Ночная школа

Это было для Элли уже слишком. Ее стала бить нервная дрожь, и, чтобы унять ее, она крепко обхватила себя руками.

— Картер, если ты пытался меня напугать, то тебе это удалось. Так что давай эту тему на некоторое время оставим, о'кей?

Картер целую минуту хранил молчание, Потом тяжело вздохнул и сказал:

— Извини, что все это на тебя вывалил. Но пугать тебя я не собирался. Просто хотел, чтобы ты уяснила себе, насколько все это серьезно.

— Я это уяснила, когда споткнулась о тело Рут, — огрызнулась Элли. — Короче, я въехала, понял? И не надо мне об этом все время напоминать. А еще я въехала, что все мы в большой беде. Здесь происходит какая-то чертовщина. Умирают люди, внезапно начинаются пожары, сигнализация отключена во всем здании... Да, это очень странная школа — в этом ты прав. А я вроде как не имею к ней никакого отношения... Вроде как сама по себе. Так, что ли?

Съехав ниже по ветке, Картер придвинулся к Элли и заключил ее в объятия. Поначалу она пыталась оттолкнуть его, но он держал ее крепко.

— Извини... Я знаю, что не должен так делать. Но я хочу, чтобы ты хоть на короткое время почувствовала себя в безопасности.

Элли подумала, что он не так уж неправ, и позволила себе расслабиться в его объятиях. Его крепкие руки и тепло его тела и в самом деле создавали иллюзию защищенности.

Через некоторое время он, впрочем, выпустил ее и чуть оттдвинулся, чтобы лучше видеть ее лицо.

— Пойми, я, возможно, сгустил краски, но только потому, что боюсь за тебя. Если честно, я назначил эту встречу только с одной целью — уговорить тебя вернуться домой.

Она с удивлением посмотрела на него, но он продолжал говорить, торопясь, запинаясь и проглатывая окончания слов.

— Я решил, что директриса, возможно, позволит тебе уехать вместе с пострадавшими при пожаре, если ты сошлешься на нервный срыв, депрессию или что-нибудь в этом роде.

Она открыла было рот, чтобы запротестовать, но он опередил ее.

— Но если честно, я не хочу, чтобы ты уезжала. Хотя, возможно, так будет для тебя лучше. Но если бы ты осталась, мы могли бы выработать совместный план относительно того, как быть дальше.

— Думаю, на этом варианте и остановимся, — просто сказала Элли. — Дело в том, что у меня больше нет дома и мне некуда возвращаться.

Ночная тьма уже стала такой густой, что когда он заговорил снова, Элли не видела его глаз.

— Раз так, мы с тобой в этом смысле нисколько не отличаемся друг от друга.

Потом Картер бросил взгляд на небо.

— Совсем поздно. Надо возвращаться, пока можно еще хоть что-то разглядеть.

Спрыгнув с ветки, Картер взял Элли за талию и легко, как пушинку, опустил на землю. Несколько мгновений они стояли так, касаясь друг друга, потом Картер повернулся и направился к воротам.

— Пошевеливайся, Шеридан, — сказал он грубовато.

— Я у тебя за спиной, Картер.

Когда они рысцой двигались по лесной тропинке, вечер окончательно уступил место ночи, и в лесу стало по-настоящему темно. Элли, не любившая темноту, всматривалась на бегу в заросли кустарника и деревья по краям тропы, опасаясь зафиксировать взглядом какое-нибудь резкое движение. Шелест ветра в верхушках деревьев в темном лесу тоже казался ей зловещим. Она знала, что Картер — парень наблюдательный, с острым слухом и инстинктивным ощущением опасности, поэтому старалась держаться к нему как можно ближе и выдерживать заданный им ритм бега. Никто из них не произнес ни слова, пока они не достигли линии посадок, где начиналась школьная лужайка. Только здесь, на краю лужайки, они остановились, чтобы перевести дух.

Хотя Элли уже знала, что говорить о спокойной жизни в этой школе не приходится, тем не менее испытала привычную радость, когда увидела старинное здание с горящими окнами и причудливым абрисом крыши. Более того, у нее даже слегка поднялось настроение.

— Ну вот, — сказал Картер, слегка запыхавшийся после кросса по лесу. — Добрались. Теперь надо думать, как быть дальше. Полагаю, за главной дверью сейчас не особенно следят. Поэтому беги к главному входу что есть духу. Я побегу вторым и буду держаться у тебя в тылу.

Элли одарила его вызывающим взглядом.

— Ясное дело, «вторым»... Можно подумать, что ты сможешь меня обогнать.

Картер не смог скрыть улыбку.

— Отлично. Давай устроим забег. Держу пари, я тебя обставлю.

— Ну, это мы еще посмотрим... А какой приз получит победитель?

Картер усмехнулся:

— Я что-нибудь придумаю.

— Или я... Раз, два, три — вперед!

Элли застала его врасплох и сразу выиграла несколько футов, продолжая с каждой секундой набирать скорость. Картеру, прозевавшему старт, сразу пришлось бежать в полную силу, чтобы разделявшее их расстояние не стало слишком большим.

— Так... нечестно! — отдуваясь, крикнул он у нее из-за спины.

— Придется тебе с этим примириться, — бросила она, продолжая наращивать темп.

Элли оставалось лишь восхищаться его силой и умением выкладываться: хотя она здорово опередила его на старте, они добежали до лестницы почти одновременно, а схватились за ручку входной двери в один и тот же миг, причем рука Элли оказалась поверх руки Картера. Тут они затеяли шуточную борьбу, отталкивая друг друга, чтобы открыть дверь и войти первым.

— Ш-ш-ш-ш! — неожиданно прошипел Картер, и они оба замерли, прислушиваясь.

Они услышали шаги в холле. И застыли на месте. Рука Картера вцепилась в ручку двери, поверх его руки лежала ладошка Элли, другой рукой она сжимала его плечо, пытаясь за секунду до этого оттолкнуть ее от двери. Они оказались так тесно прижаты друг к другу, словно двое стали одним. Элли слышала слабый аромат кофе и специй, потом ощутила, как он задрожал, подняла взгляд и увидела, что он тоже смотрит на нее своими темными, как ночное небо, глазами.

Через некоторое время Картер прошептал:

— Думаю, в холле чисто. — Он по-прежнему не сводил с нее глаз.

Элли кивнула, но язык словно прилип к небу.

— Ну что — готова? — спросил он.

— Да, — едва слышно прошептала она.

Картер тихо приоткрыл дверь. Внутри нее было ни души.

— Не дрейфить, — прошипел Картер, подталкивая ее.

— Ни за что, — ответила Элли, вызывающе вздернув подбородок, и неслышно заскользила по каменным плитам пола.

Они двинулись по коридору в сторону лестницы.

Элли все еще думала о том, как Картер смотрел на нее, каким горячим оказалось его прикосновение и каким волнующим был его запах.

Картер же отметил просто, словно ничего и не случилось:

— А ты быстро бегаешь.

— Всегда любила бегать, — сказала Элли, стараясь говорить в той же, что и Картер, будничной манере. — Мне нравится думать, что, если понадобится, я всегда сумею смыться.

На губах Картера заиграла улыбка.

— Не знаю почему, но это меня не удивляет. — Они уже почти добрались до лестницы. — Ну вот, здесь придется расстаться. Не боишься идти к себе одна?

— Нисколечко, — ответила девушка.

— Вот и хорошо. До скорого...

Она повернулась и направилась к лестнице.

Когда Картер скрылся в темноте коридора, она остановилась, повернула голову в ту сторону, где он только что стоял, и едва слышно прошептала:

— Доброй тебе ночи, Картер.

Солнце заливало яркими лучами главную лестницу, когда Элли на следующее утро спускалась по ней, приглаживая еще влажные после душа волосы. Вчера она так устала, что заснула в ту же минуту, когда ее голова коснулась подушки. И спала мертвым сном без сновидений. Впервые после ужасной ночи пожара она чувствовала себя более-менее похожей на прежнюю Элли.

В столовой, как всегда при входе, толпился народ, а за едой велись обычные разговоры, разве что чуть более приглушенными, чем обычно, голосами. Короче, все было почти так, как до пожара. Если не считать того, что Элли не увидела за своим столиком Джу и Гейба, и потому села рядом с Лукасом.

— Привет, — сказала она, даже не взглянув на него, поскольку все ее внимание было сосредоточено на лежавших перед ней на тарелке поджаренных тостах, беконе и яйцах всмятку.

Лукас едва дождался, когда она опустится на стул, и выпалил:

— Гейб и Джу не показывались со вчерашнего вечера. Как думаешь, что с ними такое?

Элли помотала головой, с аппетитом набрасываясь на завтрак.

— Сегодня тоже их не видела, — сказала она, не без труда проглотив большой кусок. — Извини, есть очень хочется.

— А Лайзу ты навестила?

— Нет еще. А ты?

Он кивнул:

— Сегодня утром. Выглядит она неважно, но зато вполне бодра.

Элли испытала такое облегчение, что на минуту забыла о пище.

— Это просто здорово, Лукас! После завтрака я найду Джу и мы отправимся в палату к Лайзе.

Торопливо покончив с едой, Элли побежала на свой этаж, чтобы вытащить из кровати Джу. Она так торопилась, что едва не сбила девушку, выходившую из комнаты в тот момент, когда Элли пролетала мимо. Особой, чудом успевшей отскочить в сторону, оказалась Кэти.

— Ты когда-нибудь будешь смотреть, куда идешь? — осведомилась она, дуя на свой розовый маникюр, и держа руку несколько на отлете, чтобы не смазать идеально ровный слой лака. — Прекращай уже носиться по школе со скоростью и грацией бешеной зебры!

— Извини, су... то есть Кэти, — произнесла медовым голосом Элли, переходя на шаг и уже куда более степенно продолжая свое путешествие.

Но Кэти не торопилась оставлять ее в покое. Двинувшись по коридору за ней, она осведомилась:

— Куда бежишь? Джу, наверное, разыскиваешь?

Элли, даже не повернувшись в ее сторону, ответила:

— А тебе что за дело? — Да так. Просто я очень беспокоюсь за нее.

Хотя в голосе Кэти и на гран не было упомянутого выше беспокойства, Элли почувствовала, что при этих словах у нее тревожно забилось сердце. Вспомнив, что сказал в столовой Лукас, она остановилась и повернулась к Кэти:

— А почему, собственно, ты о ней беспокоишься? Разве что-то случилось?

Кэти вновь неторопливо подула на свой маникюр. Поскольку этой операции подвергся каждый пальчик в отдельности, не приходилось сомневаться, что она делала это намеренно.

— Ничего не случилось. Просто я видела ее сегодня утром, и вид у нее был чрезвычайно удрученный. Удрученный и странный. Я, как ты знаешь, не эксперт, но даже я могу сказать, что она находилась под воздействием некоей возбуждающей субстанции.

Элли почувствовала неприятную сосущую пустоту под солнечным сплетением.

— Чего-о-о? Джу свои переживания наркотиками не лечит.

— А я думала, вы подруги... — с деланым разочарованием протянула Кэти. — Но раз она тебе об этом не сказала, значит, не доверяет. Так что я о своих догадках лучше помолчу.

Сжав руки в кулаки, Элли повернулась к Кэти:

— Вот и хорошо. Оставь их при себе. Или можешь поделиться ими с Джулией. Порадуйте друг друга сплетнями — только меня оставьте в покое!

— С удовольствием, — сказала Кэти и пошла по коридору по своим делам. Потом остановилась и добавила: — Только ты не туда идешь. Когда я видела Джу, она, кажется, шла в твою комнату. Так что ты вряд ли застанешь ее там, куда направляешься.

Элли проигнорировала слова Кэти и коррективы в свой маршрут не внесла.

Добравшись до спальни Джу, Элли дважды постучала в дверь и, не дождавшись ответа, повернула ручку. Дверь оказалась не заперта.

Комната зияла пустотой.

Открытые ставни поскрипывали петлями, постель, похоже, даже не разбирали. Одежда в беспорядке валялась на полу, что для аккуратистки Джу было совершенно не характерно.

Странно выглядел и письменный стол: ящики выдвинуты, бумаги раскиданы, словно кто-то чтото искал.

Элли, полная решимости не верить ни единому слову Кэти, села за стол и некоторое время ждала возвращения Джу, которая могла выйти в ванную или по делам, но, просидев без дела около четверти часа, пришла к выводу, что ждать Джу бессмысленно. Выйдя из комнаты Джу, Элли отправилась к себе в спальню, но уже не таким быстрым шагом, а открыв дверь, застыла в изумлении на пороге.

В комнате все было не так, как она оставила, когда уходила в столовую. Хотя солнце било в окно, настольная лампа и верхний свет тоже были включены, а помещение находилось в таком ужасном беспорядке, что это невольно наводило на мысль об обыске. Ящики ее письменного стола тоже были выдвинуты и перерыты.

Элли осторожно и очень внимательно оглядела комнату, прежде чем переступить порог, но спальня оказалась пустой. Двигаясь по комнате, она поднимала с пола разбросанные бумаги, механически складывая их стопочкой. Добравшись до письменного стола, положила бумаги на столешницу и только в этот момент поняла, что держит в руках экземпляр «Школьных правил», разорванный пополам.

Кроме того, кто-то перечеркнул жирной чертой первую страницу с заглавием и вывел на ней большими неровными буквами: «Дерьмо все это!»

Перевернув страницу, которая — единственная из всех — осталась целой, она обнаружила на обороте написанное неразборчивым от ярости и спешки почерком послание. Не прочитав даже первой строчки, Элли уже не сомневалась, что авторство принадлежит Джу.

...

«Э.

Все пропало. Все лгут. Так хочется знать правду, но никто тебе ее не скажет. Приходи поговорить со мной. Я на крыше. ТОЛЬКО НЕ ГОВОРИ ГЕЙБУ, где я.»

— Вот дьявольщи... — Не успев договорить это слово, Элли заметила, что окно над столом распахнуто настежь. Она бегом пересекла комнату и заперла дверь. В мозгу царила сумятица, а внутренний голос непрестанно повторял один и тот же короткий вопрос: «Что-делать-что-делать-что-делать?».

Забравшись на стол, Элли выглянула из окна и задрала, насколько могла, голову. Над их спальнями находился чердак. Элли опустила голову и глянула на лужайку внизу.

«В случае чего до земли лететь далеко».

Но Картер забирался на крышу и даже говорил, что это очень легко. А если он смог сделать это, то и она сможет. Сделав глубокий вздох, Элли выбралась из окна и уселась на карниз, упираясь ногами в желоб водостока. Потом подняла голову и тихим голосом позвала:

— Джу, ты там?

Ответа не последовало.

Снизу доносились чьи-то голоса и звуки шагов.

Вцепившись руками в раму, Элли осторожно распрямилась и утвердилась на карнизе обеими ногами, проверяя его на прочность. Карниз выдерживал ее вес. Тогда она, держась за оконную раму, а потом за выбоины в стене, прошла по краю карниза лицом к стене примерно два ярда до жестяной трубы водостока и снова посмотрела вверх. До края крыши оставалось не более четырех футов, и она, обхватив трубу руками и ногами, полезла по ней, как по дереву, цепляясь за металлические полосы, прикреплявшие трубу к стене. Преодолев таким образом расстояние, отделявшее ее от кромки крыши, она снова негромко позвала:

— Джу?

Шорох над головой заставил ее поднять глаза, но она ничего не увидела. Зато услышала горький смех и слова Джу:

— Кто нашел — берет себе, потерявший плачет... — В ее голосе проступала неприкрытая злость.

Подтянувшись, Элли добралась до окаймлявшей черепицу деревянной планки и увидела наконец крышу во всей красе. Джу расположилась на самой высокой ее части, опираясь спиной о каминную трубу. Волосы у нее были всклокочены, глаза красные, и Элли сразу поняла, что она плакала.

— Господи, Джу! Как ты туда забралась? И как мы с тобой спустимся отсюда?

Джу небрежно махнула рукой:

— Ради Бога, Элли, не надо ничего бояться. Неужели ты никогда не рисковала?

— Она неожиданно вскочила на ноги и вытянулась во весь рост, балансируя на острие крыши — крохотном пятачке, из которого торчал дымоход.

Элли тихо ахнула. Потом взяла себя в руки и стала думать, как добраться до Джу. В одном месте черепица топорщилась, и девушка подумала, что за эти черепки можно цепляться, постепенно подтягиваясь к вершине башенки. Когда же она начала подъем, то очень удивилась, заметив при ближайшем рассмотрении, что черепица словно специально уложена так, чтобы за выступы можно было хвататься руками и ставить на них ноги. Дальше все пошло куда легче, и Элли уже была близка к цели, когда ее нога вдруг сорвалась с последнего уступа и она повисла на одной руке, чувствуя, что еще немного, и она соскользнет с крыши и рухнет на лужайку школьного двора. Она попыталась была крикнуть, но у нее перехватило горло.

Неожиданно пальцы левой руки нащупали неровность, за которую она судорожно уцепилась и подтянулась. Секундой позже она перевалилась через край и, судорожно дыша, растянулась на крыше.

Не сделав даже попытки прийти на помощь подруге, Джу оперлась спиной о дымоход и несколько раз с саркастическим видом хлопнула в ладоши.

— Браво, Элли. Добралась до вершин Киммерийской академии за какие-нибудь четверть часа. Не каждому дано. По-моему, за это дело надо выпить. Итак, что скажет по этому поводу аудитория?

Джу наклонилась, достала бутылку водки, которую загораживала ногой, и протянула Элли. Бутылка была наполовину пуста.

— Выпей. Аудитория считает, ты заслужила.

Элли, которая не успела прийти в себя, раздраженно воскликнула:

— Какая аудитория, Джу? Что ты несешь? И какого черта ты сюда полезла?

Пожав плечами, Джу поднесла бутылку к губам, сделала глоток и поморщилась.

— Эта штука с годами лучше не становится, — сказала она. — Между прочим, я спрашивала Изабеллу, какой сорт она предпочитает. Думаешь, «Серого гуся» или «Абсолют»? Черта с два! Сказала, что любит русскую водку. Ты представляешь? Директриса — и хлещет русское пойло!

«Как она успела надраться в восемь утра?» — задалась вопросом Элли.

— Джу, ты что — пила всю ночь?

— «Всю ночь»?... Не смеши меня. Но последние несколько часов точно. Кстати, сколько сейчас времени? — Она повернула руку, чтобы взглянуть на часы, и пролила немного водки на крышу. «Опс!»

Элли изо всех сил старалась и выглядеть, и говорить спокойно.

— Присаживайся, Джу. Поболтаем!

— С удовольствием! — произнесла Джу светским тоном и улыбнулась. — Всегда рада поговорить с тобой. Но я насиделась в этом заведении. И на уроках, и в столовой. Знала бы ты, как прекрасно встать в полный рост и потянуться всем телом!

С этими словами она сделала на одной ноге пируэт на крохотной площадке возле трубы. При этом покачнулась и чуть не упала. Элли ахнула и прикусила зубами кулак. Но Джу удалось сохранить равновесие.

— Еще немного — и общий привет! — сказала Джу и расхохоталась.

Сердце у Элли колотилось с такой силой, что она ощущала его где-то в горле. Тем не менее по-прежнему старалась говорить очень спокойно.

— Прошу тебя, Джу! Спустись сюда, присядь и поговори со мной. А я глотну твоей водки... Ну пожалуйста...

Джу словно лишь в эту минуту поняла, где находится. Осторожно спустилась с островерхого дымохода и уселась на крышу неподалеку от Элли. Больше она не смеялась и не улыбалась; ее лицо приобрело мрачное выражение, а на глазах выступили слезы.

— Никто меня не понимает, Элли. Даже ты. Но чему тут удивляться? Я — твоя лучшая подруга и тем не менее не могу сказать тебе правду. Это и вгоняет меня в депрессию.

Шмыгнув носом, Джу снова взялась за бутылку, сделала глоток, потом вытерла тыльной стороной ладони глаза и передала бутылку Элли. Девушка, взяв бутылку, притворилась, что отпила из нее, после чего поставила ее слева от себя — подальше от Джу.

Потом наклонилась к подруге:

— Послушай меня! Мне очень жаль, что ты так расстроена. Но почему? Что-то случилось?

Джу посмотрела на нее, как на умалишенную:

— Конечно, случилось, Элли! Рут умерла! Ее убили! Но никто не скажет ни слова правды. Здесь все лгут!

Подняв руку, она широким театральным жестом указала на Элли:

— А ты ничего не знаешь. Все держат тебя во тьме неведения, поскольку не знают, как ты здесь оказалась и кто ты. В самом деле, кто ты такая, Элли Шеридан?

Элли примирительно вскинула руки:

— Всего лишь Элли Шеридан. Никто, в сущности.

Джу, которая снова стала наливаться гневом, покачала головой:

— Нет, нет и нет. И это ложь! Впрочем, ты ведь ничего не знаешь. Абсолютно ничего. Глупо, правда? Ведь никто не скажет тебе ни словечка. Никто... — Неожиданно она посмотрела Элли прямо в глаза, и той на мгновение показалось, что у Джу совершенно трезвый взгляд и она лишь притворяется пьяной. — Я тоже кое-что знаю, и тоже ничего тебе не скажу.

Элли сглотнула:

— Что ты знаешь, Джу? Ты догадываешься, кто убил Рут?

Джу сощурила глаза и с хитрецой посмотрела на подругу.

— Все догадываются. Все знают, что здесь происходит, Элли. Все — кроме тебя, — сказала она, а потом фальшивым голосом запела: — Но я тебе ничего не скажу-у-у...

— Ты должна, Джу. — Сердце у Элли колотилось как бешеное, но она пыталась изображать спокойствие. — Это очень важно. Полиции нужно знать правду об академии.

Джу, проигнорировав ее слова, снова заговорила о своем, и глаза ее опять наполнились слезами:

— Родители совершенно обо мне не заботятся. Да что там — «не заботятся»... Они не хотят меня видеть. Знаешь, Элли, им противно даже находиться рядом со мной...

Элли попыталась успокоить ее:

— Я уверена, что ты сгущаешь краски. Они конечно же любят тебя. Они ведь твои родители. Лучше расскажи мне о Рут...

— Нет, они меня не любят! — вскричала Джу. — Они любят деньги, Сен-Тропез, Гонконг и Кейптаун. Но не меня. Не меня, понимаешь?...

Джу снова расплакалась. На этот раз по-настоящему. Элли придвинулась к ней в надежде успеть удержать, если той придет в голову какая-нибудь глупость.

— Я не знаю, что и делать. — Джу явно была не в себе.

Между тем Элли не оставляла надежд разговорить ее по поводу убийства Рут.

— Скажи мне, кто зарезал Рут, Джу. А потом мы продолжим разговор о твоих отношениях с семьей.

Джу пристально посмотрела на Элли:

— Только не пытайся обдурить меня, подруга...

Неожиданно Элли услышала внизу, прямо под ними, какой-то шум и, прежде чем успела хоть как-то на это отреагировать, над краем крыши появилась голова Картера, который в следующую минуту уже сидел на карнизе рядом с ними.

— Привет, дамы, — поздоровался он обычным будничным голосом. — Как жизнь?

Джу сквозь слезы улыбнулась ему:

— Глядите, Картер Вест пожаловал! Я люблю тебя, Картер Вест. Ты — красивый, и у тебя удивительно глубокие темные глаза. Я бы выбрала тебя, если бы уже не выбрала Гейба. — Потом она на секунду задумалась, сосредоточенно сведя на переносице брови. — А вот Лукаса не выбрала бы. Даже если бы у меня не было Гейба. Но если бы с Гейбом не сложилось, определенно остановилась бы на тебе. Или, быть может, на Сильвиане.

Картер за словом в карман не лез:

— Я бы тоже выбрал тебя, Джу. Потому что ты самая красивая девчонка в школе.

Джу, с торчавшими дыбом волосами и красным припухшим лицом, совсем не выглядела сейчас красивой, но застенчиво улыбнулась и сказала:

— Правда? Тысячу лет не слышала ничего более приятного. Дайка я тебя обниму!

Вскочив без предупреждения на ноги и раскинув руки, она нетвердой походкой двинулась по карнизу к Картеру. Элли ахнула, но Картер был начеку и успел заключить Джу в объятия, после чего они оба повалились на крышу, хохоча, как сумасшедшие.

— Осторожно, Джу, здесь малость высоковато.

Она пропустила его слова мимо ушей и произнесла:

— Я люблю тебя, Картер Вест. Ты гораздо лучше Гейба.

Картер, заботливо усадив Джу на крышу, сказал:

— Между прочим, Гейб тебя любит. Ты бы стала с ним разговаривать, если бы он забрался сюда?

— Гейб меня не любит. И никогда не говорит правду. Он такой же лжец, как все остальные здесь. — Она одарила Картера оценивающим взглядом. — Но в том, что ты лжец, я не уверена.

Она снова поднялась на ноги, оттолкнув пытавшегося помешать ей Картера.

— Ты, Картер, отлично знаешь, кто такой Гейб. Это только Элли ничего не знает. — Она повернулась к Элли. — Гейб очень важная персона. Куда более важная, чем я, ты или Картер. А еще он слушатель вечерней школы... Кстати, Элли, ты знаешь, что такое вечерняя школа?

Картер, уставившись на Джу, замер, не зная, что ему делать. Элли покачала головой:

— И что же это такое, Джу?

— Это кучка мальчиков и девочек, считающих себя избранниками богов или кем-то в этом роде. Они искренне верят, что со временем станут властителями мира. — Джу указала на Элли: — А тебя они не любят и считают опасной. Я все время говорю им, что они ошибаются, но они меня не слушают. Кстати, где моя бутылка?

Заметив стоявшую у ног Элли бутылку, Джу сделала несколько быстрых шагов к ней. Элли схватила бутылку, вскочила на ноги и вопросительно посмотрела на Картера, словно спрашивая его: как быть? Но прежде чем Картер успел что-то сказать или сделать, Джу прыгнула к Элли в надежде вырвать бутылку у нее из рук. Картер прыгнул вслед за ней, но все произошло слишком быстро: Джу споткнулась о выпиравшую из крыши черепицу, потеряла равновесие и, с криком перевалившись через край карниза, мгновенно исчезла из виду.

Бутылка с водкой выпала из онемевших пальцев Элли, скатилась к краю крыши и тоже мгновенно исчезла, разбившись с хрустальным звоном пару секунд спустя. В этот ужасный момент Элли услышала чей-то пронзительный крик и лишь чуть позже поняла, что это ее собственный вопль.

Картер с помертвевшим лицом некоторое время созерцал место, где только что стояла Джу. А потом они оба услышали странный скребущий звук на краю крыши. Картер сразу же упал на живот и пополз к краю. Элли бросилась за ним. Перегнувшись через край, они увидели окровавленные руки, отчаянно цеплявшиеся за декоративную планку внизу карниза. Одновременно Картер схватил Джу за левое запястье, а Элли — за правое. Элли через плечо Джу видела четырехугольник двора, казавшийся с такой высоты совсем маленьким.

В следующее мгновение до их слуха долетел тихий, похожий на щенячий визг, как если бы Джу была слишком напугана, чтобы кричать во все горло. Кровь у нее на руках была такой скользкой, что мешала Элли как следует ухватить подругу за кисть.

— Держи крепче за запястье! — крикнул Картер.

Элли так и сделала, но наклон крыши не позволял ей тащить Джу вверх: наоборот, под ее тяжестью она сама стала съезжать вниз. Картер находился в аналогичном положении. Ситуация была крайне опасной. Они могли держать Джу некоторое время за руки, но затащить ее обратно на крышу у них не было никакой возможности. Лицо Картера стало багровым от напряжения, но, лежа под таким углом, даже он ничего не мог поделать.

— Нет, так у нас ничего не выйдет, — сказал он, тяжело дыша. — Сейчас я попробую сесть на карниз, так я смогу вытащить Джу. Когда я буду на карнизе, ты отпустишь ее руку, переберешься ко мне, обхватишь меня за талию и будешь держать нас обоих, упираясь туфлями в края карниза. Мы будем тащить ее одновременно, по моей команде. — Потом, встретившись на секунду с ней глазами, добавил: — Не дай нам упасть, Элли.

Элли, испуганная до такой степени, что едва могла дышать, тем не менее кивнула. Продолжая сжимать запястье Джу своей железной хваткой, Картер ухитрился-таки сесть на карниз, хотя это потребовало от него такого напряжения, что Элли услышала, как он застонал. Как только он осуществил первую часть плана, Элли отпустила руку Джу и перебралась за спину Картера, благословляя резиновые подошвы своих туфель, которые не скользили по черепице. Когда она обвила руками его талию, он крикнул:

— На счет «три» тяни нас назад изо всех сил. Раз, два...

Элли принялась что было силы тянуть на себя Картера, упираясь каблуками в выемку внизу планки карниза.

Над краем крыши появилась голова Джу.

Картер и Элли откинулись назад, насколько могли, после чего снова приняли вертикальное положение, и Картер крикнул:

— Тяни!

На этот раз Картер с Элли втащили, наконец, Джу на крышу.

Слезы облегчения и радости застилали Элли глаза. Тяжело дыша, она подползла к подруге.

— Ты как? — прошептала она, беря Джу за руки, чтобы осмотреть их. Дела у нее были так себе: несколько ногтей вырваны с мясом, посреди левой ладони шел глубокий длинный порез, из которого обильно струилась кровь.

— Элли? Джу? Вы на крыше? — послышался снизу голос Гейба.

Картер и Элли обменялись взглядами, но промолчали. Так что Гейбу ответила одна только Джу:

— Гейб, — всхлипывая, простонала она. — Мне плохо... Помоги мне.

— Джу? — крикнул Гейб, в голосе которого проступал страх.

Элли слышала, как быстро и сноровисто Гейб поднимался по стене на крышу. По-видимому, маршрут у них с Картером был отработан отлично.

Оказавшись на крыше, он бросился к Джу:

— Что случилось? Почему у тебя в таком ужасном состоянии руки?

Поскольку Джу молчала, Гейб повернулся к Картеру:

— Картер?

Голос Картера, отдавшего спасению Джу все свои силы, звучал негромко и устало.

— Едва не упала с крыши. Здорово поранила руки, цепляясь за карниз. Надо срочно отвести ее в медпункт.

— Боже мой! — Гейб подхватил девушку на руки. Потом повернулся к Картеру и беззвучно, одними губами произнес: — «Водка?»

Картер кивнул. Хотя Гейб казался печальным, говорил он, как всегда, спокойно и уверенно.

— Ничего не бойся, дорогая. Я с тобой. Сейчас мы спустим тебя отсюда. Картер, поможешь мне?

Повернувшись к Элли, Картер сказал:

— Оставайся здесь, ладно? Сиди и не двигайся. Я вернусь и покажу тебе безопасный спуск.

Элли от всего пережитого не могла говорить и лишь кивнула. Картер же поспешил на помощь Гейбу.

Элли прислушивалась к шуму, который производили Гейб и Картер, спуская совершенно обессилевшую Джу на нижний этаж и втаскивая в помещение через окно. Кроме этих звуков, до нее доносились приглушенные голоса. Картер и Гейб разговаривали, но она не могла разобрать, о чем. Прошло еще какое-то время, и она услышала шаги: это возвращался Картер.

Элли, обхватив себя руками, раскачивалась из стороны в сторону и считала эти наклоны.

«Сто семнадцать, сто восемнадцать, сто девятнадцать...»

— Пришла в себя? — спросил Картер, присаживаясь на корточки рядом с ней. В его глазах проглядывало беспокойство за нее и ее состояние. Он даже позволил себе довольно интимный жест — кончиками пальцев вытер слезы, выступившие у нее в уголках глаз.

Выпрямившись, она кивнула.

— Тогда давай убираться побыстрей с этой чертовой крыши, — сказал Картер.

Он помог ей подняться на ноги и провел мимо того места, где она карабкалась на крышу, к другому — где черепица образовывала значительно более покатый наклон. Оттуда было куда легче спуститься по водосточной трубе на карниз нижнего этажа и пройти по нему до окна ее комнаты.

Перепрыгнув с карниза на подоконник, а оттуда — на письменный стол и основательно приложившись при этом головой об оконную раму, Элли снова оказалась в своем убежище. За ней в комнату тем же путем, только более грациозно, проник и Картер.

— Элли, сильно стукнулась? — осведомился он, раздвигая ее волосы, чтобы осмотреть ушиб.

— Ну, знаешь, если подобные прямые контакты с рамой будут продолжаться, к концу обучения в Киммерии все твои серые клеточки разбегутся и череп окажется совершенно пустым. Впрочем, у некоторых подобный дефект можно определить далеко не сразу.

Завершив осмотр легким, как перышко, поцелуем, он сказал:

— Ну вот. Полагаю, это то самое лекарство, в котором нуждалась твоя ужасная рана.

Возможно, это было лишь совпадение, но после «лечения» голова у Элли и впрямь стала болеть значительно меньше.

— Как ты нас нашел? — спросила она.

— Джулия сказала, что могут быть проблемы. И я отправился тебя искать. В комнате никого не оказалось, но я увидел вот это, — он ткнул пальцем на лежавшую на столе бумагу, — потом увидел открытое окно и сложил два и два.

— Спасибо тебе, Картер, — произнесла Элли. Голос ее дрожал. — Думаю, ты спас Джу жизнь.

— Меня бы больше устроило, если бы вы не искали приключений на свое заднее место, — сказал он с улыбкой, после чего, уже деловым голосом, осведомился: — Ну, что будем делать? Отправимся на розыски Гейба и Джу, чтобы убедиться, что с ней все в порядке?

Элли кивнула, с удивлением поймав себя на том, что ответила улыбкой на улыбку Картера.

— Хорошая мысль...

— У меня таких полно, — сказал Картер. — Кстати, когда будешь спускаться по лестнице, постарайся ни за что не зацепиться и не упасть.

Элли шутливо ткнула его пальцем под ребро, открыла дверь и вдруг отпрыгнула от входа чуть ли не на середину комнаты.

В дверном проеме стояла Изабелла.