Глава 0.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ.
«... В которой мы будем знакомиться с героями романа...»
Я проснулся очень рано - примерно в пять, пять тридцать утра. Нет, я не отправился на кухню чего-нибудь поесть, не проверил сообщения на моём старом "Сименсе", даже не перевернулся на другой бок, дабы мозг почувствовал обе стороны полюса и окончательно проснулся. Нет... Я просто лежал и смотрел в потолок своей комнаты. Мысли, навязчивые и длинные, переплетались в моей голове крепкими узлами, после, от неспособности надолго удержаться, превращались во что-то несущественное. Нравится мне это ощущение. Будто бы под влиянием вполне реальных мыслей отходишь от столь же реального мира и погружаешься в свой собственный, такой отличный от обычной жизни, но всё же связанный с ней.
Вдруг прозвенел будильник, выгнав меня из транса. Я повернул голову и не без усилий посмотрел на часы: семь ноль-ноль. Пора в школу...
Я окончательно пришёл в себя и подошёл к окну. Всё было занесено, падал лёгкий, но частый снежок. Как будто я смотрел не в окно, а в старый шипящий телевизор, в замедленной съёмке демонстрирующий нам чёрно-белую, неразборчивую картину. "Ну всё," - подумал я, - "надо собираться, а то опоздаю, как в прошлый раз." Я пошёл на кухню, взял свой завтрак и, надев портфель и заперев дверь, отправился в школу.
Старые фонари ярко освещали дорогу у шоссе. Шагая по дворам нашего спального района, чуть ли не самого старого в городе, я всё вспоминал наши прогулки по зимней деревне. Дубки - так, кажется, она называлась. Мы не были там с того момента, как я... не помню точно, сколько лет мне было, но я ещё был детсадовского возраста. Тогда мы жили в стареньком доме, скудно обставленном советской мебелью и плохо протапливаемом. Да, хоть в той хижине было не так уютно, но всё же мы были все вместе: я, папа и мама. Но все изменилось, когда папа ушёл от нас. Он просто исчез, оставив нам кучу долгов и недоделанную дачу.
Мама говорила, что отца тогда призвали в Таджикистан и он погиб на войне где-то под Дарвазом. Мне почему-то так не кажется.
По приходу в школу я заметил, что в раздевалке не очень-то много курток - штук семь-восемь. "Да не может быть!" - подумал я - "Должен ведь будет ещё кто-нибудь прийти. Пол восьмого уже, ёк макарёк!" И вот, будто бы в ответ на мои слова, за спиной широко распахнулась дверь, чуть коснулась стены и плавно вернулась назад. Это пришёл Белый.
Своё ничем не примечательное прозвище он получил по нескольким причинам. Первая состояла в том, что класса до второго фамилия его была Белянский, так что кличка от сокращения повелась. Потом у него на семейном совете как-то решили, что Юрка будет носить фамилию своего деда по маминой линии (он, вроде как, был каким-то известным агрономом). Фамилия, конечно, сменилась, но прозвище осталось. Другая причина была хоть и не в национальности, но она тоже сыграла роль: наш Юра Артемянок очень уж любил носить беларусские косоворотки (преимущественно белого цвета, как же ещё)! На вид был юношей лет четырнадцати. По комплекции стройный, тело сложено крепко. Натура рабочая, рассудительная - настоящий беларус! Работу мог выполнить любую, только цель поставь. Одним словом, классный парень, таких теперь поискать.
-Здарова, Щерба! - сказал он своим зычным басом.
- Здравствуй, брат!
- Как жизнь, дружище, что нового за выходные? На блошиный ходил, ты вроде собирался?
Белый был человеком общительным, бывало, правда, чересчур. На уроках он, даже если плохо понимал тему, умел отвечать громко, звонко и чётко, даже порой самоуверенно, но по доброму. Никто не понимал, откуда в нём это. Все знали, что родители у него самые обычные: отец тянет лямку на заводе, мать работает в детском саду воспитательницей. Оба были спокойные, там, где не надо, не возникали. Не то, что бы Юра был выскочкой, но его смелость и активность всеми уважались.
Немного ошеломясь от количества и частоты задаваемых вопросов, я ответил:
-Да мы с мамой думали, но всё-таки после Нового года решили, чего сейчас время и деньги тратить? Я уж лучше на новую гитару накоплю, не на этой же развалюхе играть. Сам-то как поживаешь?"
-Ну, а я тут на днях часы твои отремонтировал, как нефиг делать. Ещё и звук тебе отрегулировал, теперь каждый час будут тебе обозначать, как куранты! - Для своего возраста Белый не хило разбирался в механике и электронике. Помню, однажды у одного парня в нашей школе на телефоне перестали работать кнопки! Абсолютна вся клавиатура была бесполезна, и телефон уже собирались выбросить, но Белый решился его починить. Оказалось, что железки под клавишами просто не могли отправить сигнал на плату. Белый в отцовском гараже вырезал точные копии всех железок и путём электрического воздействия усилил их притяжение, так что цифры теперь набирались при малейшем нажатии. Прямо как в фантастических фильмах каких-то! В общем, тот парень просто сиял от счастья! Он предлагал Белому за это целых десять тысяч, но тот отказался, объясняя это тем, что такая работа для него в удовольствие, а удовольствие - лучшая плата. Эх, бескорыстная он душа, всё же.
Я надел модифицированные часы и надёрнул на них рукав свитера.
- Спасибо тебе, братуха, выручил! Без тебя время в телефоне только бы смотрел.
- Да не за что, чего там! - В это время дверь отшатнулась, впустив личность в капюшоне и сиреневой шапке.
- Шалом, братья, как вы? - раздался из-под одеяний глуховатый тенор. Это был наш Зиля. Внешностью он обладал приятной. У него были чёрные волосы волной, чуть вздёрнутый нос, хорошо сочетающийся с плавнымт чертами лица и карими глазами. Серёга, в купе со своей внешностью, был парень необычный: дрался он довольно часто, активно принимал участие в разных дворовых разборках. Человек он был не столько хитрый в силу генетики, сколько ловкий и изворотливый, потому избегал неприятностей в свой адрес и всегда выходил сухим из воды. Парадокс заключался в том, что при всей его сорвиголовости Серого уважали учителя и не ругались на него за плохие отметки так сильно, как на остальных, потому что знали точно: Зильбер исправится.
-А что это мы в капюшоне? - с умешкой спросил Белый. - Небось опять вчера во дворе помахались с хоккеистами? - Зиля снял капюшон. Под его правым глазом красовались два смачных синяка.
-Ого, Серый, где ж тебя так?
-Да, вчера с "Б" классом в снежки играли. Димка Айму ледяным снежком в глаз прямо попал. Тот крикнул, ну я Димона и шлёпнул в ухо слегка.
-Знаем мы твоё "слегка" ! Ты в началке так же "слегка" Гарбовскому шею растянул, убийца!
-Ой, ну скажешь тоже, убийца! Так вот, я ему в ухо, а он как в глаз мне костяшкой влепит! Я тут повалился, но потом в стойку встал и полез на него. Тут нас и растащили. А зря, я бы ему задал... - Зиля пригрозил ребром ладони воздуху, будто напротив него стоял Димка Алексеев.
- Да зря ты так. Ну ударил ты Димку, а толку? Айму ведь лучше-то не стало, да и ты фонарём теперь светишь, - высказал Белый своё мнение.
- Неверно говоришь, братишка! Зиля за друга нашего ответил, и правильно сделал. Пусть знают, каково с намт дело иметь. Вот так вот, Юра! - Белый, очевидно, хотел что-то возразить мне, да воздержался.
В это время кто-то резко распахнул дверь, а затем также вернул её на место. Послышались ровные шаги кожаных финских пьекс. Без сомнения, это был Аймо Йоханнес Корхонен, которого все звали попросту Айм. По виду его было не отличить от чистокровного русского парня: черты лица приятные, волосы светло-русые, но всё же его финно-угорские гены давали о себе знать - он был почти самым высоким в классе. У нас его считали довольно способным хорошистом.
- О, вот он - лёгок на помине! Здарова, великомученник!
-Чтоб вас фьорд всех побрал, здравствуйте! - Айм говорил с явным финским акцентом.
- Ну, как ты, жив после вчерашнего? - поинтересовался я.
- Да, всё болье-менье нормально. Я глаз вчера вечером чаем промыл, на утро синяк уже прошёл. - В самом деле, никаких особо видимых повреждений, кроме царапины от попадания льда, больше не наблюдалось (ей богу, он точно шаман)!
- Фух, ну и славно! Пойдёмте, парни, наши уже подходят.
В самом деле, пока мы болтали, народ активно подходил, а входная дверь от постоянной текучки не только нашего, но и других классов, практически не закрывалась.
- Да, а что сейчас первым уроком?
- Английский, кажется ...
* * *
Мы шли по длинному коридору пятого этажа. Смеясь, говорили про предстоящие контрольные, рассуждали на разные злободневные темы, вроде закрытия параллельного класса на карантин, или же строгости учителей при выставлении четвертных оценок... У кабинета английского было довольно много людей - целых пятнадцать человек. Мы зашли за угол и уселись на свои портфели. Белый играл в "змейку", Айм, как обычно, достал свой кассетный плеер со сборником песен его любимой группы "Liona". Один раз я, чисто ради интереса, попросил у него послушать парочку композиций. Многие песни были попсовые, как по мне, но некоторые запали мне в память. До сих пор напеваю иногда.
Тут я услышал, как за моей спиной резко распахнулась дверь, я почуял нежный запах фруктового шампуня. Пришла наша подруга - Лена Зайцева. Она мне очень нравилась, но только как друг, ибо по другому я на неё смотреть не мог - с ней было прикольно тусоваться, она была весёлая, позитивная, интересовалась музыкой, аниме. В общем, была привлекательной. Они тесно общались с Зилей, многие даже говорили о них, как о любовной паре, что Серёге не очень - то нравилось. И всё бы хорошо, вот только была в их отношениях одна довольно значимая деталь, которая, несмотря на свою объективность, мне, да и всей нашей братии, не нравилась - Зиля почти каждую перемену и вообще большую часть свободного времени болтал только с ней! Да и в основном в его окружении находились одни девчонки.
Нет, мы не хотели вставать против их общения, даже гордились тем, что хоть кто-то из нашей банды имеет даму сеодца, но слишком уж чрезмерно Серёга активничал в её сторону.
Зиля медленно поднялся с рюкзака:
- Я сейчас, пойду поздороваюсь...
- Знаем мы твоё приветствие, Ромео! - он резко махнул в нашу сторону рукой, мы дружно хохотнули. Когда он подошёл к Ленке, мы опять вполголоса завели старую шарманку:
-Ну всё! Снова к бабам пошёл, теперь за уши не оттащишь!
-Да и не говори. Как с Ленкой задружились, он только с ней и водится. Эх, ўсё внимания гэтыя дзеўки забираюць! - Белый часто переходил на беларуский, если раздражася. Это происходило как-то само собой, он, скорее всего, этого даже не замечал.
Зиля до конца первой перемены проболтал с Ленкой и её подружками, мы до конца перемены просидели на портфелях, занимаясь всякой всячиной. В любом случае, в класс мы зашли со звонком - наша учительница снова опоздала. Обычное дело.