Проект "Kinesis"

Глава 6

«Годы, проведенные в Институте, были лучшими в моей жизни.

И этого времени мне хватило, чтобы осознать, что я принадлежу

 этому месту. Обещаю выполнять все возложенные на меня функции.

У меня есть множество идей по повышению эффективности работы Института, и в скором времени я вас с ними ознакомлю».

Доктор Аксаков А.В.

Записка, приложенная к трудовому договору.

Дата: 1982 г.

Четыре стороны света. Четыре угла квадрата Малевича с одной на всех черной душой. Подобно четырехлицему херувиму, явившемуся пророку Иезекиилю, наш квартет являл собой один сплоченный организм с четырьмя индивидуальными гранями подсознания. Каждый был по-своему незаменим, каждый уникален и единственен в своем роде. Каждый считал себя выше других живых существ, так как верил в свое предопределение и великое предназначение: изменить мир, не брезгуя при этом никакими жертвами и методами. Такими были Македонский, Чингисхан, Гитлер и другие тираны, воспринимавшие все человечество как инструменты, а мир — как песочницу, в которой беззаботно резвятся неприкосновенные дети царской крови.

Много времени и усилий было потрачено на то, чтобы воссоздать для нашей четверки такую «песочницу». Чтобы, резвясь в ней, они научились быть хладнокровными и расчетливыми архитекторами судеб людских. На их место было много претендентов, и, признаюсь честно, ошибок было гораздо больше, чем достижений. Мое самое большое заблуждение заключалось в том, что им можно привить подобные идеи через преподавателей. Это было ошибкой, так как эти молодые люди являли собой род бунтарский и непокорный, имеющий свою философию и представление мироздания. Им было проще принять точку зрения друг друга, чем снизойти до того, чтобы принять за авторитет идеи преподавателей.

Но я придумал способ использовать это против них же самих. Мне нужно было воздвигнуть пророка из их среды. Имея образ исковерканного жизнью мученика, Петя подходил на эту роль, как никто другой. К Креветке часто прислушивались, его идеи принимались с энтузиазмом, а его способность предрекать будущее повергала окружающих в трепет и вызывала уважение ровесников.

Со временем даже Петя поверил в свою уникальность и одаренность. Он никому не рассказывал свой секрет: иногда к нему прилетала птичка вроде голубки, вороны или попугая, которую никто, кроме него, не видел. Именно эта птичка и шептала ему тайны и открывала будущее.

На самом же деле Петя был врожденным инвалидом, не имеющим никаких уникальных способностей, что делало его идеальным кандидатом. Будь у Пети хоть какие-то способности, он принес бы больше вреда, чем пользы для моего дела. А я нуждался в кандидате, полностью предсказуемом, которым можно было бы с легкостью манипулировать и влиять на его разум, не опасаясь за последствия.

Также я должен был находиться в центре событий, незримо дирижируя нашим квартетом. Каждый раз при приближении строгого доктора Аксакова ребята замолкали или меняли тему. Для того чтобы не вызывать подозрений, мне пришлось придумать Сороку, которому не без труда удалось вкрасться в доверие к ребятам.

Здесь мне, наверное, стоит объясниться. Так же, как и некоторые студенты, я обладаю своеобразной уникальной способностью. Нет, не подумайте, я не могу изменять свою внешность и форму тела. Все эти сказки об оборотнях не имеют ничего общего к моему дару. Просто, находясь вблизи людей, я могу управлять их сознанием, посылать в их разум различные образы и наваждения. Я выбрал всего трех кандидатов, так как при большем количестве людей у меня было бы больше шансов быть разоблаченным. Намного проще управлять сознанием маленькой группы людей, чем толпы. Не стану скромничать, с толпой мне также неоднократно доводилось проворачивать этот фокус, но сеанс длился недолго и потреблял колоссальное количество энергии. Но для моей теперешней цели троих подопытных было вполне достаточно.

Итак, для всех троих я был Сорокой. Для Креветки в некоторых случаях принимал облик птички, сидящей на его плече. Другие же обитатели Института не подозревали о существовании Сороки. Даже ректор ничего не знал. До определенного времени…

Где-то я допустил промах. Возможно, кто-то из ребят проговорился про Сороку, или ректор лично просматривал записи с камер слежения в Институте, на которые я никак не мог повлиять своим даром наваждения. То, что ректор мог там увидеть, очевидно, заинтересовало его: почему это доктор столько времени проводит в общении с группкой студентов? Какая бы ни была причина, это дало ректору повод для подозрения. И он начал копать глубже, суя свой нос, куда не следует. Весь мой план оказался под угрозой провала. Все то здание, которое я так долго по кирпичику возводил, могло рухнуть из-за этого занудного старика. Сам он был мягкотелым, а методы его — нерезультативными. И, в конце концов, я понял, что он — это та помеха, которую необходимо устранить.

Я разработал план, при успешном осуществлении которого на мою персону не должно было пасть ни малейшего подозрения. Для этого мне нужно было совершить преступление чужими руками. Я сделал так, что Креветка узнал о чипах, имплантированных некоторым студентам в целях безопасности. По своей сути эти чипы были безобидными приборами, которые анализировали состояние студентов, подверженных нервным расстройствам. При необходимости их можно было использовать для усмирения особо буйных, в случае если те вдруг начинали бить прохожих молниями, бросаться мебелью, огненными шарами или на что там еще способна молодежь, вдруг осознавшая, что обладает способностями супермена.

У имплантированных чипов была еще одна скрытая функция: существовал особый протокол, при определенных обстоятельствах запускающий операцию под названием «Дождь». В случае утечки информации или массового бунта среди студентов, чипы можно было использовать как некий «детонатор». Операция «Дождь» подразумевала использование оборудования куда более мощного, чем те устройства, который были в распоряжении работников Института. Мощности его сигнала было достаточно, чтобы убить всех носителей чипов в здании Института в считанные секунды. Подло, но эффективно. Как говорится, без особого шума и марания рук.

Мне удалось разработать карманную версию этого прибора, которая отдаленно напоминала лазерную указку. Радиус действия сигнала у моего прибора был намного меньше, чем у его большого брата, и работал он по принципу пульта дистанционного управления. А на данный момент мне большего и не требовалось.

Продемонстрировав Креветке, Кролю и Маше свое изобретение в действии, я поверг их в ужас. Я внушил им страх и ненависть к Институту и его работникам, а главное — к ректору. Разработав план побега, я подстроил так, чтобы смерть ректора выглядела как бы совершенной руками Креветки. Таким образом, я устранил помеху и потенциально стал единственным кандидатом на пост ректора. Можно ли было придумать более выигрышную комбинацию? Даже если ребят поймали бы — а это совсем не входило в мои планы — я бы остался чист. А их заявлениям о том, что в этой драме есть еще один персонаж, никто бы не поверил.

Всё испортил этот проницательный и упертый Кроль. Что-то заподозрив, он проследил за мной и увидел, как я скидывал с себя образ Сороки, покидая убежище. Да, это была оплошность с моей стороны. Но нужно же мне было иногда и на работу ходить. Кроль увидел меня без личины. Вряд ли он все понял, но превратился в угрозу, которую необходимо устранить. Прежде чем с ним расправиться, я задал ему ряд вопросов, проверяя, в силе ли еще моя легенда и, если нет, кому еще известно о моей тайне. Затем я нажал кнопку и не отпускал, пока тело Кроля, распластавшегося на грязном асфальте, не перестало биться в агонии. Были свидетели, поэтому я не смог скрыться незамеченным. Хотя мне это было на руку, так как все видели, что у преступника, угрожающего мне ножом, вероятно, случился сердечный приступ или припадок, я же при этом даже рук из карманов не вынул.

После инцидента с Кролем меня не покидало чувство беспокойства и тревоги. Несмотря на то, что я успел сильно привязаться к ребятам, все же с остатками нашего квартета нужно было заканчивать и быстро.

Наведя наваждение на Креветку и Машу, я внушил им, что комнату взяли в облаву. Когда их внимание было отвлечено от моей персоны, я несколько раз нажал на кнопку прибора в своем кармане. Сначала я покончил с Машей. Он непонимающе смотрел мне в глаза, в то время как огонек его жизни затухал. Но по необъяснимому стечению обстоятельств сигнал, направленный в сердце Креветки, отразился от металлических колокольчиков на люстре. Креветку скрутило от резкой боли в сердце, но полученного им заряда было недостаточно, чтобы смерть наступила мгновенно. Он развернулся, отворил дверь и побежал вниз по лестнице, спасаясь от неминуемой гибели. Я не стал его преследовать, так как было очевидно, что через несколько секунд он свалится замертво. Это читалось в его пустых, остекленевших глазах. Он был подобен лани, которая еще способна пробежать сто метров с пронзенным стрелой сердцем.

Вот и пришел конец нашему квартету. В живых не осталось никого. Никого, кто мог бы хоть как-то указать на мою причастность. Теперь никто не помешает мне в осуществлении моих планов.

Невероятное чувство удовлетворения наполнило меня, и я расположился поудобней в кресле своего кабинета, предвкушая перемены и анализируя открывшиеся передо мной перспективы.

Ах, как хорошо быть ректором!

Как хорошо быть мной.

-------------------

роман поступил в продажу: "Силуэты - Проект Kinesis" Алексей Декань (с) 

Если вам понравилась книга - поддержите автора, закажите бумажную или электронную книгу на сайте  www.knigionline.com 

Работает доставка УКРАИНА  /  РОССИЯ  /  США / КАНАДА / ЕВРОПА / БЛИЖНЕЕ ЗАРУБЕЖЬЕ

или купите в магазине КНИЖНАЯ ПОЛКА г. Киев, ул. Нижний Вал, 7-9

Только при вашей активной поддержке у автора будет стимул продолжать серию