Глава 12.
К сожалению, разбудить госпожу судмедэксперта ему не удалось. Его тело было тяжелым, словно налилось свинцом, так еще и пришлось тащить на себе пьяную девушку на каблуках.
Когда он поднялся на этаж, то даже не заметил, как вспотел. Только повернув головой в разные стороны, он понял что не знает, в какой квартире она живет. Пришлось вновь тревожить пьяницу, повисшую на нем, чтобы узнать, где та живет.
Недовольно замычав, Жоз приоткрыла глаза, уставившись на него с раздражением.
– Че тебе надо?
Рафаэль фыркнул.
«Вы только посмотрите на нее».
Закатив глаза, он шлепнул ее по голове и спросил:
– Ты где живешь, чудо мое?
Посмотрев по сторонам, и кажется, придя в себя, Жоз указала в одну сторону и тем же вялым голосом спросила:
– Если я чудо, то мог бы и запомнить, где я живу.
Рафаэль быстро поправил себя:
– Прошу прощения, я ошибся. Горе мое луковое. – его натянутая хитрая улыбка заставила девушку скривить лицо и чуть не блевануть на пол.
Они медленно подошли к двери, пока Жоз волочила свои вялые, по ощущениям похожие на вату, ноги. Тихий стук каблуков разносился по подъезду.
– Где у тебя ключи?
– О? – кажется, Жоз чуть не заснула, и услышав его голос, вновь пришла в себя.
– Ключи твои где, говорю. – чуть громче повторил Рафаэль, чтобы она поняла.
– О. – теперь она, похоже, поняла, о чем он говорил. Немного задумавшись, она потянулась к карману пальто, но ее движения были слишком медленными и вялыми.
Глубоко вздохнув, Рафаэль резким движением вытащил ключи и засунул их в щель. Прокручивая их как можно быстрее, как он только мог, мужчина не ожидал, что его спутница потеряет равновесие и начнет падать.
Поздно заметив это, он с широко открытыми глазами оставил ключи в двери, уже не обращая на них внимания. Резко развернувшись он подхватил падающее тело и невольно осел на пол, выдыхая свой медленно отступающий страх.
– Господи, ну сколько же от тебя мороки.
Его усталость невозможно было скрыть. Посидев на полу некоторое время, он услышал мерное дыхание девушки, которая заснула на его руках.
Сделав еще один судорожный вдох, он аккуратно поднялся, поднимая девушку вслед за собой. Одной рукой он подхватил ее под ноги и усадил на свою руку. Ее тело накренилось и навалилось на него. Буквально вся его голова была скрыта за ее волосами. Голова девушки чуть стукнулась с его и горячее дыхание коснулось уха. Ее руки сами по себе обвили его шею и она прижалась ближе.
Другой рукой он быстро открыл дверь квартиры и скрылся в ее глубине. Позади лишь остался пугающий коридор, который устрашал своей тишиной и мрачной атмосферой. Там не было не единой души.
Дверь захлопнулась и Рафаэль поспешил закрыть ее на замок, прежде чем включить свет в прихожей.
Он поспешил снять обувь и скинуть чужие туфли со стройных ног. Даже не снимая куртки он сразу же направился в ближайший дверной проем и зашел в спальню. Во всей квартире был выключен свет, кроме прихожей. В темноте увидев очертания кровати, он аккуратно уложил ее на мягкий матрас и сощурив глаза, начал снимать пальто.
Удерживая ее под спиной, он обхватил чужую талию, а другой рукой стал стаскивать пальто. Внезапно чужое тело, находящее в его руках, шевельнулось, и он незаметно для себя замер. Сняв пальто с одной руки, он перевел взгляд на лицо, которое было едва видно в темноте. По чужому дыханию он понял, что она смотрит на него. Дыхание не было таким спокойным, как когда человек спал. Скорее сдержанным, чем свободным.
Ее рука, которую он минуту назад освободил от рукава пальто, медленно поднялась и легла на его голову. Несколько секунд ее рука просто лежала на его голове, пока вскоре она не взъерошила его волосы мягкими и нежными движениями.
В темноте он услышав чужой смешок и тонкая кисть легла на живот.
– Тебе так идет больше.. – напоследок произнесла Жоз, и вновь заснула.
Взгляд Рафаэля все еще оставался на ее умиротворенном лице. Его зрение стало более отчетливым, когда он привык к темноте, и теперь мог смотреть на нее, осознавая, как выглядит лицо напротив.
Прошло несколько минут, прежде чем он снял пальто окончательно и укрыл ее теплым одеялом, под которым она завернулась в клубок.
Рафаэль устало вздохнул и на ватных ногах направился в прихожую вешая пальто и снимая куртку. Когда он зашел в ванную, то обратил внимание на приятного зеленого цвета плитки, покрывающие стены и пол.
Наскоро помыв руки, он вновь зашел в комнату, и не найдя дивана, лег на край кровати, не мешая девушке.
Стоило его голове коснуться подушки, как глаза стали тяжелее свинца. Боль в голове постепенно утихала, когда он погружался в сон. Тепло чужого тела он почувствовал позже, но уже не отреагировал на него, погружаясь в сон.
Эта ночь была душной, с запахом алкоголя и свежим воздухом, дующим из створки окна. Чужое дыхание грело шею на уровне ключиц. Было тихо.
* * *
Они молча стояли, думая о своем. Статуи, которые были абсолютно везде, заставляли восхищаться их красотой и напрячься. Смотря на идеальное лицо девушки, столь схожее с оригиналом, Жоз задумалась.
Все эти статуи были разными. Единственное, что их всех связывало – один человек. Если на одной девушка выглядела умиротворенно, то на другой безжизненно и апатично. Тысячи скульптур, в которых была выражена вся любовь скульптора. Никто не знал, что он хотел передать этими статуями, но казалось, будто они сами говорили за своего создателя.
Проходя мимо статуй, Жоз замерла, засмотревшись на одну из статуй. Девушка была оголенной, прикрытой тонким слоем ткани, который закрывал интимные зоны. Спина ее была сгорблена под гнетом людей. Какие-то незримые руки неизвестных людей тянулись из-под земли и хватались за нее, пытаясь утащить за собой, пока она из последних сил хваталась за поверхность земли, чтобы не потерять себя окончательно.
Вся эта скульптура выражала силу воли девушки, ее непоколебимый нрав и израненную душу. Аарон хотел показать, насколько сильной была эта девушка. Настолько сильной, что несмотря на все, держалась на плаву, из последних сил цепляясь за жизнь.
Она продолжила идти, еле-еле оторвав взгляд от статуи, но тут же замерев, увидев картину. Это был бы обычный портрет, если бы не его красота.
На холсте, масляными красками была нарисована девушка, одетая в темно-зеленое платье, оголяющее ключицы, плечи и руки.
Ее жемчужные волнистые волосы идеально спадали на платье. Темно-розовые глаза не имели бликов; они были совсем темными, без единого лучика света.
Жоз внезапно вспомнила слова Рея:
«Они такие же темные, бесчувственные».
Глубина глаз заставляла погрузиться в них полностью и чуть-ли не утонуть в их дне, которому не было конца.
В голове все еще проносились чужие слова:
«Вас ничего не интересует, ничего не цепляет. Но в то же время ваш взгляд отличается от ее. Она вообще ничего не чувствовала».
Несмотря на слова, которые каким-то чудом повторялись в ее голове, она смотрела на лицо девушки, на которое падали солнечные лучи. Ее глаза были пустыми, но нежными, а уголки губ чуть приподняты в улыбке.
На этом портрете она не выглядела бесчувственной. Она выглядела божественно красивой; до невозможности изящной и хрупкой. Ее взгляд, нежный, но такой грустный, передавал всю тяжесть ноши, что взвалили на ее плечи. Казалось, будто портрет щас начнет плакать. Но этого не происходило, и продолжая смотреть на портрет на протяжении несколких минут, Жоз не отрывала взгляда и не двигалась с места.
Рядом она услышала торопливые шаги, но не обернулась, чтобы посмотреть, кто это. Ее взгляд все еще был устремлен к картине.
Шаги были уже совсем близко и вскоре она заметила короткую стрижку, и темно-синие глаза.
Спокойно оглядев портрет, на который смотрела Жоз, Рафаэль повернулся к ней и сказал:
– Мы просмотрели дом еще раз, и нашли кое-какие зацепки. Пойдем. – он кивнул в сторону выхода из мастерской, которая была скрыта за статуями.
Вместо ответа девушка кивнула и пошла следом за Рафаэлем, уже не оглядываясь на портрет Эстель Ронон. Великий Скульптор Аарон Велани вкладывал душу в свои работы и впитывал в них жизнь. Она поняла это, взглянув на его работы. Но казалось, что все его чувства и эмоции были только для одной девушки, навечно запечатленной в этих статуях и картинах.