Полет падшего ангела

  От­ры­вок из днев­ни­ка де­тек­ти­ва Джо­на Кар­те­ра.

Прош­ло уже три дня с тех пор, как наш­ли Нен­си. Моя ми­лая де­воч­ка. Этот чер­тов уб­лю­док, как он мог та­кое сде­лать с ре­бен­ком? Ей же все­го шес­тнад­цать! Се­год­ня она на­конец приш­ла в соз­на­ние, но от это­го ни­чуть не лег­че. Она не го­ворит, во­об­ще не ре­аги­ру­ет на ок­ру­жа­ющий мир. Толь­ко смот­рит пус­ты­ми гла­зами в по­толок, буд­то вок­руг ни­чего не су­щес­тву­ет. Я уже не уве­рен, ос­та­лось ли внут­ри ее соз­на­ния что-то от мо­ей до­чери. Пос­ле та­кого... Вра­чи го­ворят, что это шок, что быть мо­жет ей ста­нет луч­ше, но я ви­жу по их ли­цам, что это вряд ли слу­чит­ся.
Я вы­лезу вон из ко­жи, но пой­маю это­го чер­то­вого со­ци­опа­та, кля­нусь са­мым до­рогим, что у ме­ня есть, жизнью сво­ей до­чери!
Ми­лая Нен­си, да­же без под­дер­жки кол­лег, я обе­щаю, что най­ду эту тварь и зас­тавлю его стра­дать не мень­ше, чем стра­дала ты.

Ме­ня зо­вут Джон Кар­тер. Я де­тек­тив 53 учас­тка от­де­ления по­лиции го­рода Чи­каго. Я был од­ним из нем­но­гих, кто не от­ка­зал­ся от рас­сле­дова­ния де­ла Ху­дож­ни­ка, пос­ле то­го, как его жер­тва­ми ста­ли близ­кие нес­коль­ких офи­церов, ве­дущих его. Я дол­жен был, ра­ди Мар­ты, мо­ей же­ны. Прош­ло уже 15 лет с ее смер­ти, но ее убий­ца так и не был пой­ман. Оче­ред­ной пси­хопат, ушед­ший от пра­восу­дия пу­тем за­пуги­вания по­лицей­ских. Тог­да я не по­думал, что этот вы­родок пос­ме­ет под­нять ру­ку на не­вин­но­го под­рос­тка. Что смо­жет дос­тать ее да­же в дру­гом го­роде. Ме­ня отс­тра­нили сра­зу, как толь­ко моя до­рогая Нен­си про­пала. Я уже не на­де­ял­ся... Но этот уб­лю­док! Он спе­ци­аль­но ос­та­вил ее в жи­вых, он вер­нул мне ее ни жи­вой не мер­твой.

Я знаю, сей­час есть нес­коль­ко офи­церов, наз­на­чен­ных на это рас­сле­дова­ние, но с нас­тавле­ния выс­ше­го ру­ководс­тва это де­ло бы­ло за­суну­то в дол­гий ящик. Ведь ник­то не хо­чет боль­ше хо­ронить сво­их близ­ких. К де­лу под­клю­чилось ФБР, но и они жи­вые лю­ди, у них то­же есть семьи. И один из аген­тов уже ли­шил­ся сес­тры из-за это­го де­ла.

А мне... Мне те­рять боль­ше не­чего. Сей­час, ког­да я смот­рю на Нен­си, в мо­ей го­лове не­воль­но прос­каль­зы­ва­ют мыс­ли, что луч­ше бы она умер­ла... А те­перь, до кон­ца жиз­ни, да­же ес­ли она при­дет в се­бя, гля­дя в зер­ка­ло, ви­дя на сво­ем те­ле эти узо­ры, она бу­дет вспо­минать... Она ни­ког­да не за­будет, ни на ми­нуту! Сле­зы не­воль­но на­вора­чива­ют­ся на гла­зах. Я не мо­гу да­же ду­мать об этом. Быть мо­жет, ес­ли я убью это­го по­дон­ка, то ей ста­нет лег­че от зна­ния, что он по­лучил по зас­лу­гам. Быть мо­жет... Но, я сде­лаю это не толь­ко для нее, но и для всех тех, кто мо­жет стать его жер­тва­ми в бу­дущем.

В Чи­каго мы жи­вем не так дав­но, все­го па­ру лет. А рань­ше мы жи­ли в Дет­рой­те. Да, имен­но там, где так гром­ко про­шуме­ло де­ло о под­рос­тке на­силь­ни­ке. И я был од­ним из тех, кто тог­да брал его. Я пом­ню это де­ло, буд­то это бы­ло вче­ра. Маль­чиш­ка. Он ка­зал­ся та­ким на­ив­ным, глу­пым ре­бен­ком. Все его жа­лели. Вра­чи го­вори­ли, что он здо­ров. Но, вы бы ви­дели, что из­редка прос­каль­зы­вало в его не­вин­ных гла­зах. В не­кото­рые мо­мен­ты, ког­да он счи­тал, что ос­тался один, или ког­да о чем-то за­думы­вал­ся, не об­ра­щая вни­мания на ок­ру­жа­ющих. Он был монс­тром уже тог­да. Монс­тром в шку­ре ре­бен­ка и, воз­можно, сам еще не приз­на­вал это­го. Но сей­час...

Мои кол­ле­ги го­ворят, что это не мо­жет быть он. Что ни­какие ули­ки на это не ука­зыва­ют. Улик в прин­ци­пе во­об­ще нет. Все вы­чище­но. Нет ни­чего, что­бы мог­ло ука­зать на бе­жав­ше­го из тюрь­мы Прай­да. Ка­кова ве­ро­ят­ность, что пос­ле по­бега он, и офи­цер, его арес­то­вав­ший, ока­жут­ся в од­ном го­роде? И что, ско­рее все­го, бег­лец дав­но смыл­ся из стра­ны. Они счи­та­ют, что у ме­ня па­ранойя. Что я до сих пор за­цик­лен на том де­ле и не мо­гу его ос­та­вить. Что я при­нял его слиш­ком близ­ко к сер­дцу из-за же­ны. Но я уве­рен. Не мо­гу объ­яс­нить по­чему. Что-то внут­ри ме­ня кри­чит, что это он.

Са­ми по­думай­те, к че­му этот маль­чиш­ка всег­да стре­мил­ся? Ему нуж­на бы­ла сла­ва. В Грин­та­уне он про­дол­жал свои прес­тупле­ния, да­же ког­да пов­сю­ду шны­ряла по­лиция. Он иг­рал с на­ми в кош­ки-мыш­ки, нас­ме­хал­ся над за­коном. А днев­ник? За­чем бы­ло вы­давать еще мно­жес­тво сво­их прес­тупле­ний? За­чем нуж­но бы­ло рас­кры­вать свою лич­ность, как мань­яка из Грин­та­уна? За­чем нуж­но бы­ло вы­соко­мер­но ос­тавлять его на те­ле по­гиб­ше­го по­лицей­ско­го? Это бы­ла нас­мешка. Он хо­тел сно­ва ус­лы­шать свое имя с эк­ра­нов, сно­ва наг­нать страх на весь штат.

Ис­тинный со­ци­опат с ком­плек­сом бо­га и пот­ребностью в сла­ве. Он про­вел всех, да­же вра­чей. Об­вел всех вок­руг паль­ца, при­кинув­шись сглу­пив­шим под­рос­тком. И в ито­ге ока­зал­ся не в от­де­лении псих­боль­ни­цы для осо­бо опас­ных, где за его по­веде­ни­ем дол­жны бы­ли прис­таль­но сле­дить вра­чи, а сре­ди по­дон­ков и мра­зей со свя­зями, ко­торые спус­тя нес­коль­ко лет по­мог­ли ему сбе­жать. Он упи­ва­ет­ся сво­ей ге­ни­аль­ностью, гля­дя на нас свы­сока. Зас­тавляя нас стра­дать и по­лучая от это­го еще боль­шее удо­воль­ствие.

А что мы ви­дим сей­час? Что мо­жет быть луч­ше, что­бы про­катит­ся как гром по всем СМИ, чем жес­то­ко убить нес­коль­ко жен­щин, выс­та­вить их на по­каз всей стра­не и зас­та­вить по­лицию но­сит­ся в по­пыт­ках раз­га­дать бес­смыс­ленные за­гад­ки? Для не­го это оче­ред­ная иг­ра. И те­перь, ког­да он уже убил род­ных двух офи­церов и по­кале­чил мою дочь, он чувс­тву­ет се­бя не­уяз­ви­мым, без­на­казан­ным, ко­ролем ми­ра. Все го­ворят, что в этих убий­ствах нет ни­чего, ука­зыва­юще­го на под­черк Прай­да. Но, раз­ве в де­лах об убий­стве школь­ниц и из­на­сило­ваний в Грин­та­уне был об­щий под­черк? Он был ти­хим оба­ятель­ным на­силь­ни­ком в сво­ем рай­оне, он был Грин­та­ун­ским мань­яком, дер­жа­щим в стра­хе весь го­род, он был жес­то­ким убий­цей, рас­чле­нив­шим те­ла сво­их жертв, так что же те­перь ме­ша­ет ему быть Ху­дож­ни­ком?

Мо­жет, это чутье, мо­жет па­ранойя. Я не знаю. Но знаю точ­но, что не поз­во­лю это­му уб­людку убить или по­кале­чить еще ко­го-то.

Сей­час, ког­да ме­ня отс­тра­нили от де­ла, я боль­ше не имею дос­ту­па к ма­тери­алам рас­сле­дова­ния. Но у ме­ня по преж­не­му есть дол­жность и зна­чок, а зна­чит, да­же без по­мощи кол­лег, я смо­гу най­ти ка­кую-то ин­форма­цию. Я выс­ле­жу его, во что бы то не ста­ло. И единс­твен­ная за­цеп­ка, ко­торая у ме­ня сей­час есть, это флю­орес­цен­тный мар­кер фир­мы «Schneider» и плю­шевый кро­лик, ко­торые мож­но ку­пить в каж­дом треть­ем су­пер­марке­те в го­роде. Что ж, с это­го и нач­нем.

Нен­си, ми­лая, знай, я отом­щу за те­бя.