Пламя обмана

Ранним утром Ядвига проснулась от того, что Велтен шумно одевался.

— Прости. Я старался сделать это как можно тише, — поспешил он оправдаться, на что чародейка в очередной раз лишь сонно моргнула.

— Куда ты собираешься? — поинтересовалась она.

— Долг, — лаконично ответил мужчина.

Девушка нахмурила брови — спросонья ей было сложно соображать. Но отметить то, насколько пафосно звучало слово «долг» в контексте её житейского вопроса, не составило труда.

— Мне казалось, ты говорил, что здесь только проездом, — проговорила Ядвига, присаживаясь.

— Так и есть. Осенние владения по развитию отстают от остальных, поэтому мне стоит здесь слегка задержаться. Я буду действовать не в масштабах города, конечно, а затронув только важную для меня часть — Орден Веры.

— Холера… — мысленно выругалась колдунья. — «Слегка задержаться» — надеюсь, под этим он имеет в виду пару часов, а не дней.

Ядвига наблюдала за тем, как Велтен из безобидного мужчины превращался в замкнутого воина, которого таким делала лишь броня. И тут же девушку посетила необычная мысль.

— Могу я сходить вместе с тобой? — поинтересовалась чародейка, сделав абсолютно невинный вид.

— Для чего? — ответил вопросом на вопрос, тем самым насторожившись, Велтен.

Ядвига решила зайти с козырей сразу:

— Ты вчера говорил, что мои знания могли бы пригодиться Ордену. В твои очень важные дела я, конечно, совать нос не буду, но хотя бы посмотрю, что и как у вас устроено. Подумаю над тем, стоит ли вступить.

Мужчина приподнял брови в удивлении и перед полноценным ответом помялся, не зная, как воспринимать порыв девушки к любознательности и её желание быть полезной.

У неё слишком хорошо получилось выстроить образ сильной и независимой учёной, которая, с одной стороны, была готова постоять за себя с помощью режущего слух словца, и с другой, которая была не обделена эмпатией. Потому Велтен и не подозревал, что Ядвига, на самом деле, хотела подобраться к врагу как можно ближе, чтобы выведать полезную для некромантов информацию. Это не входило в обязательную часть задания, так что начальством должно быть оценено, как стремление сделать для своего Культа больше. Таким же образом, зеркально, обстояло дело и у Велтена — работая сверх нормы, он хотел поспособствовать процветанию своей организации.

— Чтобы я вновь не блуждала по городу одна, лучше мне пойти за тобой следом, — дополнила колдунья, подбросив Велтену ещё один повод для согласия.

Мужчина взвешивал решение. Ядвига смотрела за тем, как он это неявно делал: обхватил пальцами одной руки подбородок, другую — поставил в бок, отвёл взгляд. Но вдруг перевёл его на девушку, словно пытаясь заглянуть к ней в душу, как любил это делать, когда необходимо было что-то проверить. Конкретно сейчас — чистоту её намерений.

Чародейка сразу раскусила воина и из-за этого непроизвольно улыбнулась. Его действие для неё было предсказуемым. Высокомерная улыбка получилась на удивление снисходительной. И она, кажется, окончательно запутала Велтена.

— Не знаю, как к этому отнесутся в Ордене, — вымолвил странник, вздохнув.

— Не попробуем — не узнаем, — колдунья продолжала настаивать на своём. И пока делала это мягко.

— Правда. Однако не обижайся, если посещение Ордена пройдёт не так, как ты себе представляла.

Ядвига сдержанно обрадовалась и выразила свои эмоции лишь в гордой улыбке.

Девушке не пришлось переодеваться, так что она покинула таверну с мужчиной довольно быстро.

***

Знакомая дорога привела товарищей в церковь — оплот чистоты, доброты, света. Некромантке стало не по себе, она окинула взглядом здание и поправила ленточку вокруг шеи. Чернокнижница пыталась совладать с эмоциями, но безусловно это было той ещё задачкой под священным гнётом Ордена Веры. Донельзя религиозная атмосфера способствовала тому, что в беспринципной Ядвиге просыпалась известная всем совесть. Кажется, только в подобные моменты человек готов был поверить в существование никому неведомого — совести, бога, судьбы, — в моменты давления свыше.

Никто на этой земле не мог назвать себя безгрешным, даже настоятели таких церквей. И при очевидном наличии грехов человек начинал копаться в своей душе, погружаясь в чувство вины перед тем, в кого он верил. Именно это и происходило с Ядвигой. Однако, в отличие от набожных людишек, она верила лишь в собственные силы. Оттого и поспешила отогнать от себя глупые мысли.

— Никто ничего не заподозрит, — подумала девушка и распахнула дверь одного из многочисленных убежищ Ордена.

Внутри церковь не отличалась красотой, напротив, ей были присущи лаконичность и строгость.

Чародейка осматривала алтарь с умилением, словно взрослый наблюдал за поделкой несмышлённого дитя.

— Орден наивно полагает, что животворящей магией исцеления обладает некое существо? Похоже, им ещё не приходилось встречаться с первозданной магией, — вслух своё мнение, идущее вразрез с общепринятым, колдунья высказать не могла.

Людская фантазия рождала и легенды, и подобные идолы для поклонения. И почему-то во всё это из поколения в поколение верили, почитали. Возможно, и Ядвига придерживалась бы канонов, если бы жила как большинство жителей империи — не задумываясь об этих опасных магических финтифлюшках. Объективное представление о них дала девушке Академия магов. В колдовстве, на самом деле, не было ничего прекрасного или божественного. Только разрушительное.

Со смешанными чувствами чародейка повернула голову к Велтену, который всё это время стоял рядом, как будто выжидал, когда на него посмотрят.

И тут же некромантку посетила необычная мысль: «А что будет, если внедриться в стан врага?»

Мысль безусловно поспешная и вызванная, скорее, верой в собственные безграничные, на первый взгляд, силы. Ядвига явно запуталась, но остановить её от задуманного не мог никто. Пылкий нрав пеленой закрыл глаза. «Я докажу, что люди в Ордене слепо уповают на несуществующего бога». «И я докажу свою пользу для Культа. Вот вам всем!»

Велтен приподнял одну бровь, замечая то, как выражение лица Ядвиги менялось с привычно и спокойно надменного на самоуверенное с ухмылкой.

— Всё в порядке? — спросил мужчина с расплывчатым намёком не столько уже на любезность, сколько на подозрение.

— Конечно. Как в Ордене проходит процедура вступления? — с ходу задала вопрос девушка, в очередной раз поставив попутчика в замешательство. Видимо, он рассчитывал на объяснение, ничего не говоря далее. — Думаю, я пришла к выводу, что пополнить ваши ряды всё-таки стоит. Моё бесполезное исследование ничем и никому не поможет. Чего нельзя сказать о деятельности в Ордене. Воины воинами, но любой организации нужны и мыслители.

Велтен смерил Ядвигу скептичным взглядом. Остановился так, чтобы посмотреть ей точно в глаза, а точнее, как всегда, в душу, дабы выявить скрытые мотивы.

— Ты уверена, что готова? Взвесила все «за» и «против»?..

— Вместе с этой мыслью я преодолела ночь. И, оказавшись здесь, я абсолютно уверена, что хочу вступить в Орден Веры.

Мужчина вздохнул и взялся за переносицу, закрыв глаза.

Взглянув на чародейку, он вымолвил:

— Как старший орденец, я беру тебя под свой присмотр. Ты на испытательном сроке.

— Что?! — возмутилась магичка.

— Пока мне сложно понять тебя. В твоих же интересах сделать так, чтобы я начал тебе доверять и тем быстрее посвятил в Орден.

Ядвига оторопела. Закономерно она бы выплеснула свой гнев наружу, а потом как ни в чём не бывало имела бы общие дела с Велтеном. Однако девушка подумала: «Пустить корни зла означает и втереться в доверие».

— Я понимаю… — закатив глаза, лаконично ответила Ядвига с интонацией подростка, который не мог отстоять свою правоту перед взрослым.

Следопыт опустил голову за высокий воротник с целью скрыть улыбку, которую он, вероятно, считал помехой. Но чародейка могла догадаться об этой эмоции и по другим сопутствующим ей признакам — стыдливым глазам и морщинкам, проступившим у них.

Колдунья приподняла брови в удивлении и, тем не менее, улыбки тоже не смогла сдержать. Лёгкой и простой.

— Что за ребячество? — поймала себя на мысли девушка.

По-детски непосредственные гляделки продолжались лишь до тех пор, пока в помещение не вошёл грозный старший — настоятель.

***

Старик был одет в белую рясу. Выглядел для своего возраста он довольно крепко и ни за какой костыль судорожно не держался. Его седые волосы и некогда голубые глаза веяли тоской от жизни. И Ядвиге это чувство было знакомо, лишь косвенно. Она видела подобных людей в Культе — тех, что неоднократно практиковали животворящую магию. Исцеление или некромантия — не имеет значения. Любая из этих магий забирает частичку души как плату за возможность колдовать столь сильные заклинания.

Девушка задумчиво напрягла брови. Велтен, кажется, не задумывался о том же, о чём и она, и привычно разговаривал со своим соратником о насущных делах. Чародейка слышала лишь обрывки их диалога: «…моя подопечная…», «…пригодится…», «…нежить…», «…защита…» Попутно разглядывая седовласого мужчину, ей самой приходилось домысливать, о чём шла речь.

— Я направлю к вам отряд. Позаботьтесь, чтобы доброе имя Ордена Веры в этих краях оправдало себя, — произнёс Велтен необычайно холодно.

Ядвига от этого и пришла в себя. А затем наблюдала, как настоятель делал подчинённый поклон головой.

— Ну и зрелище, — подумала колдунья, перебарывая ухмылку, которая так и норовила появиться.

Молодой человек развернулся к девушке и взглянул на неё с любопытством.

— Что скажешь? — задал он многозначный вопрос.

— По поводу?

— Что скажешь о том, что увидела?

Ядвига не боялась зрительного контакта с Велтеном. Однако в связи с начавшимся испытательным сроком она поняла, что действовать надо ещё более осторожно. Как бы не хотелось некромантке утаить свои мысли, она не могла этого сделать, не могла даже отвести взгляд. В целом — сделать что угодно, что вызвало бы хоть каплю подозрения.

Теперь её верной подругой стала ложь. Или мнимая правда…

— Сложно о чём-то говорить, когда я толком и не варилась в делах Ордена. Пока что, для меня всё выглядит вдохновляюще загадочно, из-за чего хочется стремиться поскорее завершить испытательный срок. Да и не только поэтому. Слышать, как ты называешь меня подопечной — отвратительно.

Велтен подтянул воротник выше.

— Не смешно, — добавила недовольно Ядвига.

— Осенние владения — действительно не лучшее место для того, чтобы проводить экскурсии по Ордену Веры. Церковь на окраине, стражи практически нет. Именно поэтому я решил задержаться, чтобы всё это исправить. Я отправлю рапорт в столицу, и ответом на него будет отряд орденцев, которые прибудут сюда, чтобы защищать город.

— Какой благодетель… — раздражённо озвучила в мыслях чернокнижница. — Орден Веры прямо под боком… Придётся или разрушать поселение до основания, или не трогать его вовсе. — Затем она заговорила, — Ты собираешься остаться здесь ещё на неопределённый срок?

— Похоже на то. Планы сильно изменились.

— Что ж, как и мои, — вымолвила Ядвига, а затем подумала в голове, — в этот раз я не против.

***

Велтен отправился в местное отделение почты. Он предлагал девушке присоединиться, ссылаясь на её возможность легко потеряться, но у той были свои планы. Она сказала, что будет ждать в церкви.

Оставшись наедине с собой, чародейка принялась за исследование места, в котором ей предстояло тайно строить козни.

Простота внутреннего убранства здания веяла спокойствием, которым удалось проникнуться Ядвиге.

Главный зал был просторным, а потому открытым для зрительного изучения. От него в обе стороны шли два коридора.

В правом крыле за множеством закрытых дверей скрывались помещения неизвестного предназначения. Хозяйничать девушка не стала, но не заглянуть в парочку комнат она не могла. Так получилось узнать, что большинство из них являлись жилыми помещениями.

В левом крыле дверей было на удачу меньше. Так что Ядвига открыла каждую. Три комнаты отводились под лазарет, где работали маги-целители, ещё одна, самая дальняя — под погребальную. Сильного запаха в ней не было, только лёгкий душок.

Чародейка вернулась в главный зал и встала у окна, разглядывая жухлую растительность в маленьком саду при церкви, а точнее старый дуб, занимающий там практически всё место.

— В государстве, которое пересело на военные рельсы, всё довольно складно. Видимо, на данный момент в Ордене идёт наращивание силы. Это паранойя императора, но приоритет для орденцев. А Культ всего лишь забрал парочку городов и одного приближенного владыки. Что такого? — размышляла Ядвига.

Вслед за тем она вышла из церкви и направилась в сад, за которым ещё недавно наблюдала через стекло.

Тихое, мрачное место, как и замок некромантов. И всё же такое безмятежное…

Чародейка подошла по тропинке, выложенной камнем, к небольшому фонтану в виде чаши, встала напротив него и, заглянув в воду, увидела своё отражение. Ядвига закрыла глаза и подумала о Культе. Спустя пару секунд, уже открыв их, вместо красивой молодой девушки по водной глади плыло бледное, безразличное, с острыми чертами лицо мужчины.

— Что за срочность? — заговорил он в своём обыкновенно незаинтересованном тоне.

— Касаемо моего задания: всё в силе, однако, вместе с тем я начала кое-что новое, — ответила некромантка.

— Удиви меня.

— Предупреждая Ваше негодование, скажу сразу, это даст нам огромное количество полезной информации: планы, стратегии, местоположение. Итак, я вступила в Орден Веры.

— Ха! Это бравада или безрассудство? А может, измена? — чернокнижнице в действительности было чем удивить скучающего учредителя Культа, и теперь его пассивная колкость переросла в более выраженную едкость. — Как бы то ни было, ты сама отвечаешь за себя. Поэтому либо тебя сожгут в своём святом огне на главной площади орденцы, либо испепелят культисты — в обоих случаях церемониться никто и не подумает. Будь осторожна в своих выборах, девочка. А то я знавал одного энтузиаста. До сих пор не вернулся с задания.

— Поняла.

Магия сошла на нет, и вода пошла кругами, отражая вновь лицо Ядвиги.

Магичка была весьма недовольна разговором с высшим некромантом, хотя сказал тот всё по делу. У него всего лишь отлично получалось подобрать такие слова, чтобы поиграть на струнах души своего собеседника. В Культе такими были не все, но подавляющее большинство. И не без причин. Некроманты — по своей сути, амбициозные люди, которым присущи самоуверенность, гордость, отвага, эгоизм, в особых случаях ядовитость. Будь они мягкотелыми целителями, плачущими над собачкой, что поранила лапку, то не добились бы нынешнего твёрдого могущества, репутации великих и ужасных. А платой за это было как раз отсутствие нормальных человеческих отношений.

Чародейка тяжело вздохнула, переводя дух.

— Он прав. Но я и без него знала, что мне следует быть крайне осторожной. Почему я никогда не ищу лёгких путей?.. — подумала она и напоследок окинула взглядом необычный, мощный дуб, который выглядел так, словно его постепенно покидали жизненные силы.

Ядвига пошла обратно в церковь.

Только войдя внутрь, девушка оторопела. Главный зал, который она отчётливо помнила несколько минут назад пустым, сейчас был заполнен не самым маленьким числом людей.

Колдунья никого из них не узнавала и чувствовала себя потерянной уже абсолютно серьёзно.

— Утренняя проповедь, — ответил на все вопросы Ядвиги Велтен, встав рядом.

Та даже не возмутилась, ей интереснее было взглянуть на подобное зрелище.

Монахи, немногие городские, стражники — различные группы населения собрались для того, чтобы помолиться и послушать красивые слова о светлом будущем, приближение которого являлось целью праведного Ордена Веры.

— Вселяет надежду, — Ядвига молча смотрела на седовласого настоятеля с ноткой надменности в своих зелёных глазах.

Стоя у алтаря под ликом неизвестного божества, он утешал народ и обещал лишь хорошее.

Чародейка повернула голову и обнаружила, что следопыт покорно слушал настоятеля.

— Кажется, это Орден Веры в Чушь, — довольно скептично мыслила Ядвига.

— Предстаньте перед Всесоздателем с чистой душой и разумом. Молитесь, чтобы искупить грехи, и вернуть империи былой мир. Иначе страшный гнев Всесоздателя познают все до единого, — монотонно внушал настоятель.

— Немыслимо. Он ловчее меня оперирует враньём, — мысленно заметила чернокнижница.

Проповедь завершилась, и все потекли на выход. Главный зал вновь опустел.

— Поделишься впечатлениями? — сразу дал о себе знать Велтен.

Ядвига, ехидно ухмыльнувшись и нахмурившись, проговорила:

— В последнее время ты задаёшь та-ак много вопросов.

Следопыт не изменился в лице, что не скажешь о колдунье. Она нахмурилась сильнее и отвела взгляд.

— Я не привыкла кому-либо рассказывать, что думаю и что ощущаю, ясно? Терпи, — ответила девушка, скрестив руки на груди. — И вообще, мы можем поговорить в другом месте?

— Представляя, что ты мне поведаешь… Да, можем. Вернёмся в таверну.

Дорога от церкви до таверны прошла в тишине.

Велтен вновь заплатил за ту же снятую комнату, но на этот раз больше.

Оказавшись там, Ядвига устроилась на полюбившейся оттоманке и позабыла обо всём. Однако Велтен, севший на стул за столом напротив, напомнил о маленьком, и всё же значительном должке.

— Ох… — девушка приняла положение полулёжа. — Что ты хочешь от меня услышать?

— Всё. Думаешь, я не видел, как ты смотрела на настоятеля?

Чародейка цокнула и в равной степени как лениво, так и недовольно стала изъясняться.

— Мне с первых минут пребывания в церкви было неуютно. Эта атмосфера нарочитой священной чистоты и божественной неприкосновенности мне претила. И не просто так. Кто-то полагается на божеств и их благосклонность. Но единственно правильное здесь то, что свою судьбу мы творим сами. Я искренне не понимаю и считаю глупыми тех, кто уповает на выдуманные образы. А потому и смотрела, по-твоему, косо на настоятеля. Он нёс в массы заведомо неправильную идею о том, что какой-то там Всесоздатель обеспечит всем сохранность, если ему усердно молиться. Это далеко не так. Сохранность населения империи обеспечивает как раз доблестный Орден Веры, чьи воины отдают свои силы, а порой и жизни, но никак не надуманный человек, которого в жизни никто не видел.

С каждым словом Ядвига распалялась всё больше, так, что к концу своего высказывания она поднялась и стояла напротив Велтена. Затронутая остро социальная тема не могла не отозваться в магичке, обладающей необычайной восприимчивостью характера. Мужчина, откинувшись на спинку стула, флегматично смотрел на девушку, ничего не говоря.

Чародейка резко выдохнула, приходя в себя. Она вернулась на оттоманку, сняла туфли и задвинула их под неё, а болеро скинула на её спинку.

— Ну и? Испытательный срок окончен? Я не гожусь в орденцы? — произнесла Ядвига, посмотрев на неподвижного следопыта.

Он переместился корпусом вперёд, упираясь локтями в место чуть выше колен и кладя на сцепленные руки голову.

— Нет и нет, — ответил Велтен. — Твоя точка зрения имеет место быть. Она обоснована и понятна для меня. Однако почему не имеет права на существование точка зрения настоятеля и тех, кто её разделяет? — дополнил он.

— Ах, ты его ещё и защищаешь.

— Только ты так думаешь.

— Его мнение — бесполезная чушь, которую он транслирует отчаянным людям, желающим найти умиротворение в должной обители — церкви. Но вместо этого они получают лишь очередное гнетущее напоминание о том, что некий Всесоздатель за всем наблюдает, поэтому свои грешки надо подчистить до тех пор, пока он всех не покарал.

— Разве ты не видишь в этом пользу? Вера регулирует мысли людей, сдерживает их. Боясь гнева Всесоздателя, они стараются не совершать злодеяний, а наоборот — совершать по большей части добро. Обыватели имеют право на, как ты говоришь, выдумки. Возможно, для них выдуманный Всесоздатель — последняя надежда.

Ядвига удивилась. Велтен говорил так спокойно и внятно, что до упрямой девушки дошла логичность другой стороны вопроса. Вероятно, если бы не эта расстановка и сдержанность в словах мужчины, то разговор проходил бы на повышенных тонах.

Для чародейки был близок прагматизм. Или следопыт это ощущал, или догадался сам, но результат налицо — он подобрал такой подход ведения диалога, который привёл собеседника к неминуемому — принятию, соглашению.

— Мне импонирует твоя точка зрения. Я и сам думаю похоже — всё в наших руках. Однако лишним не будет и найти утешение у того, кто тебя всегда выслушает, получить его благословение в дальнюю дорогу, попросить прощения или исполнения желания. Всесоздатель — настоящий он или нет — мы не узнаем, да и нужно ли о нём в целом что-то знать? Он положительно влияет на народ, и это главная его черта, — продолжил Велтен.

Ядвига ошеломлённо молчала, переосмысливая всё сказанное.

Спустя некоторое время она отозвалась:

— Абсурд… Но такой правдивый.

Мужчина выпрямился и натянул воротник кофты чуть выше.

— Просто пойми, что любое мнение заслуживает хотя бы принятия.

— Теперь понимаю… — на вздохе ответила колдунья, а потом подумала. — Что же ты со мной делаешь, Велтен?

Следопыт подошёл к кровати и скинул на неё все отяжеляющие вещи, а затем вернулся к столу.

— Пообедаем?

Непринуждённый вопрос заставил Ядвигу хитро улыбнуться.

— Здесь я тебя полностью поддерживаю.