Тайные истины.

Я проснулась ранним утром, испытывая дикое чувство голода. Не раздумывая, на ватных ногах я встала с кровати и направилась на кухню. К моему удивлению, там находился отец, попивая черный чай и что-то читая в телефоне. Увидев меня, он сдержанно улыбнулся и убрал телефон. Ощущалась некоторая неловкость и виновность с его стороны.

-Доброе утро, Ирэн.—Заявил отец, я же молча кивнула головой.-Ты обижаешься на меня, верно?

-Нет. А должна?—Поинтересовалась я, без доли сарказма или издёвки.

-Мало ли...просто вспомнил, как ты в истерике просила...умоляла не оставлять Эдварда. А я проигнорировал.

-Я понимаю, ты не мог поступить иначе. Или же мог, но не хотел.—Ответила я, губы дрогнули в удручающей усмешке.-Учитывая ваши напряженные взаимоотношения-это было неудивительно, но все же подло.

-Я не мог.—Заявил Томас, не принимая возражений.-Потому-что на кону стояла твоя жизнь. К тому же, я знал, что он справится. Любая другая ситуация...то я бы не оставил Эдварда одного. Но ты в приоритете для меня. Ты-моя дочь.

-Приятно слышать.—Искренне ответила я, тепло улыбнувшись. Папу явно обрадовало мое понимание и столь положительная, для этой ситуации-реакция.-Как я оказалась в Лос-Анджелесе? Я так долго была без сознания, что даже не проснулась во время перелета? 

-Ты просыпалась, бормотала что-то невнятное. А твое местонахождение здесь основано на твоей безопасности, а также я скучал по тебе. Поживешь дня три и...и вернешься в Чикаго, если хочешь.

-Я тоже скучала по тебе.—Ответила я, что было так непривычно озвучивать и осознавать.-Дядя все ещё спит?

-Нет.—Лаконично ответил отец, вновь фокусируя внимание на экран телефона. Демонстрируя, что данная тема мало увлекает его.

-Где он?—Требовательно поинтересовалась я, наконец закончив с приготовлением яичницы.
Я поставила тарелку на стол, перед этим навела себе кофе и уселась напротив отца, который продолжал молчать. Это волновало.

-Не знаю. Мне не интересно. Позвони, узнай. Тебе же надо.

-Позвоню.

-Может, пока ты здесь, проведем немного времени вместе? Можем поиграть в карты, ты же любила в детстве. Или же погуляем.

-Я бы с радостью, но давай не сегодня.—Сухо изложила я, от чего Томас поджал губы, вновь уткнувшись в телефон. Я поняла, что мой ответ был груб и резок, чувство липкой вины не заставило долго себя ждать.-Мы...можем завтра сыграть в карты?

-Да, конечно.—Ответил папа, слабо улыбнувшись. Я тяжело вздохнула с пониманием, что диалог завершился на нелепой ноте.-Мне пора. Звони и пиши, если что.

Отец ушел, напоследок потрепав меня по голове. Я доела и направилась в душ, желая привести себя в порядок. Нанесла маску на лицо и воспользовалась вкусно пахнущим скрабом для тела, что улучшило мое настроение и восстановило силы. Я посмотрелась в зеркало, пару синяков на правой щеке напоминали мне о том ублюдке, что вызывало злость.
Закутавшись в красный шелковый халат, я вышла из ванной комнаты, перед этим высушив волосы.
Я прошла в кабинет папы, где хранился семейный альбом. Я начала листать фотографии как можно скорее, ведь не хотела придаваться воспоминаниям о матери. Нашла их совместную фотографию с Уокером, руки скрывала серая водолазка, поэтому моя зацепка в качестве татуировки-обвенчалась провалом.
Я не могла делать точные выводы, ведь мужчина на фотографиях и в жизни-имели отличия. Мне необходимо было узнать имя пациента. И я пожалела, что все же не поинтересовалась сразу. Пожалела, что не растолкала санитаров и не разглядела черты лица внимательнее.

Я вернулась в комнату и наконец набрала номер дяди, в надежде, что тот возьмет трубку. Однако надежда испарилась после трех звонков, что опечалило. Глупо было отрицать собственную же влюбленность в Эдварда, возможно даже любовь и привязанность. Но я понимала, что это противоречит правилам морали и закона, противоречит самой природе. Знала общественное порицание подобным отношениям и чувствам.
До конца я не понимала: почему влюбилась в него, почему он так будоражит меня? Почему именно с ним я забывала обо всем, что так меня волнует?Эдвард был тем, кто вызывал во мне яркий спектр эмоций, зачастую ни одну из которых я не могла разобрать. Я забывала о собственных потребностях, когда речь шла о нем, его психическом здоровье. Я хотела заботиться о дяде. Хотела, чтобы он всегда был рядом. Я приняла его таким, какой он есть. Не пыталась его изменить. И не буду пытаться.

Я не знала, какие чувства испытывает ко мне Эдвард. Не могла даже представить. Однако мне вспомнилась слова врача-психиатра, но их можно интерпретировать по-разному. Это не сигнализировало о любви Эдварда ко мне, как к девушке. Это могло говорить о любви ко мне, как к племяннице.
В любом случае, я поняла одно: мне стоит забыть о своих чувствах к нему. Выжечь эти чувства из своего сердца. Эдвард-мой дядя, я-его племянница. Также он-самый востребованный и лучший детектив, я-его стажерка. Эти две причины являются нашим объединением, третьей причины-не дано. С этим было тяжело смириться и я понимала, что мне нужно время.

Я направилась на кухню, достав из холодильника бутылку вина, прихватила с собой бокал. Я решила выпить не потому, что меня так сильно беспокоит Эдвард. А потому, что мне хотелось расслабиться, учитывая события последних дней. Или же, на самом деле, причина крылась в двух причинах. Я не хотела думать об этом. Я не хотела думать ни о чём.
Уселась на диван в просторной гостиной, рассматривая картины, развешанные на белых стенах. Отец был ценителем искусства.

Время пролетело быстро, чего я не заметила. Наступил вечер, поэтому я решила позвонить отцу и поинтересоваться, когда он вернется. Тот заявил, что на благотворительном балу и вернется в позднем часу, ведь после еще желает выпить со своим другом в баре.
Я могла бы пригласить Кевина, скрашивая предстоящую ночь и свое одиночество. Однако я совершенно утратила к нему интерес, ведь хотела видеть рядом лишь Эдварда.

Я взяла вторую бутылку, вновь вернувшись на диван. Спустя некоторое время и четыре опустошенных бокала, я сладко уснула и наконец ни о чем не думала.
Я проснулась от легкого прикосновения до своего плеча и лениво потянулась. С трудом разлепила веки и увидела перед собой отца, перевела взгляд на часы, указывающие «7:30» утра.

-Синяки на твоем лице...—Пробурчал папа, кончиками пальцев дотрагиваясь до моей
щеки.-Будут долго заживать.

-Пускай. Радует, что этот ублюдок не сломал мне нос.—Ответила я, чуть подвинула ноги, позволяя отцу присесть.

-Но Эдвард убил его...этого Чарли, так что по заслугам. Тебе ничего больше не угрожает.

-Он обозвал Линдси психопаткой. С чего такой довод?—Поинтересовалась я, Томас напрягся и устремил на меня скептический взгляд.

-Ты придаешь значению слова этого урода?

-Ни в коем случае, папа. Просто любопытно
стало.—Честно пояснила я, отец поджал губы и больше не смотрел на меня. Данная тема не удовлетворяла его, что удивило меня. Ведь казалось, что мой вопрос довольно таки не безразличен ему.

-Иди в свою комнату, бутылки и бокал я уберу.

-Эдвард не звонил тебе?—Спросила я, от чего Томас тяжело вздохнул, закатив глаза.

-Глупый вопрос, Ирэн.

-Я просто предположила. Дело в том, что на мои звонки он не отвечает. Я переживаю и прошу тебя позвонить ему.

-Исключено.—Заявил он, не терпя возражений. Он встал с дивана, намереваясь как можно скорее выйти из гостиной.

-Ради меня...—Прошептала я, встав следом за ним.

-Он может заниматься, чем угодно. Ходить и пить свою зеленую дрянь, к примеру. Может пить зеленую дрянь в отеле, а может и в борделе. А может он уже в Чикаго, или же...

-Достаточно.—Твердо изложила я, перебив нескончаемый, наполненный неприязнью монолог отца.-Я редко тебя о чем прошу, а ты редко исполняешь мои просьбы. Но в этот раз будь добр и сделай так, как я говорю.

-Хорошо. Я позвоню.—Заявил отец, явно удивившись моего тону и панике.-Но не факт, что он ответит на мой звонок.

Никак не прокомментировав его слова, я вышла из гостиной. Не находила себе покоя, сердце болело за Эдварда. Лечение он так и не прошел, не пролежал там и недели. Риск очередных галлюцинаций и приступа велик-это волновало. И как бы мне не хотелось признавать, но мне было плохо без него. Хотелось, чтобы он был рядом со мной.

Наступил вечер, а Эдвард так и не объявился, не ответив на один звонок от моего отца. Томас же уехал по делам, в карты поиграть так и не удалось. Я и не обиделась, ведь не горела особым желанием. Мне надоело чахнуть в стенах дома, поэтому я решила прогуляться. Черные волосы заплела в аккуратный пучок, подкрасив ресницы черной тушью. Я надела хлопковый молочно-белый топ на тоненьких бретелях, короткую юбку светло-розового оттенка от «Versace". Схватила черный клатч и предпочла белые туфли.

Спустилась на первый этаж, увидев в гостиной зажженный камин. Я удивилась, ведь отец редко когда зажигал камин. Подошла ближе, внимательнее вглядываясь в пламя. Внезапно я услышали шаги за спиной, страх охватил меня. Я медленно обернулась, боясь увидеть очередного невменяемого ублюдка. Однако моему взору предстал Эдвард, его губы дрогнули в едва заметной улыбке. Я замерла, не в состоянии даже выдохнуть. Долгий зрительных контак смутил меня, я засуетилась и слегка отвернула голову.

-Куда собралась?—Поинтересовался он, как ни в чем не бывало. Это возмутило меня, чего я не захотела скрывать.

-Тебе какое дело? Я же не спрашиваю, где тебя носило эти два дня.

-Спроси.—Спокойно ответил Эдвард, нахально ухмыляясь.

Я была поражена подобной наглости и нахальству, однако не хотела спорить с ним. Недовольно качнула головой и направилась к двери, но Эдвард схватил меня за руку, не позволяя сделать ни единого шага. Взгляд синих глаз отражал столько боли и недосказанности, что мое сердце сжалось. Дистанция между нами сократилась, что мы вновь не смогли проконтролировать. Я испытала ненависть и презрение к себе за то, что даже не пытаюсь бороться с непозволительными чувствами, что испытываю к нему.

-Наш поцелуй...—Начал Эдвард, тяжело вздохнув. Я же нашла в себе силы, чтобы отстраниться первой.

-Ничего не значит.—Холодно и коротко прокомментировала я, закончив начавшуюся речь за него. Я пожала плечами, демонстрируя безразличие. А на деле же мне было так больно, что хотелось кричать и плакать.-Да, мы перешли черту...

-Что больше не повторится.—Заявил он, перебив меня.-Наш поцелуй подвластен импульсу...

-Не подкрепленному чувствам.—Объявила я, перебив дядю. Он же, в свою очередь, согласовано кивнул.

-И мы забудем это.—Твердо заключил он, я же буквально выдавила из себя улыбку.

Наступила сокрушительная тишина, мы оба принимали произошедшее и услышанное через молчание. Было слишком много лжи и боли. Между нами возвысилась невидимая стена, отдаляющая нас друг от друга. Я едва ли сдерживала слезы, в горле же застрял ком. Мы оба понимали, что так будет лучше и правильнее. И оба не осмеливались озвучить то, что на самом деле думаем. Мне хотелось убежать и скрыться, но это было бы слишком показательно. Это сигнализировало бы о том, что мне не все равно. Поэтому я продолжала стоять на месте, натягивая улыбку.

-Что же...объяснишь, где ты пропадал?—Хрипло и с придыханием поинтересовалась я, наконец отведя взгляд в сторону.

-Не хотел жить в доме Томаса.—Лаконично пояснил он, я же понимающе кивнула.

-Я волновалась за тебя...—Призналась я и тут же осеклась, прикусив губу.-Как за дядю, разумеется.

-Разумеется.—Повторил он, без тени сарказма или иронии. В целом, его тон был лишен эмоциональной окраски.

-Когда вернемся в Чикаго, то ты ляжешь во второй раз?

-Нет. Работа. И тебя предстоит многому научить, стажерка.

-Эдвард...

-Нет.—Заявил он, не принимая возражений.-И не спорь со мной, не пытайся переубедить.

-Как скажешь.—Ответила я, спустя некоторое время.-Ты так и не назвал причину, по которой тебе стало хуже. Ты сказал, что это из-за меня, объясняя это в негативном контексте. Потом заявил, что твои слова были выплеском эмоций и неправдой.

-Это не связано с тобой.—Лаконично ответил он, я же едва заметно усмехнулась. Догадывалась, что он соврет и не скажет мне ту правду, которую озвучил Морган Грин.

-Ну конечно...—Пробурчала я, фальшиво улыбнувшись.-Так в чем причина тогда?

-Это личное. Не могу сказать.

-Поэтому ты два раза говорил, что усугубление твоего состояния связано со мной?

-Это было на эмоциях. Поэтому это не так.

В другой любой раз я начала бы говорить о Мэтью Уокере, озвучила бы слова Чарли о моей матери. Но сейчас я была слишком опустошена морально, не хватало сил. Мне хотелось как можно скорее уйти, лишь бы не видеть Эдварда, лишь бы не слышать уже столь родной голос.
Я молча вышла из гостиной, впрочем он и не окликнул меня. Мысли о прогулке испарились, на ватных ногах я поплелась в свою комнату.