8
Римские каникулы
При подлете к Риму Матильда начала волноваться.
– Игорь Васильич будет нас встречать? – немного недоверчиво спросила она.
– Конечно!
– А его там репортеры не замучают? Папарацци эти проклятые?
– Да нет, не думаю, – улыбнулась Ниночка. – Он от них спрятался!
– Где?
– Увидите!
– А, я знаю! – сообразила я. – Он загримируется, как тогда в Москве, когда ты первый раз прилетела, помнишь, Нина?
– Еще бы не помнить! Я тогда вся тряслась от страха, как вы все меня примете! – улыбнулась она. – Ну, девочки, приготовьтесь к потрясению! Рим не может не потрясти! Это фантастический город!
– Лучше Парижа? – спросила Мотька.
– Он совсем другой… Париж – моя родина, а Рим…
Рим – моя любовь!
* * *
Деда я заметила сразу. Его нельзя не заметить. Очень высокий, широкоплечий, с красивой седой шевелюрой.
Но только сейчас он был странно одет – в джинсовой куртке с коротковатыми ему рукавами, на голове – джинсовая кепка с длинным козырьком. И густые седые усы.
– Боже, – простонала Ниночка, – что он с собой сделал! Он же похож на старого шофера!
А дед увидел нас и, похоже, забыл про маскарад. Он бросился к нам.
– Дед!
– Игорь Васильич! – взвизгнула Мотька.
– Дорогие мои!
Он сгреб нас с Матильдой и звонко расцеловал.
– Кто может сравниться с Матильдой моей! Аська, а ты еще вымахала! Как я рад!
Он хотел обнять Ниночку, но та смерила его надменным взглядом и даже с некоторой брезгливостью проговорила:
– Вы забываетесь, синьор!
Мы расхохотались. А дед тут же вошел в образ. Он подхватил наши вещи.
– Прошу, синьора, за мной, машина подана!
Мотька, по-моему, уже забыла про Рим и не сводила с деда восторженных глаз. Ниночка едва сдерживала смех, поспешая за ним.
Он подвел нас к синему «Мерседесу», за рулем сидел молодой человек в шоферской фуражке.
– Кто это? – тихонько спросила Мотька.
– Понятия не имею, – так же тихо ответила я.
– Прошу, прошу, синьора! – дед открыл перед Ниночкой переднюю дверцу и аккуратно закрыл ее за нею, а сам понес чемодан в багажник. Молодой человек в шоферской фуражке безуспешно пытался с ним бороться, но дед что-то сказал ему по-итальянски, тот хмыкнул и, пожав плечами, вернулся за руль. Дед запихал вещи в багажник, захлопнул его и открыл заднюю дверцу перед нами. Мотька, умирая со смеху, полезла первой, за нею я, а за мной и дед.
– Фу! – сказал он, отирая лоб. – Пожалуй, для роли шофера я уже не гожусь! Но игра стоила свеч. Меня ни одна живая душа не узнала! Ну, дорогие мои, привет вам!
– Дед, сними скорее эту кепку!
– А что, не нравится?
– Да! Не нравится!
Дед послушно стянул с головы кепку и отодрал усы.
Теперь он был похож на самого себя.
– Дед, это твоя машина?
– Нет, нет, это машина моего друга барона Кортезе, у которого я тут гощу!
– Разве ты не в отеле живешь?
– Я жил в отеле, но.., тут недавно по телевидению показали мой концерт, и мне просто жизни не стало!
Итальянцы обожают музыку, и мне буквально не давали проходу! Тогда барон Кортезе пригласил меня пожить у него на вилле.
– А мы как же? – растерянно спросила я:.
– И вы будете там жить! Не волнуйтесь, у меня отдельный дом, так называемый «домик для гостей», но это не дом, а домина!
– Игорь, а это удобно? – обернулась к нему Ниночка.
– Ты же знаешь Паоло! С ним невозможно спорить.
Кстати, вам наверняка там понравится. Огромный парк, бассейн!
– Дед, а как же путешествие?
– Ах, Аська, человек предполагает, а бог располагает…
– Что ты хочешь сказать? – насторожилась я.
– Только то, что путешествовать вы будете без меня.
– Как? Почему?
– Видишь ли, ребенок, меня неожиданно пригласили спеть два спектакля в Мадриде, там захворал исполнитель… А я всегда мечтал спеть Лепорелло в «Дон Жуане»! И вот такой случай, я сейчас срочно готовлю партию…
– Понятно, – сказала я. – Так я и знала, что будет что-то в этом роде…
– Аська, солнышко, не сердись! Сколько мне еще петь осталось? Думаю, лет пять, не больше, а тогда я уж поступлю в полное твое распоряжение!
– Через пять лет ты ей будешь не нужен, – усмехнулась Ниночка. – Она к тому времени тебя уже прадедом сделает!
– Прекрасно! Я буду воспитывать правнуков!
– Да ну вас, – со слезами в голосе сказала я.
– Девушки! Внимание! Рим! И отставить слезы. Обещаю, что эту поездку вы никогда не забудете! Вот он, Вечный город!
Я глянула в окно, и у меня захватило дух! Даже когда я впервые приехала в Париж, такого со мной не было! Я тогда была слишком подавлена. А сейчас… Это была любовь с первого взгляда! Не будет дед с нами гулять по Риму? Ну и не надо! Обойдемся! Я уже привыкла, что у меня хоть и «полная семья», но я вечно предоставлена самой себе. А тут мы с Мотькой! Может, оно и лучше…
Дед слишком много внимания к себе привлекает, а тут мы затеряемся в толпе туристов… Это счастье – думала я. А Ниночка наверняка будет торчать с дедом, потому что он теперь без нее не любит готовить новые партии, он постоянно что-то ей объясняет, проигрывает на рояле какие-то куски, советуется с ней… Я глянула на Матильду. Она пребывала в полном ошалении… За окнами «Мерседеса» Рим, да еще ее везут в гости на виллу к какому-то барону, в парк с бассейном…
– Аська, ты что, расстроилась? – спросил дед.
– Ни капельки!
Мотька кинула на меня изумленный взгляд.
– Дед, ты только скажи, мы все время будем в Риме?
– Нет, конечно, нет! Как минимум, Флоренцию, Венецию и Неаполь я вам гарантирую! Но жить мы будем в Риме. Кстати, в Риме сколько времени ни проведешь, все будет мало.
Ниночка в разговор не вмешивалась, помалкивала.
– Дорогие мои, сейчас поедем в наш «домик для гостей», а потом.., вас повозят по городу, я немножко позанимаюсь, а вечер обещаю провести с вами. Мы пойдем ужинать в какой-нибудь роскошный ресторан…
* * *
«Мерседес» остановился у больших глухих ворот, которые как бы сами по себе открылись. Машина въехала в парк, и ворота за нею закрылись.
– Это что? – осипшим голосом спросила Матильда.
– Это вилла «Антониетта», где мы имеем честь гостить! – сообщил дед.
Мы были в роскошном парке, где между деревьями виднелись мраморные статуи. Вскоре машина остановилась возле двухэтажного, очень большого дома, перед которым бил изящный фонтан и были разбиты дивной красоты клумбы.
– Это и есть вилла? – спросила я.
– Нет, Аська, – засмеялся дед. – Это так называемый «домик для гостей».
– Ни фига себе! – прошептала Мотька.
– Идемте, идемте! Серджио принесет вещи!
На пороге «домика для гостей» нас встретила дама лет сорока, прекрасно одетая и красивая.
Она приветствовала нас по-итальянски. Дед что-то ответил ей, и мы по мраморной лестнице поднялись на второй этаж. Мотькино состояние передалось и мне. Ну и домик! Какова же вилла, если это домик! Комнаты оказались такими роскошными, что у нас дыхание перехватило.
Наконец мы с Мотькой ненадолго остались одни.
– Ну и дела!
– Да, Матильда, это круто! Гляди, бассейн! И, кажется, это тоже для гостей!
Действительно, под нашими окнами раскинулся поразительной голубизны бассейн, я такие видела только в кино. Но тут раздался Мотькин вопль:
– Аська! Гляди!
Она открыла дверь в ванную, и мы замерли на пороге. Вся ванная комната, очень просторная, была выложена лиловой плиткой. Сама ванна, громадная, круглая, утопленная в полу, была светло-сиреневой, так же как унитаз, биде и бесчисленные пушистые полотенца.
Даже два махровых халата были сиреневые.
– Аська, я этого не переживу!
– То ли еще будет!
– Нет, ты глянь, даже туалетная бумага сиреневого цвета! Охренеть можно!
– – Нельзя не охренеть!
– Девицы, где вы? – раздался веселый голос деда. – А, любуетесь? Кстати, не хотите ли до завтрака освежиться в бассейне? Весьма приятно! Я тут несколько раз в день плаваю! Итак, послушайте, какой у меня план: сейчас вы искупаетесь, а через полчаса у нас будет поздний завтрак…
– Ленч? – спросила Мотька.
– Ну, если тебе так нравится… А потом…
– А потом, дед, мы с Матильдой пойдем одни гулять по Риму! И не нужны нам никакие сопровождающие, нас это будет только стеснять!
– Ишь ты какая стала, а в общем ты права… Серджио довезет вас до туристских троп – и гуляйте сколько влезет, а потом позвоните, и я сам за вами приеду! Дело в том, что у Ниночки ужасно разболелась голова… Устраивает такой план?
– Вполне!
– Тогда идемте в бассейн. Я тоже искупаюсь!
Мы мигом переоделись и в купальниках спустились к бассейну. Дед уже плавал. Мы присоединились к нему.
Это было здорово! И вдруг Матильда, ни слова не сказав, выскочила из бассейна и вся мокрая помчалась в дом.
– Куда это она? – недоуменно спросил дед.
– Наверняка за видеокамерой! Еще бы, без видеосъемки ей никто в Москве и не поверит…
– О боже, какой же я идиот! – вскричал дед, хлопая себя по лбу. – Ребенок, прости, я забыл про видеокамеру! Почему ты мне не напомнила?
– А ты раньше ничего никогда не забывал! – мстительно заметила я.
– Ты права, я старею!
– Да не стареешь ты, а отдаляешься!
– Я? Я от тебя отдаляюсь? Как тебе не стыдно, ребенок?
– Я уже не ребенок, дед!
Но тут из дому выскочила Матильда в купальнике и с видеокамерой в руках.
– Матильда, дай мне камеру, я сниму вас с Аськой!
Мы снимали друг друга, дурачились, хохотали, но я видела, что дед расстроен.
Завтрак нам подала молодая девушка в белом передничке. Горничная Мариза. Она мило улыбалась и говорила с нами по-английски.
После завтрака нам подали машину, все тот же «мере». Дед снабдил нас сотовым телефоном на всякий случай, евро и напутствием:
– Будьте осторожны, сумки держите крепко, опасайтесь мотоциклистов, они, случается, срывают сумки с плеча и уезжают! Вообще, не зазевывайтесь! Да, вот вам план Рима, и я попрошу Серджио подвезти вас как можно ближе к собору Святого Петра, – пожалуй, с этого следует начать… А там уже идите куда глаза глядят.
Устанете – звоните! Ну, будьте умницами!
Он поцеловал нас на прощание, и мы покинули роскошный парк виллы «Антониетта», которую мы пока и в глаза не видели. В машине мы молчали, прилипнув к окнам. Только Мотька изредка стонала от восторга.
Но вот мы добрались до какой-то очень оживленной улицы. С трудом приткнув машину к тротуару, Серджио быстро сказал по-английски, чтобы мы выходили.
– Идите прямо и дойдете! Скорее, здесь нельзя стоять!
Мы выскочили, и он тут же уехал. Мотька вытащила из сумки камеру.
– Мотька, вот мы и в Риме! Знаешь, я даже рада, что мы одни…
– Я тоже! Так лучше… Проще, правда?
– Еще бы!
И толпа туристов увлекла нас вперед, к площади Святого Петра. День был солнечный, жаркий, но дышалось легко. Постепенное ощущение счастья вытеснило все другие. Как хорошо! Рим! Собор Святого Петра! Ватикан!
* * *
Через два часа, буквально согнувшись под грузом впечатлений, мы вышли опять на площадь. Что мы только не видели! И торжественную службу в соборе, и Сикстинскую капеллу в Ватикане, и.., и… А какие имена – Микеланджело, Боттичелли… Просто голова закружилась от всего этого…
– Аська, мне надо отдохнуть, – заявила Матильда, укладывая камеру в сумку. – Меня как пыльным мешком по голове стукнули… Столько всего…
– А мне надо посидеть, холодненького чего-нибудь хлебнуть…
И мы пошли по какой-то улице, потом свернули на другую, а потом на третью и в результате вскоре оказались на маленькой площади, где было несколько прелестных открытых кафе.
– То, что нужно! – сказала Мотька.
Мы сели за столик, накрытый синей клетчатой скатертью.
– Дуэ лимоната! – сказала я подошедшему официанту.
– Аська! – ахнула Матильда. – Ты что, знаешь итальянский?
– Так же, как ты!
– Но ты же сразу сказала что-то?
– Еще неизвестно, правильно ли, но он меня понял!
– Откуда?
– Все просто! Что «дуэ» – это два, я давно знаю, а насчет лимонада – вон, видишь, там написано – аранчиата, лимоната, то есть оранжад, лимонад!
– Ну ты даешь!
Тут нам принесли два высоченных запотевших стакана с мутноватым напитком и блюдечко с орешками.
– Разве ты орешки заказывала? – удивилась Мотька.
– Нет. Наверное, к лимонаду полагается!
– А почему ты не апельсиновый сок заказала, а лимонад?
– Сама не знаю, так захотелось.
Я потянула через соломинку лимонад. Блаженство!
– Ой, Аська, какая вкуснотища! Знаешь, давай сейчас пока не будем говорить про собор, про Ватикан…
Пусть все немножко уляжется, ладно?
– Конечно, я сама не могу сейчас… Надо в себя прийти…
Я хотела сказать что-то еще и вдруг увидела почти рядом с нашим кафе двух мужчин и парнишку примерно наших лет. Он стоял к нам спиной, но что-то в нем было страшно знакомое. Все трое оживленно беседовали, но на каком языке – я не слышала. На мгновение парнишка повернулся ко мне в профиль, и я не поверила своим глазам. Так просто не бывает!
– Аська, ты чего? – спросила Матильда.
– Смотри, как похож на Аркашку!
– Кто? Где? – встрепенулась Матильда. – Аська!
Что значит похож? Это Аркашка и есть!
Она сорвалась с места и бросилась к нему с воплем:
– Аркашка!
Он оглянулся и остолбенел! Тут уж и я увидела – это действительно Аркашка, дружок моего троюродного брата Володи, с которым мы подружились в Тель-Авиве.
Именно благодаря Аркашкиному псу по кличке Марат мы и задержали в аэропорту Тель-Авива матерого контрабандиста. Я тоже вскочила.
– Матильда! Аська! Какими судьбами? – бросился он к нам.
– Аркашка! А ты откуда? Что ты здесь делаешь?
– Девчонки! Как я рад! Вы тут одни? Я сейчас!
Он вернулся к своим спутникам и что-то принялся им объяснять. А потом подошел к нашему столику и сел.
– Девчонки, какая встреча! А я тут в кино снимался! У американцев. Вчера был последний съемочный день!
Аркашка и раньше снимался в кино и, разумеется, хотел стать актером.
– Ой, Аркашка! Как ты вырос! Ну, как там все наши, как Володька?
– О! Володька поступил в университет!
– Как? Он же еще в школе? – удивилась я.
Он вернулся к своим спутникам и что-то принялся им объяснять. А потом подошел к нашему столику и сел.
– Девчонки, какая встреча! А я тут в кино снимался! У американцев. Вчера был последний съемочный день!
Аркашка и раньше снимался в кино и, разумеется, хотел стать актером.
– Ой, Аркашка! Как ты вырос! Ну, как там все наши, как Володька?
– О! Володька поступил в университет!
– Как? Он же еще в школе? – удивилась я.
– А он сдал, не знаю, как у вас это называется, а у нас – психотест, результат был лучший во всем Израиле, и его уже заранее приняли! Володька – это голова!
Эх, девчонки, а мы вас часто вспоминали! Разве такое приключение забудешь! Да, а как вы-то здесь оказались? Опять банкира спасли?
Мы рассказали ему, как очутились в Риме.
– Значит, вы тут туристки?
– Ну да!
– Я теперь тоже! Мне здорово заплатили, и я решил поездить по Италии, у нас ведь занятия в школе только в октябре начнутся. Я тут пробуду еще десять дней.
– А мы двенадцать! Знаешь что, мы тебя познакомим с дедом, и, я думаю, ты вполне сможешь ездить с нами! А нам дают машину!
– Да, это было бы клево! – обрадовался Аркашка. – Нет, ну надо же, какая встреча! А вы еще кого-нибудь с тех пор поймали?
– О! Даже говорить не хочется, все равно не поверишь! – засмеялась Мотька.
– Расскажете?
– А то! Но не сейчас, а в процессе, – сказала Матильда. – А как твой Марат поживает?
– Марата больше нет, – тяжело вздохнул Аркашка. – У него оказалось больное сердце…
– Ой, как жалко! – воскликнула Матильда. – Такой пес был…
– Аркашка, а кого ты в кино играл? Опять карманника?
– Нет, что ты! Я играл сына одной дуры, который ищет своего папаню. А, обычная лабуда! Но роль заметная, и заплатили хорошие бабки! А ты, Матильда, еще не снялась в кино?
– Нет еще! Но мне обещал один режиссер…
Мы довольно долго просидели в кафе, а потом решили, что дальше пойдем гулять вместе. Аркашка был парнем веселым и к тому же немножко ориентировался в Риме – как-никак пробыл тут целых три недели! Мы перешли через Тибр и не спеша побрели по набережной.
Как хороша жизнь! Но я тут же вспомнила, что буквально сотые доли секунды отделяли меня от неминуемой смерти в Париже. А ведь это была нелепая случайность… И вдруг я замерла на месте. Впереди нас шла женщина в точно таком же платье в цветочек, как на лжемонахине, когда она забирала у Мотьки свою сумку.
Нет, это не такое же, это то самое платье. И та самая женщина. Я узнала ее походку!
– Матильда! Смотри! – дернула я ее за руку.
– Что? Куда смотреть? – весело откликнулась Матильда.
– Вон, гляди!
– Аська, ты что? – удивился Аркашка.
– Погоди, – отмахнулась я, – это она!
Проследив за моим взглядом, Матильда рванулась было вслед за женщиной.
– Стой! Нельзя, чтобы она нас видела!
– Да в чем дело, девчонки? Опять кого-то выслеживаете?
И тут меня осенило.
– Аркаш, умоляю, проследи вон за той теткой, видишь, в платье с цветочками?
– Ты спятила? Зачем? Кто она такая?
– Я тебе все-все объясню, но сейчас нельзя время терять, а если она нас увидит, мы пропали!
Аркашка покрутил пальцем у виска, но все-таки прибавил шагу и вскоре уже шел чуть ли не вплотную к ней. На мгновение он оглянулся и жестом показал, чтобы мы его ждали.
– Фу-ты ну-ты! Аська, на кой ты Аркашку за ней послала? На фиг она нам сдалась?
– Сама не знаю. Инстинкт сработал, – усмехнулась я. – Но вообще-то хотелось бы знать, что она тут делает.
Не с нами ли это связано? А вдруг они все-таки продолжают слежку?
– Но зачем? И потом, вспомни, на Лазурном берегу никто за нами не следил!
– А если следили, но мы не заметили?
– Ой, Аська, зачем им столько времени и сил на нас тратить, когда совершенно ясно, что мы для них неопасны?
– Ладно, подождем Аркашку! Что он скажет…
– А что он может сказать? Ну, допустим, войдет эта тетка в какой-то дом, и что с того?
– Матильда, ты подумай, что здесь делает эта неудавшаяся актриса? Путешествует по Европе под видом монахини? Просто из любви к переодеванию, да?
– Аська, но нам-то что до этого? Не будем же мы тратить наши драгоценные денечки на какую-то бабу, а?
– Не будем, конечно, – согласилась я. – Просто у меня вырвалось…
Мы замолчали. Аркашка не возвращался. Прошло уже минут двадцать.
– А если она просто гуляет по Риму и будет гулять до вечера? – жалобно проговорила Мотька, которой, видно, надоело стоять на набережной под палящим солнцем.
– Нет, у нее походка не прогулочная была. Она явно куда-то торопилась.
– Это ничего не значит! Вот моя мама, например, куда бы ни шла, всегда бежит, как оглашенная. Я и то с трудом за ней поспеваю.
– Так твоя мама торопится все успеть, а эта… Нет, Мотька, она не гуляла!
– Хорошо бы!
Прошло еще минут двадцать.
– Аська, гляди, какая вода в реке желтая, – сказала Мотька.
Но тут вдруг непонятно откуда перед нами вырос Аркашка.
– Живы?
– Куда ты пропал? – закричала Мотька.
– Как куда? Шел за той теткой!
– Ну и как?
– Девчонки, а ведь вы опять что-то нащупали!
– Рассказывай скорее!
– Прямо тут? Ни за что! Пошли куда-нибудь в тенек посидим.
Мы нашли приятную скамеечку под большим платаном.
– Ну, рассказывай! – потребовала Мотька.
– Понимаете, иду я за ней и вижу, что в руках у нее записка и она то и дело в нее заглядывает…
– Ищет что-то? – догадалась я.
– Вот и я о том же подумал! Шла она все по набережной, а потом вдруг повернула в небольшую улочку, прочапала по ней, опять свернула и увидала пиццерию на свежем воздухе. Пиццерия как пиццерия, ничем не примечательная. Она как-то неуверенно подошла поближе, все оглядела, а потом села за столик. При этом она постоянно оглядывалась. Сразу видно – жутко нервничает.
Ну, я, не будь дураком, тоже сел за столик, рядышком.
К ней хозяин подошел, что-то спросил и подал меню. А я просто заказал кофе. Гляжу, она то и дело на часы смотрит… И вдруг появляется мужик, на вид ему лет пятьдесят, довольно противный, и сразу подсаживается к ней"
Чувствую, у нее гора с плеч свалилась. Лезет она в сумку и достает оттуда очешник. Обычный дешевенький пластмассовый очешник и кладет его на стол. И они разговаривают…
– По-русски? – спросила я.
– Именно! Но говорят как бы ни о чем. Мол, как дела? Как здоровье, и все такое, словом, ничего интересного. И вдруг гляжу: мужик берет очешник и сует в карман. То есть совершенно ясно, она ему что-то передала.
Да, думаю, у девчонок интуиция отпадная! Надо им помочь!
– Помочь? Ты и так помог! – воскликнула Матильда.
– Погоди, ты еще не то заговоришь, – таинственно улыбнулся Аркашка.
– Что же ты сделал? – замирая от предчувствия, спросила я. – Украл очешник, да?
– Обижаешь, подруга! Я просто взял его на время…
Дело в том, что Аркашка несколько лет назад играл в фильме мальчишку-карманника и его специально обучили этому ремеслу. Благодаря такому его умению мы много полезного узнали.
– Как на время?
– Очень просто. Я протиснулся мимо этого господина и заперся в туалете. Проверил содержимое очешника, а потом вернул его на место.
– И он ничего не заметил? – ахнула Мотька.
– Абсолютно! – с гордостью сказал Аркашка.
– И что там было?
– Бриллианты. Целая куча, сорок штук!
– Обработанные? – поинтересовалась Матильда.
– Были бы необработанные, я бы сказал – алмазы!
– Да, теперь многое становится понятным… – проговорила я.
– Погодите, это еще не все! Завтра они встречаются в три часа возле фонтана Треви.
– Зачем?
– Насколько я понял, он ей что-то передаст. Пока я считал бриллианты, им принесли пиццу и вино, они о чем-то говорили неинтересном, и я уже хотел слинять, понимал, что вы заждались, но тут он такую странную фразу произнес: «Что там у вас за переполох вышел? Почему перенесли место встречи?» А она и говорит: "Меня какие-то девчонки узнали, я в парижском аэропорту сумку свою взяла, а потом обнаружила, что не моя она.
Пришлось Мишелю обратиться в авиакомпанию, сумка сразу нашлась, она как раз у тех девчонок оказалась, и замок они сломали… Мы за ними стали следить, не заявят ли они куда-нибудь…" – «Ну и что? Подумаешь, какие-то девчонки!..» – «А вот Мишель испугался. Говорит: а что, если они в коробку заглядывали?» – «Но все обошлось?» – «Обошлось! Они на Лазурный берег уехали отдыхать». Девчонки, это про вас? – спросил Аркашка.
– Ясный перец!
– Так я и подумал. А что там за коробка была в этой сумке?
И тут мы рассказали Аркашке обо всем, включая выстрел в кафе.
– Ничего себе! Значит, вы уверены, что стреляли не в вас?
– Теперь уже уверены! В газете было написано, что стрелявшего поймали! – сообщила Мотька.
– Черт с ним! – сказала я. – Значит, эти монахини возят сюда бриллианты? Конечно, кто же станет монахинь обыскивать?
– Ась, а что за коробка там была?
– Коробка? Не было там никакой коробки!
– Но она определенно говорила о какой-то коробке!
– Погоди, кажется, я догадываюсь… Да, была коробка! Обычная аптечная коробка с но-шпой в ампулах!
– Ты ее открывала?
– Нет, конечно, зачем?
– Выходит, там была не но-шпа! – заключил Аркашка. – Ах, как жалко, что ты не посмотрела!
– Но откуда же я знала?
– А очешник там был?
– Нет, очешника точно не было!
– Значит, помимо бриллиантов, она привезла что-то еще! – заметил Аркашка.
– Или она везла их в коробке для но-шпы, а потом переложила в очешник, – предположила я.
– Может, и так… Да, интересно… Слушайте, мы должны распутать это дело! – загорелся Аркашка. – Сам бог велел!
– Ну вот еще! Мы в Италию не за этим приехали! – возмутилась я.
– А в Израиль вы специально за этим приезжали?
– Там было другое! Там мы спасали Мокрую Курицу и Арье! Они бы без нас пропали! А тут кого спасать?
– Может, и надо кого-то спасать, а мы просто не знаем, – вздохнула Матильда.
– Нет, девчонки, вы не правы! Подумайте, какое фантастическое стечение обстоятельств! Вы буквально накануне отъезда попадаете в актерское агентство, видите эту тетку, потом летите с ней одним рейсом, именно с ней меняетесь сумками! А теперь сталкиваетесь со мной, и мы почти сразу налетаем опять на эту тетку! Как же можно это бросить? Да еще и дед Аськин не может с вами ездить, и вы предоставлены сами себе. Разве это не знак свыше?
– Ты шутишь? – осторожно спросила я.
– Ни капельки!
– Но что мы можем сделать? Она же нас знает! А может, тут есть еще кто-то, кто тоже нас знает. Ты же слышал, они за нами следили! – горячилась я, понимая уже, что никуда мы не денемся. Как миленькие начнем распутывать это дело. – И потом, это только кажется, что мы тут свободны. В любой момент Ниночка может увязаться за нами или даже дед…
– Ничего, наврете что-нибудь, вы же это умеете!
А мне, сказать по правде, жутко интересно поглядеть, что же он ей завтра передаст! На эту встречу я пойду один!
– Нет, кто-то из них вполне мог тебя приметить!
А нас она вообще как облупленных знает.
– Ерунда! Я же актер! Меня завтра не то что они, мама родная не узнает!
– И опять будешь по карманам шарить? – довольно бестактно осведомилась Мотька.
– Буду! – невозмутимо ответил Аркашка. – Когда вам надо было, чтобы я ключи у того борова упер, так это не называлось шарить по карманам.
– Извини! – нехотя произнесла Мотька.
– То-то же!
– Аркаш, а ты ушел раньше их?
– Пришлось! Они там могли еще часа два проторчать! А кстати, пошли поглядим, не сидят ли они там еще? Тут недалеко! Минут пять!
– Зачем же нам специально лезть ей на глаза? – резонно спросила Матильда.
– Да, наверное, не стоит. Тогда сделаем так, я сейчас сбегаю туда, притворюсь, будто я там что-то потерял, если, конечно, они еще там. Ждите!
И он снова унесся.
– Вот шебутной! – проворчала Матильда.
– Ну, подруга, что делать будем? – спросила я, и тут вдруг у меня из сумки донесся звонок. Я вздрогнула.
– Да это же твой сотовый звонит! – сообразила Мотька.
Я выхватила телефон.
– Алло!
– Аська, родная, как вы там?
– Дед, это ты?
– Ну конечно, я. Вот решил узнать, не пропали ли вы?
– Нет, мы не пропали! Мы были в соборе Святого Петра и в Ватикане!
– А где сейчас?
– На набережной! Сидим отдыхаем! Дед, мы тут встретили одного знакомого из Тель-Авива! Вовкиного приятеля Аркашку! Он тут в кино снимался!
– Так, у вас, значит, уже и компания нашлась? Великолепно! А он славный парень?
– Очень!
– Домой не собираетесь?
– Нет, дед, мы еще погуляем!
– Вы не проголодались?
– Еще нет, когда проголодаемся, зайдем куда-нибудь!
– Ах да, я и забыл, что вы взрослые, самостоятельные девицы! А я сегодня очень хорошо работаю!
– Вот и работай, дед! Я позвоню, когда мы устанем.
– Мне весьма любопытно взглянуть на вашего приятеля.
– Взглянешь, дед, успеешь!
– Льщу себя надеждой! – засмеялся дед. – Ну, ладно, не буду вам мешать наслаждаться жизнью.
Я убрала телефон и пересказала Мотьке разговор с дедом.
– Счастливая ты, Аська, – вздохнула Мотька, – дед у тебя лучше всех на свете.
– Это правда, дед мировой, – согласилась я. – Но счастливой я себя не чувствую. Опять какие-то детективы! Только и была передышка – два дня на Лазурном берегу!
– Видно, у нас судьба такая, ничего не попишешь, – глубокомысленно заметила Матильда. – Хорошо еще, Аркашку встретили, а то ведь сами бы на рожон полезли, а они нас знают… Ну их к бесу, мы же в Риме!
– Был такой старый фильм – «Римские каникулы»…
– Ага! У нас не так давно по телику показывали.
Умереть, не встать! Вот и у нас тоже – римские каникулы. А вернее – римские прогулы! – засмеялась Матильда. – Они там, в Москве, уже вовсю учатся, а я тут… Аська, я как вспомню, где мы живем, у меня аж мороз по коже! Он миллионер, этот барон?
– Надо думать! У него же целый парк!
– Да… А ты его когда-нибудь видала?
– Нет!
– Интересно, хоть одним глазком глянуть…
– Может, и глянешь еще.
– Аська, гляди, до чего же река извилистая… Я забыла, как она называется?
– Тибр.
– Ах да! Вон Аркашка!
Запыхавшийся Аркашка плюхнулся на лавку рядом со мной.
– Ну что, застал?
– Застал! Они как раз мороженое хавали! Я сделал вид, что ищу свою записную книжку. Но услыхал опять, что завтра они встречаются в три у фонтана Треви. Это значит только одно – передавать будут что-то крупное!
– Почему? – не поняла я.
– У фонтана Треви всегда толчется куча народу, туда бросают монетки все приезжие, и вообще…
– Но с чего ты решил, что это будет что-то крупное? – не отставала я.
– Я подумал так… К примеру, это будет «дипломат» или сумка. В толпе туристов это можно проделать совсем незаметно.
– Это нелогично. С еще большим успехом в толпе можно передать что-то маленькое, вроде сегодняшнего очешника, – заметила я.
– Может, и так, – легко согласился Аркашка.
– Погодите вы, – перебила нас Мотька. – Что дальше-то было, Аркаш? Куда они пошли?
– Они сели в машину, в такси.
– Вместе?
– Ага!
– Странно как-то… – проговорила я.
– Что странно? – спросил Аркашка.
– Если люди собираются куда-то ехать вместе, зачем же они опять говорят о том, где завтра встретятся?
– А может, они придурки?
– Ну, разве что… Хотя придурки такими делами не занимаются. Сорок бриллиантов придуркам никто не доверит!
– Запросто! – возразила Мотька. – Доверили же их этой кляче, а она умудрилась даже сумку перепутать!
Это прозвучало достаточно убедительно.
– Ну, вот что, бабы, как вас Володька называл, я приглашаю вас в пиццерию. Вполне могу себе это позволить с гонорара! Вон там, по-моему, очень симпатично. Я мимо пробегал, пахнет вкусно! И не вздумайте возникать со своими бабками. Я, в конце концов, мужчина!
– Ладно, мужчина! – сказала я. – Приглашение принимаем!