СЕКРЕТ СИНЕЙ ПАПКИ

- Аська, - рыдала в трубку Матильда, - пожалуйста, приезжай!
- Да скажи ты толком, что случилось? - перепугалась я.
- Мама!
- Что с мамой? Заболела?
- Нет, замуж собралась!
Вот это номер! Суровая тетя Саша выходит замуж!
- За кого?
- За полковника! Асенька, пожалуйста, приезжай! - молила Мотька.
- Конечно, приеду, только ты не реви!
Я положила трубку.
- Что случилось? - встревожилась моя мама.
- Тетя Саша замуж выходит за полковника!
- Ну, слава богу! Сколько можно одной мыкаться!
- Мама, я в Москву съезжу, Мотька там обрыдалась.
- Конечно, съезди и привези ее сюда, зря мы ее отпустили!
От дачи до нашей московской квартиры добираться часа полтора, и вскоре уже Матильда рыдала у меня на плече.
- Мотька, ты чего ревешь? Он плохой?
- Да вроде нет, маме французские духи подарил! Но он же совсем чужой и потом... потом...
- Что потом?
- Он хочет, чтобы мы к нему переехали, а у него квартира в Ясеневе, это ведь у черта на куличках! А школа? А ты? А «Квартет»? Как же я буду?
У меня упало сердце. В самом деле, как же мы друг без друга? А что будет с «Квартетом»? Из Ясенева не наездишься...
- Да-а, проблема...
- Понимаешь, я сказала маме, что не хочу к нему переезжать, что останусь здесь одна...
- А она что?
- Сначала в крик, а потом вроде бы задумалась. Понимаешь, я жму на то, что школа у нас очень хорошая, а какая там будет, еще неизвестно.
- Правильно! Это было бы здорово, если бы ты здесь одна осталась. То есть я хочу сказать...
- Да я знаю, можно будет у меня устроить штаб «Квартета»! Но все равно, без мамы...
- А как же ее работа?
- Он хочет, чтобы она дома сидела... А мама ни в какую, говорит: не хочу терять самостоятельность... И в деревню мы в этом году не поедем... Мне так неудобно. Я у вас на даче сколько прожила... Обещала взять тебя в деревню, а теперь...
- Да ерунда, поедем опять к нам, мама велела тебя привезти!
- Правда? - обрадовалась Мотька. Она, видно, чувствовала себя одинокой и брошенной. - Боюсь, мама не позволит, ты же знаешь ее!
- Выходит, ни ты, ни я совсем ее не знаем, кто бы мог подумать, что она замуж соберется?
- Тоже верно.
Вот так Мотька опять очутилась у нас на даче. А через две недели мы втроем - моя мама, Мотька и я - сели в поезд Москва - Таллин. Мама ехала туда с концертами «Старинные романсы». Как ни странно, Мотькину маму не пришлось долго уговаривать, полковник страшно обрадовался возможности на две недели избавиться от новоявленной падчерицы и с удовольствием оплатил поездку. Это вселяло в нас надежду на то, что в конце концов тетя Саша оставит Мотьку одну на старой квартире.
И вот мы втроем едем в Таллин. Нам повезло - в купе нет никого, кроме нас. Мама страшно радуется этой поездке, тем более что в Таллине живет ее старая подруга Клара.
Мама, как гастролерша, будет жить в гостинице, а мы с Мотькой - у Клары. У нее есть дочка наших лет, Вирве. В раннем детстве мы с ней дружили, когда Эстония еще не была заграницей и мы с мамой часто ездили в Таллин и в Пярну.
Поезд отходил в 17.25, а часов в семь, когда мы уже напились чаю, наелись испеченных тетей Липой пирожков, мама сказала:
- Девчонки, давайте спать, а то в пять утра граница.
Спать? В семь часов? Нетушки. Так я и заявила маме.
- Ну, как хотите, а я ложусь. Выметайтесь в коридор и не трещите у меня над ухом.
Мы с удовольствием вышли в коридор. Там никого не было, очевидно, все остальные пассажиры поступили так же, как мама. А мы стояли у окна. Внезапно в вагон вошла женщина, красивая, хорошо одетая, с большой полукруглой сумкой очень необычного вида. Она быстро прошла по коридору и скрылась в следующем вагоне. Минут через пять появился мужчина в джинсовой куртке. Он заглянул к проводнице, но ее не было на месте. Тогда он обратился к нам:
- Девочки, вы тут случайно не видели женщину в синем костюме?
- Нет, а что? - сразу спросила Матильда.
Интересно, почему она ответила «нет»?
- Да ничего, - сказал мужчина, - просто я ищу свою знакомую, мы с ней потерялись.
- Нет, не видели, - повторила Мотька.
Мужчина пожал плечами и пошел в следующий вагон.
- Матильда, ты зачем соврала?
- На всякий случай, а то мало ли...
- Что?
- Вдруг она не хочет, чтобы он ее нашел? Вдруг он убийца?
- Ты что, спятила? Может, это просто любовь?
- Ой, да ну ее, эту любовь!
- Но ты же раньше сама всюду любовь видела!
- А у себя под носом проворонила! Мать родная втюрилась, а я и не заметила!
Вскоре мужчина в джинсовой куртке с озабоченным видом прошел обратно, снова заглянул к проводнице, теперь она была на месте. Мы подошли поближе и услышали, как он спросил, не видела ли та женщину в синем костюме. Проводница проворчала, что она на женщин не заглядывается. Он что-то тихо сказал ей, и она вдруг вежливо заверещала, что нет, ей-богу же, не видела она такой женщины. Нам показалось, что он чем-то напугал проводницу. Но зато, значит, женщине удалось от него уйти.
- Матильда, как бы нам опять не вляпаться в какую-нибудь уголовщину, хватит с нас!
- Да уж! За полгода пять расследований - это чересчур [1] . Может, и вправду пойдем спать?
- Пошли, от греха подальше!
Мы вернулись в купе. Мама спала крепким сном. Мы забрались на верхние полки и довольно быстро заснули. В половине пятого мама нас разбудила.
- Просыпайтесь, скоро граница!
Действительно, через некоторое время в купе вошел таможенник в синей форме, вежливо поздоровался и, словно что-то припоминая, уставился на маму. Потом заглянул в ее паспорт и расплылся в улыбке.
- Вы Наталия Монахова, та самая?
- Та самая! - улыбнулась мама.
После таможенника явился пограничник. Он не обратил на маму ни малейшего внимания, но зато попросил нас выйти из купе и с фонариком полез смотреть, не прячется ли кто-то на багажной полке. После этого все затихло, но поезд еще долго стоял. Затем он тронулся, а через пять минут опять остановился.
- Сейчас эстонские пограничники придут, - объяснила мама.
В самом деле, вскоре явился эстонский пограничник, проверил наши документы и ушел.
- Теперь все, мы уже за границей! - объявила мама. - Хотя вы уже привычные, за полгода второй раз за границей!
Это правда, весенние каникулы мы с Матильдой провели в Тель-Авиве. Спасенный нами банкир в благодарность оплатил нам двухнедельную поездку в Израиль, где мы с помощью моего троюродного брата Володи обезвредили контрабандиста. Надо надеяться, эта поездка будет поспокойнее.
Наконец все утихомирились.
- Девчонки, давайте поспим, три часа у нас еще есть.
Мы улеглись. Мама и Матильда мгновенно заснули, а я ворочалась с боку на бок, наконец мне это надоело, и я вышла в коридор. Ни души. Двери всех купе закрыты. «Вот в такой час и совершаются многие преступления», - подумала я. И тут вдруг дверь из тамбура открылась, и в вагон вошла давешняя женщина. Но узнала я ее только по полукруглой сумке. Сейчас она была в джинсах и в просторной рубашке. Вид у нее был затравленный. Увидев меня, она отшатнулась, но потом взяла себя в руки и вдруг решительно подошла ко мне.
- Девочка, ты в Таллин едешь? - очень тихо спросила она.
- Да.
- Одна?
- Нет, с мамой и с подругой.
- Как жаль...
- Почему?
- Я хотела попросить тебя об одолжении...
- Меня? - удивилась я. - О каком?
- Ты не могла бы спрятать одну вещь?
- Вещь? Какую? Зачем?
- Ах, я не могу сейчас тебе всего объяснить... Просто меня будут встречать и этой вещи не должно у меня быть... Вот! - Она вытащила из сумки небольшую синюю папку. - Ты не могла бы это спрятать? - с мольбой в голосе проговорила она.
- Могла бы, но...
- Не волнуйся, это ненадолго. Давай завтра где-нибудь встретимся, и ты мне ее вернешь.
Я начинала что-то понимать. Она боится, что у нее могут отобрать эту папку, а папка ей очень нужна. Глаза у женщины были очень печальные.
- Хорошо, давайте! Но где и когда мы встретимся?
- Ты Таллин знаешь?
- Более или менее.
- Давай встретимся на вокзале, у кассы предварительной продажи билетов, на втором этаже. Найдешь?
- Найду, конечно. А когда?
- Завтра, в двенадцать дня, ты сможешь?
- Смогу.
- Спасибо тебе огромное, ты даже представить себе не можешь, как выручила меня.
Женщина сунула папку мне в руки, чмокнула меня в щеку и поспешно ушла. Итак, я благополучнейшим образом опять вляпалась в какую-то историю.