Реабилитация чувств

"Сегодня ночью я приеду."

Она не столько боялась остаться жить в доме инвалидов, потерять ещё и отца, сколько этого человека. Именно он один мог заставить трястись от страха. Знаете страх, когда в 6 лет посмотрел ужастик перед сном, а потом всю ночь сидел под одеялом, ругался каждого шороха и молился, чтобы побыстрее наступило утро? Тут что-то такое же, только сильнее в несколько раз. И чудовищем было не количество бесформенных теней, а тот самый человек.

Ночью, по тихой больнице раздались размеренные шаги. Сердце девушки ушло в пятки. Частично, ее панические атаки случались из-за него. Он всегда шагал неспеша, что-то напевал, никто и не смел подумать, что что-то не так. Его белый халат и купленное удостоверение скрывали тот факт, что он не из медперсонала.

— Давно не виделись, Рей... Подружилась с детективом? Я так понимаю, что информацию про него ты мне не скажешь, верно?

— Достаточно того, что я ещё не рассказала ему всё про тебя!

Ее голос вот-вот мог сорваться на крик. Определённо, он попал через другой вход. Помимо фальшивых документов, у него были свои люди в больнице. Звонкая пощёчина заставила Моку схватиться за щеку и пошатнуться. Она бы упала, если бы мужчина не схватил ее грубо за плечо, после чего кинул на кровать.

— Забываешься. Ты похожа на свою мать лишь внешне. По характеру та ещё заноза. Скажи, Рей, не ты ли умоляла меня гребаные две недели назад о помиловании? Мне ничего не мешает убить тебя.

— Мешает. Мешает моя же мертвая мать, сукин ты сын, — она закусила губу, ведь тот мужчина схватил ее за волосы и ударил о стену. У него темно-карие глаза, черные волосы, приятные черты лица. Рио Шинихаро.

— Я дал ей обещание не убивать тебя в случае твоего же послушания. Однако, воспитывать тебя она мне не запрещала. Тот паренёк тебе дорог? Понравилось скакать на его члене? Я теперь буду знать все, Рей, в больнице есть мой человек на высоком посту. И в больнице, твой мальчишка безобиднее всего. Хотя... Сейчас он в клубе, — холодная усмешка появилась на лице Рио, тогда Рейчел обратила на него внимания. — Смотри, не заплакай. Хорошо наверное ему отдыхать с другими, после того, как поимел больную девочку. Посмотри на машинку, — он достал из кармана точную модель автобуса, в котором ездила в роковой день Мока.

Помимо давления от мужчины, сработали воспоминания того случая. Воздуха стало критически мало, руки и ноги начали беспорядочно дёргаться, хотя было ощущение, что тело парализовано. Паническая атака начала свое дело.

Хватило лишь пяти минут, чтобы девушка могла кричать и биться в истерике. Но Шинихары уже не было. Зато к палате сбежались врачи. Эта ночь просто дерьмовая. Она упала на холодный пол, получая новые синяки на коленях, опираясь на руки, Рейчел пыталась прийти в себя. Плохо, слишком плохо. Две медсестры-близняшки, что чаще всего присматривали за ней, — Акио и Кио, взяли ее за руки, пытаясь поднять ее.

Воспоминания об вывернутых и расчлененных телах людей, собственной поломанной ноге, из которой торчала кость, вызвали тошноту. Кислый, немного горьковатый привкус во рту стали первыми сигналами, а вскоре рвота оказалась во рту. Держать она ее не стала, выплюнула на пол, но ела она не так много, чтобы она продолжала выходить. Выходить начала смесь желудочного сока и растворимых таблеток.

иСлишком мерзко. Но такова одна из суровых сторон медперсонала. Они — помощники людям, в первую очередь они должны принимать подобный естественный процесс, это вам не первый половой партнёр, который засмеётся от того, что вы "пропердели" вагиной.

— Госпожа Мока, все хорошо, выплевывайте все, что можете! Дышите через нос! — Блондинка и брюнетка придерживали ее, стараясь дать ей время высвободить желудок, а потом уложить в кровать. Пол уже испачкан, дальше не страшно.

— Они умерли!... Умерли! Все кроме меня!... Из-за меня! — Вообще это не так. Не все умерли, просто так запомнил ситуацию мозг.

— Отойдите от нее, вы медсестры, а мы высоко классификацированные врачи! У нас свои личные помощники, мы приведем ее в порядок, вам стоит уйти. Позаботьтесь о благополучии других пациентов.

— Хорошо, извините, — по старой, устоявшейся иерархией они не могут отказать. В этом случае, это не хорошо. Эти врачи — подчинённые Рио. Даже за их действия бесполезно жаловаться.

Двое мужчин оттащили девушку к подоконнику, чтобы никто не смог подглядеть. Ловкий удар с локтя в затылок, и Мока теряет сознание, лишь конечности ещё немного подергиваются. Из носа течет кровь, у рта слюна, а волосы сильно запутаны. Пока она без сознания, ей вкалывают сильное снотворное.

— Может в изолятор ее?

— Не все камеры выключены. У нас остался аминазин? Можно вколоть ей дополнительно, а ещё модафинил через капельницу введем.

— Аминазин и модафинил? Вот это коктейль в ее крови будет. Галлюцинаций не будет?

— Скорее всего будут, но тогда ведь только нам на руку: ее признают шизофреничкой и сдадут в дурдом, а с теми психами она точно сойдёт с ума.

***

Риндо действительно уехал в клуб. Сначала он ругался с врачами о том, чтобы забрать девушку из больницы, так как расследование еще идет и это опасно. Они были против до того момента, как узнали от "Рана" про Бонтен и Риндо отвалил некоторую сумму денег.

В клубе детектив сидел за баром и вливал в себя шот за шотом, к нему клеились девушки, но всех до одной он просто посылал гулять. Ему было неинтересно, он просто хотел выпить и расслабиться. Ему было максимально тошно. Брат тоже начал беспокоится и был готов приехать, чтобы забрать его. В жизни младшего Хайтани все было хорошо и стабильно, как он любил. Было, до появления русоволосой больной, чьи глаза обманчиво-мило сверкали и синели с каждым днем. Почти всю ночь он провел по барам, а как отрезвел, сразу поехал в больницу, даже не заезжая домой.

8 утра, Риндо сидит на корточках возле палаты девушки, которая его почему то волнует, и не заходит, думая что та еще спит. От него несет перегаром, алкоголь до конца не выветрился. Он уже знает от врачей, что у нее снова была паническая атака. Хайтани пишет сообщение Моке: "Ты спишь? Я опять здесь, хоть ты сказала не возвращаться."

"Не сплю. Я сегодня не спала. Что ты хотел?" — По сути, нормально она и не спала. После того, как ее вырубили, она проснулась через два часа с жуткой болью. Введённые в вену снотворные тоже не подействовали. Зато всякие видения и параличи приходили одним за другим.

Девушка сидит на своей кровати. На руке две отметины от укола успокоительного, ее немного качало из стороны в сторону, а на лице остались дорожки от слез. После истерики сон не шел ни в одно русло. К левой руке была подключена капельница, глюкоза, смешанная с "витаминами" по словам врачей медленно текла внутрь ее тела. Она давно уже поняла все. Никаких особых витаминов там нет месяца так два. Лишь базовые, самые распространенные вместе с глюкозой, чтобы та совсем в обмороки не падала. Риндо зашел (почти качаясь) в палату и устремился к девушке.

— Что случилось?

— Ничего особенного. Опять вспомнила эту... Ну ты понял. Было слишком плохо в этот раз.

— Понятно, мне уже сказали, что из-за этого ты ещё месяц пробудешь здесь.

— М-месяц? — Она боялась. До чёртиков боялась, ведь ей жуть как не хотелось оставаться ещё на четыре недели в этом страшном месте. Можно поспорить, что после выписки Мока не будет ходить в больницы даже с температурой 39 ещё несколько ближайших лет.

— Не переживай. Не хочешь жить со мной, будешь в соседней квартире.

— Нет. Я... Погоди. Соседняя квартира? Ты выкупил ещё одну квартиру? — Она была в каком-то трансе, смотрела в одну точку, лишь при упоминание про ещё одну квартиру обратила внимание. Порой в глазах всплывали розовые кружочки — последствия того самого коктейля. — От тебя воняет.

— Тебе об этом знать не обязательно, это же мои дела. От меня воняет, потому что я пил. Собирайся, — Хайтани был настроен серьезно.

И подобная чарта в Рине бесила Рейчел. Можно было бы назвать ту просто «взрослым ребенком», но она имела права на знание. Она устала жить в непонимании и неведении.

— Куда?

— На улицу, прогуляемся. Что произошло? Ты сильно плакала, от обычной твоей атаки такого бы не было, — он сел к девушке на кровать, ожидая её честного ответа.

— Я буду жить с тобой, не надо ещё одну квартиру, — она нахмурилась и оглядела парня.

Сильно пьяных людей она никогда особо не любила. Рейчел поднесла руку к его лицу и чуть заправила прядь волос за ухо. В какой-то момент она прижалась к нему, прикрывая глаза.

— Ты спал вообще?

— Спал, на барной стойке. Не советую, не очень удобно, — Риндо не был пьян, но ему безумно хотелось принять душ и таблетки от похмелья. Так же он переживал за девушку, которая постоянно меняла тему. Детектив приобнял её, вспоминая их недавний "аперетив" и сразу отмахнул эти мысли. — Хватит менять тему, что случилось, говори.

— Просто... — Она замялась, чувствуя подступающий комок в горле. — Уснуть пыталась и... Привиделся тот автобус. Случилась опять паническая атака.

Снова врет. Она не может не врать. Ей страшно, это склизкое чувство пропитало ее тело настолько сильно, что она боялась лишний раз дышать. Ей жаль. Мока не хочет обманывать Риндо, она хочет быть с ним честной. Быть честной с последним человеком, которому не все равно на нее. Она желала открыться, выплакаться и рассказать все до последнего. Прости чтобы больше осталось ни единого повода для вранья. Никогда не врать ему.