"Найди меня"
Они сидели на диване в тишине, только свет от фонаря за окном мягко ложился на их силуэты. Пёс тихонько сопел под столом, уютно свернувшись клубком. Ирина молчала, прислушиваясь к стуку своего сердца. Где-то внутри всё ещё звучали слова Лены: «Ты же не думаешь, что он всерьёз…» Но впервые за долгое время она не хотела ни думать, ни бояться.
Она медленно повернулась к нему, её пальцы нашли его ладонь. Она взяла её в свои руки, осторожно, будто боясь спугнуть, и тихо сказала:
— Я не знаю, что будет дальше… Я не могу обещать, что всё будет просто. — Она посмотрела ему в глаза. — Но я больше не хочу молчать. Я чувствую это давно. И, наверное, глупо, но… — она чуть улыбнулась, — я тебя люблю, Максим.
Он смотрел на неё, будто впервые. И вдруг весь его ироничный, колючий вид исчез. Остался только он — открытый, растерянный, искренний.
Она чуть приблизилась, коснулась его лица, осторожно провела пальцами по щеке. И он не удержался — прижал её к себе, поцеловал. Не спеша, с каким-то трепетом, будто боялся, что всё это — иллюзия.
Ночь была наполнена мягкими движениями, дыханием, ощущением настоящей близости. Без слов, только с руками, с сердцем, с доверием.
Когда всё затихло, когда Ирина лежала в его объятиях, укрытая пледом, он прошептал ей на ухо:
— Я не знаю, как ты это сделала… Но ещё никогда и никого я не любил так сильно.
Она улыбнулась, прижавшись лбом к его щеке, и только прошептала:
— Просто будь рядом. Этого достаточно.
***
Утро было на удивление тихим. Свет мягко пробивался сквозь шторы, в комнате витал аромат кофе, а где-то на кухне Пёс гремел миской, требуя завтрак. Ирина с теплотой посмотрела на спящего Максимова, поправила одеяло на его плече и уже собиралась встать, когда зазвонил его телефон.
Максим резко открыл глаза, как всегда — в полной готовности.
— Алло. Да. Что?.. — Он сел на кровати, и его лицо сразу стало серьёзным. — Мы выезжаем.
Он быстро оделся, Ирина уже стояла у зеркала, завязывая волосы в хвост.
— Что случилось? — спросила она.
— За ночь пропали три девушки. Все из разных районов, но одна возрастная категория. Уже есть подозрения, что действует группа. Следы ведут к клубу на окраине, там их в последний раз видели.
— Поехали, — сказала Ирина без тени колебаний.
Клуб выглядел мрачно, несмотря на утренний свет. Внутри пахло сигаретами, алкоголем и чьими-то дешёвыми духами. Музыка глухо стучала из колонок, будто ночь здесь не заканчивалась.
— Мы разделимся, — сказал Максимов. — Ты посмотри камеры, а я опрошу персонал.
Ирина кивнула и пошла к стойке охраны. Камеры видеонаблюдения стояли в отдельной комнате на втором этаже.
Она уже почти открыла дверь, когда рядом вдруг остановилась чёрная машина. Из неё выскочили трое в чёрном — балаклавы, перчатки. Всё произошло за секунды.
— Эй! — крикнула она и успела схватиться за рацию. Но кто-то сзади ударил её по руке, рация упала. Один из мужчин перехватил её, зажал рот, и её затащили в машину.
Максимов в этот момент выходил из-за угла и застыл, увидев, как чёрный внедорожник резко трогается с места. Он увидел волосы Ирины, мелькнувшие в заднем стекле.
— Ирина! — взревел он.
Он бросился вниз по ступеням, сбегая сразу по трое, перепрыгивая через пролёты. Схватил ключи от машины, но на полпути его попытался остановить Лёша:
— Макс, подожди! Надо вызывать подкрепление, это опасно, слышишь? Мы возьмём спецгруппу!
— Нет времени! — бросил Максимов, даже не обернувшись.
Он запрыгнул в машину, швырнул по сиденью телефон и нажал на газ. В ушах стучала только одна мысль: только бы успеть, только бы спасти её.
*****
Машина мчалась по узкой просёлочной дороге, за окном мелькали кусты и полуразрушенные ангары. В салоне — гробовая тишина, только хриплое дыхание водителя и шум шин. Ирина сидела между двумя мужчинами в чёрном, руки скованы наручниками за спиной, губы чуть припухли от удара, но в глазах — стальной огонь.
Она смотрела прямо вперёд, пытаясь разглядеть хоть что-то через лобовое стекло. В голове стучало: Кто они? Куда везут? Почему именно меня?
Она вспоминала всё — каждую деталь их последнего дела. Ощущение, что кто-то следил за ней в клубе, чьё-то странное поведение возле выходов. Это не случайность. Она им нужна. Но зачем?
Максимов…
Он ведь видел… Он обязательно догонит. Он не оставит меня.
Слёзы щипали глаза, но она глотала их. В этот момент она не могла позволить себе быть слабой.
*****
Тем временем Максимов мчался по трассе, обгоняя машины, игнорируя сигналы. Навигатор показывал последние камеры слежения с клубного перекрёстка, и он уверенно держал курс.
Он вцепился в руль, как в единственный шанс. Сердце билось в бешеном ритме. Если с ней хоть что-то случится…
— Держись, Королёва, — прошептал он, — я иду за тобой.
***
В отделении поднялась тревога.
— Мы выезжаем, — Лена схватила куртку и обернулась к Гнездилову, — собирай всех.
— Да, я… уже… щас! — Гнездилов запутался в рукавах и хлопнул дверью.
Вахтанг подошёл к ней с планшетом.
— Есть предположение, что это та же группа, что вела девушек.У них свой маршрут, свои "точки". Если они увезли Ирину, у нас мало времени.
— Мы её вернём, — жёстко сказала Лена.
— Мы поедем с вами, — добавил Лёша, выходя из своего кабинета. — Я не позволю Максу идти туда одному.
— Согласна, — кивнула Лена. — Поехали.
*****
В чёрном фургоне внезапно раздался звонок. Один из мужчин открыл телефон и кивнул.
— Меняем маршрут. Едем через заброшенную промзону.
— Что вы от меня хотите? — холодно спросила Ирина.
— Помолчала бы, красавица, — буркнул один из них. — Пока у тебя есть зубы, советую не нарываться.
Но она уже нарывается, подумала Ирина. В каждом её взгляде читалось неповиновение. И в голове у неё уже крутилась стратегия: как отвлечь, как сбежать, где можно зацепиться. Но шансы были ничтожно малы. И всё же она не теряла ни самообладания, ни веры.
***
Максимов заметил машину.
— Вот вы и попались, ублюдки, — прошипел он.
Он нажал на газ. Машина неслась за фургоном, обгоняя, прижимаясь к бамперу. Преступники начали вилять, пытались уйти влево, но Максим догонял.
— С дороги! — крикнул он и вдавил клаксон.
Фургон почти занесло, но он продолжал ехать. Максим понял: так просто не остановятся. Тогда он резко вывернул руль и на скорости влетел боком в заднюю часть машины похитителей.
Удар. Скрежет. Визг шин.
Фургон пошёл юзом, врезался в ограждение и замер.
Максимов выпрыгнул, вытащил пистолет. Один из похитителей уже выбрался, но получил прикладом по лицу.
— Где она?! — рявкнул Максимов.
— Внутри!.. Она…
Максим вырвал заднюю дверь. Внутри — Ирина. Она всё ещё в наручниках, но в сознании. Синяк на щеке, порванный рукав, глаза блестят.
— Жива, — сказал он с облегчением, выдыхая.
— Максим… — прошептала она, и в этот момент вся её выдержка сломалась.
Он быстро снял куртку, накинул ей на плечи, обнял.
— Всё. Всё хорошо. Я здесь. Ты со мной.
***
Металлическая дверь со скрипом захлопнулась. Внутри — главный подозреваемый: мужчина лет сорока, крепкий, с острыми скулами и наглой ухмылкой на лице. Максимов швырнул на стол папку.
— Ну что, герой, расскажешь, зачем девчонок крадёте?
— Мы не крадём, — спокойно произнёс тот, — мы просто берём то, что никто не защищает.
Максимов в долю секунды оказался возле него, схватил за воротник:
— Ты только повтори это ещё раз, мразь! Ещё раз, и я…
— Максим! — влетел Лёша и оттащил его. — Хватит! Ты хочешь его угробить или дело довести?
Максим тяжело дышал, кулаки дрожали. Он посмотрел на Лёшу, вырвался и, ничего не сказав, вылетел из комнаты, хлопнув дверью.
***
— Я же говорил, — пробормотал Гнездилов, стоя рядом с Вахтангом, — Максимов его щас просто испепелит взглядом. Или табуреткой. Как в "Смертельном оружии – 5". Или это был "Титаник"? Неважно. Кофе будешь?
— Помолчи, — устало сказал Вахтанг, не отрывая глаз от монитора. — Не время.
— Как скажешь, командор, но я считаю, если человек бесится, ему нужно дать подушку… или леща. Лучше подушку, если ты — не идиот.
***
Максимов зашёл в кабинет, где сидела Ирина. Она всё ещё была в той же куртке, хоть уже и на шее висел шарф. Он посмотрел на неё — тихую, немного бледную, с осторожной улыбкой на губах.
Он подошёл, опустился перед ней на корточки и взял её за руку.
— Всё хорошо… Всё уже позади. Скажи, пожалуйста… тебя никто не тронул?
— Нет, — мягко ответила она. — Меня не били, не мучили… но… если бы ты не успел…
Она сжала его руку крепче. Голос дрогнул.
— Всё бы могло быть иначе.
— Я бы не простил себе, — сказал он. — Никогда.
Она наклонилась и обняла его — крепко, тепло, всем телом. Он прижал её к себе, закрыв глаза. Слов не было — только тишина, в которой билось два сердца.
И тут дверь приоткрылась.
— Извините… — Лена вошла с аптечкой. — Я просто… принесла мазь. От синяка. И таблетки.
Ирина отстранилась. Лена поставила аптечку на стол, окинула их взглядом.
— Спасибо, — кивнула Ирина. — Но… Макс уже купил мазь. Всё равно — спасибо.
— Ладно, — сдержанно сказала Лена и вышла.
Между ними не было вражды. Ни упрёков, ни зависти. Просто — холодная нейтральность.
Максимов встал и сказал тихо, но твёрдо:
— Я не оставлю тебя одну. Ты поедешь со мной. Домой.
Ирина посмотрела ему в глаза.
— Я не против побыть у любимого человека.
Он улыбнулся — впервые за весь этот день по-настоящему. В этот момент он понял: она — не просто женщина, в которую он влюбился. Она — та, без которой ему невозможно дышать...
***
Гнездилов, заходя в кабинет с привычным сарказмом:
— А где это наш Максимов сегодня? Почему я его с утра не видел? Может, слетел с радаров? Или, может, его взяли в плен инопланетяне?
Все посмеялись.
Вахтанг, отрываясь от бумаги, спокойно так говорит:
— Ну, вроде как Максимов в Иры Королёвой.
Он улыбнулся, но такая лёгкая улыбка, с намёком, будто знал что-то, чего другие не замечают.
Гнездилов, подмигнув:
— Ах, вот оно что! Вот почему у Макса настроение на высоте! А то я думал, что он просто выспался впервые за полгода.
Вахтанг, усмехаясь:
— Может, и выспался. Иногда даже самому жёсткому копу нужен отпуск… с женщиной... Максимову особенно.
Все в кабинете снова засмеялись, атмосфера стала теплее и проще.
***
Лёша сидел за столом в кабинете, перебирая бумаги, но мысли его были далеко не о документах. Он краем глаза наблюдал за коллегами, слышал, как Вахтанг и Гнездилов шутили про отсутствие Максимова, а сам улыбался — тихо и чуть грустно.
Хотя отношения с Максимом после его разрыва с Леной стали прохладнее, Лёша не мог не радоваться за друга. Он видел, как Максимов наконец-то нашёл то, чего так долго искал — настоящее чувство, то самое пристанище, где его любят искренне, а не из-за обстоятельств или долга.
«Наконец-то…», — думал Лёша, — «Наконец-то он нашёл покой и счастье».
Он не сказал ни слова, просто улыбался, ощущая, что это был правильный поворот судьбы — даже если сам он теперь оставался немного в стороне.
*****