Глава 138. Эдмон Дантес 9.
"Хоу Шуфэнь, женщина, пятьдесят три года, этническая принадлежность Хань. - Каковы ваши отношения к Инь Пин?"
"Он... он мой старик".
"Понятно. Вы с Инь Пин - муж и жена. Вы знакомы со старшим братом Инь Пина Инь Чао?"
Женщина молча кивнула.
"Знаете ли вы, что Инь Чао может быть мертв, а убийцей может быть вашим мужем Инь Пин?"
Женщина подняла голову в ужасе, глядя на криминального полицейского, допрашивающего ее. Ее глаза, прижатые веками, так что хромали только трещина, выглядели запутанными и озадаченными, но шока не было.
Полицейский неподвижно посмотрел на нее, повторил вопрос, а затем слегка поднял голос. "Хоу Шуфэнь, тебя допрашивают".
Руки женщины были скручены вместе, небрежно копаясь в своих чили. Она пошатительно сказала: "Он никогда мне ничего не говорил".
"Я не спрашивал тебя, сказал ли он тебе что-нибудь". Преступный полицейский, допрашивающий ее, видел все. Он слышал, что она избегает вопроса. "Я спросил вас, знаете ли вы, что ваш муж, возможно, кого-то убил. Подумайте об этом, а затем ответьте. Это бюро общественной безопасности".
Женщина дрожала от страха, избегая взгляда криминального полицейского, опуская глаза и глядя на свои собственные окрашенные тканевые туфли. Она на мгновение переключалась из стороны в сторону, не имея возможности сидеть на месте. "...было время, когда ему было много кошмаров. Он всегда просыпался, крича ночью, выкрикив ерунду..."
"Что клядешь?"
"Крочу такие вещи, как "Не приставай ко мне" и "Инь Чао, ты затяжной дух". Раньше мы жили в доме, и у нас был собственный маленький двор. У ворот были два больших дерева ученых, почти выращенных до полного размера. Как сумасшедший, он настаивал на том, чтобы вырубить их. И их сокращения было недостаточно. Он нашел кого-то, кто выкопал корни, а затем продал дерево за мелочь. Никто не мог отговорить его от этого... Он сказал, что эти деревья были неблагоприятными, что они сдерживают его. Тогда я чувствовал, что что-то было немного не так".
"Ты только чувствовал, что это было выключено?" полицейский спросил с недоверием.
Подбородок женщины коснулся ее груди. Показывалась только завиток в верхней части ее головы. Ее волосы были редкими, а кожа головы смертельно бледной. На волосах была уродливая перхоть. После долгого молчания она смутно повторила: "Он никогда ничего мне не говорил".
На скамейке в коридоре больницы Ло Вэньчжоу закончил смотреть запись допроса жены Инь Пина. Он безвыразно закрыл ноутбук на коленях. "Он никогда ничего мне не говорил, поэтому я не соучастник, и я не несу ответственности. Я только закрыл глаза, остановил уши, ничего не думал, неуклонно провел свои дни. Я делил свою кровать с убийцей? Пусть он будет кем угодно. До тех пор, пока его не арестуют, пока он все еще может идти на работу, зарабатывать зарплату и продолжать, как обычно, ничего из этого не имеет значения".
Как просто и глупо.
Лэн Цяо стоял рядом с ним. Она наклонилась и тихо сказала: "В районе Инь Пина есть несколько больших деревьев ученых. Мы исследовали каждого из них и нашли труп у подножия одного из деревьев. Медицинские эксперты на месте происшествия были грубо. Они считают, что умерший мужчина, в возрасте сорока лет, ростом около семидесяти пяти метров. Перед смертью его затылок несколько раз ударили тупым предметом. Конкретную информацию придется ждать подробных материалов от медицинских экспертов, но, судя по информации, которая у нас есть в настоящее время, мы все думаем, что человек, похороненный под деревом, скорее всего, Инь Чао.
Скелет, который был похоронен глубоко под деревом, наконец, поднялся на поверхность и снова увидел свет дня вместе со старым корпусом.
Лэн Цяо посмотрела на нижнюю дверь больничной палаты и, внезапно понизив голос, сказала Ло Вэньчжоу: "Босс, директор Лу... и некоторые другие заместители директора не приходили на работу в течение последних нескольких дней. Есть много неотложных материалов, которые необходимо одобрить к концу года. Остался только режиссер Ченг, и он не знает, что теперь делать, я..."
Ло Вэньчжоу мягко прервал ее. "Я сказал вам исследовать систему наблюдения городского бюро. Ты это сделал?"
"Я как раз собирался сказать тебе", - тихо сказал Лэн Цяо. "Когда я убирался, я сломал камеру в 203 году, и когда я сообщил об этом и попросил отремонтировать ее, с режиссером пришли два незнакомых человека. Режиссер сказал мне делать то, что мне нужно, и я не мог остаться. Пока я перетасовывался к двери, я повернулся назад и увидел, как работник по техническому обслуживанию что-то сказал незнакомым людям. Вся атмосфера была неправильной... И теперь все городское бюро пересматривается..."
Казалось, что проблема не только была, но и очень большая.
Ло Вэньчжоу поднял голову и посмотрел на нее.
Ладони Лан Цяо потели. Она вытерла их по нишу своей одежды. "Босс, что происходит с режиссером Лу и другими? Этого не может произойти, потому что у меня была слишком сыпь?"
"Это не имеет к тебе никакого отношения". Ло Вэньчжоу покачал головой. "Скажи мне, что ты определил".
"Все записи о ремонте есть", - быстро сказал Лан Цяо. "Помим чрезвычайной ситуации позапрошлого года, остальное - все фабрика, приезжающих на регулярное техническое обслуживание... Покупка и установка были в соответствии с процедурой, и я не могу расследовать процедуру без уважительной причины. Я проскользнул и посмотрел, пока директора по административным вопросам не было. Есть полный отчет о документах с соответствующей встречи. Фабрика является надлежащей фабрикой, ее использует не только городское бюро. На поверхности не было никаких проблем, поэтому проблема могла быть только в ремонте во время чрезвычайной ситуации в позапрошлом году - я исследовал это. С тех пор существует реестр учетных данных работника по техническому обслуживанию с его рабочим идентификационным номером и полным именем, но когда я пошел на завод, чтобы спросить о нем, они сказали, что он ушел в отставку не так давно".
Горло Лэн Цяо несколько подтянуло. "Дата его отставки была в тот самый день, когда мы арестовали Лу Гошэна. Я пошел по его записанному адресу и обыскал в этом районе. Дом был сдан в аренду кому-то другому два года назад. Адрес - подделка".
Когда Ланг Цяо допросил студентов в 203 году в тот день, содержание просочилось, и Вэй Чжаньхун сразу же получил информацию, а затем была локализована, это было равносильно откровению информатора в городском бюро.
"Больше не ищите. Я думаю, что вы ничего не найдете", - сказал Ло Вэньчжоу. "Была ли проблема с отчетом и запросом на ремонт? Кто-нибудь, кто не должен был спрашивать, спрашивал?"
"Вряд ли", - сказал Лэн Цяо. "Запрос на ремонт был сделан потому, что 203 только что использовался для допроса босса банды грабежей. Коллеги в комнате наблюдения внезапно обнаружили, что они не могут использовать камеры, и многие люди сообщили об этом вместе".
Ло Вэньчжоу потер центр бровей.
"Босс, мы всегда были очень мирными, но с тех пор, как режиссер Чжан попал в беду из-за Ван Хунляна и его перевели, все идет не так один за другим. Сначала Чжэн Кайфэн получал предварительную информацию и бежал в тот день, когда его взорвали, а теперь это...» Голос Лан Цяо становился все тише и тише. В конце она чуть не произносила слова. "...они все говорят, что это директор Лу".
Прежде чем Ло Вэньчжоу смог ответить, Лан Цяо положил обе руки на колени, глубоко вздохнул и шатко сказал: "Это не может быть режиссер Лу".
"Сяо Цяо..." - сказал Ло Вэньчжоу.
"Это не может быть директор Лу, поверьте мне. - Когда я учился в начальной школе, некоторые наркоманы собрались в маленьком парке возле моей школы, под кайфом и сошли с ума. Толпа маньяков с ножами вскола в школу и ранила охранника. Школа заперла здание класса, но мой класс был снаружи в физкультуре. Многие люди плакали от страха. Маньяки кричали и кричали, как будто они действовали как монстры в мультфильме. Полиция пришла очень быстро. Я все это очень хорошо помню. Режиссер Лу вел их. У него был шрам на лбу, но он совсем не выглядел страшным. Он очень быстро поймал всех плохих парней. Я пробрался и побежал за ними. Я хотел дать ему бутылку фруктового сока. Но он, должно быть, неправильно понял. Он взял его и открыл для меня, затем вернул и тихо сказал: «Поскорись и беги назад, я не скажу твоему учителю». ...Из-за этого из тридцати шести человек в нашем классе четверо впоследствии вошли в систему общественной безопасности, а шесть - в смежных профессиях. Это треть класса, идущего по его стопам, как и я... Это не может быть он.
"Она собираются ошибочно обвинить его?" Глаза Лан Цяо были очень широко открыты. Ее ресницы слегка дрожили, и слезы убежали. "Офицера Гу ошибочно обвинили, а что, если..."
Ло Вэньчжоу тихо проглотил слова "люди меняются". Он встал и вставил ноутбук в объятия Лан Цяо. "Что, если, нет. Если есть, то за что вам платят? Ты все еще тот ученик начальной школы, который даже не может открыть бутылку сока?"
Лэн Цяо подсознательно взял компьютер и посмотрел на него с удивлением.
"Вы в городском бюро. Вы имеете право носить форму. Вы можете попросить боковое оружие, носить наручники и дубинку. Так что, если вы хотите что-то знать, идите исследуйте это самостоятельно. Если вы думаете, что кого-то неправильно обвиняют, то арестуйте кого-то, кто не ошибочно обвиняется. - Вы довольно ловко сбивали Вэй Чжаньхуна в мужской ванной комнате. Почему ты идешь назад, чем старше становишься?"
Ланг Цяо был заморожен.
Ло Вэньчжоу потянула сурово лицо и посмотрела на нее. "Приступить к работе. В этом году отпуска нет".
Лэн Цяо забыл о том, как получить морщины от вытягивания на веках. Она сильно потерла глаза рукавом. "Да, сэр!"
Именно тогда звук шагов исходил с другого конца зала. Это был уникальный звук шагов Фэй Ду, всегда идущего в какой-то ритм. Казалось, что даже если небо упадет, а земля треснет, это все равно не заставит его использовать ноги, чтобы пробежать несколько шагов.
К сожалению, на этот раз он не принес хороших новостей.
Фэй Ду сначала посмотрел на больничную палату Тао Рана. Тао Ран, завернутый как мумия, все еще спал. Чан Нин, которая пришла, когда услышала новости, смотрела у его постели. Должно быть, она была немного изношена. У нее был лоб на одной руке, дремл в кресле. Фэй Ду надел на нее пальто и положила теплую чашку чая за руку, а затем отступила, тихо закрыв дверь. "Операцию Инь Пина прошла не очень хорошо".
"Что ты имеешь в виду?" сказал Ло Вэньчжоу.
"С самого убийства брата Инь Пин не очень хорошо себя чувствует. У него была длительное бессонница и привычка пить. Его доход ограничен, поэтому он пил дешевые товары с тем, кто знает, что смешивается. Его сердце, печень и почки имеют разную степень хронических заболеваний. Риск образования тромбов был очень высоким. Даже без этой автомобильной аварии он, возможно, упал бы мертвым в любой день", - быстро сказал Фэй Ду. "Врач сказал, что, несмотря на то, что операция завершена, они не знают, когда он проснется, а когда он это сделает, определенно будут последствия. Более оптимистичный взгляд заключается в том, что он будет наполовину парализован и будет испытывать трудности с речью. Также возможно, что он просто не сможет восстановить обычный уровень когнитивной функции".
"Что?" сказал Ланг Цяо.
Ло Вэньчжоу сильно вздохнул. "Он сойду с ума".
"Почему он сходит с ума?!" Лэн Цяо ощетинилась, как только услышала это, затем заметила, что ее голос был слишком громким, и поспешно заставила его опуститься. "Если он сойду с ума, я разберу его еще одним и отправлю его прямо на другую сторону, чтобы извиниться за его преступление!"
Люди городского бюро были в состоянии тревоги; они были множеством драконов без головы, Тао Ран лежал в больнице, его коллеги не знали, кому можно доверять... и единственным свидетелем был мертв мир.
Они были осаждены со всех сторон.
Ло Вэньчжоу шагил несколько шагов в репрессивном коридоре. Он очень хотел горько смеяться. - С незапамятных времен, действуя как укол, сбил молнию. Он просто налил куриный суп в Лан Цяо, и теперь в мгновение любого глаза она сплотилась, просто так.
Именно тогда поступил звонок от Сяо Хайяна.
Палец Ло Вэньчжоу остановился на телефоне. Затем он смахнул, чтобы забрать. "Маленькие очки, если у тебя тоже нет хороших новостей, я тебя уволю".