Улицы сеульских фонарей

    Бросив телефон на стол, Юнги закрыл лицо руками. Сердце беспрестанно билось, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Парень вжался в кресло, внутри была буря, гром, крушение, шторм. Что делать? Куда бежать? Юну нужно спасти. Джисон убьет ее. Надо успеть. Юнги готов на скалы взобраться, голыми руками горы свернуть, по глубинам океана пешком пройти. Лишь бы спасти человека, которого любишь.

   Наверное, люди, немного знающие этого следователя, никогда не скажут, что он может кого-то полюбить, о ком-то заботиться, за кого-то бояться. Это хладнокровный и бесстрастный человек, не способный на такие чувства, как самопожертвование, неравнодушие и страх. Даже внешне Юнги выглядел холодным. Фарфоровая кожа, светлые волосы, низкий голос говорили за себя. Во всяком случае, именно такую репутацию и такое мнение о себе нажил парень за несколько недель работы в следственном комитете. Он был чрезвычайно прямолинеен, иногда даже груб с другими коллегами. Юнги не любил хвастаться и много говорить о себе, ровно так же, как и не любил слушать чужое хвастовство и лицемерие. Поэтому, все несчастные попытки познакомиться с ним безжалостно отвергал и оставлял надежды в далеком прошлом юных особ, которым юноша на первый взгляд показался очень даже симпатичным.

     Только, как оказалось, этот парень совершенно не такой. Пусть он следователь, жаждущий справедливости, допрашивающий преступников, арестовывающий маньяков, какая разница? Ведь он человек. Мягкий и кроткий человек внутри. Такого Юнги знают не все, знают не многие. О том, что он полюбить кого-то может, некоторые даже подумать не могут. Чего уж тут говорить. 

 Юнги духом собирается, все свои страхи и мысли прочь гонит, силу, энергию внутреннюю в себя набирает.

 Выйдя из-за стола, юноша взял телефон и набрал своего друга. 

 - Хосок? Это ты? - сбитым голосом пробасил следователь. 

 - Да, это я. Что-то случилось?

 - Срочно езжай сюда, - твердо и уверенно приказывает парень. 

 - Юнги, я не могу. Нужно сначала добраться до полиции... - юноша не понимал ни тона своего друга, ни его внезапно изменившегося поведения.

 - Бегом сюда! На чем хочешь, как хочешь! Юна поехала к Джисону, она винит себя в том, что когда-то отказала ему во взаимных чувствах! Он убьет её! - Юнги не сдержался и перешел на крик.

 - Что?! - Хосок, в то время мирно идущий по улице, резко затормозил. Он молчал. Внутри все наизнанку вывернулось, перевернулись так, что назад не воротишь. 

 - Я прошу тебя, приезжай, - умолял блондин. 

 - Беги к Джину! Я уже еду! - юноша будто очнулся от своих мыслей, повесил трубку и побежал, куда глаза глядят.

     «Не теряй голову, только не теряй голову», - сам себе внушал следователь. Слишком много потрясений за день. Юна - его лучшая подруга, близкий и дорогой ему человек. А Джисон? Джисон тоже некогда был таким же родным другом. Только сейчас все не так. Если он действительно убийца, то Юне лучше просто держаться от него подальше. Если именно Джисон обвел ее фотографию и оставил тогда ту злосчастную газету в квартире Лили, то девушке точно несдобровать.

     Добежав до первой же остановки, Хосок остановился, чтобы перевести дух.

                                                                     *Морг*

 Зайдя в здание, Юна с шумом выдохнула. На удивление, свет в коридоре был погашен. Чернота. Немного подождав, когда глаза привыкнут к темноте, юная леди собралась духом и спросила:

 - Здесь кто-нибудь есть? - ее звонкий голос колокольчиком отдался куда-то вверх. Тишина. Где же та старая бабушка, которая сидела здесь всегда вместо охранника? Где остальные работники морга? Почему все исчезли? Жутко. Страшно. Только делать нечего. Надо идти. 

    Девушка стала подниматься по крутой лестнице, которую теперь едва могла различить сквозь кромешную темноту. Стук каблуков гулко отдавался эхом. В помещении действительно никого не было. Вскоре, ступеньки закончились, и наступил длинный мрачный коридор. Недолго думая, Юна быстро зашагала до самого его конца. Она отлично знала, где располагается кабинет Джисона, пусть и найти сейчас его нужно было на ощупь, практически вслепую. 

   Дойдя до нужной двери, юная леди потянула за ручку и открыла кабинет. В глаза ударил едкий сине-зеленый приглушенный свет. 

   - Джисон! - позвала девушка. В ответ послышались тихие шажки и, прежде чем следователь успела опомниться, в макушку ударили чем-то тяжелым.

***

    Голова жутко кружилась, и в первое время нельзя было даже осознать, что происходит. В глазах двоилось, до тех пор, пока не заговорил противный монотонный голос, равнодушный ко всему живому, дышащему и движущемуся. 

 - А ты долго отходила от моего удара. Целых 15 минут, - произнес Джисон, поглядывая на свои старые наручные часы. - Думал сейчас за мной подкрепление придет. Полиция, наш дорогой прокурор... как там его? Мистер Ким, кажется ?- при этих словах он неприятно скривил лицо в улыбке. - Ах, ну да. Для тебя просто Джин, извини, - патологоанатом злобно захохотал. 

 - Чего ты хочешь? - гневно спросила Юна. 

 - Я? Это мне тебя нужно спросить, что ты хочешь и что здесь делаешь? 

 - Я шла, чтобы вразумить тебя. Хоть сколько-нибудь. Чтобы поговорить с тобой о твоих чувствах ко мне. Зачем ты убивал людей? - ответ прозвучал слишком нелепо, девушка уже жалела, что пришла в морг. 

 - Вопросы здесь задаю я, - грозно оборвал юноша. Наигранно прокашлявшись, он продолжал:

 - Во-первых, какие чувства? Милая моя, - он сделал шаг вперед и подошел к стулу, к которому по рукам и ногам была привязана Юна, - неужели ты думаешь, что я что-то вообще когда-либо чувствовал к тебе? Поверь мне, многое изменилось с того времени, как я передумал быть следователем и ушел учиться на врача. Я всегда желал справедливости, правды, какой-то чести... Хотя, - Джисон посмотрел куда-то в потолок и как-то неестественно усмехнулся, - знаешь ли, поговорим по душам. 

 - Я ни о чем с тобой разговаривать не буду, - процедила сквозь зубы следователь. 

 - А я и не просил, все равно тебе деваться некуда, - он склонился над девушкой, взял ее за подбородок и поднял лицо так, что их взгляды встретились. Смелый, ненавидящий и спокойный, гипнотизирующий. - Ты, правда, не хочешь узнать, почему я убивал невинных людей? - зашипел доктор. Помолчав, он продолжал: 

 - Буду честен с тобой и, пожалуй, скажу правду. Я любил тебя тогда и буду любить всегда. Но, ты решила сыграть со мной злую шутку, сделать из себя неприступную стену, холодную королеву изо льда. А я лишь решил продолжить эту игру, - парень резко откинулся назад и отошел на пару шагов. - Ты разбила мне сердце, а я разбил жизни другим. 

 - Ты чудовище, - прошептала Юна, но патологоанатом услышал. 

 - Возможно и так, но начала именно ты, а не я. Заметь, даже убийства происходили в символичных для нас с тобой местах и в поздние романтичные вечера, - засмеялся молодой человек. - Ты разве не помнишь? Темная улица, свет городских фонарей?

                                                                      *FLASHBACK*

       Такими же пушистыми хлопьями падает снег. Юна вышла из теплого кафе. Она огляделась вокруг в надежде еще раз увидеть Джина, но того и след простыл. Наверное, он навсегда решил бросить их, ни с кем не общаться. В какой-то степени юноша действительно прав, не так ли? Нужно взяться за учебу, перестать бесконечно ходить на прогулки и веселиться. В конце концов, Джин учился на старшем курсе и скоро у него должны были бы быть экзамены, получение диплома, а дальше поиски работы. Но действительно ли хорошо он поступил со своими близкими друзьями, с людьми, которые тоже по-своему дороги ему? Девушка не знала, как правильно отнестись к этой ситуации, но точно была уверенна в одном: если Хосок услышит истинное решение, почему Джин просто так ушел от них, то возможному общению через несколько лет, когда, они наверняка уже встретятся, вырастут, будут иметь работу и заслуженное уважение в коллективе, придет конец. Почему? Да по одной простой причине, что Хосоку дороже всего на свете дружба и любовь. Не важно, какое у человека образование, какая специальность и какого размера кошелек, когда есть кто-то, кому наплевать на такие вещи, потому этот кто-то любит тебя и без богатств, и без положения в обществе. Поэтому, услышь юноша, что его лучший друг выбрал вместо друзей карьеру, началась бы третья мировая. Это юная леди отлично понимала. 

Немного постояв на улице, Юна решила, что лучше пойти домой, но резкий телефонный звонок заставил изменить все планы.

    - Добрый вечер...а, привет, Джисон. Я тебя сразу не узнала, - мило усмехнулась девушка, - Да... могу с тобой встретиться... Хорошо, в городском парке через 15 минут. Я как раз недалеко от него, смогу подойти, - Юна попрощалась с юношей и направилась на место встречи. 

    Белоснежные еще маленькие сугробы на дорожках парка приятно хрустели под ногами. Как крохотные феи, кружащиеся в воздухе, серебристые снежинки танцевали зимний вальс. Желто-золотистый свет фонарей падал на тротуары и создавал иллюзию загадочности и тайн. Народу в парке было много. Все веселились, играли в снежки, бегали, смеялись. Девушка грустно улыбалась, смотря на милые парочки, неспешно прогуливающиеся по улицам. 

 - Юна! - окликнул знакомый голос будущего следователя. 

 - Джисон?- юная леди обернулась и подошла к другу. 

 - Как ты? - с беспокойством спросил юноша, добродушно улыбаясь. 

 - Я в порядке, а ты? - Юна всем своим видом старалась скрыть боль и разочарование. Получалось довольно неплохо. 

 - Тоже ничего,- парень хотел что-то еще сказать, но боялся. Он просто стоял и молчал, глупо улыбаясь и любуясь девушкой. Вокруг тихо падал снег, создавая уютную вечернюю атмосферу. 

 - Ты, кажется, хотел поговорить? - прервала неловкую тишину Юна. 

 - Да, - Джисон слегка кивнул головой, возвращаясь в реальность от своих мыслей и грез, заставляющий его иногда надолго покидать этот мир. Несмотря ни на что, молодой человек любил мечтать. - Ты мне нравишься, точнее, нет. Я люблю тебя,- неожиданно даже для самого себя выпалил он. 

    Юная леди молчала. Она совершенно не знала, что сказать и что сделать, как ответить так, чтобы не оттолкнуть и не обидеть еще одного близкого друга.

 - Я... Джисон, прости, - мягко начала Юна, - я не могу тебе ответить взаимностью... - она опустила голову и прикусила губу, стараясь не заплакать. Девушке самой только что разбили сердце, выкорчевали с корнем всю душу, сожгли, пеплом ветру холодному развеяли, а теперь, то же самое нужно сделать с другим дорогим человеком. Только она этого не хочет и не выполнит. Ни за что.

      Лицо юноши побагровело. Только не от стыда и смущения, что потревожил девичью душу, заставил волноваться и переживать бедное сердце, а от злости и гнева.

 - Ты любишь его? - в голосе друга слышалась ненависть. Дружелюбность и добродушие испарились, словно их и не было.

 - Кого? - сдавленно спросила Юна, не поднимая глаз. 

 - Джина, кого же еще. 

 - Да, - тихо ответила юная леди.

 - Ну, вот что, ты сама же во всем и виновата, - монотонно и безжалостно заговорил Джисон. - Ты останешься в полном одиночестве и так и будешь ждать своего Джина, когда тот станет прокурором района, построит великолепную карьеру и заведет семью. У тебя не будет ни второй половинки, ни друзей, никого. Я хотел быть с тобой, предложить свою руку, а ты?! 

 - Мне ничего от тебя не нужно! Если я отказала тебе, значит это лично мое решение и мне с этим жить, никому больше! Уходи, раз я во всем виновата,- прохожие начали оборачиваться, вслушиваясь в плач девушки. Она не выдержала, она пыталась. Слова парня больно задели ее, укололи в самое нутро. Много еще потребуется времени, чтобы зализать, залечить эти глубокие, перекрывающие кислород и заставляющие задыхаться от слез, раны. 

 - Все с тобой ясно... - процедил юноша и быстро зашагал прочь из парка. 

                                                           *конец FLASHBACK*

 - Я помню все, - произнесла Юна, испепеляя ненавистью и болью бывшего друга. - Только теперь понимаю, что не виновата и правильно поступила в тот вечер. Я корила себя все это время, жалела, что сорвалась на тебе тогда, выплеснула эмоции и послала к черту! Думала, как сделала тебе больно, только очень зря! Потому что ты оказался последней тварью, Квон Джисон. Ты убивал девушек вечером в парках, на улицах, где угодно, лишь бы оставить труп у фонарного столба, потому что именно там я отказала тебе и именно там мы разошлись на долгие годы! Ты мстил. Считал себя правым, был уверен, что я соглашусь быть твоей. Конечно, такому психу, как ты, было больно услышать отказ от человека, который только что перенес боль и разочарование, потерю друга!- следователь не отрывала глаз от Джисона, который, молча, облокотился на стол и, скрестив руки, впитывал в себя каждое слово, каждую букву, каждый вдох из губ девушки. - Нет, ты решил подлить масла в огонь и наговорить гадостей! Потому что тебе все равно на чужого человека, без разницы, питаешь ли ты к нему какие-то чувства или нет. Тебе неважно ничто, кроме своего эго.

 - Пламенная речь, - злобно улыбнулся патологоанатом. - У тебя блестящий ум, я бы даже сказал, что ты Шерлок Холмс, однако, - он сощурил свои рыбьи глаза, - я воздержусь, чтобы назвать тебя именем этого великого детектива. Я моей голове не укладывается одна вещь, почему ты решила, что я мог знать о том, как тебе было плохо? Я же только позвал тебя в парк, а не присутствовал в том кафе, где ты объяснялась с Джином, - парень наигранно вскинул брови. 

 - Ты сам выдаешь себя. Ты следил за мной, за Джином, за Хосоком, за всеми нами! Даже за Юнги! 

 - Ты так мило упоминаешь о нем, - ядовито хохотал молодой врач.

 - Какая разница?! Это ты подкинул в квартиру Лили его волосы, чтобы все подумали на него, а про тебя, невинного ангелочка, успешно забыли! Тебе это удалось, но ненадолго. Мы нашли записку, которую ты писал Лили. Джисон, как ты можешь врать?! - Юна срывалась на крик. - Ты любил ее, но так же угрожал, что начнутся необратимые последствия, если она откажет тебе! Неужели по первому опыту жизнь не научила тебя, что нельзя требовать от людей то, чего они не хотят. Нельзя идти против их воли, чтобы было хорошо только тебе!

 - А, может, мне нравилось смотреть, как все девушки, которых я застал врасплох своим шантажом, страдали? Может, мне нравится видеть их боль, как и твою сейчас тоже? - юноша меланхолично перебирал свои пальцы. 

 - Садист, - зло сказала Юна. 

 - Да, ты не только великолепный следователь, но еще и замечательный психолог, - заключил Джисон. - А еще, раз ты уж так постаралась и раскрыла всю историю, я добавлю в нее парочку фактов для полной красивой картины, - в ответ на недоумение девушки, он только усмехнулся и продолжал: 

- После того, как я свалил из нашего юридического университета, мне припомнилась одна девица, живущая в моем городе. То есть, в Кванджу. Мы были с ней знакомы долгое время, а потом я уехал в Сеул и перестал с ней общаться. Так вот, вернувшись на Родину, мы вновь подружились и уехали в столицу, как ни в чем не бывало. То, что она стала стриптизершей, я прекрасно знал и всегда пытался отстранить ее от этого. Как тебе уже известно, в клубе произошла крупная ссора, однако не совсем такая, как ее сейчас описывают в клубе. Минсо, да-да, именно она, выполняла свою работу, когда на танцпол вышел один мужчина и стал домогаться до нее. Я следил за девушкой довольно долгое время и знал обо всех ее похождениях и друзьях. Это было что-то вроде хобби и увлечения в свободное время после лекций в университете. Я полез защищать ее. В итоге началась драка. Конечно. Этот дурак был сильнее меня и здорово раскрасил лицо. После этого я устроил Минсо скандал, прямо в клубе. Но, эта девчонка вновь меня не послушала. Тогда я зарекся раз и навсегда больше не помогать ей и съехал из нашей квартиры, которую мы снимали на двоих. Пусть сама зарабатывает на хлеб и продает свое тело. Я подружился с Лили, она не была такой продажной и легкомысленной, как Минсо. Мы легко общались. Но меня не устраивало ее положение. Она слишком любила Чарли и была от него без ума. Я, к тому времени уже успевший втюриться в нее, написал ей записку, которую потом вы нашли. Дал себе обещание, что если еще кто-то мне откажет в чувствах, то я начну мстить. И вот, Лили отказывает мне и начинаются кровавые преступления. Я убил Минсо, убил ее подруг и знакомых, вообще всех, кто мог знать мое имя, убил Лили. Вернее, она мучилась прежде чем умереть. Так забавно смотреть на человека, который ждет помощи, хотя сам порвал тебе душу, - в глазах Джисона блеснул яростный и в то же время какой-то блаженный огонек.

 - Ты ненормальный, ты псих, который уже, как минимум, 5 лет должен лечиться в больнице, - спокойно проговорила Юна. Она почему-то больше не боялась этого человека. Он сошел с ума. 

 - Хороший, однако, у тебя словарный запас, - парень, будто не слышал никого, он погрузился в свои мысли, монотонным голосом пытался загипнотизировать. 

    Следователь пыталась незаметно развязать затекшие от сильных веревок руки. Она терла связанные кисти о ножку и спинку стула, но ничего не помогало. Слишком крепко.

 - Ну, как видишь, я убил всех, кого нужно было, - Джисон подошел к своему письменному столу и взял подушку. 

- В смысле? - непонимающе, о чем идет речь, спросила Юна. 

 - Я убил всех, кого нужно, - повторил доктор без малейшей нотки сожаления, - все, кто заставил меня хоть немного страдать, были убиты. Кроме... - Джисон вновь расплылся в широкой улыбке и заглянул Юне прямо в глаза своими черными, как космические дыры, зрачками. 

      Юная леди нервно сглотнула. Она поняла, что юноша имел в виду. Боялась ли Юна смерти? Спорный вопрос. И да, и нет. Нет, потому что все мы все равно рано или поздно покидаем этот мир. Какая разница, когда точно? Все равно это наступит неизбежно. А да, потому что мы боимся умереть, когда знаем, что не закончили что-то в этой жизни. Не сделали то, что нужно, ради чего старались и любили все это время. кто-то не завел семью, кто-то не написал книгу, идея которой кажется ему великолепной, кто-то просто не исполнил мечту детства, а кто-то не сказал самые нужные и важные слова человеку, которого любит. Именно об этом думала сейчас Юна. Не о выполненной цели, мечты, не о работе, а о любимом ей человеке. Юнги.

     Наверное, все мы осознаем важные вещи, моменты слишком поздно. Например, когда находимся на грани между жизнью и смертью. Но, на наше счастье, есть Тот, кто наши земные ошибки понимает, прощает и дает второй шанс. 

      Джисон подошел к девушке и, присев на корточки спросил: 

 - Умереть от потери крови или от удушья? - в одной руке парень держал нож, в другой подушку.

 - Ты сумасшедший, - процедила, не боясь последствий, Юна. 

 - Ладно, - усмехнулся патологоанатом, - хватит разговоров. 

 - Правильно, хватит разговоров, - за спиной доктора в дверном проеме стоял ни кто иной, как сам Мин Юнги.

 - Отпусти Юну, сейчас же! - в кабинет вошел Хосок. 

 - Но-но-но! Дорогие мои друзья, чего мы такие грубые? - Джисон усмехнулся и, встав позади Юны, приставил к ее горлу нож. - Вы уходите и даете мне завершить начатое или же я убиваю вас всех, - поставил условие парень.

 - Мы никуда отсюда не уйдем, - злобно ответил появившийся внезапно Джин. 

 - О, даже сам прокурор района здесь! Вы только посмотрите! Мистер Ким, какие люди! Сколько лет, сколько зим! - смеялся во всю Джисон. 

 - Прекрати. У морга стоят две полицейские машины, только по моему щелчку все буду здесь и тебе не жить, - Джин гневно посмотрел на старого друга. 

 - Ну, уж нет! Не так быстро. Мои дорогие! Наслаждайтесь шоу! - и прежде, чем кто-либо успел опомниться, патологоанатом прошелся ножом по горлу Юны. Раздался пронзительный крик. 

     Следователи сорвались с места и, достав свои пистолеты, понеслись вглубь длинного кабинета за парнем. Джисон начал махать ножом и при каждом его движении, юношам приходилось изворачиваться, чтобы не напороться на острое блестящее лезвие. Через две секунды вбежала полиция и перевязала брыкающегося и рвущегося, как зверь на свободу, патологоанатома.

     Обернувшись, Юнги увидел Юну, все еще привязанную к столу и лежащую на полу. Из горла водопадом хлестала теплая кровь. Девушка была почти без сознания, только глаза была чуть-чуть приоткрыты.

    - Скорую, срочно! - завопил во все горло блондин, склонившись на Юной. Он бил ее по щекам, звал, но она не откликалась, не отвечала. 

     У парня началась истерика. Нет-нет. Только не сейчас. Он, как будто, за маленькую травинку ледяной скалы схватился и держит, не отпускает. Кричит, воет, просит, на помощь зовет. Будто в бешеном танго с жизнью и смертью танцует. Пусть и травинка маленькая, тонкая, хрупкая, но это все еще надежда продержаться хоть несколько секунд, прежде чем расстаться с жизнью и сорваться в бесконечную пропасть. Юнги за все камушки, хворостинки, уступы, даже за песок хвататься будет. Не отпустит. Воздух, кислород своей жизни он не отпустит. Всеми руками и ногами цепляться будет, голос сорвет, кожу в мясо превратит, ногти, хоть все конечности переломает, крови много прольет, но за жизнь, за свою любовь бороться будет. Все сделает, чтобы победить. Все.

       Так и сейчас. Он не обращает внимания на мольбу Хосоку уйти, не слышит и не чувствует никого и ничего. 

     В голове один внутренний голос звучит, кричит и умоляет: «Спаси, спаси». 

 - Юна! - орет во все горло блондин. - Ты меня слышишь?! Отзовись, прошу тебя! Отзовись! Не умирай! Останься!