5 глава
Штаб квартира Соединённых Штатов Америки. Союз никогда не думал, что будет сидеть в коридоре этого места, дожидаясь американца. Он как будто родственник потерпевшего, в больнице дожидающийся заключение врача. Из кабинета поблизости, куда час назад зашел штаты, изредка слышались его недовольные крики. СССР чувствовал себя ещё паршивее. Мало того, заварил эту кашу, так ещё и помочь ничем не может. Может, это и чувствовал тот парень? Черт возьми, надо же было ему свалиться как снег на голову, перевернув его рутину?
- и делайте уже свою работу!
Союз слышал как голос америки приближался к двери, которую владелец через мгновение и открыл. Выражение лица штатов зразу поменялось на более доброжелательное, хоть и после тяжелого вздоха.
Не сказав и слова, он сел рядом с русским. Повисло молчание, но его сложно назвать неловким. Оно как будто подготавливало к предстоящей информации, скорее всего неутешительной. Блондин облокотил голову о стену, и не отрывая повернул её в сторону собеседника.
- В общем, мы потеряли след. У тебя дома, как и ожидалось, его нет, но и в его квартире тоже. Соседи даже не знали, что кто-то рядом живет, а профилей в соц.сетях у него нет.
Прошуршав в кармане брюк, америка достал свернутый документ. Распрямив, продолжил рассказывать:
- Нациская Германия или же Рейх. 18 полных лет. Про его отца ты знаешь, но видимо его сынок решил самостоятельно зарегистрировать себя. Он так барахтается около трех месяцев.
Одним словом, совет нарвался. Хотя, из полученной информации можно извлечь пальзу. Американец добавил:
- А! и.... По рассказам друзей семьи, брат ГИ очень любил мальчика. Хотя когда ему было 12 против дяди возбудили уголовное дело за домогательство, но дело отозвали. Чушь какая...
- Не уверен.
Тут же сказал союз, впервые за весь монолог, перебив американца. Он поднял голову и посмотрел на того.
- Взгляд был у него... казалось равнодушный. Первое, что он попросил это уйти.
США повернул голову и посмотрел на стену напротив. Тяжело судить, когда даже не видел человека в живую. Но штаты не мог себе представить эту картину.
- Знаешь, я тут вспомнил...
Внезапно продолжил совет
- При себе у него были только ключи от квартиры и машины. Ауди вроде. Но у нас во дворе я только одну ауди помню, красная, четвертого поколения.
- ЧТОЖ ТЫ МОЛЧАЛ!
Вскрикнул америка и вскочил с места. Забегая обратно в кабинет, хлопнул дверью, опять оставив русского один на один с собой.
***
- Я понимаю ты переживаешь, но не нужно меня сопровождать!
Возмущался нацист, поворачивая руль собственной красной ауди. Они почти подъехали к дому Пруссии, что был в часе езды от них.
- А по-другому я тебя не отпустил бы просто! Этот старпер точно приставать начнет...
Италия был неумолим. Но его переживания можно было понять. В детстве, он был единственным, кто помогал немцу справиться с тем ужасом. Страшно представить, что бы случилось с рейхом без него. Однако и смотреть на него в то время было не менее тяжело. Маленький мальчик просто лежал, сжавшись в комочек и плакал. Впервые он нормально поел только через неделю, не стошнив все обратно. Тяжелое было время.
Машина остановилась.
- Италия, для меня это очень важно. Как только меня признают, все измениться. Поэтому.... - Нацист посмотрел на друга щенячьими глазами и проглотив ком в горле, продолжил. - я должен идти один.
Фашист сопротивлялся самому себе, но этому взгляду отказать не мог. Немец тоже был прав, но слишком уж высокой ценой он хочет добиться желаемого. Отвернувшись, он ответил:
- иди уже, пока я не передумал
Рейх мягко улыбнулся, заметно повеселев. Он открыл водительскую дверь и перед тем, как хлопнуть ей, добавил ко всему прочему:
- Едь к зданию ООН, думаю я там буду через минут двадцать.
На это итальянец скорчил кислую мину, но кивнул. Все это ему очень не нравилось. Дверь закрылась, и обойдя машину, темноволосый помахал другу напоследок, на что тот лишь закатил глаза.
Дом пруссии был довольно большой. Будучи маленьким он нередко тут ночевал и с тех времен он почти не изменился. Такой же ухоженный участок, коврик перед дверью и звонок в дверь. Все это вызывало тошнотворную ностальгию. Но рейх действовал решительно и сразу нажал на белую кнопку. В минуты ожидания, он как будто осознал где находиться и что сделал, но возможности отступить уже не было. Немец слышал, как итальянец пересел на водительское сидение и тронулся с места, оставив его одного. Парень пытался унять дрожь по всему телу, но то не слушалось хозяина. Дверь открылась неожиданно и немец сразу понял голову.
Высокий мужчина с русыми волосами выглядел удивленно, скорее приятно удивленно. Бархатистый голос сразу проник в уши нациста и казалось взорвет его черепушку на мелкие части.
- Рейхи? Какая встреча, рад тебя видеть! Проходи...
Пруссия отошел с прохода, приглашая гостя милой улыбочкой. Не думая, рейх прошел внутрь, слушая как закрывается путь на волю. Внутри, как и снаружи, ничего не поменялось. Сам дом не вызывал ужаса, что не сказать про хозяина, который положив руку на плечо гостя, провел его на кухню.
- Что будешь? Чай или кофе?
Дружелюбно спрашивал мужчина, подходя к шкафчику с провиантом.
- воду.
Прошептал немец, уже сев за стол.
На секунду застыв, Пруссия вздохнул и взяв стакан, начал наливать воду из крана.
- Так... ты по какому-то делу или просто погостить пришел?
Звук бурчащей воды прекратился и перед гостем уже стоял наполненный стакан. Напротив сел его «любимый» дядя.
- по делу. - Эта прямолинейность всегда была у Пруссии. Разговоры о жизни и о всяких пустяках всегда были роскошью, которой немец был лишен. - Мне нужно чтоб меня признали как страну. Отец не сможет и остаетесь только вы.
Новость явно пришлась хозяину дома по душе. Нацист чувствовал, как чужой взгляд изучал его с ног до головы, оставляя грязные, несмываемые следы.
- Не проблема, мой милый. Вот только... - Эта пауза. Она была отправной точкой к предстоящему кошмару, что теперь был наяву. - Я так по тебе скучал... Ты уже вот как вырос, но все ещё такой же милый мальчик.
Дядя потянулся к племяннику и поправил его великолепные, темные волосы. Последний не двигался и казалось даже не дышал.
- Было бы славно, если бы ты заходил раз в недельку... Навещал меня.
Теперь нацист осознал цену своей мечты. Это должно будет повторяться неделями. Нет. Он не согласен. Он не хочет. Парень тут же поднял голову и растерянными глазами взглянул на дядю. Он же выглядел удовлетворенным, счастливым человеком.
- Простите... у меня мало времени. Мне пора идти.
Немец решился на отказ и уже собирался встать и убраться из дома, как его толкнули.
Редкий удар и нацист лежал на полу. Все было молниеносно и рейх просто не успевал за тем, что происходило вокруг него. Тяжелое, сопящее тело тут же нависло сверху.
- Куда же ты? Ты хоть представляешь, как дядя скучал по тебе, мой милый? - его руки нежно прикоснулись к лицу парня, так словно это был хрупкий фарфор - Тот инцидент был всего лишь ошибкой. Я смогу лучше. Ты же все ещё любишь меня?
Немец молчал.
- ОТВЕЧАЙ. - Руки любящего дяди тут же обхватили чужую шею, уже сдавливая её со всей силой. - ТЫ ЖЕ ЛЮБИШЬ МЕНЯ. ТЫ САМ ЭТО ГОВОРИЛ.
Все было хуже, чем кошмар. Он не хотел провоцировать этого психа, но и отвечать тоже. Енм етигомоп. Дышать было невозможно и парень рефлекторно начал вырываться, что только злило насильника. Етигомоп ондогу-отк. Сильный удар по щеке и тело немца застыло. Не было смысла пытаться выбраться. Янем етисапс, юялому.