Часть 10. Эпилог
Читать под: Ludovico Einaudi – Una Mattina
Ким просыпается в странной комнате. Стонет от боли в голове, веки кажутся тяжелыми, и девушка трогает их, понимая, что ее глаза опухли из-за пролитых на холоде слез. Она приподнимается и принимает сидячее положение. Видит, что руки ее слегка запачканы. Осматривается по сторонам и понимает, что находится в полицейском участке. В комнату заходит медсестра и спрашивает о состоянии.
- Все в порядке, голова только слегка кружится. Почему я здесь, что случилось?
- Переутомилась, перелет, нервы, шок. Упала в обморок, при падении ударилась, поэтому болит голова. Тебя привели в чувство, но из-за усталости ты все равно отключилась. Ничего опасного не случилось, поэтому тебя не увезли в больницу, а оставили здесь.
- Мне можно уйти домой? – спрашивает Лами, ища глазами свое пальто.
- К сожалению, нет. Будут брать показания.
Сердце в груди заходится бешеными ударами, руки мгновенно потеют. Неужели Чанеля посадили? Страшно... Ким осознает, что все равно не бросит Пака. Что теперь многие отвернутся от него, и при любых обстоятельствах нужно оставаться на его стороне. В коридоре шумят, и дверь снова открывается, являя полицейского.
- Вижу, вы пришли в себя? Нам нужно провести допрос, следуйте за мной.
Лами покорно встает с места и шагает за полицейским, чувствует волнение каждой клеточкой тела.
- Не волнуйтесь так, снова станет плохо, - мягко произносит сотрудник и открывает дверь. Ким входит и узнает эту комнату. Вероятно, они здесь все одинаковые и это не та именно, но все равно неприятно. Девушка садится и напротив нее устраивается полицейский.
- Я задам вам всего несколько вопросов, - Лами напрягается всем телом и внимательно слушает. – Когда именно вы в первый раз увидели прокурора Чжана? – Лами часто моргает и переспрашивает, чтобы убедиться, что имя Исина ей не послышалось. Остальные все вопросы касаются именно бывшего прокурора. Ким отвечала на них пространно, не желая, чтобы на Чжана повесили еще покушение на убийство. Девушка не хочет губить чужую жизнь, понимая, что Исин просто-напросто выполнял свою работу, если бы все прокуроры были такими, то, наверно, все преступники были бы в тюрьме. Ее отпускают, понимая, что ничего больше не услышат. Ким переступает порог участка и замечает стоящего на улице Чанеля. Мелкий снег осел на его плечах и макушке. Пак смотрит взволнованно, сразу приближается к Лами и крепко ее обнимает.
- Как ты? С тобой все в порядке? Они не обижали тебя? – совсем серьезно спрашивает Пак. Лами жмурится и прижимается ближе, обхватывает плечи парня и вдыхает полной грудью. Обоих переполняет счастье, совсем не верится, что все позади. Странное облегчение. Чанель переплетает пальцы с Ким и ведет ее к остановке.
- Студент, ничего не скажешь, - смеется он, когда расплачивается за проезд. Лаим говорит, что не важно, на чем они пересекают город, главное, вместе. Они выходят на незнакомой остановке.
- Почему мы здесь? – удивленно спрашивает брюнетка, Чанель подозрительно улыбается и ведет к мосту, и только сейчас Ким понимает, что это то самое место, с которого все началось. Парочка подходит ближе к краю и встает точно так же, как в ту ночь. Чанель обнимает сзади, прижимаясь всем телом и делясь своим теплом.
- Сейчас бы горячего кофе, - произносит Ким, и Пак кивает. Совсем рядом есть кафе, и они обязательно туда заглянут, как только Чанель расскажет все.
- Я... любил её. Она смотрела на меня точно так же, как и ты, с ненавистью и страхом, особенно в последние месяцы наших отношений. Не понимаю, почему тогда мы не разорвали все. Хотя она пыталась, а я этого позволить не мог. Был эгоистом и хотел, чтобы меня любили точно так же, как и я любил ее. Затем моя долгая поездка и безумная идея Сехуна, на которую я согласился, - Лами дергается, но Чанель прижимает ближе. Он не сможет сказать все это, смотря прямо в глаза девушки. – Выслушай, пожалуйста. – И Ким затихает. Чанелю это нужно - признаться самому. – Он прилетел ко мне и попросил помочь ему. Грим, поменяться личностями. Ему нужно было удостовериться, что его способности на высшем уровне. Я согласился, понимая, что иного выбора нет, да и самому хотелось поучаствовать в афере, почувствовать адреналин. Он долго трудился над моим лицом, потом мне казалось, что оно весит пять килограмм, - коротко смеется и затихает. – Все для образа: очки, маска, кепка. Наши комплекции почти схожи, поэтому подозрений ни у кого не возникло. Прошел свободно и сел в самолет. Ты не представляешь, как я волновался, когда на проверке все снял. Молился про себя, чтобы был похожим на Хуна в паспорте. Придрались немного, но я сказал, что время идет, взрослеешь и меняешься. Там я же намного моложе. Пустили. За все время полета мое лицо невероятно устало. Сразу в аэропорту Сеула отправился умываться, долго все смывал, на меня косились странными взглядами, а некоторые вовсе не обращали внимание. Как только смыл весь грим, нацепил очки и маску, потому что разводы все равно остались. Приехал домой, а там... – голос понижается и Чанель напрягается всем телом. Его руки мелко подрагивают, и Лами накрывает их своими, спиной подаваясь назад и прижимаясь к груди Чанеля. Она чувствует даже через одежду, как быстро стучит его сердце. Понимает и ждет.
- Мужчина столкнулся со мной на лестничной площадке и ушел торопливо. Когда я позвонил в дверь, потому что искать ключи в своем чемодане желания не было, Нами открыла дверь в одном белье. Я должен был вернуться намного позже, поэтому никто не ожидал такого поворота. Она... спала с ним... давно. Я знал, что он не первый и не последний, но когда она произнесла, что влюбилась в него и хочет от меня уйти, то просто-напросто озверел. В итоге Нами ударилась головой и у нее пошла кровь. Я не смог ничем помочь, был в шоке и сам не понимал, что происходит. Так и просидел возле нее, пока ее тело не остыло. Сейчас меня грызет совесть, а что если бы я быстро сообразил и вызвал скорую?
- Знаешь, бывает так, что что-то предначертано заранее и как бы ты этого не хотел, ничего изменить не получилось бы. Люди не вечны, кто-то умирает прямо сейчас. Мне не нравится твой поступок. Меня он до сих пор страшит. Стоит только подумать о том, что... – Чанель думает, что Лами сейчас начнет разбирать его непростительный поступок, но вместо этого девушка произносит совсем другое.
- Что вначале я избегала тебя, думала, что никогда в жизни не буду с таким парнем как ты. Смотрела с придуманной ненавистью, жестокостью, ведь до конца не верила в то, что ты не причастен. Чувствовала, что за твоей веселостью что-то скрывается. Слышала урывками ваш разговор об этом дне. Но... в какое время все пошло не так. Глаза твои больше не казались мне устрашающими или злыми, в них блестели боль и отчаянье. А руки твои, что коснулись моей ладони, были столь нежны, что я вначале растерялась. Стерлось всё, весь твой образ, и открылся ты настоящий. Рядом с тобой почувствовала себя живой, сильной, храброй, но главное - защищенной.
- Ты всегда была храброй, не помню, чтобы кто-то из моего окружения проникал в полицейский участок, чтобы раздобыть информацию, - Лами смеется и резко останавливается, смотрит вдаль, а Чанель следит за ее мимикой и также устремляет свой взор на неспокойную гладь.
- Я давно знала.
- Ты...
- Нет, я не говорила прокурору ничего. Каждый имеет право на ошибку, и не чужим лишать этого. Просто иногда наши ошибки обходятся нам очень дорого. Человека уже не вернуть, а ведь родные, и ты... чувствовал боль, нестерпимую. Такую, словно грудная клетка горит огнем. Я знаю, тебе до сих пор больно. Угли прошедшего огня не остывают и больно жгут стеночки сердца. Позволь мне... остудить их. Забрать всю боль, только люби, но не слепо, как раньше, а внимательно и осторожно. Вторую ошибку никогда не прощают.
- Спасибо, - шепчет Чанель, чувствуя, как глаза его начинает щипать от непролитых слез. Он шмыгает носом, и Ким разворачивается к нему лицом, чтобы в следующую секунду положить свои ладони на осунувшиеся щеки и осторожно коснуться век и губ, приподнимаясь на носочках.
- Я нашел новую квартиру, обязательно тебе покажу и только потом съеду со старой, - внезапно начинает Чанель, отстраняясь и беря ладонь Ким в свою руку. – Идем, попьем кофе и согреемся.
- Хорошо, - Лами улыбается и сильнее сжимает чужую ладонь, понимая, что никогда не сможет отпустить этого человека.