Олеандр

Раннее утро встретило меня моросящим дождём и низкой облачностью. Я лежала на кровати, завернувшись в белую простыню, и слушала этот умиротворяющий звук. Окно было распахнуто, и в комнату пробирался аромат мокрой листвы и свежести.
Я посмотрела на часы, стоящие на прикроватной тумбочке.
— Уже пол-одиннадцатого… — сонно протянула я. — Надо бы вставать.
Все так же завернутая в простынь, я направилась в ванную приводить себя в человеческий вид, а потом завтракать.
Папы уже не было, но к моему удивлению на холодильнике висела записка, написанная корявым почерком:
«Доброе утро, Рин. Сегодня буду поздно, поэтому не жди и ложись спать. Папа.»
— Откуда столько заботы? — сей вопрос вот уже на протяжении месяца не даёт мне покоя.
Позавтракав, я решила набрать Итачи. Хоть, вероятнее всего, он был занят, я не хотела терять времени. Чем больше узнаю об этом Широ Ёсида, тем быстрее это всё закончится. Ну, я так, по крайней мере, думала.
Набрав номер, в ответ я услышала лишь монотонные и ужасно раздражающие гудки. Подождав некоторое время, я решила ещё раз попробовать, но он отключил телефон.
— Ну и ладно, — обиженно бурчала я себе под нос, — как будто сама не смогу узнать. Интернет мне в помощь.
Забив в поисковике слово «Акараба» я нашла адрес этой больницы. Как оказалось, она была не так уж и далеко от моего дома: всего пара остановок метро.
Быстро собравшись, решила направиться туда и выяснить хоть что-то. Но меня беспокоила мысль о том, что я посторонний человек и вряд ли кто-то согласится подать мне всю информацию о пациенте на блюдечке с голубой каёмочкой.

***

— Здравствуйте, меня зовут Рин. Могу ли я посетить своего отца Широ Ёсида? — я стояла перед стойкой регистратуры и молилась, чтобы не потребовали моих документов.
— Прошу прощения, но он уже четыре месяца как выписался.
— А-а, тогда простите за беспокойство. — Я развернулась и вышла на улицу.
Как и в любой другой больнице, там воняло медикаментами, что вызывало у меня жуткое отвращение.
Я стояла на крыльце больницы, как вдруг меня окликнули:
— А мы вас никогда не видели. Что вы здесь забыли, милочка? — Ко мне подошла маленькая старушка. Меня немного насторожило, то что она сказала «мы», хотя чего удивляться, стоя у входа в психушку. Несмотря на прохладную погоду, на ней была надета светлая ночнушка и тапочки. Казалось, что от небольшого дуновения ветерка она может рассыпаться.
— Я ищу Широ Ёсидо. Слышали о таком?
Старушка улыбнулась.
— Ах, какой приятный мальчик был, воспитанный! Настоящий джентльмен. Постоянно дарил нам цветы. — Она засмеялась.
— Правда? Почему же он оказался здесь?
Старушка резко изменилась в лице и начала что-то очень быстро и нечленораздельно бурчать. Я поняла лишь самую малость.
— Клевета. Невинное дитя, он был не такой. Силой взяли. Он любил цветок и девушку, такую же красивую как цветок. Клевета. Всё клевета.
— Бабуль, а вы случайно не знаете, где он сейчас живёт? — дрожащим голосом, поинтересовалась я. Уж больно резкая смена настроения у этой дамочки.
Она начала говорить ещё быстрее, но всё же мне получилось разобрать сказанное.
Тут на крыльцо вышла медсестра и что-то шепнула бабушке. Она тут же успокоилась, и обратилась ко мне:
— Милочка, вы не местная. Кого-то ищете? — на её лице снова появилась улыбка.
— Нет-нет, — проговорила я, улыбнувшись, а затем зашагала прочь.
— «Ну и дела!» — проскользнуло у меня в мыслях.

***

Я шла по одному из самых бедных и опасных районов Токио. Повсюду на бордюрах сидели маленькие дети. Вид у них был ужасный: оборванная одежда свисала с тощих тел, а тонкие руки тянулись к моим ногам. К сожалению, у меня с собой ничего не было, поэтому я как можно скорее хотела найти дом Широ.
Как оказалось, он жил в одной из облезлых многоэтажек этого района. Я спросила у выходящей из подьезда женщины, знает ли она кого-либо по имени Широ Ёсида. Она с удивлением на меня посмотрела, но, несмотря на это, указала этаж и квартиру.
И вот я стою перед обшарпанной дверью. Глубокий вдох － и нажатие на звонок. Пара минут ожидания, и мне открыли.
На пороге стояла маленькая полная женщина с грязными волосами и пятнами жира на складках фартука. Скорее всего, я пришла не вовремя, так как с кухни доносился запах жареной рыбы.
— Что надо? — она укоризненно на меня посмотрела.
— Здесь живёт Ёсида Широ?
— А ты кто такая? Он всё выплатил. — Быстро протараторила она.
— Меня зовут Рин. Я из больницы Акараба, чтобы узнать как его самочувствие.
— Всё нормально, — она хотела уже закрывать дверь, но остановилась и пристально посмотрела на меня. — Рин? Уходи отсюда, — прохрипела она.
Я отшатнулась.
— Чтоб и близко тебя здесь не было, поняла меня? — Она посмотрел наверх и, толкнув меня, захлопнула дверь.
Я стояла посреди лестничной площадки и пыталась прийти в себя.
— «И что это только что было?..» — подумала я.
Наверху послышались тяжёлые шаги. Перепугавшись, я быстро спряталась на нижнем этаже.
Затем я услышала, как открылась дверь:
— С кем говорила?
— Из банка приходили. Проверяли, всё ли оплатила, — ответила женщина.
— Всё им мало. Последнюю копейку забирают!
— Нашёл бы нормальную работу. Тогда бы не висели на мне эти кредиты.
В ответ ничего не услышала кроме звука захлопнувшейся двери. Человек медленно пошёл наверх.
Я стояла в ступоре. Сразу поняла, чей это голос. Голос человека, который хочет меня убить. От страха потемнело в глазах, и я закрыла рукой рот. Но невольно шагнув назад, услышала, что шаги прекратились, видимо, он меня услышал.
Потом шаги стали ближе. Внутри всё задрожало, а ноги стали ватными.
Мгновение, и я увидела силуэт, который мне так же был знаком.
— «Всё. Это конец! Я… я…»
Щёлк-щёкл.
— Эй, чего ты тут топчешься? Через полчаса обед готов.
— Да, хорошо, — замешкался он.
Силуэт поднялся. А я долго не могла спокойно дышать. Чувствуя, что вот-вот упаду, сползла по холодной бетонной стене, придерживаясь руками, и ещё очень долго сидела, пытаясь всё осмыслить.
Когда опять послышались шаги и мужчина зашёл в квартиру, я собралась с силами и пошла вверх по ступенькам.
Мне было уже плевать на последствия, только бы узнать больше информации.
Руки тряслись, я то и дело, каждый шаг, оглядывалась и вздрагивала при малейшем шорохе.
Дойдя до последнего этажа, я увидела что-то похожее на чердак и, к моему огромному счастью, дверь была не заперта. Отворив её, я зашла в небольшую темную комнатку. В нос сразу ударил резкий запах. Оглянувшись по сторонам, я заметила, что везде стояли растения разных размеров, а их листья какой-то аркой ползли вдоль стен, ведя на крышу.
— «Видимо, там у него теплица» — подумала я.
Стоит заметить, что в этом помещении был жуткий беспорядок, и, помимо цветов, вдобавок аромат исходил от грязной одежды, валявшейся повсюду.
Подбежав к огромному деревянному столу, который стоял у стены, я начала рыться в стопках бумаги и ящиках.
Содержимое одного из них повергло меня в ужас:
Куча моих фотографий, сделанных по приезду в Японию. Заглянув глубже, я увидела старый снимок мамы, прикрепленный к каким-то запискам.
На одной из них было написано:
«Дорогая Лиззи, я люблю тебя. Ты － единственная капля воздуха на этой гниющей свалке. Ты прекрасна, как те цветы. Ты должна быть только моей! Он тебя не достоин.»
Так как время поджимало и Широ мог вернуться в любую секунду, я не особо понимала, что к чему, просто сунула всё это в карман ветровки, а затем как можно скорее выбежала на улицу.
Как только я оказалась в безопасном для меня месте, я дрожащими руками набрала номер Учихи-старшего － и опять эти гудки… Только с третьей попытки он взял трубку.
— Алло.
— Итачи, я… Я была там. Я видела Широ. Это он убийца. Я… Мне страшно, — протараторила я, тяжело дыша.
— Спокойно. Где ты? Я сейчас приеду.
— Ну… — Меня перебил голос Карин.
— Итачи, дорогой, иди сюда, я…
Дальше я уже не хотела ничего слышать.
Я шла по мокрой дороге, вся заплаканная, моля Бога о том, чтобы это всё поскорее закончилось.