Глава 5
– С цифрами ознакомитесь потом. Они не обсуждаются. Эти показатели я хочу увидеть у вас в течение трех месяцев.
Андрияненко заговорил снова. И в его голосе появились угрожающие нотки.
– На работу вас принимал я. Все вы профессионалы. Я знаю, как достичь этих показателей, значит, должны знать и вы. Если не сможете – это моя вина. Я ошибся. Ошибся в вас и исправлю свою ошибку. Будут искать других. Таких за этими дверьми полно. Молодых. Злых до карьеры. Энергичных.
В конце тирады Андрияненко поднял руку, указывая на дверь, и дверь тут же распахнулась. Вошедшая Лиза Андрияненко выглядела, мягко говоря, предосудительно. Особенно на фоне интерьеров изысканного минимализма комнаты для совещаний. Локоть и колени в пыли, ссадина на щеке, припухшая нижняя губа с засохшей болячкой. Не глядя ни на кого, Андрияненко-младшая прошла вправо к небольшому диванчику, где обычно располагались во время межведомственных встреч референты, и с усталым видом повалилась на него.
Секретарша Андрияненко-старшего беззвучно пропархнула по комнате и склонилась у плеча шефа:
– Владимир… Я просила подождать.
Шеф, продолжая мрачно смотреть на дочь, слушал взволнованный шепот своей помощницы, потом нетерпеливо дернул головой. Секретарша мгновенно выпрямилась и, еле слышно цокая каблучками, тенью скользнула к выходу.
– На сегодня все. Все свободны, – тихо, но внятно приказал Андрияненко.
Подчиненные суетливо стали двигать кресла и собирать бумаги со стола. Замершая было у входа секретарша повернулась к двери.
– И воды, пожалуйста, – театрально простонала ей вслед Лиза.
Секретарша вздрогнула и испуганно обернулась.
– Вот же, Елизавета Владимировна… – Она показала рукой на небольшой столик справа от диванчика, где, тесно прижавшись боками, стояли две бутылки минеральной воды и небольшой поднос со стаканами.
– Там мало, – с капризной улыбкой заметила Лиза.
– Воды не нужно! – властно отрезал Владимир и поднялся из своего кресла.
Секретарша поймала его взгляд, кивнула и исчезла, плотно прикрыв за собой дверь. Засунув руки в карманы брюк, Андрияненко-старший двинулся к дочери, недобро прищурив глаза.
– Что, батя? – попыталась улыбнуться разбитой губой Лиза.
Отец ударил коротко, но очень сильно. Лиза слетела с дивана на пол так, как будто её сдуло ветром. Тряся головой и хлопая глазами, она попыталась подняться на ноги, но сделать это было трудно. И бессонная ночь, и алкоголь, и травка. И кулак этого придурка с кобурой под мышкой. Лизе было откровенно нехорошо.
– Батя… – бормотала Лиза, продолжая тереть лицо и тряся головой, – ты… же… не знаешь.
– Не знаю? – угрюмо процедил сквозь зубы отец. – Нападение на ментов. Наркота. Это не знаю? Или не знаю, во что мне обошлось тебя отмазать? Или не знаю, сколько раз я тебя за год отмазывал?
– Дай объясню, – попросила Лиза.
– Встать! – рявкнул Владимир.
Лиза неохотно и с большим трудом стала подниматься на ноги. Для этого пришлось преодолеть положение «на четвереньках». Она вздыхала и тихо беззлобно ругалась.
– Наркота….не моя… друга, – стала объяснять она.
Но отец снова наотмашь ударил по столу. Лиза опять упал от неожиданности. На этот раз она уже не делала попытки встать и сидела, опираясь на руки и глядя на разъяренного отца снизу вверх. Таким она его еще не видела.
– За друзей ты отвечаешь тоже, – повысил голос Владимир. – Сама их выбрала. И жизнь свою выбрала. На фига ты живешь? Что хочешь в жизни?
– Что и все, – Лиза, сидя на полу, пожала плечами.
– Что все хотят, у тебя сразу было. Любые машины, шмотки, страны. Люди для этого полжизни живут. У тебя оно сразу. Дальше что?
– Семью. Женюсь, – послушно ответила Лиза. – Ты хотел же… Вчера Насте предложение сделала… Отмечали…
– Я хотел, чтобы ты за ум взялась. Женилась! Встать! – снова приказал отец.
– Батя, хватит… – взмолилась Лиза.
– Встань! – рявкнул отец.
Лиза послушно заскребла ногами по полу, оперлась на диван и со стенаниями поднялась наконец на ноги с обреченным видом. Отец толкнул её к столу для совещаний, подошел следом и стал грубо, грубее, чем в полиции, обшаривать её карманы. Он вытаскивал содержимое, коротко осматривал, видимо, ища следы наркотиков, и бросал на стол. Вытащив из внутреннего кармана пиджака Лизы портмоне, отец извлек оттуда несколько банковских пластиковых карт и пошел к своему столу. Лиза с беспокойством смотрела ему вслед. Владимир достал ножницы и стал резать карты пополам. Одну, вторую, третью…
– Батя, ты что? – опешила Лиза.
Отец держал в руке последнюю карту. Но смотрел он сейчас не на нее, а на фото женщины на столе. Потом он решился. Швырнув карточку через весь стол дочке, Владимир заявил:
– Это было все. Доигралась. Что на этой карточке – твое. Остальное заработаешь сама. На это и жить будешь. Пора тебе жизнь узнать. Год протянешь – поговорим.
– Где я заработаю? – неохотно ответила Лиза, подбирая со стола банковскую карту.
– Где я скажу! – отрезал отец.
Стеклянные двери послушно разошлись, выпустив Лизу на яркое утреннее солнце. Здание отцовского офиса за спиной незримо давило на психику, и поэтому оборачиваться не хотелось. Зато на парковке возле офиса она вдруг увидела Настю, выходившую из своей машины. Увидев Лизу, она замахала рукой.
Сунув руки в карманы, Лиза со вздохом посмотрела на свои мятые пыльные брюки и двинулась между припаркованными машинами к невесте. Настя хлопнула дверью машины и побежала навстречу.
– Я волновалась… – Девушка прижалась к Лизе, потом отстранилась, прикусила губку и посмотрела на его лицо. – Была в отделении, а вас уже выпустили.
– Отец порешал, – снова вздохнула Лиза, потрогав губу. – Саша со мной по одному делу, если дела нет, то и он на свободе.
– Я уже знаю, сразу сюда приехала.
– Брат как?
– Дома Саша. Отходит от вчерашнего.
– Отходит он… – с язвительной усмешкой повторила Лиза.
– Не злись на него, – попросила Настя, погладив Лизу по щеке. – Он переживает.
– Вряд ли, – недоверчиво усмехнулась Лиза. – Колесами закинулся, и все переживания далеко.
– Лиза, после нашей свадьбы я им займусь, – убежденно заявила Настя. – Уговорю в клинику лечь. Просто сейчас мы о другом должны думать.
– Да, должны, – неопределенно согласилась Лиза и пошла к своей машине.
– У тебя еще проблемы? – растерянно спросила вслед Настя. – С ментами?
– Если ты про ночь, то нет, – громко, не оборачиваясь, ответила Лиза.
– Тогда ты куда? Я побыть с тобой хотела. Поговорить.
– О чем? – Лиза остановилась и повернулась к невесте.
– Как о чем? Ты мне вчера предложение сделала… – Настя улыбнулась широко, почти по-детски. – Или забыла?
– Не забыла, – покачала Лиза головой. – Потом поговорим. Мне сейчас ехать надо.
– Поехали вместе. Куда ты? – Настя с готовностью подскочила к ней и взялась за ручку машины.
– На работу, – с нажимом в голосе ответила Лиза.
– На чью? – не поняла девушка.
– На мою. Отец психанул. На работу меня загнал. Лучше его не злить сейчас. Неделю понапрягаюсь, потом его отпустит, – пообещала Лиза, открывая дверь и садясь в машину. – У него, кроме меня, все равно никого нет.
– Лиза… – Настя стояла растерянная и готовая расплакаться.
– Вечером зависнем где-нибудь, – спохватилась Лиза и постаралась улыбнуться как можно нежнее. – Под пивком поговорим. Все, люблю.
Махнув рукой, она завела двигатель и захлопнула дверь. Настя, шагнувшая было к нему, чтобы поцеловать, осталась посреди парковки одна. Она так и не поняла или не поверила в то, что ей сказала Лиза. Про работу какую-то…
Стас сидел спиной к окну и усердно стучал по клавишам ноутбука. Разбитая и немного поджившая губа мешала ему улыбаться, и поэтому он больше корчил довольные рожи, чем улыбался своим мыслям.
Кабинет был большой. Еще один стол справа в углу. Это рабочее место Ильи. Илья не любит много света и всегда стремится устроиться в некотором полумраке. Он любит уют на рабочем месте. И не только он. Когда начальница - женщина, то в кабинете обязательно будет много цветов. В кабинете оперативников уголовного розыска в этом отделе милиции цветов было много. И в кадках на полу, и в горшках на окнах, на тумбочках, в кашпо на стенах.