София слышит зеркала

Ночь пахла морозом и мёдом, пряным глинтвейном и металлом. На улицах было шумно: звенели сосуды, ударяясь друг о дружку, грозно рычали ряженые в крампусов хулиганы, громко переговаривались люди.

Святой Николай, важный и статный, вышагивал впереди. Славка стояла на балконе и с любопытсвом смотрела на процессию. Какой любопытный обычай. Не сказать, что совсем уж непонятный, хоть дома такого и нет.

Кто-то окликнул её снизу. Она перевела взгляд. Так-так, среброглазый Клаус. Эх, не будь тут твоего напарника, не ушёл бы от её чар. Но не судьба. Славка улыбнулась и послала ему воздушный поцелуй. Клаус покачал головой и указал на процессию. Она только пожала плечами. Нет, мальчики, без меня. Тут гора планов, а вы пытаетесь заманить меня на местную оргию. Ну ладно, не оргию, но кто его знает. После прогулки по Рипербану Славка поняла, что тут возможно всё. Проделала это исключительно из своего ведьмовского любопытсва и тяги к приключениям на свои прекрасные нижние девяносто.

Подмигнув Клаусу, она нырнула в тёплую комнату. Не до тебя сейчас, красавчик. Кругом такое творится, что да глаз да глаз нужен. Сонька сегодня не уснет, шепчет интуиция, что придут к ней гости. Да такие, что мало не покажется.

Интуиция – вещь незаменимая, особенно для ведьмы. Славка подошла к зеркалу и криво ухмыльнулась. Да уж, даже для такой, как она. Сила досталась от прабабки; просыпалась редко и неравномерно. Однако при этом если уж приходилось ею пользоваться, то происходило это на полную катушку.

Славка потянула жемчужное ожерелье, нить лопнула под острыми ногтями, бусины со стуком покатились по полу. Долой все тряпки и побрякушки. Коль уж нечисть гуляет, то и самой неплохо бы погулять. Вжикнула молния, к ногам скользнуло шелковое платье. Худая, нагая, обворожительная. Прекрасная в своей некрасоте. Подняла руку и вынула длинную острую шпильку из волос – черные локоны тут же рассыпались по плечам и спине.

Ни один бы мужчина не смог назвать её прелестницей. Как и ни один не смог бы пройти мимо. Природное очарование было настолько сильным, что сопротивляться многие не рисковали. Да и... не хотели.

Часы пробили полночь. Славка бросила быстрый взгляд в угол, туда, где за шкафом притаилась метла. Видит тёмная ночь все, кого она прячет под своим покровом, это было нелегко. Как объяснить важному иностранцу, от которого хоть страшно тянет неведомой силой, что тебе жизненно необходима метла? Вот именно эта, старенькая и потасканная с торчащими во все стороны ветками. Зато на ней летать – сладко-сладко. Не упадёшь, не соскользнёшь, не занесёт туда, куда не надо. Метлу Славка сама покупала на базаре, зачаровывала и объезжала. Это как любимый ребёночек, который понимает тебя без слов и умеет подстраиваться под настроение.

Неожиданно стало жарко. Кровь заиграла в венах, скулы окрасились румянцем, а обнажённую кожу словно опалил знойный ветер. И тут же всё схлынуло, будто и не было. Губы Славки растянулись в улыбке.

- Что, смотришь, старый черт? – проворковала она. – Нравится?

Силуэт Крампе соткался из тьмы, свился тугими спиралями, от которых исходило рубиновое свечение. Вспыхнули в темноте горящими углями нечеловеческие глаза, скользнули лунные лучи по изгибам рогов. В комнате запахло дымом и зимней стужей.

Внушительная лапа, покрытая густой бурой шерстью, легла на обнажённое бедро ведьмы. Длинные когти чуть царапнули кожу, оставляя белые полоски на смуглой коже. Внутри всё сжалось, сердце пропустило удар, однако не от страха. Наоборот – предвкушение. Желание? Ещё рано. Пусть его вид может испугать кого угодно, но разве и она останется сама собой, когда откроет истинное лицо?

- Нравится, - пророкотал он, прижимаясь со спины.

Длинный язык начертил на плече витиеватй узор. От этого прикосновения по коже прошёл жар. Во рту пересохло. Она не ощупала запаха, исходившего от тела Крампе, однако разум дурманило так, будто рядом кто-то воскуривал пьянящие благовония.

Его рука скользнула по её животу, поднялась к груди.

- Потом, - выдохнула Славка. – Сначала – дело.

- Страшно деловая ведьма, - прошептал он ей на ухо, прихватывая зубами мочку.

Славка вздрогнула, колени так и норовили подогнуться. Крампе кружил голову: его древняя сила, мощь, стать. Не зря же говорили, что Крампусам дети – всего лишь прикрытие. Основное их лакомство – женщины. Их тела, страсть, вздохи и крики. А уж если женщина ведьма, то...

В зеркале отразился рубиновый взгляд, насмешливый и довольный. Словно Крампе уже получил то, что хотел. Ну-ну, дружочек, погоди. Рано ещё веселиться и торжествовать. И, видимо, что-то такое отразилось на её лице, что Крампе чуть прищурился:

- Что ты задумала, моя ведьма? – пророкотал он, обжигая шею дыханием.

«Ещё не твоя», - подумала она.

- Прокатимся по небу, герр Крампе? – промурлыкала Славка. – В одно место, где лечат людей. Навестим Стефана.

Некоторое время он молча, словно что-то обдумывая. Но потом резко вжал её в себя и шепнул.

- Как скажешь, моя ведьма.

«Ещё не твоя, - мысленно ухмыльнулась она. – Хотя...»

Отражение Крампе пошло рябью. Исчез звириный облик, уступая место человеческому. Впрочем, от этого легче не стало. Даже сейчас по нему было заметно, что не смотря на тело красивого мужчины в расцвете сил, возле неё стоит тот, чьё имя лучше не называть.

- Что задумала? – спросил он уже нормальным голосом.

Славка медленно повернулась к Крампе, стараясь смотреть только в глаза. Пусть дело прежде всего, и она женщина. Но... всё же желание вспыхивает будто пламя, когда рядом такой мужчина.

- Больница и Стефан, - сказала она. – Давай слетаем туда и посмотрим: нет ли какого вмешательства в его ауре. Соня проходила сильнейший ритуал гадания. И то, что никто не пришёл – очень странно.

Крампе положил руки ей на плечи, в глазах не осталось и следа от похоти. Кажется, были вещи, с которыми он шутить не хотел. Стефан ему не чужой, да и Соня явно симпатична.

- Пришёл, просто не тот, кого звали, - поправил он.

Славка отмахнулась:

- Ни один из них не связан с Соней общим даром. А после ритуала по идее они должны быть одним целым. Поэтому у меня и появилось подозрение, что есть нечто, что держить Стефана не в Зеркалье, а здесь, в реальном мире.

Крампе некоторое время поразмышлял, но потом кивнул, соглашаясь.

— Я, конечно, не уверена, что хоть что-то получится, — медленно проговорила Славка, — но попробовать стоит.

— Даже не знаешь, что искать? — иронично поинтересовался он.

Она закусила губу. Признаться? Да уж, что поделать. Только вот и впрямь чем черт не шутит. Особенно тот, который почти держит в объятиях.

— Не знаю. Но не хочу исключать возможность. Вдруг и впрямь есть нечто, что можно упустить.

Славка отошла на шаг и плавно взмахнула рукой. Метла подпрыгнула несколько раз, приблизилась к своей хозяйке и трогательно прижалась деревянным черенком к плечу. Крампе рассмеялся. Метла, словно обидевшись, подлетела к балкону. Славка ухватила его за руку и потянула за собой.

— Смеяться будешь потом, — хмыкнула она, усаживаясь. — Давай, устраивайся.

Тот, кажется, хотел сказать нечто пошлое, оценив обнажённую ведьму на метле. Славка только шикнула на него и почувствовала приятную тяжесть за спиной. Крампус — это вам не человек, равновесие удержит в колдовском полёте.

Они взмыли в ночное небо. Кажется, внизу кто-то присвистнул. Славка не оборачивалась, однако почувствовала, что Крампе показывает кому язык. Ну и ну, взрослый уверенный мужчина, знающий, чего хочет жизни. Впрочем, судя по всему, этим кем-то там на земле был Клаус, явно не ожидавший такого поворота событий.

Морозный воздух обжигал кожу, однако холодно не было. Внутри поселилась какая-то шальная радость, восторг от полёта и надежда, что всё получится.

— Правее, красавица моя, — прошептал Крампе, обнимая одной рукой Славку за талию, а второй указывая направление.

Гамбург внизу — ёлочная игрушка, облитая ночью и усыпанная золотыми и серебристыми блёстками. Драгоценное сердце на ладонях Эльбы-красавицы. Рычащие и прыгающие ряженые крампусы, звон, говор людей, важный статный мужчина в костюме Святого Николая. Сонные дома, тёмные мосты, шпили кирх, пронизывающее небо. Всё здесь и сейчас, реальное — коснуться рукой можно. И в то же время кажется: только закрой глаза — и всё исчезнет.

— Нам туда, — выдохнул Крампе, указывая на здание больницы.

Славка пошла на снижение. Покров невидимости укутал обоих. Нечего смотреть простым людям на разгуливающую ведьму-интуристку и её не менее колоритного сопровождающего. Они прошли через главный вход, но никто не обратил внимания. Да что там внимания... даже не посмотрел, что кто-то явился. Крампе тоже умел прятать от чужих глаз то, что им не следует видеть.

В полном молчании они прошли в палату Стефана. Для Славки здесь всё было чужим и непривычным, но так же нелюбимым, как и дома. Больницы для тех, кто не может вылечить себя сам, позабыв простейшие истины. Ведьмы в больницы не ходят, как и в церкви.

Пусть она не была из тех, настоящих и истинных, однако уж если обращалась к силе, то следовала её законам. И поход в больницу был вынужденной необходимостью. Потому что сидеть сложа руки она не любила.

Дверь в палату распахнулась сама собой. Однако в тот же момент оттуда плеснуло что-то черное и тягучее. Отчаянно слепое, окатывающее первобытным ужасом. Славка судорожно захрипела, схватилась за горло. Воздух исчез из лёгких, перед глазами всё потемнело. Метла со стуком упала на пол. Крампе, кажется, пытался помочь, но каждое его прикосновение обжигало огнём. Славка заорала, чувствуя, как задыхается от жара, расплавленным металлом вливающимся ей в нос и рот.

— Ве... — прохрипела она. — Ведьма! Это она!

Cила, тёмная и голодная, была женской. Ни один мужчина не обладает такой. Она утягивала Славку в себя, заполняя каждую клеточку её тела. Хотелось выть. Орать, раздирать ногтями себе лицо — только недопустить полного проникновения этой мерзости в себя.

— Яросла...— хриплый голос Крампе оборвался влажным хрустом.

Раздался глухой удар. К горлу подкатила тошнота, перед глазами заплясали ослепительные точки. А потом резко пропали все краски, и мир погрузился в беспроглядную тьму, потеряв прежние очертания.

***

Я беспокоилась и не находила себе места. В ночь, когда на улице проходит торжество, подобное Крампусиане, сладко не поспишь. И хоть сегодня на улицу я не собиралась, но всё же воздух пропитался напряжением и ожиданием, а звуки, доносившиеся из окна, заставляли вздрагивать.

Славка предупредила, что сегодня её не будет. На всё мои протесты не обратила ровным счетом никакого внимания. Ведьмовские корни брали своё. И пусть я знала, куда она собралась, беспокойство становилось только сильнее. Вздохнув, я бездумно посмотрела в монитор, не осмысливая увиденного. У работодателя пришлось отпроситься на неопределённый срок. Разберёмся немного здесь, вернём Стефана, потом снова войду в привычный ритм. Славке пришлось сделать то же самое. В какой момент я поняла, что остро сожалею, что всё резко перевернулось с ног на голову и теперь нельзя оказаться в прежней спокойной жизни.

Я свернула вкладку с новостями из дому и выключила ноутбук. Не идёт, не клеится. Надо, пожалуй, выпить что-то успокоительное. А то так долго не протяну.

Сцепив пальцы, сообразила, что они мерзко подрагивают.

Причины волноваться были нешуточные. Неведомо куда пропала Золотая Тень. Я обыскала весь дом, но не сумела отыскать и малейшего её присутвия. За Райна я переживала как за родного, к тому же прекрасно понимала, что моё выздоровление без него не обошлось. Воображение рисовало уж совсем печальные картины, однако я гнала их от себя прочь. Нет, с ним всё в порядке. Обязательно. Просто, возможно, он ушёл в свой мир теней и...

«Сама-то веришь в эти бредни?» - любезно поинтересовался внутренний голос.

Нет, не верю. Уже не в том возрасте.

Кольцо на пальце жгло холодом. Сразу, как проснулась, я его и не заметила. Не то чтобы было невидимым, просто глаз не задерживался. Смешно или нет, а будто кто наложил сказочное заклятие отвода глаз. А ещё это платье... Широкий жест. Только зачем? Чтобы на бале Горгулий не выглядела как пугало? Ну так переживём, подумаешь. Надела бы тот наряд, в котором ходила на концерт. И вообще... Воспоминания о Валентине одновременно заставляли сердце сжиматься и стучать в предвкушении. Хотелось закрыть глаза и вновь ощутить прикосновения его пальцев, услышать шёпот, вдохнуть аромат...

Стоп, Соня, что-то тебя понесло.

Маленький ночник, стоявший на столе, неожиданно померк. Сердце замерло, мне стало не по себе. Что происходит? Последнее время что-то не расслабиться и не побыть спокойной. Всё время что-то случается, всё время сидишь и ждёшь какой-то неприятности. Судя по всему, вот она и появилась.

В комнате послышался шорох.

- Кто здесь? – резко спросила я.

Внезапно осознала, что сразу хоть и испугалась, но сейчас отпустило. Мои способности зеркальщицы стали куда внушительнее, поэтому я понимала, что могу дать отпор. Пусть это будет не чистый ход, как у Стефана, однако всё равно подействует.

- Как грубо, хэрцхен, - прошипел кто-то за моей спиной. – Никаких манер. Уж могло выдумать что-то более витиеватое.

Узнала, сразу. Быстро обернулась и встретилась со взглядом черным глаз. Изогнутые в ироничной улыбке губы, сложенные на груди руки, кожаные костюм. Длинные волосы струятся по плечам, как жидкий шёлк. Хорош, такой себе готический принц в ореоле золотисто-жёлтого света. Только вот зубы заговаривать умеет на раз. Поэтому с ним лучше не спорить, ибо потом сама проблем не оберёшься.

- Добрый вечер, - сухо сказала я, мысленно подбираясь и просчитывая чем в него кинуть, если пришёл сюда с далеко неблаговидными целями. – Что вам нужно?

Дитер тем временем внимательно смотрел на перстень у меня на пальце.

- Ну, надо же. Старый добрый кайзер. А я-то и подумать не мог... тяжело быть королём, каждая сволочь норовит свергнуть, - пожаловался он таким тоном, будто купил желанную вещицу, а та оказалась бракованной.

Впрочем, ни словами, ни интонацией я не прониклась.

К тому же слева от меня на стене появилась тень. Туманно-серебристая, обвивающая мою, черную и расплывчатую. А ещё появилось какое-то странное чувство, что всё будет хорошо. Обязательно. Если раньше можно было нервничать и сомневаться, то сегодня – нет.

- Присядь, хэрцхен, - мягко попросил Дитер. – Есть разговор.

- Уже поняла, - буркнула я, отходя от него и усаживаясь в первое попавшееся кресло. – Слушаю.

Он не подумал менять положение. Кажется, сидеть на столе ему нравилось. Ну, ладно, почти сидеть, не будем вдаваться в подробности.

- Кажется, вам плевать на все замки, герр Шаттен, - заметила я.

- Это не совсем так, - хмыкнул он. – Но в этот раз у меня есть особый пропуск. Однако... я не об этом. Где Золотая Тень?

Взгляд Короля жёг не хуже пламени. Его губы сжались в тонкую линию. Я вдруг осознала, что он с трудом сдерживается. От чего именно – не понять. То ли жаждет открутить мне голову, то ли сотворить нечто похуже.

- Не знаю, - искренне ответила я. – Сама бы рада её найти.

- Сомневаюсь, - прищурился он. – Всё бы ничего, но я не просто не чувствую Райна здесь, а не ощущаю даже его присутвия в этой реальности. Скажи, милая, что ты сделала с моей Золотой Тенью?

Справа раздался смешок. До боли знакомый, кстати. Я резко повернула голову и уставилась перед собой. А когда сообразила, кого вижу, то чуть не рухнула с кресла.

Сердце, кажется, подскочило к самому горлу и затрепетало, как у пойманной пташки.

- Стефан, - хрипло прошептала, не узнавая собственный голос.

Или не совсем он. Уж точно не физическое воплощение, но явно... он. Мысли спутались, не получалось расставить их по полочкам.

- Ты выглядишь, как тень, - брякнула я первое пришедшее в голову.

Формулировка вышла не очень правильной, однако ничего более разумного в голову не шло. Он молча смотрел на меня. Я ждала чего угодно, только не этого. Ну, не молчи! Давай, рыкни что-нибудь, закати глаза, проворчи что-нибудь про глупую сестрицу.

Но Стефан только вздохнул и развёл руками.

- Он и есть тень, - сказал Теневой Король. - В реальном мире духам пребывать нелегко, поэтому пришлось немного... подкорректировать.

- Ты превратил моего брата в тень? – ахнула я.

Король фыркнул:

- Ничего ему не сделается. Зеркалье, знаешь ли, не хочет тебе его показывать. Поэтому пришлось немного... преобразить. Не бойся, ничего ему не сделается. А если и сделается, долго плакать не будешь.

- Заткнись, Дитер, - мрачно сказал Стефан, и у меня отлегло от сердца.

Пусть его голос звучал тише, чем обычно, но всё же это был он.

Теневой Король чуть повернул голову и так улыбнулся, что у меня сердце ушло в пятки. Да уж, лучше на него не смотреть. А Стефану не стоит выпендриваться лишний раз. А то ещё станет рабом Короля. Судя по выражению лица последнего, то уже представил, что сделает с непокорным Главой Зеркальщиков, оказавшимся в полном распоряжении.

- Так, не ссорьтесь. И объясните толком: что происходит? Стефан, как...

Брат молча поднял руку, останавливая мой словесный поток. Ну и ладно, не больно-то хотелось. Подумаешь, переживу. На краю сознания отметила, что раз скверный характер Стефана не изменился, значит не всё так плохо, ещё повоюем.

В комнату заполз Пауль. Увидев Короля, вдруг жутко зашипел и изогнулся всем немаленьким телом.

- Какая милая кися, - отметил тот. – Извини, дружок, но я по йольским котам.

Кися явно не оценила такого обращения, потому что тут же что-то недовольно замяукала и подошла ко мне. Потёрлась о ноги, жалобно заглянула в глаза и поцарапалась лапкой. Короче, нахально просилась на ручки, игнорируя всех находящихся в комнате. Я мельком глянула на Стефана. Его лицо оставалось безучастным, однако в глубине глаз проскользнула боль. Понимая, что сейчас, ровно в этот момент, я не могу исправить ситуацию, сгребла татцельвурма в охапку и затянула к себе на колени, стискивая так, словно это был не змеекот, а выздоровевший брат.

- Всю пафосность момента сбил, гад, - внезапно достаточно миролюбиво отметил Дитер. – Ладно, переживём. Рассказывай, хэрцхен, что произошло вчера и откуда у тебя кольцо. Мне больно любопытно.

- Мне тоже, - мрачно добавил Стефан.

Я исподтишка показала ему кулак. Не со зла, а так, для профилактики. Но упрямиться не стала и выложила всё, как на духу. При этом выражалась достаточно обтекаемо, дабы Теневой Король не уловил негатива в свой адрес. Уж какие там отношения у них - не знаю, но лучше не нарываться.

Дитер оказался чудесным слушателем: не перебивал, ни комментировал, ни просил повторить. Только сдержанно кивал и задумчиво разглядывал носки собственных ботинок, будто там было нечто безумно интересное.

Стефан только раз тихонько выругал меня за самодеятельность с обрядом на суженого. Однако, получив ответ, что главной подстрекательницей выступила Славка, обречённо замолчал.

- Всё понятно, что ничего не понятно, - мрачно подвёл итг Король. – Знаешь, хэрцхен, навортили вы тут со своей подружкой черт знает что.

- Крампе не знает, - автоматически выдала я.

Точнее знает, но только то, что сообщила Славка. Кто ко мне являлся и зачем – загадка и для Крампуса. Иначе всё было бы куда проще.

- Значит так, - заявил Дитер, - я по Зеркалью ходить не могу. Даже если вы, зеркальщики, пытаетесь навести какую-то гадость через ритуалы, обряды и прочее. Тени – сами по себе дети чар, поэтому они не отреагируют на другие чары, как того хотелось бы. Другое дело – люди.

- Короче говоря, ты намекаешь, что тебя вчера ночью и близко не было? – задумчиво спросила я.

- Не намекаю, а прямо говорю, - твёрдо сказал он. – И да, вы оба для меня – досадная преграда. Я бы убрал обоих со своей пути, но... Видишь ли, хэрцхен, есть у нас в тёмной мире свои законы: нельзя убивать того, кого ты не любишь просто так.

- Какой хороший закон, - пробормотала я, на всякий случай отодвигаясь подальше от Дитера. Как-то он не внушал доверия, ей-богу. Правда, с Паулем на коленях отодвинуться оказалось не так просто.

- По сути, моя основная претензия к Хармсу – укрытие Золотой Тени. Моей, - он очень чётко произнёс это слово, - Золотой Тени.

- Уже не твоей, - донёсся тихий голос Стефана.

Дитер закатил глаза, давая понять, что не собирается это обсуждать. Впрочем, как бы сейчас мальчики не спорили, факт оставался фактом: Райн пропал. О чём я и сказала.

- Поэтому я и здесь, - серьёзно сказал Дитер, глядя мне в глаза. По коже тут же пробежал мороз. Ух, ну и силища, с таким всё же лчше не враждовать.

- А Теневая Охота? – спросил Стефан.

Явно его степень доверия к Теневому Короля не отличалась от моей.

- Угроза, - хмыкнул Дитер и невинно добавил: – Надо же как-то было проверить тебя на прочность. И припугнуть, не люблю, знаешь ли, когда мне мешают непонятные личности.

Я задохнулась от гнева, но проглотила возмущённые слова, рвущиеся с губ. Паульхен почувствовал моё настроение и зашипел, гость ему явно не нравился.

- А что Кайзер? – резко перевела я тему.

- С Кайзером у меня нет вражды, - задумчиво сказал Теневой Король. – Как и нет дружбы. Шаттенштадский трон – лакомый кусок, поэтому даже нет смысла на кого-то злиться за желание обладать им. Правда, фон Траум никогда не изъявлял желания стать правителем. А вот что он задумал – уже интересно, поболтаю с ним сегодня. До свидания.

С этими словами он отошёл от стола и направился к выходу.

- Да-да? – любезно уточнил он, глядя на меня с таким выражением лица, что захотелось велеть паулю кинуться и покусать этого нахала.

- Стой! – крикнула я, понимая, что не поднимусь. – Как до свидания? Ты пришёл, узнал всё, что хотели до свидания?

- Соверешнно верно, - сообщил Дитер как нечто само собой разумеющееся. – Неужели вы решили, что я пришёл на рюмку шнапса и чашечку чая?

- Но... - Я потеряла дар речи, понимая, что столько нецензурных слов за раз просто не выдам. Жалко, что он не читает мысли!

- Пусть идёт, - неожиданно прошептал Стефан, и я вздрогнула.

Господи, ну и интонация. Повернула голову и посмотрела на брата... тень брата.

- До встречи на Балу Горгулий, хэрцхен, - насмешливо произнёс Дитер. – Ну и ты, болезный, тоже приходи.

Дверь хлопнула. Я спихнула Пауля с колен и метнулась к Стефану, ухваитла за плечо, но пальцы прошли сквозь серебрящую тень.

- Господи, как... - голос предательски дрогнул, горло сдавило.

Стефан криво улыбнулся. Даже в таком виде кривая улыбка была его, фирменной.

- Во всяком случае, будучи тенью, я могу спокойно находится в реальном мире. Хоть какая-то польза от гадского короля, то есть, теневого. А теперь, любимая сестрица, повтори-ка всё сначала. И прошу не опускать деталей. Ведь мы же слышали неполную версию твоей беседы с фон Траумом, не так ли?