Глава 17. Темно-розовый букет.
- Ты пойдешь с нами? - Юнги стоял в коридоре и наблюдал, как Хосок надевает шапку. Уже светало, а следователи только закончили разговаривать. Всю ночь напролет они только и делали, что пили и пытались отвлечься от ужасных мыслей будущего, которое словно разъедало глаза, мучило до глубины души, заставляло схватиться за голову и навзрыд зарыдать.
С ночью проходит все. Недаром человек становится сильным и полным внутренней энергией для следующего дня. Ночь дает человеку время обдумать вопрос, ответ на который решит многое, просто успокоиться и поплакать, чтобы завтра выглядеть сильным, как ни в чем не бывало. Только сейчас, когда наступило такое светлое, но нежеланное утро, друзья, вернувшись к суровой реальности, решили разойтись. Юна отправилась спать, а Хосок решил пойти домой. Блондин вызвался его проводить до двери.
- Куда? – недоуменно посмотрел юноша на следователя, но тут же осекся. Похороны. Похороны Джессики. – А-а...нет, - поспешно ответил он,- я хочу пойти в клуб.
- Dope?
- Разумеется, думаю, что там смогу чего-нибудь там разузнать.
- Ты уверен? Мы же уже там были, никто ничего не знает.
- И что? Еще раз проверить не помешает.
- Делай, как знаешь, - вздохнул Юнги и устало облокотился на стенку. Он долго смотрел на своего друга-следователя, застегивавшего темно-зеленую куртку и поправлявшего длинный теплый шарф.
- Ну, я пошел,- слабо улыбнулся Хосок и, кивнув, ушел.
Немного постояв в тишине, блондин закрыл глаза руками и глубоко вздохнул. Усталость будто накрывала пушистой периной и вновь заставляла забыться. Прошло немного времени, прежде чем он открыл глаза и погасил свет в прихожей.
- К черту все это...- махнул рукой Юнги и пошел в комнату к девушке. Он думал о предстоящих похоронах, о том, как пережить эти злосчастные минуты, как успокоить Юну.
Зайдя в спальню, блондин осторожно прикрыл дверь и, как можно тише переступая с ноги на ногу, лег рядом с девушкой. Спустя две минуты он закрыл глаза, казалось, крепко вздремнул, но, нет. Сон у Юнги чуткий, чуть шорох, сразу просыпается. Так и сейчас. Стоило Юне проснуться через несколько часов, аккуратно перевернуться на правый бок, как усталость Юнги, будто морской волной смыло.
- Ты чего не спишь?- тихо пробурчал юноша.
- Пора уже,- коротко ответила девушка и медленно поднялась с постели. - Ты есть будешь или так поедем?
- Буду, - сказал блондин и приподнялся с кровати.
Легкий завтрак прошел в полном молчании. А когда с наскоро приготовленной яичницей было покончено, Юнги и Юна быстро оделись и так же, не обменявшись даже парой слов, вышли из дома и сели в заказанное заранее такси.
*Больница*
В десятый раз, поправив медицинский белоснежный халат, который даже не намеревался сползать с широких крепких плеч, переминаясь с ноги на ногу, зачесав назад темные кудрявые волосы, а потом, снова прилизав их ко лбу, Тэхен нервно прокашлялся и поднес дрожащую руку, слабо сжатую в кулак к двери, намереваясь постучать в палату. Прошла минута. Взяв воздух в легкие, юноша сглотнул и убрал уже разжатую ладонь в карман. Студент взглянул на темно-розовые тюльпаны, которые держал в правой руке и прикусил губу. «Ну же, соберись, наконец, трус. Ты взрослый человек, мужчина, а ведешь себя, как тряпка, в дверь постучать не можешь», - сказал внутренний голос Тэхена. По телу пробежали мурашки.
Как бы ни уговаривал себя юноша, чтобы не говорил себе, еле слышно бурча под нос, ничего не помогало. Зайти в эту палату было страшно. При одной только мысли, что он увидит Чонгука, щеки начинали густо краснеть, сердце обливалось горячим пламенем, а глаза не знали, куда себя деть. Обычно Тэхен смелый и решительный. Всегда поступает быстро, чаще даже не подумав. А сейчас... Сейчас ему с одной стороны настолько страшно, что он еле-еле заставил себя вообще прийти в эту больницу. А с другой стороны так и тянет, манит сюда. Будто магнитом притягивает юношу, отдышаться не дает, рассудок заставляет исчезнуть, здравый смысл уйти на десятый план, все мысли в туман вводит, канатом к себе тянет, понять что к чему не дает. Только кто или что это. Юноше никак не понять.
Наконец, парень закрыл глаза, шумно выдохнул и, растрепав волосы, никак не дававшие ему покоя, постучал в дверь.
Никто не ответил. Тэхен набрался смелости и постучал второй раз. Тишина. Тогда, осторожно приоткрыв дверь, студент зашел в палату. Никого не было. Незаправленные постели пустовали. Парень подошел к кровати, на которой беспорядочно лежали книжки, тонкая тетрадь, ручки, бутылка воды и четыре яблока. Присев на самый краешек, Тэхен положил тюльпаны на колени и стал ждать возвращения хозяина этого ложе. В горле все вдруг пересохло, дышать юноша боится, глаза от пола не отрывает.
Ким сверлил одну точку взглядом, думая лишь о нем. О нем. Почему он сейчас пришел сюда? Зачем? Что он скажет, когда увидит Чонгука? Тэхен сам слышал, как холодно и совсем отчужденно ответил ему юноша. «Не помнит... Все он помнит, только признавать не хочет. На что я ему сдался?». Сначала Ким думал, что действительно ошибся, перепутал, только потом понял одну простую истину. Можно обмануть рассудок и здравый смысл, но обвести вокруг пальца сердца никак. Оно все чувствует, знает даже больше, чем мы.
В дверь постучали, студент быстро встал с постели и сжал в руках букет цветов.
- Доброе утро, вы навестить кого-то пришли?- в палату заглянула молодая медсестра.
- Д-да, к... полицейскому Ч-чон Ч-чонгуку...- едва пробормотал Тэхен.
- Он сейчас на процедурах, подождите еще двадцать минут.
- Сколько?!- удивился юноша.- А... простите, а пораньше он никак не придет? Мне...нужно в университет.
- К сожалению, нет, хотя, может быть он освободиться и пораньше. Ему передать что-то?- девушка быстро посмотрела на цветы.
- Нет, не нужно, спасибо,- покачал головой парень.
Тэхен просидел еще 15 минут в палате, но так никто и не пришел. Взглянув на наручные часы, студент в ужасе понял, что опаздывает на лекцию, положил тюльпаны на маленькую прикроватную тумбочку и оставил короткую записку.
*10 минут спустя*
- Мистер Чон!- задумавшийся о чем-то полицейский резко обернулся и увидел перед собой молоденькую медсестру. Он только что возвращался в палату, просто шел ни о чем не думая, в каком-то небытии, только ноги шли по знакомой, изученной траектории. Верно, если бы они не помнили дорогу, то юноша бы просто заблудился в больнице.
- Да? – все еще пребывая в своих мыслях, поинтересовался он.
- Вас ждут в палате, поторопитесь, пожалуйста, - сообщила девушка и ушла.
- Ждут? - непонимающе переспросил Чонгук. Он и не думал, что кто-то захочет его навестить. Парень поспешил в свою палату. Он не спешил, он мчался, оббегая обслуживающий персонал и пациентов. Внутри что-то клокотало, билось так громко и отчетливо, не давая капли воздуха в легкие. Кто мог быть этот посетитель? Как его имя? Это знакомый или ... Чонгук смутно догадывался о том, кто эта персона. И поэтому несся еще быстрее и быстрее. Лишь бы успеть. Увидеть его хоть на секунду. Сам грубо ответил, замкнулся, хотел чувства подавить, глубоко замуровать, закрыть, запереть на тысячу замков, только не получилось. И не получится. Никогда.
Зайдя в комнату, полицейский окаменел. На тумбочке лежал восхитительный букет его любимых цветов и записка. Такой знакомый и одновременно далекий почерк: «Надеюсь, ты чувствуешь себя лучше. Эти цветы тебе».
Недолго думая, юноша подлетел прямо к окну и посмотрел вниз. По дороге, вымощенной темно-бордовой плиткой, шла до боли знакомая фигура с опущенной головой в черном полурасстегнутом пальто и фиолетовом берете.
* Клуб *
Прежде чем направится в логово тайн и загадок, окутанных вечным сигаретным дымом, запахом алкоголя и неоновым голубым светом ламп, Хосок забежал домой переодеться. Следователь решил пойти в клуб налегке и взять только самое необходимое: телефон, банковскую карточку, паспорт, удостоверение, складной ножик и пистолет. Сложив все это в карманы джинс и клетчатой рубашки, парень направился в клуб.
- Бокал виски,- коротко бросил он, садясь за барную стойку.
«Нужно как можно больше выпить, чтобы они подумали, что я пьян», - подумал про себя юноша.
Так стакан вина за стаканом вина, бокал виски за стаканом виски, 3 слабоалкогольных коктейля и соджу взбодрили Хосока и придали уверенности. Дело было в том, что парень редко пьянел и только изображал, что навеселе после первого стакана.
«Пора», - промелькнула мысль, и юноша окликнул бармена, сидящего в телефоне.
- Молодой человек!- следователь старался сделать как можно больше нетрезвый голос. – Молодой человек, пойдите-ка сюда, пожалуйста-а-а!
- Что Вам угодно, сударь?
- Директор у себя в кабинете?
- Директор? Зачем он Вам нужен? Я могу позвать администратора.
- Мое дело, зачем он мне нужен. Где он?
- У себя.
- Где у себя?! - Хосок ударил кулаком по столу так, что бармен вздрогнул, а посетители клуба удивленно посмотрело вокруг, ища, откуда только что донесся шум.
- Второй этаж, идите по коридору, третья дверь справа,- сухо ответил молодой человек и куда-то ушел.
- Прекрасно, - восторжествовал юноша и ухмыльнулся.
Не дождавшись ответа или хотя бы фразу «войдите», следователь открыл дверь и прошел в кабинет.
- Добрый день, - поздоровался Хосок, присаживаясь в кресло напротив директора,- Вас зовут Нам Ли Сок¸ я прав?
- Да, а Вы, собственно, кто и по какому вопросу?- мужчина удивленно вскинул брови.
- Следователь Чон, центральная прокуратура Сеула,- юноша достал свое удостоверение. – А по вопросу такому...была у вас неделю назад убита одна работница, кхм, стриптизерша, Вы наверняка что-нибудь слышали про это?
- Конечно, слышал, у нас уже были следователи, что-то еще нужно?
- Да, нужно.
- Что?
- Какой Вы, однако, нетерпеливый,- засмеялся Хосок. – у Вас убили человека, а Вы так спокойно мне об этом говорите.
- Вы меня подозреваете?
- Надо будет, всех буду подозревать. А пока, я Вам таких слов не говорил, так что не делайте поспешных выводов и слушайте внимательно то, что я скажу.
- А с каких это пор я должен Вас слушаться?
- А с тех, что в тюрьму за убийство может сесть любой из ваших сотрудников, причем невиновный.
- Это угроза?
- Нет, предупреждение. Давайте не будем спорить и просто по-человечески поговорим, хорошо?
Директор нахмурился и ничего не ответил.
- Что ж, - самодовольно улыбнулся юноша, - молчанье знак согласия.
- Я...
- Не перебивайте, пожалуйста. Просто отвечайте на мои вопросы и слушайте меня. У вас был один посетитель, который учинил здесь недавно скандал со стриптизершей, которую убили. Никто его имени не знает, по внешности описывают только официантки и то, с трудом. А теперь вопрос. Кто этот человек?
- Я не знаю.
- Все так говорят, не врите.
- Я и не вру, правда, не знаю.
- Хорошо, пойдем другим путем. Когда произошел скандал?
- Я...
- Отвечайте!
- Две недели назад.
- Как точно,- усмехнулся Хосок. – Вы слышали, о чем говорили те молодые люди?
- Стриптизерша и посетитель?
- Не спрашивайте, конечно же, они.
- О том, чтобы девушка ушла из нашего клуба.
- Почему?
- Потому что молодой человек считал эту работу постыдной.
- Хорошо, а Вы как считаете?
- Это имеет значение?
- Большое. Отвечайте,- оборвал Нам Ли Сока парень.
- Я не размышлял об этом, не думал.
- Хорошо, допустим. Вы торгуете наркотиками?
- Простите, что?
- Я спрашиваю, Вы торгуете наркотиками? – Хосок сверлил взглядом директора клуба.
- Послушайте, давайте...
- Да или нет?!
- Да.
- Этот посетитель поставлял Вам их?
- Откуда Вы...
- Послушайте, давайте не будем играть в прятки. В любом таком клубе, как ваш, есть и стриптизерши, и стриптизеры, и марихуана с маком, - процедил сквозь зубы Хосок,- так что не стройте здесь из себя ангелочка.
- Да, он работает при какой-то государственной конторе, где наркотики нужны.
- Медицина?
- Нет. Вряд-ли, что-то другое...
- Хорошо, сколько Вам лет?
- А зачем Вам это?
- Надо. Раз спрашиваю, говорите.
- 36.
- Сколько здесь работаете? – Хосок закидывал вопросами очень быстро и не давал даже опомниться.
- 2 года.
- Как бармена зовут?
- Ман Сок.
- Цвет вашего костюма?
- Серый.
- Что по утрам пьете?
- Кофе.
- Как Ваше имя?
- Нам Ли Сок.
- Имя наркодилера?
- Чарли Джонс.
Услышав это, Хосок хлопнул в ладоши, но, вдруг осознав, кто это, многозначительно посмотрел на ошарашенного директора клуба.
- Послушайте, дорогой Нам Ли Сок, я всегда и везде добиваюсь правды, скрыть от меня что-то просто бесполезно. Хоть под землю пойду, но истину достану, не сомневайтесь,- усмехнулся следователь и ушел, оставив Нам Ли Сока в одиночестве.