Часть 15
– Эй, что за дела? – послышалось позади. Краем глаза я увидела, как Тайлер в одних пижамных штанах выходит за нами следом.
– Всего лишь небольшой урок для этой крысы, – ответила Линор.
Десмонд уложил меня лицом в землю и прижал сверху коленом.
– Тайлер, принеси-ка мне ведро холодной воды.
– Дэмиен прикончит тебя, когда увидит, что ты с ней делаешь, – ответил тот. – Что на тебя нашло?
– Девка бегала ночью по дому и делала что-то, о чем не хочет рассказывать, – ответил тот.
– Она была со мной всю ночь.
– Что? – переспросил Десмонд.
– Что слышал. Мы пили какао и играли в картишки. Теперь убери с нее ногу, дикарь.
Тайлер подскочил к Десмонду и оттолкнул его. Поднял меня на ноги, обнял за плечи и повел в дом. Я вцепилась в его руку, опасаясь рухнуть без опоры. Меня трясло, и я едва шевелила ногами. Когда я споткнулась, переступая через порог, Тайлер крепче прижал меня к себе.
– Ее семья убила Дженнифер, Тайлер, – бросил Десмонд нам в спину. – А ты пьешь с ней какао? Играешь с ней в картишки? У тебя есть совесть? Или эта змея усыпила и ее?
Тайлер остановился на месте. Развернулся и прожег Десмонда взглядом:
– Вот именно. Ее семья убила Дженнифер. Не она.
– Закройте рты, вашу мать! – послышался хриплый окрик с лестницы. – Пока Дженнифер не найдена, не смейте говорить о ней как о мертвой!
Прямо перед нами, загородив дорогу на лестницу, стоял Дэмиен. Он только что проснулся и выглядел так, словно всю ночь сражался с полчищем демонов. Под глазами залегли тени, а сами глаза были мрачнее ночи.
Мгновение я пыталась отыскать в его взгляде нечто особенное. Может быть, воспоминание о том, что произошло ночью. Или хотя бы намек на воспоминание. Но Дэмиен смотрел на меня так, словно между нами никогда ничего не было. Ничего. Никогда.
– Что с твоим лицом? – внезапно спросил у меня Дэмиен. Спросил спокойно, даже безучастно, но я заметила, как на его шее быстро-быстро запульсировала жилка.
Должно быть, мое лицо выглядело не лучше, чем у рестлерши после боя на ринге. Линор рассекла мне ключами лоб, а Десмонд добавил пару затрещин, после которых наверняка остались следы...
– Кто посмел тронуть ее? – хрипло проговорил Дэмиен, оглядывая братьев и сестру. – Я все равно узнаю, и тогда...
– И что тогда? – ухмыльнулся Десмонд. – Тайлер прав. Если она заложница, то я буду делать с ней все, что захочу. Если же она твоя дорогая гостья, которую нельзя и пальцем трогать, то сними с нее этот ошейник и снова пригласи есть за общий стол, покажи нам пример.
Я посмотрела на Дэмиена, едва дыша от волнения. Еще ни один человек не ждал от другого милости так отчаянно, как ждала ее в тот момент я...
– Она заложница, – наконец ответил он, не глядя на меня. – Но я советую сто раз подумать, прежде чем прикасаться к ней.
– Как благородно с твоей стороны, – сказала я насмешливо. – Но прибереги свое покровительство для кого-нибудь другого. Мне оно триста лет не нужно.
Я обошла его и отправилась в свою комнату. Я знала, что Дэмиен смотрит мне в спину. Чувствовала его взгляд кожей. Он мог бы прожечь меня насквозь.
* * *
Как только я очутилась в своей комнате, следом вошел Тайлер, окликнул меня и спросил:
– Где ты провела прошлую ночь?
– Извини, но я оставлю это при себе.
– Я прикрыл тебя. И если ты делала что-то, что может навредить моей семье, то мне нужно знать об этом.
– Это не навредит твоей семье.
– Выкладывай...
– Ты не поймешь. Это... Это была очень странная ночь, и я даже не знаю, как...
– Согласен, это была очень странная ночь, – усмехнулся Тайлер. – Полная удивительных открытий.
– Ты о чем?
Тайлер слегка помялся, потом пожал плечами и криво усмехнулся:
– Противно говорить об этом вслух, но Дэмиен спал с какой-то девицей этой ночью. У него вся шея в засосах. Вот как он убивается по Дженнифер...
– Нет...
– Сам в шоке. Как же мерзко. Но я этого так не оставлю. Он не будет разыгрывать убитого горем вдовца, а потом утешаться шлюхами.
– Тайлер...
– Это омерзительно даже по нормам моей морали, а моя мораль не самая строгая. Сегодня потребую у него объяснений в присутствии всей семьи.
– Нет! – выкрикнула я.
Тайлер устремил на меня вопросительный взгляд.
– Не говори никому ничего, бога ради, – выдохнула я. – Это была я. Дэмиен спал со мной. Но он этого не вспомнит.
Тайлер потребовал от меня объяснений, и я все ему рассказала. Он молчал, пока я говорила, а потом залпом выдал:
– Значит, твоя сиделка обнаружила завещание в комнате Дэмиена, и ты решила проведать его. Он наглотался каких-то колес и принял тебя за Дженнифер. Он умолял тебя не уходить, и ты осталась. Он был на грани, и ты решила подарить ему утешительный секс с пропавшей без вести женой.
– Как-то так, – пробормотала я, чувствуя, как начинает пылать лицо.
Он смотрел на меня с полным недоумением.
– Я, конечно, слыхал, что Кристи МакАлистер неравнодушна к Дэмиену после того, как он спас ее, но чтобы настолько... Тебе не стоило даже близко к нему подходить.
– Знаю. Но вчера мне стало страшно за него и...
– А за себя не страшно? Представляю его реакцию, когда он узнает.
– Он не узнает, – поперхнулась я. – Если только ты не скажешь.
– Господи, ну он же не идиот! Да я могу часы на таймер поставить, и он явится скорее, чем время истечет.
– Он не узнает, – панически повторила я.
– Детка, у него вся шея в следах твоей страсти!
– Не знаю, как так вышло, – сказала я с интонацией ребенка, который отчаянно пытается объяснить исчезновение конфет.
– Я могу объяснить как, – ухмыльнулся Тайлер. – Когда ты слишком возбуждена, то перестаешь контролировать ту силу, с которой твои губы ласкают чужую кожу.
Я почувствовала, как румянец заливает лицо от воспоминаний о проведенной с Дэмиеном ночи. Но следом меня настигла такая кошмарная догадка, что внутри поднялась волна удушающей паники.
– Тайлер, мне нужна аварийная контрацепция, – запаниковала я. – Это такие таблетки, которые...
– Я в курсе, что такое аварийная контрацепция, – хмыкнул он с лучезарной улыбкой. – Только вот принимать ее или нет, ты будешь решать с отцом вероятной малютки.
– Конечно принимать! – заорала я. – Зачем мне с ним советоваться?! Да он даже не в курсе, что переспал со мной!
Тайлер перевел взгляд за мое плечо и подозрительно умолк. Я оглянулась и обмерла. В дверях, подпирая косяк плечом, стоял Дэмиен, и я понятия не имела, как долго.
– Мне нужно поговорить с ней, – сказал он Тайлеру.
– Будете в аптеке, купите мне витаминки, – ухмыльнулся Тайлер, направляясь к выходу. – И гематоген.
Как только дверь за Тайлером захлопнулась, Дэмиен шагнул ко мне – так стремительно, что я отступила назад. Но я ошибочно приняла это движение за угрозу. Он не был зол, не был даже раздражен. Он был просто шокирован.
– Что произошло прошлой ночью? – спросил он, глядя на меня так, будто никогда раньше не видел.
– О чем ты? – глупый ответ, но это было все, что я смогла из себя выдавить, пребывая в глубоком ступоре.
– Ты знаешь, о чем! Я принудил тебя?!
– Если бы ты принудил меня, то вряд ли я бы так сильно увлеклась твоей шеей, что она теперь вся сплошь в засосах. Логично? – пробормотала я.
– Тогда как, черт возьми, это случилось?
– Ты принял меня за Дженнифер, – пробормотала я, чувствуя, как жар начинает заливать лицо. – Ты был под чем-то, умолял меня не уходить. И я боялась уходить, боялась, что ты покончишь с собой... а дальше все как-то началось само собой... Не волнуйся, у тебя не будет никаких проблем, я приму таблетки. И не переживай, я в этом плане здорова. Я точно здорова, потому что еще никогда не делала это... ни с кем.
Мертвенная бледность разлилась по его лицу, а глаза просто расширились до размера монет.
– Господи, – выдохнул он, отворачиваясь и хватаясь за голову.
– Все в порядке, Дэмиен. Я потеряла всего лишь девственность, не руку и не ногу, слава богу.
Дэмиен развернулся ко мне и внимательно вгляделся в мои глаза, видимо, разыскивая в них сожаление или стыд. Но мне не о чем было сожалеть и нечего было стыдиться. Что случилось, то случилось. Что сделано, то сделано.
– Ты правда в порядке? – упорствовал он.
Забавно, что это вообще его волнует. Я подошла к нему ближе и показала ссадин ы на своей шее, которые с каждым днем становились все хуже.
– Я заложница. С ошейником, как у собаки. Я в доме заклятого врага. Вокруг меня люди, которые ненавидят меня и считают, что это нормальное дело – избивать меня, оскорблять, колоть транквилизаторы, приковывать к батарее. Я провела полночи в багажнике. Твоя сестра рассекла мне лоб связкой ключей, а старший брат собирался пытать сегодня на улице, поливая холодной водой, пока я не сознаюсь, где меня носило всю ночь... Так что да, проведенная с тобой ночь – наименьшее, что меня беспокоит. Вернее, по сравнению со всем остальным, она не беспокоит меня вообще. Скорее это светлое пятно посреди всего этого безумия, жестокости и ненависти! Скоро мы все перебьем друг друга. Погибну я, погибнешь ты, погибнут все, кого мы любим. И ради чего, Дэмиен? Почему мы не можем остановиться и просто попытаться жить, не трогая друг друга?
– Я не остановлюсь, пока не найду Дженнифер. Живую или мертвую. И в первую очередь меня интересует все, что знает твой отец, – как робот, без эмоций, ответил он.
– Что, если мой отец ни при чем?
– Ему нужно будет просто поклясться перед Богом. Фанатик не сможет лгать, когда я уложу его мордой в Библию.
– А если он откажется?
– Я убью его.
– Нет. Нет! Ты не можешь! Насилие – это не выход! Все станет только хуже! Дженнифер от этого не вернется, и вражда тем более никогда не закончится.
– Что ты предлагаешь? – рассмеялся Дэмиен, откидывая голову.
– Если он признается, ты вызовешь полицию и передашь им его. Он сядет в тюрьму, твои руки будут чисты, а МакАлистерам незачем будет тебе мстить и – война прекратится. Ты остановишь ее, Дэмиен!
– Если Дженнифер нет в живых, меня не интересует, что будет с этой войной и всеми, кто в ней замешан, – ответил он, поворачиваясь ко мне с немного безумной улыбкой. – Да пусть хоть все лягут в землю.
– Все? Даже Линор? И Тайлер? И твоя мать?
– Чему быть, того не миновать, – безучастно ответил он.
– Нет! Нет, Дэмиен. Это неправильно! Что бы ни стало с Дженнифер, кто бы ни был виноват, ты должен удержаться от мести и кровопролития. Ты должен передать виновного полиции и закончить эту войну. Бог благословит тебя за то, что ты совладал со своими демонами, и даст покой твоему сердцу. Дэмиен. – Я коснулась его лица трясущейся рукой, – я надеюсь, что она жива и здорова. Но если нет, то ты не должен губить себя вслед за нею. Ты однажды полюбишь другую. Она излечит твою боль и сделает этот мир лучше. И зло, которое думало, что уже заполучило тебя, останется ни с чем.
Дэмиен меланхолично улыбнулся, подошел и припер меня к стенке. Потом наклонился и прошептал мне, тихо и хрипло:
– Что ж, тогда, может, выходи за меня? Уедем отсюда на другой конец земного шара, я построю дом, ты родишь мне ребенка, и мы забудем все это, как страшный сон. Там будут зеленые рощи и розовые небеса, и мы будем пить вино в саду по вечерам – сладкое, как нектар. Наши дети будут собирать вишни и кататься на пони, а все, кого мы потеряли, скоро сотрутся из памяти.
– Ты серьезно? – пробормотала я, чувствуя, что отчаянно краснею.
– Нет! – с едкой ухмылкой ответил он. – Просто хотел проверить, как много наивности в твоей голове. И, судя по елейному взгляду, – выше крыши.
Я была готова к любому завершению этого разговора, но не к жестокой насмешке, которой он в итоге меня наградил. Я искренне пыталась спасти всех нас, но, возможно, был прав мой отец, когда сказал, что тех, кто жаждет всех спасти, обычно ждет печальная участь? Я отвернулась, сглотнула комок в горле и сказала:
– Думаю, нам больше не о чем говорить.
Раздался стук, и Тайлер сунул голову в дверной проем:
– Насколько мне известно, чем дольше тянуть с приемом таблеток, тем больше вероятность в итоге родить малютку.
Дэмиен бросил ему кредитку и сказал:
– Поезжай в аптеку. Купи ей таблетки и приличную одежду. Что за отрепье она носит? – Он повернулся ко мне. – Какой у тебя размер?
– Десятый, – машинально пробормотала я, все еще не в силах оправиться от его слов.
– Может, составите мне компанию? – промурлыкал Тайлер. – Я буду вести машину, а вы двое обсудите на заднем сиденье детские имена. Ну на случай, если таблетки не сработают.
– Она останется, ей нужно поесть. И еще... Повернись, – проговорил Дэмиен.
Он развернул меня на сто восемьдесят градусов, откинул волосы с моей спины и расстегнул ошейник.
– В нем нет нужды. Ты такая... наивная. И беспокоишься о других гораздо больше, чем о себе, не так ли? Думаю, ты скорее ляжешь под пули, чем сбежишь, лишь бы спасти все мишени в этом тире...
– Как это мило, – промурлыкал Тайлер. – Кстати, мне нравится имя Джон. Или Диана, если родится девочка.
– Выметайся отсюда, Тайлер, – сказал ему Дэмиен, взял меня за руку и повел вниз, в гостиную.
Линор и Десмонд завтракали за столом. Как только я появилась в проеме двери, они повернулись ко мне, прожигая взглядом. Чувство, похожее на панику, зародилось в груди и тут же захватило меня целиком. Наверно, так раздувается рыба-еж, когда чувствует опасность.
– Дэмиен, кажется, твоя собачка потеряла ошейник, – пропела Линор, размахивая в воздухе вилкой. – Как же так?
– Он ей больше не нужен, – ответил он и тут же обратился ко мне: – Хочешь чай или кофе?
Я только головой помотала, слова не шли из горла.
– Я сделаю тебе завтрак, и мы поедим на веранде. – Дэмиен нырнул в холодильник, вынул оттуда упаковку с едой – то ли лазанью, то ли какой-то пирог – и поставил разогревать в микроволновку.
– Смотрю, ты быстро приходишь в себя, бро, – заметил Десмонд, откладывая вилку. – Вчера и двух слов связать не мог, а сегодня сияешь, как солнышко. А ведь о Дженни по-прежнему нет вестей.
Дэмиен подошел к столу, встал напротив Десмонда и положил руки на стол.
– Ты правда хочешь поговорить об этом сейчас?
– Почему нет? Нам всем интересно, какой такой особенной магией обладает эта куколка, что пару дней назад ты надел на нее ошейник, как на непослушную овцу, а сегодня воркуешь с ней часами за закрытыми дверями, варишь кофе и выводишь гулять, не боясь, что она сбежит.
– Магией умелого рта, – улыбнулась Линор, глядя мне в глаза.
– Хватит, – оборвал их Дэмиен. – Хотите объяснений? Тогда вот они: она переживает за наши никчемные жизни и мечтает закончить войну между нашими семьями. Умоляет не мстить за Дженнифер и... – он кашлянул, – ...жертвует слишком многим, лишь бы удержать меня от мести. Наивно? Пожалуй. Но уже хотя бы за это она не заслуживает всей этой грязи, льющейся из ваших ртов.
В полной тишине Дэмиен разогрел еду, сварил нам по чашке кофе, потом взял за руку и увел из гостиной.
* * *
Мы позавтракали, сидя на веранде, в тени старого дерева. Аппетит не появился, но мне нужно было поесть. Дэмиен сказал, что мой отец прибудет вечером, и у меня руки дрожали от волнения за то, как все сложится. Боже, пусть он лучше сразу поклянется Дэмиену, что не причастен к смерти Дженнифер. Пусть они поговорят и придут хоть к какому-то решению. Пусть Дэмиен поймет, что мстить нужно не МакАлистерам, а кому-то другому...
Говорить не хотелось. После всего услышанного в гостиной на душе скребли кошки. Впрочем, какая разница, что думают обо мне Стаффорды. Даже если они считают меня шлюхой, то Земля от этого не сойдет со своей оси и не полетит в тартарары. А грязные шуточки я как-нибудь переживу. В конце концов, оскорбления – не рак, от них не умирают.
– О чем ты думаешь? – спросил Дэмиен.
– О том, что меня совершенно не заботит, что думает обо мне твоя родня. Их уважение – это такая вещь, без которой я совершенно спокойно проживу.
– Мне жаль, что ты услышала все это.
– Ерунда. Слова – это ерунда. Куда лучше, чем удары в лицо. Хотя, наверно, и удары – сущая мелочь по сравнению с тем, что нас всех ждет. Ты когда-нибудь пробовал землю?
– Не доводилось.
– Ничего, когда мы умрем, она будет у нас во рту. Полный рот земли вместе с червями. – Я посмотрела на Дэмиена, а он на меня. – Ни еды не будет, ни кофе, ни поцелуев, ни песен, которые вертятся на кончике языка, ни ругательств, ничего – лишь во рту одна земля. И в легких она же. И сами мы станем землей, густой и жирной...
Дэмиен молчал пару минут, скрестив на груди руки и глядя вдаль. Туда, где небо касалось верхушек соснового леса. Синева отражалась в его глазах, челюсти были сомкнуты, словно его мысли причиняли ему боль. Потом он сказал, хрипло и запинаясь:
– Мы с Дженнифер поссорились перед ее исчезновением, наговорили друг другу ужасных вещей. И теперь меня убивает мысль, что я больше не смогу взять свои слова обратно...