41 Глава
Приятного чтения!
Без лишних слов ребята рванули в Выручай-комнату, как только их ноги ступили на мраморные лестницы Хогвартса.
— Ну, Гарри, говори последнюю часть, — потребовала Грейнджер, не успев отдышаться от пробежки.
— Scientia, Potentia, Caritas, Amicitia, Laetitia, Imaginatio, Munditia, Compages, — на одном дыхании выпалил Поттер под пристальным вниманием своих друзей.
— Это что, латынь? — сразу же спросила Лия.
— Да. Знание, сила, любовь, дружба, радость, воображение, чистота, соединение, — перевела каждое слово Гермиона, поскольку она единственная из всей компании изучала этот язык.
— Лидия сказала, что вы должны произнести эти слова по порядку, последнее слово будет за мной. Так я смогу уничтожить Волдеморта, — объяснил им Гарри предназначение этих слов.
— Как понять, кто что должен сказать? — мыслила вслух Грейнджер.
— Это элементарно. Каждое слово кому-то подходит больше. Например, Гермиона скажет «знание», — вступила в дискуссию Лавгуд, объясняя, как ей казалось, неимоверно логичные вещи.
— Рон скажет «сила», — поддержала идею подруги Люпин.
— Это ещё почему? — нахмурился Рон, ведь ему можно было приписать несколько из этих слов.
— Оно тебе больше всех подходит, — объяснила другу Гермиона. — Получается, близнецы скажут «радость», Полумна — «воображение», Джинни — «любовь».
— А Лия скажет «дружба», — весело воскликнул Поттер.
— Эх, это точно. Здесь нет человека, который терпел тебя больше, чем я, — согласилась Офелия, обнимая лучшего друга. — Тем более, чистота мне точно не подходит.
— Но я здесь не единственный чистокровный, — ответил Драко, когда заметил на себе взгляд Люпин.
— Ты всегда вкладывал в это слово больший смысл, — взяв парня за руку, ответила Полумна.
— Раз все согласны, то мы можем начать тренировки этого заклинания, — озвучил решение Гарри, который никогда не был обделён ораторскими способностями.
В первый день ребята тренировались до полуночи. Они взяли мишень, на которой хотели отрабатывать чары. Однако результатов в самом начале, как они и думали, не наблюдалось.
Каждый день они собирались в Выручай-комнате и тренировались. От некоторых уроков они были освобождены, поскольку сейчас были дела поважнее. Никто не знал, когда Волдеморт решит напасть, поэтому надо было быть на чеку.
Остальных учеников Дамблдор тоже велел обучить защите, но так, чтобы они не догадывались, для чего это делается. Поскольку в школе обучались дети Пожирателей Смерти, они не должны были понимать, что их готовят к войне, иначе студенты могли бы доложить своим родителям об этом, что привело бы к необратимым последствиям.
После недельной тренировки ребятам удалось создать лишь маленький огонёчек, который наверняка не смог бы уничтожить Тёмного Лорда.
***
В один из вечеров Офелию позвал отец к себе в кабинет.
— Привет, пап, ты что-то хотел? — с порога спросила Лия, а затем увидела ещё одного человека в помещении. — Мама?
— Привет, доченька. Нам надо с тобой поговорить, — грустно вздохнула Нимфадора и указала на место рядом с собой.
Офелия послушно присела рядом с матерью.
— Как проходят ваши тренировки? — решила начать с отвлечённой темы миссис Люпин.
— Дора, не надо. Мы должны ей сказать, — перебил свою жену мистер Люпин.
— Что сказать? Что-то случилось? Я ничего не понимаю, — стала волноваться дочь.
Она не любила, когда родители что-то недоговаривают. Они были для неё эталоном доверительных отношений, на них хотелось равняться.
— На твои плечи ложится ещё одна задача. Тебе помогла стая с перевоплощениями в оборотня? — поинтересовался Римус Люпин.
— Да, я могу это сделать прямо сейчас. Но к чему это всё?
— Эти тренировки были не просто так.
Мистер Люпин рассказал дочери об ещё одном препятствии на их пути в виде крестража. Им была змея Волдеморта, Нагайна. Заклинание, которое было передано последней провидицей, могло не сработать из-за неё. Пока животное будет жить, они не смогут избавиться от тёмного волшебника.
— Её должна убить ты, — всхлипывая, добавила мать.
Мистер Люпин обнял свою жену. Он, как никто другой, понимал её эмоции и даже сам находился в том же положении. Очень сложно мыслить здраво, когда тебе говорят, что твой ребёнок может умереть.
— Но как я это сделаю? И почему именно я? — сыпала вопросами Офелия, когда её мать немного успокоилась.
— Потому что Нагайна — зверь, и она не подпустит человека близко к себе. У оборотня в этом плане больше шансов, — объяснил ей отец.
— Но ты ведь тоже оборотень, — напомнила Римусу об этом факторе Офелия.
— Ты права, но я не могу контролировать себя в этом состоянии. А ты можешь, — Люпин был готов на всё, что угодно, лишь бы не отправлять на это задание дочь, но других вариантов им не дали.
— Да, и ещё, благодаря способностям метаморфомага ты из оборотня можешь превратиться в змею, и тогда твои шансы увеличатся вдвое, — после слов матери в голове у Лии всё начало вставать на свои места.
— Но я ни разу этого не делала.
— Мы с мамой будем тебя тренировать. Но у нас не так много времени. Дамблдор сказал, что Темный Лорд готовится напасть.
— И Сириус сказал, что Гарри ему жаловался на кошмары и боль в шраме, — напомнила мужу Нимфадора, на что тот кивнул.
— Но у нас пока не получается заклинание, — грустно поведала Офелия.
— А вы попробуйте в голове представить все те эмоции, которые у вас ассоциируются с вашим словом, — посоветовал отец.
— Это как?
— Когда кто-то произносит свою часть, представляйте у себя это в голове. Например, у тебя «дружба», и ты вспоминаешь все хорошие моменты с Гарри, Гермионой, Джинни, и так делает каждый.
— Хорошая идея. Мы обязательно попробуем, — обрадовалась Лия. — Я могу идти?
— Да, только не надо никому рассказывать о своей миссии, — предупредила её миссис Люпин.
— Почему?
— Так будет лучше. Все начнут тебя отговаривать, а могут вообще натворить глупостей и попробовать сделать это за тебя, — объяснил отец.
— Да, но для них это в любом случае закончится плохо, — добавила мать.
— Да, я поняла, — серьёзно ответила Офелия. — Никто об этом не узнает.
После этих слов Нимфадора не выдержала и, расплакавшись, начала обнимать свою дочь.
— Мам, не плачь. Вы ведь меня научите, и у меня всё получится, — пыталась успокоить её Лия, поглаживая женщину по спине.
— Да, конечно. Прости, пожалуйста. Просто мы очень сильно боимся за тебя и за всех вас, — призналась миссис Люпин, крепче прижимая дочь к себе.