Подозреваемые отсутствуют

Спустя часик возле входной двери раздался звонок. Билли с дедушкой пошли открывать дверь, за которой стояла Ханна Бард – красивая женщина со светлыми волосами и голубыми глазами. Но что-то в ней было определённо не так, а это её настроение, её язык тела. Вид был очень уставший, будто она ночами не спала, а её взгляд с трудом фокусировался на чём-либо одном. Под глазами были видны мешки, хотя никогда прежде с этим никаких проблем не было.

Для Билли было понятно, что мама испытала проблемы. Жизнь с опасным мужем, который вырастил опасного сына, дала о себе знать. Когда всё случившееся всплыло, нужно незамедлительно что-то решать и искать возможности, но настрой конечно ужасный, это понятно. Была надежда, что хотя бы сейчас ничего плохого не произойдёт.

- Добрый день, Билли и Том. – промолвила Ханна с невероятно уставшим голосом. Такую интонацию можно было наблюдать в первые минуты после особо тяжелого рабочего дня, или же, когда она с кем-то переругалась и хотела спать.

- Привет, мама! – сказал Билли, максимально попытавшись выдавить из себя хоть какую-то интонацию.

- Привет, Ханна. Полагаю, мой сынок как всегда, трусишка и он хочет пересидеть ещё денёк непонятно где?

- Да, как всегда. Сразу говорю, он просил не называть место, в котором мы были, вдруг нас как-либо услышат.

- Ничего подобного не будет, не переживай. – дедушка Том попытался её успокоить. Билли слышал оттенок боли в его голосе, хотя он пытался максимально сгладить все эмоции, которые пережил и выплакал.

- Может и не будет, а может и будет. Где мой Эндрю? Что произошло тогда, рассказывайте подробнее!

- Пойдём в его комнату, мы его положили там. По словам детектива, он покончил с собой, вкалывая в себя смертельную дозу инсулина. – мама ахнула и слёзы начали течь градом при виде этого. – Перед тем, как это сделать, Эндрю уничтожил свой ноутбук, потом сделал спектакль в доме, тем самым, якобы наводя на мысль людей, что произошло убийство. Но это, к сожалению, не спасло, и детектив всё понял.

Билли было жалостно наблюдать, как его родная мать испытывает спектр всех тех эмоций, через которые он уже успел пройти. Всю ту боль, всю печаль, всё разочарование, гнев, страх – в один момент, глядя на неподвижного мёртвого сына. Всегда говорили, что неправильно это – когда не дети хоронят родителей, а родители детей. Именно в этот момент Билли понял, насколько это неправильно. Не должна была мама испытывать это всё, нельзя так.

- Мама, я тебя понимаю, я тоже плакал и многое другое. Нам нужно идти вперёд, несмотря на такое ужасное событие.

Билли обнял свою маму, которая склонилась над кроватью брата. Она сперва была не против, потом резко встала и решила высказаться:

- Спасибо большое за поддержку. Ты меня понимаешь, но не совсем полностью. Ты получил боль от потери и возможно от того, что мы от тебя что-то скрывали. Я же получила боль тоже от потери, а так же от подобной семейной жизни. Я давно хотела сказать, я хочу развестись с твоим папашей. Он с молодости увлекался хакерством, когда все современные технологии только-только появлялись. Иногда он делал по настоящему ужасные вещи, на что поначалу я закрывала глаза. А потом пошло парочку криминальных моментов, в которых он помогал каким-то людям за свою долю и взламывал какие-то крупные компании. Это был первый тревожный звонок, и не стоило замедлять. Необходимо было сразу посылать такого человека куда подальше, но нет же, я соблазнилась потенциально богатой жизнью. Да, мы теперь богаты, но толку с этого? Какой ценой мы богаты? Я не хочу такую цену платить, не хочу! Хочу отказаться, пусть буду жить одна, но не вот так.

У мамы во время речи постоянно дрожал голос, а под конец она снова начала рыдать. Билли очень надеялся, что в будущем он не станет делать ничего подобного и будет зарабатывать нормальным способом. Мамины слова были уроком для мальчика на всю жизнь, который он никогда не забудет.

- Ладно, давайте о том, что нам нужно. – попробовал вмешаться дедушка Том и успокоить Ханну. – Нам необходимо провести похороны, а так же на всякий случай подготовиться к возможному суду. Как сказал Мартин Догман, хранилище запросто может узнать о следствии, что в принципе сама полиция и сообщит наверняка, вот поэтому они и смогут подать в суд. Если это случится, мы должны быть готовыми.

- Да, надо. – бессильно промолвила Ханна.

- Если хранилище потребует от нас выплат, которые Эндрю украл, мы не будем в силе запросто оплатить. Наверняка там была огромная сумма, которую они мешками вручную упёрли. И если она всё ещё существует в физической форме, сейчас она должна быть скорее всего где-то у них на их совместном складе, который может быть где угодно. Мы не сможем найти долю Эндрю, а если и сможем, я не хочу разговаривать с бандюганами, с которыми он кооперировался.

- Я вот никогда не задумывалась, а в такой ситуации они потребуют абсолютно всё украденное, или же лишь ту часть, которая досталась бы Эндрю?

- Мы без понятия! – в эмоциональной агонии сказал Том, не повышая при этом голос. – Это не нам выбирать, что от кого требовать. Но никто не знает, сколько их там было на самом деле в ограблении, а так же, как они собирались делить всё. По идее, они не в силе требовать с нас абсолютно всё, да и к тому же, Эндрю уже полноценно взрослый человек.

- Да, ты прав, Том. Мы не сможем угадать, как они бы думали на своём месте. Если они потребуют выплат, нам понадобится адвокат, который хорошо знает право. Я всего лишь кардиолог и право я совсем не знаю, так что без понятия, что они там надумают. Но пусть сначала сами докажут, что это был именно Эндрю!

- Мы не знаем, насколько считается вообще за доказательство вся та цепочка, которую привёл детектив. Ничего абсолютно точного там нету, в записи, что он нам ставил. Но в совокупности факты чересчур очевидны, как не крути. Таких лютых совпадений не бывает, и вряд ли мы сможем оспаривать и отрицать это на серьёзных щах.

- Слушай, как бы то ни было, сделай мне обед, пожалуйста. Сойдёт что угодно, я сегодня не буду привередливой.

Билли не мог понять, на чьей родители стороне. Вроде бы все осуждают Эндрю, но с другой стороны, не говоря напрямую, мама с дедушкой не рады, что детектив не нашёл никаких обходных путей и не стал рассматривать другой вариант. Теперь, после того, как Билли знает правду, он начал понимать, что его история-детектив переходит в историю выживания, в которой ещё предстоит пережить похороны брата, суд, развод родителей и многое другое. От этих мыслей у него живот скрутило – не готов он к этому всему. Не может быть, что родители хотят развестись – столько ведь времени всегда вместе проводили, были настолько дружной семьёй. А на самом деле за непостижными скалами крылось много чего невиданного для пятнадцатилетнего пацана.

Дедушка взял что-то для мамы, а Билли решил отдохнуть у себя в комнате – аппетита у него совсем не было. Пока они обсуждали подробности и тонкости в истории, Билли едва не уснул – поспал всё-таки сегодня он немного, а бодрствовал уже больше десятка часов. В какой-то момент он вспомнил про Винсента, который написал ему с предложением прогуляться, после чего решил спросить разрешения у мамы.

- Мама, можно погулять с Винсентом? Мы хотели обсудить там после... После воскресения, мы там отмечали выпускной вот...

- Так-так, а ну-ка поподробнее. Что отмечали, официально выпускной у вас же уже был. Ты куда-то ездил в воскресение?

- Я тогда целый день был на даче у Винсента, мы там шашлык вкусный сделали. Сейчас мы хотим собраться и обсудить некоторые моменты.

- Вот я тебе дам, кто-то по шее давно не получал! Том, это что такое? Ты мне ничего не сказал об этом! Я вообще думала, что он дома был с тобой и всё такое.

У мамы словно вернулась обычная интонация. Манеры речи встали на своё место, а чувство необходимости воспитать затмило негативные эмоции. Было невероятно приятно такое слышать после экстренной ситуации. Наступило наконец ощущение, будто Билли вернулся в свою прежнюю обычную жизнь и уже он что-то натворил, а не родители. Но дедушка Том, услышав такое, решил заступиться за внука:

- Кто бы говорил, сама уехала с моим сыном подальше, ещё и скрыли от ребёнка всё. У него потом будет психологическая травма, а ты ещё давишь на него сейчас!

- Я сейчас проведу воспитательный момент, это что такое! На какой даче, в такой день! И что у вас там было, пили что-то?

- Ну мы так, чуть-чуть. – застенчиво ответил Билли.

- Понятно, чуть-чуть. – передразнила мама. – Ладно, делай так, как считаешь нужным. Я понимаю, отвлечься хочется, но нельзя убегать от жизненных проблем просто так, когда такое происходит.

- Ханна!

- Ладно, Том, молчу, ещё раз извиняюсь за побег. Билли, делай, что хочешь.

У Билли были смешанные чувства. После такого действительно хотелось сказать маме спасибо за воспитательный момент, но он понимал, что нужно погулять. Если Винсент что-то хотел рассказать, надо это узнать.

Ханна тем временем доела своё и выпила чай. Билли тоже не отказался от чашечки и присел к дедушке с мамой.

- Давайте вспомним самое лучшее с Эндрю, что было за его недолгую жизнь. – предложила мама тихим голосом.

- Давайте, пока мы в силе вот так сидеть втроём за столом. Кто знает, иногда завтра может не наступить. – ответил дедушка Том.

- Не говори такое! Пусть завтра всегда наступит. Эндрю поздновато заговорил, ему тогда было почти два года. - Переключила тему мама. - Знаете, какое было его первое слово?

- Бум? – спросил Билли

- Бум, да. Потом он рассмеялся и прибавил – мама бум, папа бум. Ханс тогда пошутил и сказал – вот он, настоящий сын хакера, по боевому относится к жизни. Идиот! Надеюсь, Эндрю всегда будет хорошо в будущем, где бы он не находился. Пусть всё будет «бум» для него.

Дедушка кивнул и прибавил свою историю:

- Помните, когда Эндрю впервые пошёл в школу? Мы тогда втроём проводили его – я, Ханна и Ханс, и он тогда после того, как вышел, на всё смотрел с удивлёнными глазами. Он спросил: правда ли, что всё в нашем мире мы будем учить в школе? Правда ли, что мы будем учить построение деревьев, кирпичных домов, механику автомобилей? А позже начал интересоваться компьютерами. Он спросил: а в школе будет урок по компьютерным играм? Из любых возможных вопросов находил потенциальные источники знаний и начинал строить целые науки!, – дедушка поднял указательный палец с восхищением, а так же вбросил пустую грустную улыбку.

Слушая истории одну задругой, Билли становилось тоскливо. Многое он, конечно, слышал уже в который раз, некоторое он застал ещё в своём раннем детстве. В любом случае, вспоминать такие истории даже самому грустно от понимания, как давно всё это было, и что это больше никогда не повториться в такой же атмосфере. А тут это делалось сего старшим братом, жизнь которого оборвалась в двадцать лет. То, что сейчас вспоминается, произошло ещё раньше, чем Билли мог бы подумать, ведь тогда он был намного младше.