Escape route | h.s. [rus] (Decode sequel)

Леннон.

Быть привязанной к столу, связанные конечности, это не совсем так, как я хотела проснуться. Я бы предпочла просыпаться в холодной, влажной тюремной камере. Моим первым инстинктом было попытаться встать, но что касается движения, я могла лишь слегка наклонить голову из стороны в сторону. Мой второй инстинкт был паника. Я извивалась как можно больше, пот капал, но ничего не выходило, и я заставляла ремни глубоко вонзаться в мою плоть.

— Я бы не делалп этого, - я заметно подпрыгнула от голоса.

Я даже не заметила другого присутствия в комнате.

— Почему я привязана к столу?

— Вероятно, по той же причине, по которой я привязан к стулу.

— Кто?

— Они не сказали мне.

— «Oни?» - я повторила.

Но у него не было возможности ответить, так как дверь распахнулась. Дверь была за моей головой, но шаги были не тяжелыми, как у мужчин, на самом деле я слышала, как каблук ботинка стучал по полу. Я с тревогой ждала, пока проходили медленные секунды, пока я не оказалась лицом к лицу с незнакомкой.

— Кто ты? - спросила я, мой голос неконтролируемо дрожал.

Было что-то в этой женщине злое, ее взгляд, который делал её ещё более страшной, чем у мужчин. У мужчины могла быть сила, но она выглядела беспощадной.

— Вы можете просто называть меня мамой, - хихикнула она.

Я попыталась снова сесть в шоке, но ремни удерживали меня, кровь начинала капать с моих рук из раны, которые теперь появились.

— Что ?!

— Чем больше ты сопротивляешься, тем больше это причиняет тебе боль, милая.

Ее тон не был сладким. Она заставила мою кожу ползти вверх своим ядовитым языком, и я даже не знала, кто она такая.

— Как я сюда попала? Чем ты планируешь заняться? Кто ты?

— Нет времени на вопросы и ответы.

Голос Акселя был знаком и отчетлив в группе людей, которые прогуливались по комнате. Он стоял рядом с моей кроватью вместе со странной женщиной и поцеловал ее в щеку. Мои глаза расширились, почти готовясь покинуть мой череп.

— Все готово, Анита? - Он обратился к ней.

— Да - Она зловеще улыбнулась ему в ответ.

Я ничего не могла сделать, кроме как лежать там и наблюдать за происходящим прямо перед моими глазами, заставляя мой желудок сжаться.

— Как много времени это займет?

— Чуть больше часа, - сказала она, когда ее руки потянулись к моей голове.

Я хотела уклониться, но я не могла, все, что вышло, это зажмурить глаза и надеяться, что это был сон. Но это не так. Я чувствовала, как ее холодные руки пробежали по моим волосам несколько раз, еще больше сбивая меня с толку. Мои глаза снова открылись, когда она ухмыльнулась над моей головой.

— Мы уходим в два.

Аксель ответил, прежде чем он и его люди покинули комнату так же быстро, как они пришли.

— Это не должно быть больно, может быть...

— Это всего лишь сон, - пробормотала я себе снова и снова, мои глаза зажмурились, но каждый раз, когда я открывала их, я была в одной и той же комнате.

— О, дорогая, это не сон.

Анита дернула меня за голову, потянув за волосы, я закричала от боли, но это только заставило её рассмеяться. Я чувствовала себя более уязвимой, вокруг её опасности, больше чем вокруг Акселя.

— Пожалуйста, скажите мне, что вы не связаны с Акселем...романтическими отношениями.

Я поморщилась, когда слова покинули мои губы, но я уже знала ответ.

— Я сказал же, вы можете называть меня мамой.

— Я лучше умру.

— Это тоже можно устроить.

Зейн молчал на протяжении всего разговора, я не могла видеть его, потому что Анита стояла передо мной. Её пальцы сжимали мои волосы одной рукой, а другая пронесла ножницы перед моим лицом. Я затаила дыхание, предполагая, что она собирается перерезать мне горло, и мое последнее воспоминание будет о её лице, улыбающемся мне. Ножницы слегка скользили по моему лицу. Мои губы задрожали, когда я услышал отчетливый звук ножниц, срезающих мои волосы.

Я была беспомощна, чувствовала себя обесцененной, когда лежала там, неохотно позволяя ей срезать их, позволяя моим длинным прядям падать на пол при каждом порезе. Я позволила слезам капать из моих глаз, позволяя моему телу наполняться эмоциями, пока я полностью не деградировала и осталась без каких-либо чувств.

Она ушла, пробыв там всего несколько минут, я не могла видеть, что она сделала и в каком беспорядке оставила мои волосы. Я думала, что она закончила, но она вернулась с миской и кистью. Я подняла глаза, пытаясь увидеть, что было внутри чаши, но она держала ее вне досягаемости. Она снова улыбнулась, прежде чем приложить руку к моей щеке.

— Думаю, тебе будет неплохо блондинкой.

— Пожалуйста, не надо, - умоляла я дрожащим голосом, но она уже красила мою голову горящими химикатами.

— Зачем ты это делаешь? - закричала я.

Окислитель обжигал мою кожу головы и все, что осталось от моих волос. Я никогда не думала, что выгляжу привлекательно, но все, что она сделала, подорвало мою уверенность в себе.

— Чем больше ты плачешь, тем дольше я буду возиться.

Она закончила покрывать мои волосы химическим раствором примерно через десять минут, и я начала считать секунды, чтобы не впасть в шок или приступ паники. Как только она вышла из комнаты, я больше не могла сдерживать слез и плакала. Я плакала за себя, я плакала за Калума, я плакала за испорченную ситуацию, и я плакала за Гарри. Я просто хотела, чтобы он обнял меня и сказал, что все будет хорошо, но это было не так, и я знала это, но в глубине души я просто хотела проблеск надежды.

Я была настолько сильна, насколько могла, последние несколько месяцев. Я была брошена в совершенно новый мир. Я потеряла друзей из-за смерти и лжи. Было бы трудно, почти невозможно снова доверять кому-либо. Моей настоящей семье, моей маме угрожали из-за меня. Люди погибли из-за меня. Я подвергала людей опасности, рисковала жизнью, и все же казалось, что все идет задом наперед. Гарри лежал в коме, которую я могла бы остановить. Если бы я только рассказала кому-то об автомобиле, я бы подумала об этом раньше. Я была эмоционально истощена, все, что я имела в жизни, все, что я любила, медленно отрывалось от меня, и независимо от того, что это, ситуация всегда становилась хуже.

Я изо всех сил пыталась увидеть позитив во всем, когда лежала привязанной к кровати, мои волосы, укорочённые больше часа назад отбеливателем, жгли мою голову и кровь, окрашивала мои конечности. В этот момент я бы скорее умерла на месте, чем продолжала бы страдать. Независимо от того, сколько раз я продолжала говорить себе, что это то, чего хочет Аксель, он хочет, чтобы я чувствовала себя таким образом, поэтому я сдаюсь, я не могла найти силы в себе, чтобы бороться с этим. Я устала, оголодала и не могла вспомнить, как меня вообще привязали к кровати. Я чувствовала себя слабой и жалкой, не удивительно, что она смеялась надо мной.

Человек, который даже не был способен любить свою дочь, любил незнакомку. Я никогда не чувствовала себя такой нежеланной, ненужной прежде в моей жизни. Я была просто объектом с информацией для него, я не была человеком, не говоря уже о его ребенке. Я задавалась вопросом, насколько изменилась бы ситуация, если бы я была мальчиком. Я была бы тем, кем он хотел, чтобы кто-то пошел по его стопам, потому что быть женщиной было недостаточно для него.

В тот момент я сделала бы все, чтобы вернуться в те дни, когда я замешивала тесто и часами готовила кексы. Я бы никогда не пожаловалась на то, что у меня болят или жжут руки на подносах, а печи не работают. Даже если бы это означало никогда не встречаться с Гарри, я бы обменяла его, если бы это означало, что Аксель останется мертвым теоретически. Я любила Гарри больше всего на свете, но если бы это означало, что невинные люди могли бы жить, и меня бы здесь не было, я бы променяла его в одно мгновение. Я чувствовала себя виноватой из-за мыслей, которые ломали мой мозг, но я не могла с этим бороться.

— Ты спала, когда они это сделали.

— Я что? - спросила я, спотыкаясь о свои слова, поворачивая голову, чтобы посмотреть на Зейна.

— Привязывали тебя к столу. Ты спала, когда они вошли в комнату. Они вводили тебе миорелаксант.

Это объясняет, почему все мое тело чувствовало себя странно, нездорово.

— А ты?

— Я позволил им, нет смысла драться. Их больше, и мне не с чем бороться.

— Почему они это делают?

— Полиция в Англии может закрывать глаза на многие вещи в Лондоне, но итальянская полиция этого не делает. И давайте скажем прямо, что итальянская мафия и Аксель не совсем друзья.

— Он не кажется мне тем, у кого есть друзья.

— Он не хочет, чтобы его узнали.

— Так почему же мои волосы приносят в жертву для этого?

— Из того, что я услышал, когда притворился спящим раньше, Аксель хочет, чтобы мы выглядели нормально, когда пересекали границу.

— Как семья или что-то в этом роде? Эта женщина - актриса? - спросила я, и мой интерес внезапно вспыхнул.

— Если и так, она очень хорошая.

— Я не буду называть ее мамой, даже если она с ним. Я даже не хочу этого делать. Разве мы не можем просто попытаться сбежать в аэропорту.

— Мы могли бы, но место будет окружено его людьми, мы были бы мертвы, прежде чем покинули бы здание. А с твоими новыми волосами нам будет сложно потеряться.

— Я не совсем блондинка.

— Они хотели, чтобы мы выглядели нормально, но отличались от тех нас, чтобы Юг не мог нас узнать. Я боюсь думать, в какую одежду они нас оденут.

Я сжала кулаки, ожидая, что со мной будут обращаться как с куклой. Я знала, у меня было ощущение, что меня собираются сунуть в платье, и я не могу драться в платье, во всяком случае, это не эффективно.

— Это нормально плакать, понимаешь?

Я снова посмотрела на Зейна, отметив, что на этот раз его волосы были зачёсаны в одну сторону, он все еще был узнаваем, но, возможно, на расстоянии.

— Я не виню тебя за то, что ты плачешь, это также не делает тебя слабой. Я удивлена, что до сих пор ты не сломалась. Я знаю, что ты все еще довольно плохо знакома со всей этой жизнью, о которой, держу пари, ты даже не подозревала.

— Ты можешь сказать это снова.

— Но я недооценил тебя, я думаю, что мы все. Я не думаю, что Аксель знает, с кем имеет дело.

— Хотя выглядит победителем на фоне нас.

— Он не победитель, у него просто преимущество, вот и все.

После этого он больше не говорил. Я не была полна надежды, но я снова почувствовала себя немного более человечной, просто услышать нормальные слова, как глоток свежего воздуха и именно то, что мне было нужно. Он был прав, я прошла через все это, и если я смогла зайти так далеко, я смогу пойти дальше. И Аксель может подумать, что он одержал верх, но всегда есть возможность по-королевски облажаться. У меня не было плана, но слов ободрения было достаточно, чтобы вернуть меня к реальности со смелым, решительным лицом. Аксель собирался получить то, что заслужил, так или иначе.

Я смотрела на грязный потолок в течение нескольких часов, пока химические вещества просачивались в мою кожу. Дверь медленно открылась, петли заскулили, когда металл соскоблился. Звук прошел сквозь меня. Она подтолкнула и потянула меня за волосы, прежде чем пролить на них ведро воды. После того, как она закончила, она потрогала мне волосы, и я почувствовала, как они были мертвы, когда коснулись моей шеи. Я стиснула зубы, потому что она казалась была довольной своей подручной работой. Я боялась думать, какой это цвет, мои натуральные волосы, естественно, темные, и сейчас они могли бы иметь любой цвет. Я продолжала представлять себя с пятнистыми медными, белыми и светлыми волосами. Она сунула осколок зеркала перед моим лицом, достаточно большой, чтобы я могла различить цвет и длину. Все было размыто, потому что я все еще лежала, но я ненавидела это с того момента, как мельком увидел.

— Разве ты не выглядишь мило, - усмехнулась она.

Гарри.

Сказать, что все было обидно, было бы преуменьшением. Я не мог пошевелиться, я чувствовал себя привязанным к кровати, на которой лежал. Мои мышцы болели, мои конечности были тяжелее, чем обычно, и я чувствовал себя мозгом без тела. Мои конечности не хотят реагировать так, как я хотел, не говоря уже о том, чтобы двигаться.

Мои чувства вернулись ко мне со временем, сколько времени я не знаю. Я лежал там, слыша эхом голоса вокруг меня. Я узнал большинство из них, странный женский голос смешивался с ними, но я не знал их.

Голос Пола был первым, что я смог правильно расшифровать, его тон был намного громче и злее, чем у остальных. Я не мог понять, что он говорил, мои уши все еще напрягались в поисках одного голоса, который я не слышал.

Пол снова кричал, кричал на кого-то. Ощущение в моих руках внезапно появилось. Я постучал рукой по краю кровати, по металлическому рельсу. Беспорядки прекратились почти сразу.

— Гарри ?!

— Гарри, ты слышишь нас, приятель?

— Хаз!

Меня звали Пол, Найл и Луи. Я мог различить их голоса за милю. Несмотря на то, что я понятия не имел, что произошло, моя память совершенно туманна.

Я пытался открыть глаза, но мои веки казались такими тяжелыми и неохотными, что они плотно закрывались. Мои зубы стиснулись в раздражении, мое собственное тело не подчинялось мне.

— Гарри, подвигай пальцем снова, если ты слышишь нас, - просил Луи, к счастью, мой палец был готов сделать то, что я хотел.

Был еще один громкий голос, когда я смутно пошевелил им. Я застонал, пытаясь говорить, мой рот едва открывался. Я знал слова, которые хотел сказать, но они не выходили.

Я продолжал пытаться и пытался открыть глаза. Я не мог открыть их полностью, но маленькая щель, сквозь которую я видел, была размытой и темной. Я мог слышать гудение машин вокруг меня, и я мог сказать, что я был привязан к проводам, что шли из нескольких мест в моем теле.

Я заметил, что меня чём-то тыкали, это был доктор, хотя я не чувствовал этого полностью. Я даже не понял, что он пытался сказать мне. Как только он вышел из комнаты, мне удалось открыть рот достаточно, чтобы выдавить задушевный звук, застрявший у меня в горле.

— Ты в порядке, Хаз? - спросил Луи.

— Гд...

— Что ты пытаешься сказать, приятель?

— Где она?

— Кто?

Спросил он, но по тону его голоса стало ясно, что он знает, о ком я пытаюсь спросить.

— Леннон.

Была долгая пауза, прежде чем кто-то снова заговорил.

— Мы не знаем.

Его слова были похожи на кинжал, поразивший мое сердце и разбивший его надвое. Моя интуиция говорила мне, что она не в безопасности, и я не смогу спасти ее. Я хотел кричать, но все, что выходило из моего рта, было мягким криком, смешанным с моими слезами.

******************
⬇️ Ставьте звёздочки 👻