Похишиение
Холодный февральский воздух в сочетании с портовым ветром и сыростью пробирал меня до дрожи. Я стоял и трясся как маленький мальчик от страха. Эванс опаздывал, а я то и дело поглядывал на часы. И вот, с опозданием в полчаса, подъехал Эванс. Я тут же забрался в салон.
– Ты чего так долго?
– Ну так это...
– Что «это»?
– Ну это... Пробки.
– Ладно, чёрт с ним. Ты ничего не перепутал? Нужную вырубил?
– Ну да, блондинка в красной шубе.
– Ну тогда поехали.
Всю дорогу мы молчали, ибо мне было не особо интересно слушать рассказы Эванса про то, как он кому-то врезал, или как ему врезали, или как он врезал, а потом врезали ему. Как он против пятерых, и то и сё. Складывалось впечатление, что всю свою жизнь Эванс только и делал, что дрался.
Доехали мы быстро. Выйдя из машины, я подошёл к багажнику. Эванс любезно открыл его, и тут же она заорала:
– На помощь!!! Помогите!!! Спасите!!!
Её крик резал уши, а Эванс, то ли от неожиданности, то ли из-за своей феноменальной непрошибаемости, захлопнул багажник, придавив мне пальцы. Я вместе с девчонкой заорал:
– ЭВАНС!!! МАТЬ ТВОЮ!!! ОТКРОЙ!!!! ОТКРОЙ!!! ЧЁРТ ТЕБЯ ДЕРИ!!!
Он тут же снова открыл багажник, и я повалился на землю, держась рукой за прищемлённые пальцы.
– Ну ты и баран! Ты нафига его закрыл?!!
– Ну так это... А что она орёт?
– А ты бы не орал, если бы тебя похитили?!
– Не знаю, меня не похищали.
– Стой тут, я за верёвкой. И смотри, чтоб она не свалила.
Я ушёл в здание заброшенного завода. Пальцы дико болели и посинели. Пройдя по длинному тёмному цеху, я зашёл в обустроенную каморку с железной дверью, включил свет, взял верёвку и скотч.
– Связать её было твоей обязанностью!
– Блин, забыл. Извини.
Девчонка до сих пор орала и стучала по крышке багажника. Я приказал Эвансу достать её и держать, пока я буду её связывать.
– ОТПУСТИТЕ МЕНЯ, УРОДЫ!!! ДА ВЫ ЗНАЕТЕ, КТО МОЙ ОТЕЦ?! ОТПУСТИТЕ!!! ЖИВО!!!
– Да заткнись ты уже!
Закончив её связывать, я замотал ей рот парой слоёв скотча и, сказав Эвансу, чтобы тот нёс её за мной, повёл их в каморку.
Эванс усадил блондинку на стул, и мы вышли. Я закрыл дверь на ключ.
– Так, вот семь тысяч.
– А почему семь? Ты обещал десять! – возмутился Эванс.
Я посмотрел на него как на полного идиота. Хоть он и был туповатым, но в данный момент он полностью отупел в моих глазах.
– Минус тысяча за опоздание и минус две за мои пальцы. Всё, езжай.
Я сунул ему деньги и, не прощаясь, добавил:
– В среду в том же баре! Понял?!
– Да, в среду.
Я вернулся к блондинке, отклеил от её рта скотч, предварительно достав припрятанный пистолет и предупредив, что если она заорёт, я ей вынесу мозги. Но она снова начала орать:
– Да мой отец с тебя шкуру спустит!!! Вас уже вся полиция города ищет! Вот увидишь!!! Через час меня найдут, и ты пожалеешь!!! Мой отец – федеральный прокурор!!! А ты уже труп!!! Понял?!!
Её ор меня окончательно доконал. Я снял ствол с предохранителя и пару раз выстрелил в полуметре от её лица.
– Ты тупая или притворяешься? Ты серьёзно думаешь, что я не знаю, кто ты и кто твой отец? Дура!
Если бы агент Норс не появился раньше оговоренного времени, я бы точно покалечил или, не дай бог, убил эту дуру.
– Отлично сработано. Конечно, не без травм, но отлично. Мы сделали фотографии процесса похищения. Мисс Лесли, можно отпустить.
– Отпустить? Да из-за вас эту часть плана пришлось начать чересчур рано! Её похищение было нужно для отвода глаз! Остальные этапы вообще не готовы!
– Энни, не беспокойся, мы посодействуем. Не забывай, что исполнение твоего плана послужит нашим интересам.
– Но зачем так рано?! Нельзя было подождать месяц?!
– Нельзя. Мне были нужны чёткие основания для того, чтобы управление санкционировало операцию.
– Ладно. А сейчас то что делать? Её отец явно уже заявил в полицию.
– Об этом не волнуйся, я разберусь.
Рано или поздно это должно было случиться. Хотя я и надеялся, что они не узнают друг о друге, агент Норс четко дал мне понять: все участники моего плана должны знать, с кем работают. И поэтому я собрал всех в среду в баре, где обычно встречался с Эвансом.
Мои опасения подтвердились, едва компания собралась — началась волна недовольства.
— Мы так не договаривались! Так дело не пойдёт! — хором говорили Сергей, Эванс и Стейси.
Лишь Энрике молчал, злобно и с подозрением глядя на меня.
— Тихо! Дайте объяснить, тише, прошу вас! — я будто усмирял бушующее море.
Когда шум утих, я начал объяснять, что так было необходимо, что похищение дочери прокурора нужно было для получения выкупа, который станет финансированием основного плана. Они проглотили мою ложь. В общем, моя троица согласилась работать дальше, но потребовала существенного увеличения гонорара.
Троица ушла, и мы остались наедине с Энрике, который не проронил ни слова за всю встречу.
— И зачем, Энни? Ты говорил, у тебя есть деньги. А я тебе говорил — не втягивай меня раньше времени. Теперь они знают, что я тоже в деле. Они сдадут нас при первом же чихе.
— Да никто никого не сдаст! На кону такие деньги, которые нам и не снились, а уж им и подавно. Я тебя уверяю, всё будет нормально.
— Эх, Энни... Если бы я тебя не знал, уже бы просто слился