Глава 1.Начало истории.
Романтика... Какая к черту романтика?
Чуя никогда не понимал, как можно безответно влюбиться в человека, который даже не замечает тебя.
Но бабушка Судьба решила иначе, заставив его понять.
Дазай никогда не оставался надолго в постели у потенциальных "лотосов", с которыми бы он потом мог совершить двойное самоубийство.
К девушкам он не испытывал ничего, кроме влечения.
Влюбиться? Нет, это было не про него. Переспать ради удовольствия? Ну, не сказать, что это тоже входило в его планы.
Дазай думал, что он просто пока ещё не нашел ту, с которой решился бы завести настоящие отношения, не похожие на нынешние.
Парни? Парни его не интересовали. Или же, интересовали? Кто знает... Дазай об этом не задумывался, а уж на практике узнавать не собирался. Нет, брезговать он не брезговал, просто ему было...страшно?
Осаму редко когда появлялся под руку с представительницей противоположного пола при свете дня, предпочитая делать это ближе к сумеркам, ссылаясь на то, что так романтичней.
Но о романтике и речи быть не могло. Дазай сначала отводил даму в бар, напивался там с ней, а потом они вместе шли в его номер, где и веселились по пьяни.
На утро, естественно, никто из двоих ничего не помнил. Дазай сразу же сбегал с появлением рассвета, дабы не получить по голове лишний раз. Поэтому про состояние "жертвы" он ничего не знал, да и знать не хотел.
Репутация Дазая ,как бабника, далеко не разлеталась, поскольку рассказать об этом могли лишь единицы из его знакомых. И Осаму не был удивлен, узнав, что все решили промолчать по этому поводу.
Даже Куникида, которому поведение Дазая с девушками не шибко нравилось, терпел развлечения напарника, будучи уверенным в том, что скоро все изменится.
Ацуши, увидев Дазая ,идущего поздно вечером с девушкой, очень удивился, ведь раньше не имел возможности убедиться в том, что его товарищ может встречаться хоть с кем-то. Но когда Куникида рассказал ему о любвеобильности Дазая, Накаджима нисколько не удивился, ведь характер и образ жизни Осаму не подходил для того, чтобы заводить настоящие отношения с противоположным полом.
А спросив у очкастого про то, испытывает ли Дазай что-то к представителям своего пола, Ацуши получил лишь удивленный взгляд и приподнятые брови.
—Почему интересуешься? - глухо пробормотал Куникида, поправляя очки на носу.
Накаджима помялся, не зная что ответить, ведь изначально спрашивал Чуя, попросив узнать об ориентации Осаму.
—Ты ведь дольше меня знаешь Дазай-сана, Куникида. А я просто составляю биографию каждого из членов Агентства. - Выкрутился Ацуши, прямо посмотрев на мужчину, дабы тот понял, что он не шутит.
Блондин задумался. Он никогда не видел, чтобы Дазай оказывал хоть какие-то знаки внимания своему полу, независимо от принадлежности к разным организациям в Йокагаме.
Хотя... Помнится, что Осаму упоминал какого-то Накахару, при этом умолчав о его деятельности.
Возможно, что Дазай специально сказал только фамилию, зная, что Куникида, как член Детективного Агентства, обязательно найдет информацию. И Доппо расценил то, что Осаму больше ничего сказал как предупреждение.
Сейчас же, сидя перед Ацуши, Куникида даже не знал, что сказать. С одной стороны Накаджима - член Агенства и вряд ли будет использовать полученную информацию во вред Дазаю, но с другой... Доппо просто не хотел рассказывать Ацуши про Чую.
Но вся ирония в том, что про Чую "Белоснежка" знал и без него.
—Кто-то кроме Чуи общался тесно с Дазаем? - уточнил Ацуши, чем ещё больше поразил детектива.
Очки были сняты с носа и сложены, аккуратно положены на стол рядом с книгой.
Куникида устало потёр переносицу и выдохнул, зыркнув на парня серо-травянистыми глазами, в которых читалась некая вина. Вина перед Дазаем.
—Был у него один напарник, когда он ещё находился в Портовой Мафии. Кстати, именно из-за этого человека он оттуда и ушел. Дазай мало об этом говорил, но это я запомнил.
—Это был настолько особенный человек, что Дазай-сан покинул Мафию? Невероятно... - прошептал восторженно Ацуши, неверяще глядя на мужчину желто-фиолетовыми глазами.
—Он был для него другом. Лучшим другом, которого Дазай, судя по всему, очень ценил, иначе бы остался в Мафии. - Пояснил Куникида, опрокинувшись на спинку кресла.
—Как его звали? - виноватым голосом спросил Ацуши.
—Ода. Сакуноскэ Ода.
—Я видел это имя на могиле, когда был на кладбище. Там красивое дерево, цветущее над ней... - пробормотал Накаджима.
—Да... - кивнул Куникида, вспомнив. Он не раз видел то дерево, ведь и сам приходил туда за Дазаем. Осаму ведь всегда пытался покончить с собой и места для этого он выбирал неординарные. А кладбище было бы символичным местом для самоубийства. Будто бы Дазай победил саму Смерть.
—Значит, у Дазай-сана был лучший друг. А потом им стал Чуя? Удивительно, что они вообще сдружились, ведь Накахара-сан и Дазай-сан терпеть друг друга не могут...
—Суицидник лишь делает вид, что кого-то ненавидит. На самом же деле он очень дорожит многими людьми, пусть те и не отвечают ему тем же. - Заметил Доппо, возвращая очки на место.
—Чуя отвечает... - очень тихо брякнул Ацуши, чтобы его не услышали.
—Ты что-то сказал? - блондин оторвался от книги, перечитывая ее сотый раз за день.
Усталость как рукой сняло, и теперь Куникида выглядел бодрым.
—А? Нет, ничего. Спасибо, Куникида-сан. Вы мне помогли! - и "Белоснежка", махнув рукой, выбежал из Агенства, по пути набирая номер Чуи.
—Алло? - послышался хриплый голос в трубке. Судя по развязному тону можно было судить о том, что мафиозник уже успел подвыпить за пару часов.
—Я добыл информацию, Накахара-сан! - отозвался Ацуши.
—Оо, отлично, "Тигр". Встретимся у меня.
—В Портовой Мафии? - несколько испуганно пискнул парень, округлив глаза.
—Именно. Не боись, из организации тут только я, а все остальные - на миссиях. - Успокоил его Чуя, и Ацуши почему-то поверил ему, пусть и знал всего пару месяцев. Но пьяный человек говорит правду, верно?
—Хорошо, я скоро буду.
Он отключился.
А на том конце провода рыжий алкоголик победно ухмыльнулся и запустил в себя ещё один бокал вина. За Ацуши.