Двести четырнадцатый

Уже который день паршивое настроение съедало весь аппетит. Всему виной назойливые мысли, не дававшие вздохнуть полной грудью. Даже сейчас, взгляд вроде бы уставился в тарелку салата, наблюдая за вилкой тыркающей помидорку Черри, а перед взором стоял чёткий образ парня с пронзительными глазами.

Двести четырнадцатый.

«Сократи количество сеансов. Я начал заниматься тренировками – они совпадают с временем терапии», — заявил он на следующий день, после тогосамого разговора.

И, наверное, Ким-Чон должна радоваться — один из самых проблемных пациентов наконец встал на путь исцеления, но что-то подсказывало внутри, что делал он это, лишь бы меньше видеться с ней.

Парень вновь отдалился. И эта пропасть между ними казалась куда больше, чем та, что была при их первой встречи.

Зубья резко вонзились в сочный томат.

Самое пугающее, что похоже Ли переживала из-за этого не как его доктор...

— И чем же помидорка тебе пришла в немилость? — голос Кейт вырвал из мыслей. Коллега сидела напротив, за обеденным столом и с пытливым видом смотрела на неё. — Ты же сейчас испепелишь её взглядом. Кого-то представляешь?

— Да, свою бренную душу, — хмыкнула девушка и скучающе уперлась подбородком в ладошку.

— Что тебя беспокоит?

Ли покосилась на неё. Да, Мун была проницательна не меньше 214-ого и, казалось, читала её, как открытую книгу. Хотя, может быть, профессиональные навыки корнями въелись в её голову и уже стали частью самой личности.
Но ей можно доверять. Тем более, подопечный блондинки тоже был тем ещё засранцем.

Конечно, друзья же.

— Похоже, у меня началась профессиональная деформация, — Ли вздохнула. — Я оказалась в ситуации, в которой мне бы никогда не хотелось оказаться...

— Дело в Двести четырнадцатом? — догадалась Кейт, а когда заметила на себе обескураженный взгляд, пожала плечами. — Ребята из центра «Совершенство» многим доставляют хлопот. Да далеко не ходи: двести пятнад... кхм, то есть Чонгук мне уже всю душу вытрепал. Хуже него, наверное, только госпожа Кан, — прыснула она. — Вот на её фоне мальчишка выглядит просто милым ангелочком. Только то, что она старший психотерапевт, а не мой пациент даёт мне энергию работать с ним дальше.

— Будь у тебя к нему сексуальное влечение, вряд ли бы госпожа Кан имела в этой истории хоть какое-то значение.

— Вот же ж дерьмо, — чертыхнулась Мун, мгновенно поняв намёк. Больше всего Ким-Чон нравилось, что та никогда не ходила вокруг да около, а сразу же переходила к главному. Так и сейчас. — На сколько всё серьезно?

— Он описал, что хотел бы сделать со мной на рабочем столе, и... готова признать, это не выходит из моей головы.

— Дерьмо вдвойне.

Не то слово.

Ли засыпала с мыслями о нём. Фантазировала в своей холодной постели, представляя его тёплые руки не себе, вместо своих. Просыпалась с его номером в сознании. И с нетерпением ждала встреч с ним.

Всего три сеанса в неделю. Раньше казалось, что два дня – это невыносимо много.

А вчера она поймала себя на очень странной мысли: «Ты бы стала моей, не будь мозгоправом?»
— доктор могла бы ответить «да».

— Но, последние три недели Двести четырнадцатый ведёт себя... холодно, — точно, именно это слово приходит на ум, когда она пытается проанализировать его поведение. — Вроде бы он говорит со мной, отвечает на вопросы, но... всё выглядит так, будто он не заинтересован в этом.

Будто он больше не заинтересован в ней.

— Как думаешь, в чём причина? — тон подруги приобрёл мягкие, тягучие ноты и Ли не сдержала ухмылки. Ох уж этот профессионализм с его наводящими вопросами.

— Дело в моём отказе, я думаю. Я сказала ему, что иметь специалисту хоть какие-либо отношения с подопечным — не этично. А ещё, то что я не занимаюсь сексом, если не испытываю чувств к партнеру.

— А ты испытываешь? — ответом стали пожатые плечи и вилка, кисло вонзившиеся в приправленные листья салата. Кейт вздохнула. — Слушай, может заглянешь ко мне на огонёк? Сегодня у Чимина последний сеанс терапии. Я не буду менять расписание и у меня появится свободное окошко на следущей неделе, что бы провести консультацию с тобой. Побуду и твоим психотерапевтом, ну, или психологом. Что скажешь?

— Это было бы замечательно. Мне необходимо, что бы кто-то покопался в моих мозгах...

— Прошу прощения.

Ли вздрогнула, услышав басовитый голос охранника в форме сбоку от себя. Мужчина остановился у их столика, сложив руки за спиной. В глаза бросился транквилизатор на поясе.

— Не хотелось бы прерывать ваш обед, но вас срочно вызывают в сектор «А».

Место, где живут освобождённые люди.

— Что-то случилось? — спросила Мун, нахмурив брови.

— Ваши подопечные: Двести четырнадцатый и Двести пятнадцатый, только что устроили драку в столовой с другими постояльцами. Нужно, что бы вы дали оценку их психическому состоянию. Они сейчас в изоляторе.

— Что, опять?! — возмущённо воскликнула блондинка и с разочарованным фырканьем начала складывать грязную посуду на поднос, тихо приговаривая: — Ох уж этот мальчишка. Он точно хочет свести меня с ума. Скоро мне самой понадобиться помощь специалистов, а точнее психиатров, черт возьми...

Для неё подобная ситуация уже казалась чем-то обыденным... но не для Ким-Чон.
Её пациент никогда не участвовал в потасовках...

***

— Двести четырнадцатый, поговори со мной.

Ли стояла перед ним, нервно закусывая мягкие губы. Пальцы невольно теребили подол строгой юбки, пока взволнованный взгляд пытался рассмотреть мужской силуэт в полумраке.

В изоляторе темно и прохладно. Как и в других помещениях на этом этаже. Доктор была одной из тех, кто настаивал на том, что яркий свет мог раздражать возбужденных нарушителей, поэтому-то для них создали подобные условия. Всё, что бы девианты могли быстрее успокоиться.

Но сейчас, когда глаза вцепились в размазанные очертания парня через металлическую решётку, стало немного жутко. И больно. Ей не по себе лишь от одного вида 214-ого в клетке.

Это могло напомнить ему о той нечеловеческой жизни в центре...

— Расскажешь, что случилось? — Ли сглотнула вязкую слюну и сделала шаг вперед, застыв примерно в пяти метрах от камеры. —  Мне важно знать, что с тобой всё в порядке.

— Поэтому ты не подходишь ближе?

В его хриплом голосе читался сарказм и девушка поджала губы. По протоколу ей запрещено нарушать ту дистанцию, где задержанный мог дотянуться до неё рукой. Но...

— Хочешь, что бы я подошла? — голос звучал еле слышно. — Тогда мы поговорим?

Тишина. Он решил не отвечать ей, но именно хмурое молчание и стало ответом. По крайней мере она надеялась, что всё действительно так.

С гулкими ударами сердца, девушка приблизилась к холодным прутьям, замерев прямо под тусклой лампочкой на потолке. Ей хотелось увидеть его, а без хоть какого-то источника света вряд ли это удастся.

— Было бы честно, если бы ты тоже подошёл ко мне.

214-ый ничего не сказал. Опять. Ким-Чон уже забеспокоилась, что он так и продолжит её игнорировать, но в какой-то момент слабый звук коснулся её слуха — парень оттолкнулся от стены.

Шаги приглушенно разнеслись по изолятору. Дыхание затаилось, когда он вышел на блеклый свет, небрежно сунув руки в карманы штанов — побитый, с крохотными каплями крови на лице.

Ладонь её невольно дёрнулась, в желании прикоснуться к нему. Губы распахнулись, чтобы узнать, всё ли с ним в порядке, но брюнет опередил её, угрюмо спросив:

— Почему ты здесь? — он смерил девушку мрачным взглядом. — Сейчас не время сеанса.

— Я должна удостовериться, что с тобой всё хорошо.

— А, «дать оценку моему психическому состоянию», правильно? — парень раздраженно фыркнул и отвернул голову. — Валяй.

Ли прочистила горло, и почему-то стыдливо опустила взгляд в пол. Она услышала обиду в его голосе. Прочитала претензию между строк: «Ты пришла по работе. А не потому что волнуешься за меня». Но ведь она и правда искренне переживала за него. Не как доктор. Не как за пациента.

Но знать ему об этом не стоит.

— Расскажешь, что случилось в столовой? — со крепящим сердцем, девушка вернула тон «специалиста». Не важно, как он к этому относиться, главное выяснить причины его поступка. Эгоистично приплетать личное, когда её подопечный возможно нуждался в помощи.

214-ый посмотрел на неё исподтишка.

— Я с Чонгуком провёл воспитательную беседу двум ублюдкам.

— Не похоже, что дело обошлось лишь «воспитательной беседой». Кто это был? И что они сделали, что вы так разозлились?

— Сто тридцать второй и Сто пятидесятый, — выплюнул он. Казалось, просто произносить это вслух ему было мерзко.

Парни давно взяли себе имена — Дуонг и Шин, — но брюнет намеренно назвал их старыми номерами.

Ли наслышана о них: «результат блестящей работы ведущего психотерапевта госпожи Кан» – так отзывались между собой сотрудники, когда разговор заходил о двух братьях. «Освобождённые из клетки звери» сейчас имели безупречную репутацию среди специалистов их центра, и вот-вот готовились к «выписке». Признаться, и на доктора Ким-Чон они производили приятное впечатление в своё время — именно Дуонг с Шином вызвались помочь с новым диванчиком для её кабинета, когда организация забыла оплатить услуги грузчиков. Вот только... при личной беседе несколько её пациентов жаловались на них.

— И что они сделали? — повторилась она, отметив, как сильно сжалась челюсть парня. Почему он не хочет говорить? — Двести...

— Они размышляли, как бы красиво выглядели обнаженные тела мозгоправок, подвешенные к потолку, — процедил он, раздраженно перебив её. — И какую позу нужно использовать, для лучшего доступа.

Девушка нервно выдохнула. И в какой-то момент почему-то отвела глаза в сторону.

— Они обсуждали кого-то конкретно? — полушёпот осторожно сорвался с женских уст. В груди кольнула... ревность?

214-ый вдруг медленно наклонился, приковывая её взгляд к себе. Ли затаила дыхание, когда мужское лицо застыло на одном уровне с её.

Она только сейчас заметила на сколько он высокий. На его фоне она чувствовала себя такой маленькой.

— Ты правда не понимаешь? — брюнет немного сощурился. Алый огонёк опасно сверкнул в широких зрачках. — Или вам нравиться с Мун претворяться дурочками?

— Что ты имеешь в виду?

— Ты правда думаешь, что я стал бы драться из-за обычного сотрудника, зная прекрасно, что меня запихнут в эту гребенную клетку? Я не благородный, что бы подставлять свою задницу из-за кого-то незначительного.

Мужское дыхание обдало её губы горячим воздухом. Тело напряглось, а сердце пропустило удар, когда широкая ладонь просунулась через металическую решётку и плавно коснулась затылка доктора. Длинные пальцы подцепили тугую резинку и аккуратно стянули её вниз, разрушая классический пучок. Тёмные волосы россыпью легли на узкую спину, позволив властной руке зарыться в мягких локонах. 

Нужно остановить его! Отстраниться, сделать шаг назад!

Но ноги будто приросли к полу. Его запах — настоящий, природный, — словно впитывался через кожу, вызывая сладкую негу в женском теле. Ли самозабвенно отдавалась плену его красивых глаз и кажется мир вокруг неё начал сыпаться на осколки.

— Они фантазировали о тебе. И я готов был убить их только лишь за это.

— Двести четырнадцатый...

— Тэхён, — вдруг поправил он, тихо уточнив: — Моё имя.

Брюнет выглядел немного смущенным, когда произносил его. Это вызвало у девушку мягкую улыбку.

— Ты, наконец, решил оставить прошлое позади,— осознание заставило ладошки вцепиться в друг друга, что бы ненароком не поддаться желанию — она жаждала коснуться его. Язык прошёлся по пересохшим губам, а взор упал на чёрные туфли с небольшим каблуком.
— Я искренне рада за тебя.

Тэхён внезапно цыкнул.

— Раздражает.

— Что именно? — непонимающе прошептала  девушка и шумно выдохнула, когда мужские пальцы коснулись подбородка, вынудив её поднять голову.

— Что ты упрямо продолжаешь прятать от меня свой особенный взгляд.

— Особенный взгляд?

— Взгляд, которым твоя чертова этика не позволяет тебе смотреть на меня.