив страха, который охватил меня с головы до ног, и одновременно внутри что-то взорвалось — ярость. Почему он следит за мной? Почему он здесь? Кажется, он и не скрывает своего интереса.

Меня будто бы парализовало — мозг не успевал обрабатывать всю эту информацию. Я не могла понять, что ему нужно, что за цель он преследует. Тёмная тень, которую он оставил, казалась настолько чуждой всему, что происходило вокруг, что я не могла заставить себя отвлечься от этого чувства. Почему его взгляд был настолько... знакомым? Почему этот ужасный взгляд будоражил меня? И почему я чувствовала, что он был не просто наблюдателем, а кем-то... важным?

Ребята вокруг меня продолжали веселиться, но я заметила, как Кристиан заметил моё замешательство. Он шагнул ближе, не зная, что именно привлекло моё внимание. Он повернулся ко мне, и я почувствовала, как его руки обвили меня в попытке создать барьер, он встал прямо передо мной, блокируя мою видимость.

— Всё в порядке? — спросил он, не понимая, что происходит.

Я не ответила, только резко отошла в сторону, чтобы обойти его. Мои движения стали быстрыми и отчаянными, я чувствовала, как нарастающий страх становится частью меня, заставляя действовать быстрее.

Когда я обогнула Кристиана, я увидела его. Тень, скрывающуюся за поворотом, его фигура была почти неуловимой, но её достаточно было, чтобы я поняла — он всё ещё следит за мной. Я почувствовала, как в моей груди закипает магия, как сила наполняет каждую клеточку тела. Я приготовилась.

Я не могла просто так уйти. Не могла позволить себе чувствовать себя уязвимой, когда этот мужчина, Каэль, был рядом. Я сосредоточила свою магию и направила взгляд на его сторону, решив, что если он ещё раз проявит свою угрозу, я буду готова.

За поворотом была лишь одна дверь. В уборную.

Я стояла в дверях уборной, сердце бешено колотилось в груди. Моё дыхание было прерывистым, а мысли — совершенно сумбурными. Когда я распахнула дверь, мне показалось, что я могла хоть немного успокоиться. Кабинки пусты. Всё тихо, как будто бы никакой угрозы не было. Но именно эта тишина заставила меня насторожиться ещё больше.

Я подошла к зеркалу, намереваясь успокоиться, привести мысли в порядок. Но как только мой взгляд упал на стекло, я почувствовала, как весь мой мир снова рушится.

На зеркале была надпись. Изящными, почти незаметными, но чёткими буквами было написано: «Будь внимательней, у твоих родителей милая собачка».

Мои руки дрожали, но я не могла остановиться. В голове всё ясно прояснилось. Кто, если не он? Каэль. Это была его манера. Я знала, что он не оставит меня в покое, но чтобы так? Эта надпись — это угроза, явная угроза.

Слова, как иглы, вонзались в меня, проникая прямо в сердце. «Будь внимательней, у твоих родителей милая собачка». Я почувствовала, как злость накатывает на меня волнами. С каждым моментом эта ненависть становилась всё сильнее, и я не могла сдержать её.

В этом зеркале я увидела только отражение своей ярости, свою беспомощность и страх за родных. Мои пальцы сжались в кулаки. Всё, что я чувствовала, — это желание уничтожить этот момент, стереть его из своей памяти.

Я не выдержала.

С отчаянным криком я ударила кулаком по зеркалу. Стекло треснуло, и резкие осколки разлетелись по полу. Рука болела, но это было не важно. Я стояла среди осколков, не обращая внимания на кровь, которая теперь шла по моим пальцам.

Злость, боль и страх переполняли меня. Он знал, что у меня слабое место. Он знал, как меня задеть, как заставить чувствовать себя беспомощной. Я закусила губу, стараясь не дать слезам хлынуть наружу. Но внутри меня кипела такая ярость, что я могла бы разорвать мир на части.

Этот мерзавец! Он играет с моими чувствами, манипулирует мной, как хочет. Но я не собиралась сидеть сложа руки. Я должна была что-то делать. Не позволю ему больше играть с моими страхами.

Я медленно подняла взгляд на оставшиеся осколки зеркала. Каждый фрагмент отражал моё лицо, полное решимости. Мои пальцы сжались ещё крепче. Я уберу его. Я сделаю всё, чтобы он не смог больше угрожать моим близким.

Я швырнула последний осколок на пол, в последний раз сдавив зубы. И теперь, перед собой я видела только одно: он должен заплатить за это.