Глава 4
Андрияненко ехала и прокручивала в голове предстоящий разговор с Игнатьевым. Она смотрела вперед и видела огни машин, светофоров, освещенных окон домов, витрины магазинов, и в то же время она не видела ничего.
Сейчас Лиза была спокойна и сосредоточена. И в то же время она ощущала в себе напряжение, которое было сродни сильно натянутой струне. Еще немного, и струна лопнет. И как будто в помощь ей свыше прозвучал вызов на мобильном телефоне. Это была Арина.
– Але? – мелодично произнес ее голос из другого мира.
– Привет, – сказала Лиза и сама удивилась, как тепло прозвучал ее голос.
– Привет, – ответила Арина, и что-то прошелестело.
«Она в постели, – догадалась Андрияненко. – И мне придется ей врать».
– Я до сих пор на дежурстве. Силы добра и света никогда не спят.
– Машина, я понимаю, понравилась? – игриво сказала Арина.
– Парковаться замучаешься, но в целом производит впечатление.
– Тогда продлеваю тебе аренду еще на сутки. Завтра вечером пригонишь по адресу.
– По какому?
– Я его тебе скину, – отозвалась Арина и замолчала. Потом ее голос стал каким-то сладким. – Ты же понимаешь, что могла бы сейчас спать рядом?
– Поверь мне, – убежденно заявила Андрияненко, – если бы я была рядом, никто бы не спал. Я берегу твой сон!
– Я благодарна, – засмеялась девушка, – Хотя такие жертвы не обязательны.
Когда в трубке зазвучали гудки, Лиза подумала, что теперь все будет в порядке. Не важно, Арина тут совсем ни при чем, просто ее аура, просто сознание, что есть на свете Арина, добавляет позитива.
Хотя она бы и без нее не пропала, но благодаря ей как-то хочется жить. Еще пожить. И встретить новый день.
А новый день встретила Андрияненко совещанием у подполковника Курмы. Как и ожидалось, эксперты ничего нового не нашли. Ни признаков насильственной смерти, ни признаков борьбы, ни каких-то веществ или медицинских препаратов, которые могли бы повлиять на психику Анастасии Сергеевны Ушаковой и заставить ее выпрыгнуть из окна.
Все сводилось к тому, что она сделала это добровольно под воздействием каких-то внешних причин. Эксперт Илья (не Федосеев) только разводил руками. Эта сфера не по его части, а доведение до самоубийства еще нужно доказать. А это очень трудно.
– Ладно. – Курмакаев посмотрел на Лазутчикову: – Какие версии у вас есть еще?
– Будем отрабатывать все, которые мы называли раньше, – ответила Ира. – Пока я не вижу повода отметать хотя бы одну из них.
У Андрияненко пискнул телефон, извещая о поступлении нового сообщения. Сделав виноватое лицо, Лиза посмотрел на экран.
– Ну вот! – показала она телефон Ире. – С чем вас и поздравляю. Спецы пробили адрес «тролля».
– Разрешите, товарищ подполковник? – Лазутчикова поднялась и после кивка Курмакаева приказала: – Федосеев, Андрияненко – поехали. Разберемся.
***
Алексеем Петровым оказался молодой мужчина лет тридцати с объемистым брюшком и неопрятной внешностью. Все у него было какое-то несвежее и замызганное. И немытые волосы, и пятна на животе, куда он, наверное, проливал кофе или щи, обгрызенные ногти на руках. Под стать хозяину оказался и компьютер. Боковая панель системного блока была открыта, внутри виднелись плотные слежавшиеся войлоком комья пыли, торчали пучки проводов. И на столе у него стояли блюдца и тарелки с присохшими остатками еды.
Но самое главное, что впечатлило Лазутчикову и оперативников, – это фотографии Анастасии Ушаковой, которыми были увешаны почти все стены в комнате. И пока Лазутчикова разглядывала фотографии, Федосеев с Лизой допрашивали хозяина квартиры. Не дав ему опомниться, они сразу насели на него, требуя ответов. Ошарашенный известием, что Ушакова покончила с собой в результате именно его, Петрова, троллинга, Алексей сидел в кресле возле своего компьютера, пряча глаза, и бубнил себе под нос оправдания.
– Все твои посты мы читали, – сказала Андрияненко. – Чем тебе Ушакова покоя не давала?
– Я ее ненавижу, – бормотал Петров, – я ее ненавижу… я ее ненавижу…
– Ты зачем Ушакову до самоубийства довел? – потребовал Илья.
– Я никого ни до чего не доводил! – испуганно вжался в спинку кресла Петров. – Я ее терпеть не мог!
– И поэтому увесили все стены ее фотографиями? – резко спросила Ира и постучала кулаком по фотографиям.
– Она мне нравилась, – совсем уже упавшим голосом ответил Петров. – Я у них в фирме месяц на испытательном сроке был два года назад.
– В какой фирме? Ушакова была домохозяйкой, – нахмурилась Лазутчикова.
– Это сейчас, а тогда она в глянце секретаршей работала, а я там сисадмином был. И она на меня всегда так смотрела… с отвращением, как на жабу!
Илья покачал головой и отошел к телескопу, который был направлен в окно на дом напротив.
В телескопе была видна женщина, которая занималась аэробикой.
– Почему-то меня это не удивляет, а, Петров?
– А это откуда? – Андрияненко сняла со стены одну из фотографий.
Снимок был сделан очень необычно. Ушакова была сфотографирована через воду. Рядом проплывали рыбки (явно аквариумные), виднелись водоросли. А Ушакова, сложив губы трубочкой, прижала к ним палец, как будто призывала к молчанию.
– Эта? Сейчас. – Петров повернулся к клавиатуре и стал что-то набирать, двигать мышкой, потом с довольным видом показал рукой на экран, где появилась точно такая же фотография. – Вот.
– Так. – Андрияненко посмотрела на фото. – Снято неделю назад. А что это, комментарий самой Ушаковой? «Наш маленький секрет». Интересный ракурс!
– Короче, хакер-самоучка, – Федосеев хлопнул Петрова по плечу. – Наши эксперты все твои высказывания проверят и решат, довел ты ее или нет. Ясно? Из города не уезжать. На связи быть двадцать четыре часа, семь дней в неделю.
Петров с готовностью стал кивать, глядя затравленно. Ира отвернулась и взяла из рук Андрияненко фотографию.
– Что же за секрет у нее такой маленький?
– Поехали – проверим? – предложил Федосеев.
Удивленный приездом полицейских, Ушаков ничего не сказал, только посторонился, пропуская их в квартиру.
– Ничего страшного, Вадим Петрович, – поспешно успокоила хозяина квартиры Ира. – Нам нужно еще раз кое-что осмотреть в квартире.
– Пожалуйста, осматривайте, если нужно, – растерянно ответил Ушаков.
Лазутчикова и Илья наклонились и стали смотреть, как Андрияненко, закатав рукав, засунула руку в аквариум и шарит среди руин игрушечного замка. Ушаков попытался вмешаться, испугавшись за своих рыбок, но его быстро успокоили и велели постоять в сторонке. Наконец Лиза с довольным видом извлекла из-под воды миниатюрную камеру, стряхивая с нее воду.
– Вот это улов, – усмехнулся Илья. – Как вам, а?
– Не понимаю, – промямлил Ушаков. – Это что, видеокамера?
– Вы угадали. Она самая, – опуская рукав, ответила Андрияненко.
– Но что она делает у нас в аквариуме?
– То есть вы ее в первый раз видите, – констатировала Лазутчикова. – Сомневаюсь, что ее установили сами рыбки.
– Я ее в первый раз вижу. Рыбками занималась Настя, я их как-то не очень. Ну, кормил иногда, когда Настя просила, но не разглядывал, что там у них. – Ушаков помедлил и добавил: – Тогда вы хотите сказать, что это сделала Настя? Но зачем? Бред! За кем она могла следить, что снимать?!
Когда они сели в машину, Иру наконец прорвало. Она стала объяснять, что никаких доказательств того, что Ушакова погибла не в результате несчастного случая, нет. И отдел не может заниматься впустую одним делом столько времени. И «тролль» с его писаниной – не доказательство, потому что в переписке не было призывов покончить с собой, и со стороны Ушаковой тоже не было никаких ответов и намеков, что она доведена до отчаяния. И камера в аквариуме – не доказательство. Ясно, что Ушакова была повернута на селфи.
– А по-моему, надо писать заключение и закрывать дело, – согласился Федосеев.
Андрияненко сидела и молча смотрела в окно. Ира отчего-то покусывала губу, уставившись на нее. Хмурый Илья тоже поглядывал то на Иру, то на Мажорку, с которой его невеста просто не сводила глаз. Наконец Ира заявила с раздражением в голосе:
– Лиза, до конца дня ты либо находишь, что тут не так, либо мы пишем заключение о несчастном случае.
– Слушаюсь и повинуюсь! – откровенно обрадовалась Андрияненко и открыла дверь, чтобы выйти из машины.
– Клоун.
Петров смотрел в подзорную трубу, когда в дверь снова позвонили.
– Опять вы! Я же все рассказал, я раскаялся, зачем вы меня терзаете?! – взмолился он.
– Натура такая подлая, – отталкивая хозяина от двери и проходя в комнату, ответила Андрияненко. Развернувшись к Петрову, она вытащила из кармана камеру в пакетике и потрясла ею перед носом хозяина квартиры. – Господин Петров, что вы можете сказать по поводу вот этой штучки?
– Это какая-то видеокамера, и я в первый раз ее вижу.
– А если подробнее? – Андрияненко уселась в кресло и положила ногу на ногу. – Что за видеокамера, зачем видеокамера, принцип действия?
– Ну-у. – Петров присмотрелся и пожал плечами: – Обычная, недорогая, Китай. С функцией стриминга видеосигнала. То есть она то, что снимает, не хранит, а сразу пересылает.
– Куда пересылает?
– В Интернет, – еще активнее пожал плечами Петров, как будто хотел подчеркнуть, что говорит о вещах обыденных и все это само собой разумеется. – Показывает сразу в онлайн-режиме.
– Зачем? – ледяным тоном, не реагируя на ужимки Петрова, спросила Андрияненко.
– Ну как зачем? – удивился хозяин квартиры. – Ну, это же вебка! Она сразу транслирует, что снимает. Девчонки раздеваются или в душе моются, а ты как бы подглядываешь.
– М-да. – Андрияненко сделала лицо умудренного жизненным опытом старца. – Больное поколение, инвалиды рунета. Давай, Леша, открывай страничку Ушаковой. Меня интересует вся ее социальная жизнь за последний год.
Через некоторое время нашлись фотографии, где Ушакова снята с какой-то приятной молодой женщиной явно моложе тридцати лет и с хорошими формами. А вот и фотография, где они обнимаются, как лучшие подруги. Пожалуй, так и есть, думала Андрияненко. А вот это уже совместный отдых. Оп! А вот и Ушаков обнимает жену и ее подругу. Вместе отдыхали? По крайней мере, Вадим Петрович эту подругу знает.
– Ну, – Андрияненко откинулась на спинку второго кресла, рядом с Петровым, – что мы имеем? Что, судя по снимкам Ушаковой, у нее была некая подруга. Вот эта, которая до определенного момента регулярно появлялась на фотографиях вместе с нашей фигуранткой. А потом, месяц назад – перестала. А неделю назад Ушакова установила в аквариуме видеокамеру. Что даже звучит абсурдно. Так что это за Ульяна?
Андрияненко щелкнула пальцем по экрану и посмотрела вопросительно на Петрова:
– Ну, колись, юный извращенец и любитель пухлых женщин.
– Я ее не знаю, – прижал руки к груди Петров. – Видел на фотографиях, но в переписке не обсуждал. А на старой работе я ее не видел.
– А вот Ушакова про нее что-то такое знала, – закинув руки за голову, задумчиво сказала Андрияненко. – Ну, или узнала, месяц назад. Любопытно.
Лиза снова стала просматривать фото, где Анастасия Ушакова снималась вместе с Ульяной, потом появилось их фото втроем с мужем.
– Слушай, Леха, – задумчиво сказала Лиза, – ты с аккаунта Ульяны можешь написать Ушакову? Как будто это она ему написала?
– Ну да.
– А в обратную сторону? От него – ей?
– Теоретически? – нахмурился Петров, заподозрив неладное.
– Строго теоретически, – заверила его Андрияненко.
***
Ушаков сидел в кабинете и, понурившись, смотрел в стол перед Лазутчиковой. Курмакаев стоял над ним, как грозовая туча, и сверлил суровым взглядом затылок несчастного супруга. Аверьянов и Федосеев с шумом ввалились в кабинет и, увидев эту немую сцену, замерли у входа.
– Оп, а это чего у нас? – первым спросил Илья.
– Да вот господин Ушаков пришел дать признательные показания, – постукивая ручкой по крышке стола, ответила Ира.
– Да, – как-то поспешно стал уверять Ушаков, подняв глаза на Курмакаева и двух вошедших оперативников. – Я уже сказал вашей коллеге. Она… не выпала. Это я… ее столкнул.
Стас присвистнул и опустился на стул возле стола Ильи. Ушаков тер виски, багровел, хмурился. Ему явно тяжело было говорить и переживать все это заново. Он сжимал голову руками и еле слышно твердил:
– Арестуйте меня. Я подпишу все, что нужно. Протокол там или что надо. Я виноват.
– Илья, дай ему бумагу и ручку, – приказал Курмакаев. – Раз так – пишите. Мы не против. Опишите, как все было. В деталях.
Кивнув, Ушаков начал писать. Стас и Илья только недоуменно переглядывались. Ира смотрела на Ушакова с какой-то недоверчивостью, а Курмакаев снова принялся расхаживать по кабинету, засунув руки в карманы. Никто не обратил внимания, что под окнами рыкнул мотор машины, взвизгнули тормоза. И только когда от сильного толчка распахнулась дверь кабинета, все всполошились и с удивлением уставились на дверь, в которую Андрияненко пыталась завести какую-то молодую женщину. Женщина отпихивала ее и требовала ответа:
– Это что? Что это все значит? Это же машина Вадика там стояла, внизу?
– А это значит, Уля, – ответила Андрияненко, продолжая заталкивать женщину в кабинет, – что Вадик тебя по-настоящему любит. Хотя бы этому ты можешь радоваться.
Ушаков при виде женщины вскочил со стула, но Федосеев толкнул его на место и встал рядом.
– Мажорка? Как ты вовремя, у нас тут гражданин в убийстве жены сознался.
Курмакаев с недоумением наблюдал, как Ушаков смотрит на женщину и как та смотрит на Ушакова.
– Лиза, это кто? – наконец строго спросил подполковник.
– А это у нас второе признание сейчас будет, – заявила Андрияненко, силой усаживая Ульяну на стул. – А упрямство будет рассматриваться как отягчающее обстоятельство. Ну?
Женщина опустила голову и неожиданно разрыдалась, говоря при этом: «Вадик, Вадя». Ушаков побледнел и возмутился визгливым голосом:
– Зачем вы ее сюда привезли? Господа, я признаю свою вину, это я убил свою жену!
– Она просто не хотела слушать, – сквозь рыдания выдавила из себя Ульяна.
– Кто? – тут же ухватилась за эти слова Лазутчикова.
– Настя…
– Лиза, ну-ка расшифруй этот ребус, – потребовал Курмакаев.
– Видите ли, час назад им обоим пришло одинаковое сообщение. Ему – от нее. Ей – от него.
Все недоуменно переглянулись и стали смотреть на Андрияненко. Даже Ульяна уставилась на нее с неприкрытой злостью.
– Какая же ты сука, – прошептала она.
Андрияненко спокойно выдержала взгляд женщины и продолжила рассказывать.
– Текст был такой: «Не могу больше молчать. Прости. Я иду в полицию». Куда после этого сообщения побежал господин Ушаков, вы сами видите. А вот Ульяну Селиванову я поймала у дома. Она садилась в такси. С чемоданом. И билетом на ближайший рейс.
Бледный как полотно Ушаков вцепился в стул, на котором сидел.
– Уля – не убийца, – замотал он головой. – Да, я ее люблю. Настя нас… застала… Настя вернулась неожиданно, хотя я теперь понимаю, что она все видела через камеру и прибежала сразу. Уля курила на подоконнике, Настя вцепилась Уле в волосы, я никак не мог их растащить. Уля оттолкнула Настю, и… вот. Так все и получилось. – его голос окреп, и теперь мужчина уже почти кричал, убежденно, с напором: – Понимаете, никто никого не убивал. Я думал, случайно, но теперь понятно – камера в аквариуме… Она не давала нам слова сказать! Попыталась схватить Улю… И она ее просто толкнула.
– Кто придумал селфи? – спросил Курмакаев, остановившись у двери.
– Я. Уля была в шоке. Выложил пару фоток.
– А где телефон?
– Спрятал. На всякий случай. После всего… У нее там могло быть что-то еще. На нас.
– Садитесь. Пишите. Оба. Пишите. Суд будет определять степень вины каждого.
Андрияненко осталась в кабинете одна, когда увезли Ушакова и Селиванову. Посмотрев на часы, она прикинула, что Ира уже должна быть в кабинете Курмакаева. Но тут звякнул телефон – пришло сообщение. Она посмотрела на экран.
«Жду свою машину по адресу ул. Индустриальная, дом 7/5, сегодня в 7»
Кивнув, она сунула телефон в карман и поспешила к кабинету начальника отделения.
– Во-первых, молодцы, хорошо провели расследование, – говорил Курмакаев Лазутчиковой, даже не предложив ей сесть. – Молодец Андрияненко! А во-вторых… Тут… э-э… по итогам прошлого года, по раскрытиям… Короче, из главка позвонили, велели премировать лучших сотрудников.
– Так у нас вроде с раскрытиями не очень, – удивленно ответила Лазутчикова, наблюдая, как Курмакаев подходит к сейфу и открывает его. – И вообще, почему я?
– А я знаю, что они там у себя в главке себе выдумывают? – вспылил Курмакаев. – Мне приказали, я выполнил. Не Андрияненко же премировать? Она из СИЗО только вышла. Ну, и не этих разгильдяев твоих… Короче, получи!
Александр Васильевич взял из сейфа деньги и вложил их в руки Лазутчиковой.
– Ничего не понимаю… – глядя на деньги в своих руках, сказала Ира.
– А ты и не понимай, Лазутчикова! Дают – бери.
– Так, а ведомость?
– Я уже расписался! Все, забирай и радуйся.
– Тут же много…
– Лазутчикова! – побагровел подполковник. – Много? Значит, государство может себе позволить!
Видя, что Курмакаев уже в страшном раздражении, Ира стала благодарить и поспешила выйти из кабинета, хотя еще мало понимала, что же произошло. Премии как-то по-иному всегда получали.
А спустя минуту в кабинет начальника отделения просунулась голова Андрияненко:
– Александр Васильевич, ну что? Взяла?
– Я первый и последний раз участвую в такой фигне! – зарычал Курмакаев, глянув на Андрияненко с яростью. – Это понятно?
– Понятно. Жаль. Такие были задумки…
Степлер ударился в дверь и разлетелся на мелкие куски. Андрияненко едва успела убрать голову и закрыть дверь.
***
Арина открылась совсем с другой стороны, когда Андрияненко узнала, что она владелица нескольких квестов в Москве. Оказывается, девушка обладала достаточным зарядом авантюризма и склонностью к безбашенному веселью. И адрес, который она прислала Лизе в смс-сообщении, был адресом одного из ее квестов.
Пришлось соблюдать правила игры и изображать, что на первых порах она все принимает за чистую монету. И «похищение», и «побег». А потом они вместе продирались через страшные подвалы с крючьями в стенах, ржавыми цепями, электрическими стульями. «Лаборатория безумного ученого», из которой им предстояло выбраться, впечатляла. Да и на Арину смотреть было интересно – как она играет в свои игры, тестируя новый квест. Но в конце, когда оставалось последнее испытание, Лизе пришлось пережить шок.
Обследуя комнату в поисках подсказок и выхода, Андрияненко увидела на стене монитор с изображением второй комнаты, в которой должна была находиться Арина. Посреди этого помещения стоял хирургический стол из нержавеющей стали. На столе лежало тело, накрытое белой простыней. Лиза успела только усмехнуться задумке авторов квеста, когда тело пошевелилось и человек сел, стягивая с себя простыню. Андрияненко похолодела. Там, в той комнате, должна была быть Арина, а на столе, низко опустив голову, сидел человек в капюшоне. Все та же черная одежда и тот же приветственный взмах руки.
Лиза плохо помнила, как она кричала, звала Арину, как била ногами и кулаками в запертую дверь, как ломала ее огнетушителем, оказавшимся неподалеку. Как увидела живую и здоровую Арину и двух сотрудников квеста, которые с удивлением открыли ей дверь. А потом она бежала по коридорам и вырвалась на морозный ночной воздух. На парковке никого не было. Лиза медленно подошла к Арининой машине и устало облокотилась на капот. Под дворником она увидела открытку, еще не запорошенную снегом. Значит, ее положили совсем недавно. И на открытке было море, горы, солнце…
– Лиз, ты что? – послышался за спиной голос Арины.
– Понимаешь, мне пришло сообщение, срочно нужно ехать. У меня… ночное дежурство.
– Тебе не кажется, что шутка про мента затянулась? – спросила девушка, внимательно посмотрев на Андрияненко.
Лиза подмигнула и достала из кармана удостоверение.
– Никогда не вру девушкам, которые дают мне свою машину. Железное правило, – сказала она с улыбкой и протянула Арине ключи от автомобиля.
– Пока не надо, – покачала она головой. – Мне интересно. Рули аккуратно, герой. В машине спутник – если мне будет надо, направление я узнаю.
Когда Таня подошла к дому, с лавки у подъезда навстречу ей поднялся Федосеев.
– Привет, – хмуря брови от какой-то неловкости, буркнул он.
– Привет. Ты к Ире?
Илья молча сунул Тане в руки сверток. Девушка непонимающе посмотрела на него, показывая, что взять не может, ведь у нее заняты обе руки.
– Ты чего? Что это?
– Разберешься, – проворчал Илья. – И сестре ни слова. Договорились?
– Договорились, – ответила Таня, продолжая удивленно смотреть на Илью, на сверток, который он ей вручил.
– Выздоравливай, – бросил он и поспешно пошел вдоль дома в сторону улицы.
Таня поставила сумки с продуктами на лавку и развернула пакет. В нем оказалась приличная пачка денег.
Ира вернулась с работы рано. Увидев, что Таню дома, она прошла к ней через комнату и обняла, прижав к себе и поглаживая сестру по спине. Отстранив улыбающуюся Таню, Ира расстегнула сумочку и выложила на стол пачку денег.
– Вот. Мне на работе премию дали – можешь сразу купить, сколько надо.
– Спасибо! – Таня обхватила Иру за шею и чмокнула в щеку.
– И никто нам с тобой, сестренка, не нужен, – снова обняла Таню Ира. – Справимся. Сами…
Взяв деньги, Таня ушла в другую комнату, открыла свою сумочку и положила пачку рядом с пакетом, который ей дал Илья. А Ира, проводив сестру взглядом, задумчиво взяла телефон, покрутила его в руках. Потом открыла сообщения, нашла смс-ку Лизы
«Зря»
Подумав немного, она удалила сообщение.
______________________________________
ТГ - 🦈💜Lazutchenkoo/фанфики💜🦈
TikTok&Instagram - liza.irafan
Всех люблю💜