Глава 3
Раннее утро принесло тишину, нарушаемую лишь редкими мелодичными голосами птиц — контраст к гулу мыслей, шумевших в головах Мины и Чана. Они встретились в холле Департамента. Мина стояла у массивной двери кабинета начальника, держа в руках папку с материалами по транзакциям. Чан подошёл с планшетом и двумя зип пакетами с образцами волокон а так же отпечатков, взятых с смещённой камеры.
— У меня есть полные выписки по счетам инженеров фирмы «SIDRIMS-ENERGY», — проговорил Чан, не выставляя бумаги на показ. — За последние две недели на их счета поступило по 500 тысяч вон от анонимного отправителя. По серверам финансового отдела это разовый перевод, оформленный как «вознаграждение за консультацию».
Мина кивнула и открыла папку:
— Я нашла совпадения в расписании: два инженера, Ким Сон Хо и Ли Джун Сок, в ночь отключения оба числились дежурными. Сон Хо был допущен в серверную, Джун Сок — на камерную территорию. Их карточки доступа сработали — но только на вход, не на выход. Значит, один из них оставался внутри.
Она сделала паузу:
— Мы проведём с ними допрос сегодня же. Охрана знала о проверке — по нашей просьбе ИТ-отдел создал им легитимную задачу на ревизию. Но они не подозревают, что мы уже в курсе переводов и смещения камеры. Хочу увидеть их реакцию, когда спрошу об этом.
Чан записал задачу:
— допрос сначала с Сон Хо, потом с Джун Соком. Нужно по очереди, в разных комнатах, без возможности связаться друг с другом. Я подготовлю список вопросов и зафиксирую всё на камеру.
Мина открыла дверь:
— И ещё: подключи к процессу психолога-полиграфолога. Пусть присутствует на каждой беседе. Мы будем проверять не только слова, но и невербальные сигналы.
Переговорная комната №4 была стерильна и прохладна. Кресла с высокой спинкой стояли напротив друг друга. Вошёл первый инженер — Сон Хо, худощавый мужчина под сорок лет с усталым взглядом. Он сел, слегка покосился на планшет и пакеты с образцами.
— Господин Сон, — начала Мина ровным тоном. — Вы обслуживали камеры восточной части особняка Чон Со-ён в ночь с 12 на 13 мая. Расскажите, что произошло.
Сон нахмурился:
— Да, я был там. Поступил запрос на экстренный ремонт питания — серверная перестала отвечать. Я проверил подключение, перезагрузил ИБП и всё заработало. Больше я ничего не трогал.
— Ваши финансовые отчёты показывают поступление 500 000 вон за консультацию... — тихо заговорил Чан, передавая листы. — Подтвердите, пожалуйста, от кого получали эти деньги.
Сон бледнел:
— Это... это награда от компании. За оперативность. Никто не заставлял, никто не просил...
Психолог отметил ускоренное дыхание, пот на лбу, мелькание взгляда в сторону двери.
Мина сдержанно продолжила:
— А вот здесь — образцы волокон темно-синего цвета и частицы краски. Они совпадают с материалом вашей формы и инструментов. Объясните, пожалуйста, как они могли оказаться на корпусе камеры.
Сон замялся. Магнитилось молчание, пока психолог не нажал кнопку на пульте:
— Ваше давление повышено, господин Сон. Вы чувствуете напряжение?
Сон опустил голову и, наконец, прошептал:
— Я... просто проходил мимо, когда отключилось питание. Увидел, что корпус камеры смещён, прижал крепление и ушёл. Я не знал, что не должно было быть ни одного лишнего прикосновения...
Мина невербально обменялась взглядом с психологом. Тот шагнул вперёд:
— Господин Сон, нам нужно говорить откровенно. Вы могли бы уточнить: кто давал вам распоряжение отключить питание?
Сон замолчал. Его губы дрожали. Наконец он выдохнул:
— Я не знаю имени. Звонили по стационарному телефону офиса, сказали, что дочка министра разрешила проверить систему. Я ничего не проверял — просто нажал... и вышел.
***
Во второй комнате, в ожидании Джун Сока, Мина и Чан смотрели друг на друга:
— Думаю, он поведёт себя спокойнее, — тихо сказала Мина. — Сон Хо растерялся.
Чан кивнул и пригладил планшет:
— Я проверил лог звонков офиса: вызов действительно был с номера, зарегистрированного на личный кабинет дочери министра. Этот номер может быть подконтролен кому угодно...
— Значит, подделка могла быть совершена непосредственно из её дома, — усмехнулась Мина. — Или кто-то получил доступ к её линии. Никто пока не проверял, кому ещё она разрешала доступ к телефону и интернету.
Вошёл Джун Сок — здоровяк в рабочем комбинезоне с измазанными на коленях штанами. Он с любопытством оглядел комнату и сел, сложив руки на коленях.
— Господин Джун, — начала Мина. — Обслуживали ли вы камеры на восточной части особняка в ночь с 12 на 13 мая?
— Да, — ответил он ровно. — Я снимал корпус для плановой чистки, когда отключилось питание. Мне сказали подождать, пока ИБП перезапустится, а потом закончить чистку.
— Вы получили такое указание от господина Сона? — уточнила Мина.
— Нет, я слышал по рации, что электрики разрешили... — Джун на секунду застыл. — Но кому именно, я не знаю.
— Ваши счета пополнились на 500 000 вон за «консультацию», — вёл дальше Чан, демонстрируя выписку. — Расскажите, пожалуйста, кто её перевел.
Джун хмурился:
— Я просто благодарность принял от компании: не спрашивал от кого и за что. Думал, премия за качество работы.
Психолог вновь зафиксировал изменение пульса и лёгкую дрожь в голосе.
— Господин Джун, — мягко обратилась Мина, — вы понимаете, что в случае умышленного вмешательства вам грозит серьёзная ответственность? В наших руках — все доказательства. Возможно, вам стоит рассказать нам правду.
Джун опустил взгляд и выдохнул:
— Хорошо... Было указание сверху: что-то вроде «сделать так, чтобы ночь прошла незаметно». Мы думали, что речь о профилактике. Никто не говорил, что это связано с убийством. И мы не видели личности, только номер. Мы... просто выполняли.
***
После допроса Мина и Чан вышли в коридор, где стоял психолог.
— Сон Хо подавлен, Джун Сок растерян, — сообщил он. — Оба говорят о «звонке сверху», но не знают, чьём.
Мина сжала подбородок:
— Значит, у нас «звонок» пришёл из кабинета министра или кого-то в его окружении. Это целенаправленная инсценировка. Кто-то сильно хотел скрыть запись камер.
Чан хранил тишину, обдумывая:
— Следующий шаг — проверить журналы звонков в кабинете министра. И выяснить, кто в довесок к служебному телефону мог иметь доступ к линии. Возможно, кто-то из охраны или личного водителя...
Мина кивнула:
— Я попрошу ордер на изучение телефонных логов семьи. Но нужно действовать осторожно: открытый ход против министерских связей может вызвать сопротивление сверху. Поэтому параллельно проверим список водителей, их досье и возможные связи с «SIDRIMS-ENERGY».
Она повернулась к психологу:
— Доктор, составьте полный отчёт по невербальным реакциям участников. Я хочу выстроить хронологию событий и поведенческие сигналы.
Психолог кивнул и удалился, а Мина обратилась к Чану:
— Ты справился отлично. Будем двигаться дальше, но будь готов к тому, что следующий раунд — уже на уровне кабинетов высшего эшелона.
Чан выдохнул, внутренне сжавшись от предчувствия опасности, но не показал этого на лице:
— Готов.
Мина слегка улыбнулась:
— Хорошо. Завтра утром мы планируем обыск в кабинете министерской охраны. Но сначала нам нужна база: кто и когда находился в том офисе. Начинай уже сейчас.
Они разошлись в стороны: она к своей машине, он — к серверной, где их ждал новый массив данных. Под кожей обоих набиралась энергия: расследование выходило на уровень элиты, и цена ошибки росла с каждым шагом. Но они были едины в стремлении докопаться до правды — даже если для этого придётся ломать невидимые стены власти.