глава 4
Жанна трясла меня за плечо, я с трудом разлепила глаза, перевела взгляд на часы. Половина одиннадцатого. Спала я часа четыре, но облегчения это не принесло, в голове гул, мысли путаются и слабость страшная.
– Лия. – Лицо Жанны было хмурым, в глубине зрачка страх. – Скверные новости. Очень скверные. Мне только что позвонили...
– Кто позвонил? – спросила я, с трудом принимая вертикальное положение.
– Пахомов, начальник охраны.
– И что он сказал? – оттягивая момент, когда придется услышать скверную новость, недовольно спросила я. Жанна, точно прицениваясь, посверлила меня взглядом, а потом выпалила:
– Виктор убит.
Разумеется, новость для меня новостью не была, раз еще ночью я видела труп мужа, да и разыгрывать комедию перед Жанкой было ни к чему, и все же я зажмурилась, пытаясь справиться с нахлынувшими чувствами. Значит, уже нашли. И времени все обдумать и выработать план действий у меня не будет.
– Тебе плохо? – испугалась Жанна. – Принести воды? Ты побледнела. Господи, что я говорю... Ложись...
– Нет, – покачала я головой. – Что еще сказал Пахомов?
– Виктора нашли в машине. «БМВ» бросили возле моста в районе лодочной станции. Там проезжала патрульная машина ну и обратили внимание. Место для прогулок совсем неподходящее.
Ключи торчали в замке. В общем, машину осмотрели и в багажнике обнаружили труп. Пахомов его опознал.
– Что говорят в милиции? Когда это случилось?
– Ничего не знаю. Пахомов позвонил мне, сказал, что тебя нигде найти не может, я сказала, что ты здесь, и он попросил подготовить тебя...
– Да... спасибо...
– Что спасибо? – растерялась Жанна, нахмурилась и тут же заговорила вновь:
– Ты бы физиономию свою видела. Лия, послушай, ты ничего... Я совершенно не соображаю, как надо вести себя в такой момент. Я тебя люблю, пожалуйста, не отчаивайся...
– Если честно, я сейчас вообще ничего не чувствую, – разглядывая свои руки, призналась я. И это было правдой. В тот момент я действительно ничего не чувствовала, только страшная тяжесть как будто опустилась на плечи, придавливая к земле, и я подумала: «За все надо платить», а потом вдруг испугалась, поняв, что произнесла это вслух.
– Что? – спросила Жанна и вдруг покраснела, а вслед за этим, сверкая глазами, принялась меня увещевать:
– Вот только этого не надо. Ты ни в чем не виновата. Тебе не в чем себя упрекнуть. Послушай, Лия, я представляю, что сейчас начнется, все эти... Ты должна быть стойкой и не обращать внимания на их вопли. У тебя есть друзья и... да посмотри же на меня, что ты сидишь, как истукан?
– Все нормально, – кивнула я. – Честно. Я справлюсь. Наверное надо куда‑то ехать?
– Вот еще. Зачем? Виктора уже опознали.
– Но в милиции со мной захотят поговорить...
– Захотят, так придут.
– Я думаю, мне надо быть дома, – вздохнула я, Жанна, немного помолчав, хмуро кивнула.
Через час на машине Жанны мы отправились ко мне. Сворачивая в переулок, я заметила «мерседес» старшего брата Виктора и на мгновение закрыла глаза. Ну вот, первая ласточка, точнее, ворона. Жанна права, я должна справиться, должна взять себя в руки... Рядом с «мерседесом» Владимира приткнулась «хонда» младшего брата Игоря.
– Семейство в сборе, – прокомментировала Жанна. – Ну, теперь держись, – добавила она, глядя на меня с вымученной улыбкой, сжала мою ладонь и подмигнула, как будто желая вселить в меня уверенность.
Мы въехали во двор, двое охранников прохаживались возле ворот, Володя и Игорь стояли в трех шагах от крыльца и курили. При моем появлении в лицах обоих произошли перемены, до этого мгновения они выглядели сосредоточенно спокойными. Теперь Игорь, с выражением сочувствия на лице, шагнул мне навстречу, а Владимир Павлович неприятно усмехнулся.
– Ну вот, ты наконец вдова, – громко заявил он.
– Володя, – одернул его младший брат.
– А что, разве не так? Деточка добилась, чего хотела, деньги достанутся ей. Правильно, моя радость?
– Отчего же вы не смогли выпросить их у брата? – спокойно поинтересовалась я. – Времени было достаточно.
– Зато ты вполне преуспела.
– А нельзя в такой день обойтись без взаимных оскорблений? – вздохнул Игорь и взял меня под руку. – Ты знаешь, что произошло? – понизив голос, спросил он.
– Нет. Позвонили из милиции и сообщили, что обнаружили машину Виктора, а в ней...
– Ты что, не ночевала дома?
– Нет.
– Разумеется, нет, – вмешался Владимир Павлович. – Пока муж зарабатывает деньги, наша красавица Лили наставляет ему рога.
– Замолчи или убирайся отсюда, – тихо сказала я, поднимаясь по ступеням.
* * *
В дверях появился еще один охранник, пропуская нас и неслышно удалился. Мы прошли в гостиную, Жанна, я и Игорь устроились на диване, Владимир Павлович предпочел мозолить нам глаза, вышагивая от окна к окну.
– Кто‑нибудь знает, что произошло? – спросил он. Мы молчали, он удовлетворенно кивнул и продолжил беготню по комнате. – Когда ты видела Виктора в последний раз? – задал он вопрос, обращаясь ко мне.
– Сегодня ночью.
– И что?
– Ничего.
– Ты же только что сказала, что не ночевала дома?
– Ночью я вызывала милицию, мне показалось, в доме кто‑то посторонний...
– Отлично. Виктору тоже так показалось?
– Он отсутствовал.
– Куда же он отправился ночью?
– Он мне не сказал.
– А где была охрана? Этот... как его...
– Виктор отпустил его домой.
– Замечательно. Просто замечательно. Ты ничего не знаешь, а мой брат куда‑то уехал и уже не вернулся к твоей огромной радости.
– Прекрати, – не выдержал Игорь, Жанна все это время стискивала мне пальцы, сидя рядом с непроницаемым лицом.
– Это ты прекрати, – рявкнул Владимир Павлович. – Ты хоть понимаешь... Нечего строить из себя святошу, и ты и я рассчитывали на эти деньги.
– Я не рассчитывал. – Лицо Игоря приобрело багровый оттенок, он с трудом сдерживался, чтобы вслед за братом не перейти на крик. – Не понимаю, с какой стати ты решил, что имеешь право на эти деньги, – добавил он с горечью.
– Он мой брат, а эта... женщина, она сделала все, чтобы... о, черт... – Он отшвырнул стул, в этот момент в комнате появился высокий мужчина в темном костюме. Несмотря на свой возраст (Валерию Петровичу недавно исполнилось тридцать пять), выглядел он скверно, лысина, мешки под глазами и нездоровый цвет лица плюс одышка и неприятная манера шмыгать носом. Он был адвокатом мужа, встречались мы редко и никаких определенных чувств друг к другу не питали, довольствуясь элементарной вежливостью.
– А вот Валерий Петрович, – с напускной веселостью сообщил Владимир Павлович. – Что хорошего имеете нам сообщить?
– Чего же может быть хорошего в такой день?
– Как же. Лилия Романовна стала исключительно богатой женщиной. Так ведь?
– Если вы имеете ввиду завещание, да, так оно и есть.
– И вас это нисколько не удивляет? – не унимался Владимир Павлович.
– Что, позвольте спросить, меня должно удивлять? – поднял брови адвокат и с изумлением из‑под очков взглянул на собеседника.
– То, что Витя так кстати скончался. Да‑да. Дело в том, что еще вчера мой брат в разговоре со мной заявил, что хотел пересмотреть завещание. Он говорил об этом с вами? – Валерий Петрович пожал плечами.
– Действительно, время от времени Виктор высказывал свое намерение оставить жене лишь незначительную сумму, лично я никогда серьезно не относился к его словам, объясняя это обычными размолвками в семье... А вам, Владимир Павлович, я уже сообщал: ваше имя никогда не возникало при обсуждении завещания. Виктор Павлович весьма туманно говорил об основании фонда для помощи талантливым детям‑сиротам, не думаю, что он всерьез собирался его создать, но как бы то ни было вы, Владимир Павлович, беспокоитесь напрасно, при любом раскладе вам от брата вряд ли досталось бы что‑то кроме пожеланий здоровья и успехов.
Не знаю, как Владимир Павлович устоял на ногах, при других обстоятельствах мне было бы забавно наблюдать его позеленевшую физиономию, но сейчас я чувствовала себя в ловушке. Я скрыла гибель мужа, я обманула приехавших милиционеров, ничего не сообщив о трупе, у меня не было алиби на эту ночь, а теперь выходило, что у меня имелся веский повод избавиться от мужа.
Я закрыла глаза, пытаясь собраться с силами, падать в обморок сейчас неразумно, Владимир Павлович усмотрит в этом либо притворство, либо нечистую совесть. То, что муж накануне обсуждал с ним свои дела, вызывало удивление, братья друг друга не жаловали. Если с младшим братом поддерживались родственные отношения, то старшие друг друга терпеть не могли.
Впрочем, Владимиру Павловичу ничего не стоило соврать. Но если он все это повторит в милиции, а адвокат подтвердит... Не успела я подумать о милиции, как она и появилась. Двое мужчин возникли в гостиной, поздоровались и мрачно оглядели присутствующих, после чего представились. Их имена я не запомнила, все мои силы ушли на то, чтобы не лишиться чувств от страха.
Беседа с представителями закона вышла долгой, неприятной и путаной, то есть путаной она была для меня, для этих двоих боюсь все как раз предельно ясно. Первый же вопрос заставил меня поежиться от страха, хотя вопрос был уместный и даже банальный, если судить по детективам.
– Когда вы видели мужа в последний раз?
– Сегодня ночью.
– Значит, ночью он был дома? А когда уехал?
– Не знаю, – с отчаянной решимостью ответила я.
– Вы спали?
– Нет. Мы поссорились и я ушла из дома, а когда вернулась, мужа дома не застала.
– Давайте по порядку. В котором часу вы ушли?
– Где‑то после часа. Да. Я приехала в половине первого, муж встретил меня в холле, отпустил охранника, мы поднялись в гостиную, некоторое время разговаривали, потом поссорились.
– Из‑за чего произошла ссора?
– Обычная ссора, он что‑то сказал, я ответила...
– Но ведь была какая‑то причина? – Лицо мужчины сделалось настороженным. – Вы сказали, что вернулись поздно. Такое что, часто случалось?
– Нет. В теннисном клубе был прием, мы должны были пойти вместе, но около пяти муж позвонил, сказал, что у него дела и в клуб он не пойдет. Я не хотела идти одна, потом все‑таки пошла...
– Во сколько закончился прием?
– Я ушла в половине двенадцатого. Вечер был в самом разгаре.
– Ясно. Где находится клуб?
– В пригороде. Бывший санаторий «Покровский».
– Вы вернулись на машине?
– Я собиралась вызвать такси, но передумала и пошла пешком.
Мужчина взглянул на меня с недоумением.
– Пешком? Расстояние приличное.
– От клуба до дворца бракосочетаний я добралась на троллейбусе, как раз успела на последний, по крайней мере кондуктор так сказала.А от дворца шла пешком. Мне хотелось немного пройтись, подумать...
До дворца бракосочетаний я действительно добиралась на троллейбусе и с кондуктором разговаривала, уверена, она меня запомнила... Сергей на машине ждал меня в трех шагах от сквера, потешаясь над моей страстью к конспирации, считая все предосторожности сущей ерундой. Площадь и выходящий на нее переулок в тот момент были пусты, надеюсь, никто не видел, как я садилась в его машину... Общеизвестная истина, если человек солгал в малом, ему и в большом веры никакой, но сейчас у меня нет другого выхода. Владимир Павлович тоскует о наследстве и вдруг такой подарок: в придачу к мотиву убийства еще и любовник. Разумеется мы с Сергеем поспешили разделаться с Виктором, чтобы прибрать к рукам его денежки.
– Значит, домой вы вернулись в половине первого? – сделав какие‑то пометки в своем блокноте, сказал следователь. – В доме в тот момент были ваш муж и охранник?
– Охранник почти сразу же ушел. Муж запер за ним дверь и мы поднялись в гостиную.
– Как долго вы там пробыли?
– Минут двадцать.
– А потом поссорились?
– Виктор спросил, как прошел вечер, я не сдержалась и ответила «скверно», ну и объяснила почему. Мы мало времени проводили вместе, я страдала от этого. В общем, слово за слово... Я... наговорила ему гадостей, а потом убежала из дома.
– Как вы думаете, куда он мог поехать?
– Не знаю, – помолчав, ответила я.
– У него были близкие друзья?
– Друзья, конечно, были, но... Он бы не поехал к ним во втором часу ночи. Думаю, если он покинул дом, то причина как‑то связана с работой.
– Извините, что задаю этот вопрос. У вашего мужа была близкая женщина, не считая вас, разумеется?
– Мне об этом ничего неизвестно, – сухо ответила я.
– Да‑да, конечно. – Его взгляд мне не понравился, что они там успели накопать? – Давайте вернемся к тому моменту, когда вы покинули дом. Куда вы отправились?
– Никуда. Просто шла по улице. Мне было стыдно, что я устроила ему сцену, я хотела сразу же вернуться, но боялась, что не удержусь и мы вновь начнем ссориться.
– Муж ревновал вас?
– Муж? – удивилась я и головой покачала. – Вы не поняли, это я ревновала его. К работе, разумеется. Он был настоящим трудоголиком, от этого все наши неурядицы.
– Значит, вы просто гуляли по улице. Как долго это продолжалось?
– Часа полтора, точно не помню. Я замерзла и вернулась домой.
Виктор отсутствовал, я очень расстроилась и тут приехала милицейская машина. Кто‑то позвонил и сообщил, что слышал выстрелы.
– А вы слышали какой‑нибудь подозрительный шум?
– Нет. Я только что вернулась, убедилась, что муж отсутствует и в этот момент приехала милиция.
– И что дальше?
– Мы поговорили и я пошла спать.
– Вы пытались как‑то связаться с мужем?
– Да. Несколько раз звонила ему на сотовый. Телефон был отключен.
– Значит вы не представляете, где он мог быть в это время?
– Не представляю.
– И никаких догадок?
– Никаких.
– Что ж, пойдем дальше. Патрульная машина уехала, а вы отправились спать.
– Да. Уснуть я не смогла, мне было неспокойно, потом вдруг показалось, то есть в тот момент я была уверена, что по дому кто‑то ходит. Я решила, что вернулся Виктор и отправилась взглянуть. Когда я вошла в кухню, неожиданно погас свет, а потом... потом я услышала голос.
– Какой голос?
– Обыкновенный. Человек говорил очень тихо, как будто хотел изменить голос, он сказал, чтобы я возвращалась в спальную. – Какой голос?
– Обыкновенный. Человек говорил очень тихо, как будто хотел изменить голос, он сказал, чтобы я возвращалась в спальную.
– Вы помните, что конкретно он сказал?
– Нет. Я очень испугалась, кажется он сказал: «Возвращайся к себе и не вздумай выходить из спальной до утра». Может быть он использовал другие слова, но смысл я передаю верно. Я решила, что это грабитель, толкнула его и бросилась бежать из дома.
Мои соседи как раз проезжали мимо и помогли мне. Вызвали милицию, до прибытия сотрудников я оставалась у соседей.
– Понятно. Когда вы вернулись уже вместе с милицией дом осмотрели?
– Да. Как будто ничего не пропало, хотя, конечно, утверждать это я не берусь. У мужа в кабинете какие‑то бумаги... Ворота гаража были открыты настежь, а в гараже горел свет.
– Когда вы, вернувшись после ссоры с мужем осматривали дом, ворота были заперты?
– Не знаю. Я не заглядывала в гараж.
– То есть вы не можете сказать, уехал ваш муж на машине или покинул дом каким‑то другим способом?
Я мысленно скривилась, услышав последнюю фразу, вот именно «каким‑то другим способом» мой муж покинул дом в багажнике собственной машины, а вот кто был за рулем?
– Не могу.
– Лично я на вашем месте не стал бы бродить по дому в поисках мужа, а первым делом заглянул в гараж.
– Мне это не пришло в голову.
Настороженный взгляд и вновь вопрос. Я потеряла им счет.
Последующие несколько дней слились для меня в бесконечную вереницу вопросов и ответов.
– Выходит, неизвестный грабитель зачем‑то забрался в ваш дом, а когда вы от него сбежали, исчез?
– Исчезать необязательно. Он мог выйти через калитку в переулок.
– Или выехать в тот же переулок через ворота.
– Вы хотите сказать, он угнал машину? – нахмурилась я.
– Похоже, что так. Женщина, живущая по‑соседству, видела, как из ваших ворот выехала машина, это было в 4.15, то есть как раз в тот момент, когда ваши соседи звонили в милицию.
– А эта женщина ничего не могла напутать?
– Видите ли, Лилия Романовна, женщина эта работает уборщицей, на работу уходит в пять, поэтому каждое утро выгуливает своего пса с 4.15 до 4.45. Пожилой человек, привычка становится второй натурой. Она утверждает, что увидела машину, лишь только вышла из подъезда, в 4.15. Звонок ваших соседей в милицию зафиксирован в это же время. В общем, сомнений быть не может. Пока вы находились у соседей, неизвестный угнал вашу машину.
– Это так важно?
– Пока не знаю. Как вы думаете, зачем кому‑то понадобилась машина вашего мужа?
– Странный вопрос. Машина дорогая...
– Да‑да. Конечно. Машину угоняют из гаража, до смерти напугав хозяйку, а буквально через пару часов ее обнаруживают в нескольких километрах от дома с трупом владельца. Вам не кажется это странным? Может похитителя ждал неприятный сюрприз в виде трупа в багажнике, оттого он и поспешил отделаться от машины?
– Что вы хотите сказать? – пытаясь справиться с дыханием, спросила я.
– Я хочу сказать, вам нужно хорошенько подумать и чистосердечно отвечать на вопросы. В противном случае, вы можете чрезвычайно усложнить себе жизнь.
– Меня что же, подозревают в убийстве мужа? – как можно спокойнее спросила я.