Глава 1
Ли Мина спустилась по широким мраморным ступеням Зданий Столичного Полицейского Департамента, держа голову высоко. Её шаг уверенный: тонкие туфли на невысоком каблуке почти не издавали звука на гладком полу. На 23 года она казалась старше: в чёрном плаще, строгом костюме, с короткой стрижкой, от которой веяло практичностью и сдержанностью. Лицо её оставалось спокойным, но глаза, тёмные и внимательные, выдают привычку всматриваться в детали: бессловесная дактилоскопия окружающего мира. Коллеги шептались о ней, когда она проходила мимо, не проявляя слабости: «Молодая, но уже слишком искусная». «Она знает, что делает». Но никто не осмеливался заговорить с ней по душам. Её таинственный провал в прошлом висел неясной тенью: никто не знал подробностей, но все чувствовали, что там что-то тяжёлое.
Утро начиналось с брифинга. Ли Мина подтянулась к низкому овальному столу в зале оперативных совещаний. Перед ней разложили дело: имя погибшей, обстоятельства, предварительные данные. «Дочь министра культуры» — эти слова заставили её сердце биться чуть быстрее не от волнения, а от холодка предчувствия. Политическое дело: повышенный контроль, журналисты, влияние. Если расследование пойдёт не так, как нужно «сверху», это может обернуться серьёзными проблемами: не только для следствия, но и для самой Мины.
Комиссар, седовласый мужчина с тяжёлым взглядом, оглядел присутствующих. «Ли Мина назначена главным детективом по делу об убийстве госпожи Чон Со-ён, дочери министра культуры. Это непростое дело, многие интересы пересекаются. Но есть условие: к вам прикрепляется стажёр из полицейской академии — Бан Чан. Ему двадцать, но он... будем считать, что его присутствие обязательно». Полминуты паузы. Мина молча кивнула. Её не спрашивали, но тон был безапелляционным: «Именно вы». Её репутация сыграла роль: молодая, но успешная. Но к делу прикрепляют юнца. Она уже предвидела, как будет раздражаться из-за его «молодости» и «неопытности», а главное — из-за принудительности: «спасай меня от скуки, детектив Ли».
После совещания в её офисе стол был заставлен папками: фотографии места преступления, отчёты экспертов, сведения о семье жертвы, досье важных личностей. Мина вскрыла папку с фотографиями: роскошный интерьер особняка, где нашли тело. Ничего не выбивалось. Обстановка богатства: дорогая мебель, произведения искусства, фарфоровые вазы. Казалось, убийство здесь невозможно: всё тщательно охраняется, входы под контролем, камеры «работают» (но порой перестают «случайно»). Словно кто-то выстроил идеальную ловушку, где нет следов.
В тот момент в дверь постучали. «Войдите». Зашёл он: молодой человек стройного сложения, невысокий, но с ровной осанкой. Лицо чистое, почти ангельское, с мягкими чертами, чуть длинные ресницы и взгляд, который не прячется, а тихо всё впитывает. Наряд аккуратный: костюм темно-синего оттенка, рубашка без ярких деталей, галстук прост. На груди — бейдж со словом «стажёр». Ли Мина села прямо, не улыбаясь. Стажёр склонил голову, представился тихо: «Лейтенант Бан Чан, стажёр полицейской академии, рад работать с вами». Его голос спокойный, приличный, ровный, будто отточенный уверенностью: уважение, но без излишнего восхищения и самоуверенности. Как будто он знает своё место, но уверенно стоит на ногах.
Мина провела взглядом по контуру его фигуры. «Уже был направлен сюда сегодня утром?» — спросила она без излишней вежливости. Чан кивнул. «Да, получила моя база досье по этому делу». Мина взяла папку: «Посмотрели предварительные материалы?» — «Да, изучал отчёт об осмотре места происшествия, свидетелей, допросы близких». Было заметно, что он готовился заранее. Она ожидала нервозности, робости, но вместо этого чувствовала ровный профессионализм в юном лице. Это её удивило, но не смягчило первоначальное раздражение: «Нарочно сделанное впечатление» — подумала она: «Слишком гладко для стажёра». Она коротко назвала ему простой набор поручений: проверка охранных расписаний, знакомство с базой данных для поиска возможных зацепок, выяснение биографий членов семьи. Чан записывал молча, без вопросов, но взгляд его не отрывался, будто хотел вычитать ещё больше деталей: из папок, из её голоса, из того, как она держит ручку.
Внезапно Мина заметила: на стене чуть заметно прогибается деревянная панель рядом с кондиционером. Нашла повод отвлечься: «Проверили ли вы систему видеонаблюдения в доме Чон?» — спросила она. Чан ответил: «Согласно отчёту, восемь камер, но как указано, две были на профилактике в ночь убийства». Мина кивнула: «Проверите лог их обслуживания, связь с внешними сигналами? Уведомьте меня о любых несоответствиях». Он снова кивнул, но в глазах мелькнул интерес: он будто увидел под этой простой задачей глубину. Мина оценила: возможно, он будет полезен, если не будет мешать.
Её мысли вернулись к прошлому провалу. Она старалась не думать о том слишком часто, предпочитая закрывать память занавесом. Но что-то в этом деле будто отзывалось эхо: дочь министра культуры — влиятельная семья, высокие круги, тайны. Быть может, здесь есть пересечения с тем нераскрытым случаем несколько лет назад, о котором она никому не рассказывала. Лишь она одна знала, как всё тогда пошло не так: упущенные улика, неверная оценка подозреваемого, и в результате — жертва прошла сквозь пальцы. С тех пор она работала, доказывая себе и другим, что больше не допустит ошибок. Но внутри жила тёмная мысль: что если новое дело каким-то образом окажется связано с тем прошлым провалом? Что если ей будет вынуждено столкнуться со старыми тенями?
Чан, казалось, ощущал напряжение в воздухе, хотя не выказывал эмоций. Мина часто замечала: многие стажёры слишком эмоциональны, ищут признания, совершают ошибки из желания показать себя. Он же тихо и внимательно слушал. Что за человек? Её природная привычка подозревать не позволяла сразу поверить, что за внешней сдержанностью нет скрытых мотивов. Под людьми сверху мог быть кто угодно. Она решила держать дистанцию: не задавать лишних вопросов, не рассказывать ничего о себе. Если он действительно «наблюдатель», время покажет.
После короткой инструкции о действиях на сегодня Мина поднялась и подошла к окну: вид на город, утреннее солнце освещает блестящие небоскрёбы и узкие улочки старых кварталов. Сосредоточилась на ощущении: до сих пор нет ощущения опасности, но она знала, что иллюзия безопасности обманчива. Под кожей – всегда чутье, что здесь что-то не так. Она обернулась к Чану: «Начинайте с проверки камер и расписания охраны. Я хочу отчёт до конца дня.» Он ответил: «Понял. Я свяжусь с отделом ИТ для доступа к логам и проверю движение персонала и службы охраны». Она кивнула и добавила: «Если найдёте несоответствия, сразу доклад. И не стесняйтесь звонить: даже если не по прямой иерархии». Его взгляд на долю секунды задержался на её лице: будто он хотел спросить что-то лишнее, но передумал. Мина поняла: за этим взглядом было любопытство, но также осторожность. Он уже учится. Пусть.
Когда он вышел, она закрыла глаза на мгновение. В голове пронеслись кадры прошлых расследований: освещение места преступления под дождём, случайно найденная крошечная частица улики, мгновение озарения, когда складываются факты, но и ощущение провала, когда что-то ускользнуло. Она глубоко вдохнула. Здесь нельзя ошибаться.
Следующим шагом было выехать на место: её ожидал старший эксперт-криминалист, чтобы сверить данные с предварительным отчётом. По пути в мобильном коридоре Департамента она встретила взгляд нескольких коллег: кто-то поднимал бровь при виде Чана рядом с ней, кто-то бросал исподтишка оценивающий взгляд на неё саму: «Зачем ему поручили такое ответственное дело?» Мина шла, будто не замечая: пусть думают, что хотят. Важнее — её внутренний настрой: концентрация на деталях, готовность к неожиданному. Она не знала пока, встретит ли тут интригу или ловушку, но была готова встретить всё, что будет.
Автомобиль довёз её к элитному району: узкие, но ухоженные улицы, чуждые шуму центра, высокие стены особняков, изящные ворота с охраной. Машина остановилась у ворот дома, где произошло убийство. Ещё утром здесь кипела деятельность: жёлтые ленты, фотографы на отдалении, полицейские с камерами, специалисты-кинологи, криминалисты в защитных костюмах. Мина вышла под небольшим ветром: влажный запах лимонных деревьев вперемешку с холодным асфальтом. Ей сразу долетела тихая музыка разговоров: эксперты обсуждали материалы, фотографы делали кадры, охрана отводила журналистов чуть дальше. Она обожгла себя вниманием к тому, как выстроена охрана: пропуска, расписание, кто первый вошёл после обнаружения тела. Стажёр должен это проверить: но ей важно лично почувствовать обстановку, ощутить атмосферу места преступления.
Остановившись у входа, она встретилась взглядом со старшим криминалистом. Он кивнул, подтолкнул планшет: «Предварительные замеры плана. Камеры не зафиксировали ничего подозрительного после полуночи. Дежурный охранник сказал, что ходил на обход в два часа, но без подробных отчётов». Мина внимательно изучила схему: камера у главного входа, вестибюль, коридоры, лестница, спальня жертвы. Всё тщательно записано. Но что-то смущало: в текстовом отчёте указано «камера не передавала изображение из-за технической неисправности» — слишком расплывчато. Обычно такие описания сопровождаются подробным логом, временем отключения, показаниями инженеров. Она отметила: «Нужно получить детальный отчёт службы технического обслуживания системы видеонаблюдения, логи доступа к серверам. А также проверить физическую целостность оборудования: возможно, кто-то отключал вручную». Криминалист кивнул и записал в планшете. Тактическая часть шла по плану.
Позади, в тени высоких кустов у ворот стоял Чан. Он держал под рукой свой планшет и смартфон, передавал запросы по защищённым каналам, следя за реакцией сверху. Внезапно он поднял взгляд и увидел Мину: она работала тихо, сосредоточенно, без лишних слов и суеты. Он ощутил уважение, но также долю сомнения: его миссия — наблюдать за ней, уточнять каждое её действие, выяснять, нет ли скрытых мотивов, особенно связаны ли они с прошлым провалом. Но сейчас, глядя на неё, он думал: она логична, собрана, и если даже скрывает что-то, это не значит что связано с криминалом. Может, она просто осторожна из-за старой раны. Он сделал ещё одну запись в отчёте «о ходе взаимодействия», но мысленно отметил: «Пока действует профессионально, без признаков странностей».
Мина, убедившись, что первоначальный осмотр завершён, вернулась к машине, чтобы связаться с офисом. По пути ей позвонил инспектор из ИТ-отдела: «Мы получили запрос на логи камер. Будем переносить записи на защищённый сервер. Но предыдущие данные утеряны: автоматический бэкап не сработал из-за сбоя электропитания в главном серверном зале. Система показала, что было отключение на 45 минут прошлой ночью». Мина глубоко выдохнула, но тепла в груди не возникло: «Кто обслуживал питание? Были ли профилактики?» — спросила она. Инспектор сообщил, что по расписанию профилактика электроники не была запланирована, последний раз работы проводились месяц назад. Это подтверждало её подозрения: возможно, кто-то специально вызвал сбой, чтобы скрыть запись. Кажется, дело не будет простым.
Она вышла из машины, взглянула на ворота дома, подумала: «В этой тишине много лжи». Под кожей ощущалось, будто ударили холодной волной: впереди длинный путь, и ставки очень высоки. Её пальцы сжали рукоять сумки, в которой лежали персональные документы, удостоверение, фонарик, перчатки. Она знала: придётся много времени провести в офисе за анализом, но первые часы — ключевые. Её разум уже формировал гипотезы: не исключено, что убийство связано с семейными тайнами, влиянием элиты, старым конфликтом, спрятанным за красивым фасадом. Она обернулась к Бан Чану, стоящему в нескольких метрах: «Чан, убедитесь, что у нас есть доступ ко всем журналам входа-выхода охраны. Проверьте, кто был допущен в дом в ночь убийства, особенно лица из списка VIP, возможно, неявившиеся в официальных показаниях. И свяжитесь с теми, кто отвечал за электричество: был ли сигнал о сбое, кто мог получить выгоду от него». Он в ответ кивнул без лишних эмоций, но в его глазах отражалась решимость. Они по-разному: она — властная, сдержанная, он — тихий, внимательный, но едины в задаче: раскрыть правду. Мина не знала, кем он окажется на самом деле: помощником или следящим. Чан не знал, обнаружит ли он в ней скрытые мотивы или она окажется честным детективом, честно работающим. Но сейчас оба погружены в задачу: «найти убийцу дочери министра культуры».
В её голове мелькала мысль: «Если это связано с прошлым провалом — придётся взглянуть в лицо своим страхам. А если нет — просто чистое расследование, как всегда». Но под кожей уже затеплилась тревога: дела элиты редко бывают чистыми. Мина сел за руль автомобиля, Чан сел на пассажирское сиденье. По дороге в офис они хранили тишину: слова пока не меняли ход мыслей, но взгляд Мины в зеркало заднего вида говорил: «Я слежу за дорогой и за деталями». Взгляд Чана фиксировал её профиль: «Она сильная, но ранима. И это может сыграть роль».
И так начался их совместный путь — холодный приём, который вскоре превратится в испытание на верность, доверие и готовность смотреть «под кожу» друг другу и самому себе.