Теплые, как солнце
Одежда неприятно скользила по кожаному дивану, заставляя мышцы из раза в раз напрягаться. Разум уже в который раз собирался успокоиться, рисуя в голове причудливые картины грядущего сна, но в очередной раз был прерван. Мурашки пробежали по рукавам теплого свитера. Воздух с каждой новой минутой будто становился всё холоднее.
Веки приподнялись, открывая лазурным глазам обзор. Взгляд упал, но упал он на потолок. Его будто что-то приковало, загипнотизировало и не отпускало. Белое пространство было охвачено в определенной точке, при том ничем не примечательной одной точке. Её занимательность заключалась в иллюстрациях, которые вырисовывало воображение, лишенное своей оригинальности из-за важности событий прошедшего дня. Они слишком сильно въелись в голову. Перед глазами мелькала теплая девичья улыбка, нервозное постукивание пальцев о железную трубу трибун, пыль от топота копыт и темные волосы. Последнее слишком сильно перекрывало все прошлые эскизы. Холодные черты лица и ледяной взгляд давили на сердце. Человек, из-за которого вся клоунада может пойти ко дну. Человек, который удивительным образом постоянно её окружал. Ведь он уже знает кто она, так почему ничего не предпримет? Почему он молча окидает её безразличным взглядом, а после удаляется? Неужели ему абсолютно нет дела до того, что здесь образовалась крыса, вынюхивающая тайны академии. В целом, а почему ему должно быть дело до этого? Не он ведь администрация этого заведения. Он просто ученик. Его задача - получить образование. Возможно, только, что выяснив для себя эту загадку - он поднялся в глазах. Своих. Этого достаточно. Убедился что он действительно лучший, даже не требуя признания остального общества.
А что насчёт той девушки? Сабрина. На вид амбициозная, такая же холодная, уверенная в себе ученица американской детективной академии явно хочет осадить Джона Шекспира, выиграв первое место в признании публики и преподавателей как лучшего специалиста своего дела среди остальных. Кстати, как там темноволосого Джона Шекспира по-настоящему звали?
***
- Рона Камонохаши объявляют победителем!
Небольшой ноготок выстукивал по твердому переплету из неоткуда взявшемуся блокноту неразборчивый ритм. Взгляд, что наблюдал за картиной победителей был взглядом хищника, наконец дождавшемся пока жертва сама объявиться. Навык анализа местности и окружения полезен не только в детективной академии, Калиста уже привыкла к этому. Возможно, это сыграет ей хорошую помощь в том, насколько гладко пройдёт её миссия.
Подруга рядом поправила свои волосы и взглянув на брюнетку, усмехнулась и решила озвучить свои мысли.
- Знаешь, я именно так представляла себе Призрака Британии.
- Кого?
- Не знаешь?
- Героиня какой-то легенды?
- Нет. По слухам это женщина, что будто предугадывает все самые яркие события. Мало кто иногда даже мог представить что в каком-то месте случиться сенсация, как Призрак уже опубликовала статью о произошедшем. Она описывает и оповещает своих последователей (подписчиков, поклонников) о них, но она не просто как журналист - она критик, при чём очень значимый. Она популярна потому что её мнению все верят. Все эксперты соглашаются с её выводами. Она кого убивала, я имею в виду карьеру, а кого делала звездами интернета или большой сцены.
- Интересно. Она бы получилась хорошим персонажем для трагедии: известный бизнесмен и красавчик страны, занимающийся темными делишками, по суровой воле судьбы был предан и уничтожен женщиной, выбравшей справедливость, а не любовь. Она как герой, что не поменял мир и погубил своё счастье.
- А ты как та, которой пошло бы быть писателем.
- Слишком заурядным.
- Почему?
- Мне больше журналистика по душе будет. Слишком уж сложно это - придумывать сюжеты с неожиданными поворотами и пытаться выделяться на фоне таких же безработных безнадежных романтиков, как и ты.
- Кстати о журналистике, ты не хотела бы попробовать сделать кружок? Рассказывали бы всех о главных новостях академии...
- Я не из твоей академии.
- Правда...
Бенедетта поникла. Она по-детски склонила голову вниз и будто бы вот-вот пустит слезу надула щеки. Эта картина напоминала маленького, но воспитанного ребенка, которому отказали в сладости в магазине. Но Калиста не могла смекнуть о том, почему такая идея и реакция случились так внезапно. В целом, можно было выстроить цепочку от соревнований, что сейчас проходят, её любви к Рону и возможным интересом к тому, чтобы посвящать ему какие-то строки. Но ведь это возможно осуществлять в дневниках - нет надобности опубликовывать свои мемуары. Было ли это желанием привлечь внимания? Как вариант, но всё ещё будто казалось чем-то не тем, будто настоящая причина кроется где-то на поверхности. Она ведь упомянула призрака и сказала что Калиста выглядит как она. Может ли быть что и она догадалась?
Резкий звон женского голоса послышался под трибунами. Руки и ноги вечно активной девушки затряслись, а голова недолго думая уже построила целый план по достижению желаемого. Рон планировал слазить с коня.
Руки резко выдернули блокнот подруги, пока ноги, позабыв об остальном туловище, проломились сквозь баррикады и бежали навстречу кумиру.
Пока довольная своим планом и стечением обстоятельств девушка воодушевленно бежала к линии финиша, сердце Калисты воодушевленно пыталось упасть куда-то глубже ядра земли.
Она всё знает. Она всё расскажет.
- Мистер Камонохаши! - слова, после которых в глазах будто начало темнеть.
- Чёрт, - тихо и под нос вылетело с губ брюнетки.
Вспомнив свои достижения по физкультуре еще в школе, Калиста пыталась вспомнить, как это лидировать в забегах. На секунду опомнившись, брюнетка сбавила скорость. Она стала идти не то быстрой ходьбой, не то бежать трусцой. Всё, как делала Бенедетта. Всё-таки, слишком разгоняться ей не стоит, она будет выглядеть уж слишком подозрительно. Как бы она не хотела, но не стоит забывать что у каждого здесь остро развит навык дедукции. Может еще и проникновения человеку в голову, чтение мыслей и прочей ерунды. Здесь ведь есть предмет ядологии, может быть скоро у них будет экскурсия в Хогвартс?
Победитель никак не реагировал на бежавшую к нему фанатку. Неторопливыми движениями, будто ничего в процессе последовательных действий и не изменилось, спустился с коня и отдал поводья человеку, что повёл статное животное в загон. Его взгляд был прикован к той девушке с серебристыми волосами. Она купалась в овациях, не сильно тем хвастаясь. На лице её была заметна легкая улыбка, голова гордо поднята, а взгляд то смотрел на трибуны, то на лошадь, что красовалась своим видом и разными позициями ног. Солнце, взошедшее высоко и постепенно уже стремившееся спрятаться от любознательных глаз городов Британии подсвечивало свысока серебристые волосы. Короткие пряди выбивались и пропускали солнечный свет, что придавала девушке теплые, даже золотые отблески. Этот вид будто кричал "Настоящий победитель это я!", но только с ракурса Камонохаши.
Перед ним всё так же смиренно, верностью собаки стояла русая девушка с блокнотом в руках.
- Что тебе нужно? - завороженный взгляд всё же смог избавиться от гипноза.
- Я из журналистского кружка...
- Журналистского?
- Да.
- У нас в академии такого нет.
- Я его сегодня создала, - в ответ послышался лишь удивительно-саркастический хмык. - Кгхм, - прокашлявшись, девушка выдохнула и продолжила. - Можете прокомментировать свою победу? Рассчитывали ли вы на неё?
За спиной новоиспеченной журналистки появилась брюнетка, в тихой панике, которую так умело пыталась скрыть. Брови темноволосого приподнялись. Кажется, что-то подняло его настроение.
-А это твоя ассистентка?
К горлу шпионки подступил плотный ком, пока спина почувствовала обжигающий ливень по своей спине. Но всё, что она показала на своей наружности, так это взгляд, кинутый в сторону подруги и обратно. Кажется, она не спешила рассказать ему никакую тайну. Да и в целом, узнай Бенедетта что-то, зачем ей говорить об этом именно Рону?
- Что-то вроде этого. Я из американской академии, так что просто попробую себя в этом направлении пока не вернусь домой.
- Вот как. Думаю, вам стоит еще над этим поработать, странным решением было заводить кружок именно сейчас.
- Почему так? - Буш шла на контакт, пока подруга, будто проглотив язык, молча смотрела за тем, как ситуацию раскручивает её "ассистентка".
- Вы не готовы к такой работе.
Слова парня задели настоящую журналистку за живое, и хоть это была явно провокация и на неё не стоило бы реагировать, Калиста всё-таки отозвалась.
- Нужно ведь с чего-то начинать. Невозможно сразу достигнуть совершенства.
Ледяной взгляд жадно вглядывался в каждую деталь шпионки: от кончиков волос, острого подбородка, ровного и небольшого носа, редким ресницам, что пытались быть пушистыми с помощью туши, но никак не мог дойти до "до". Его взгляд не мог сойти с её лица. Он будто говорил о том, что ещё один такой спровоцированный взгляд, и он проникнет к ней под кожу. Узнает то, до чего она сама не может достать, вывернет весь её скелет не в шкафу, а её собственный, что под кожей наизнанку и изучить каждую косточку.
- Вы глупы, если думаете что возможно достигнуть совершенства.
Калиста едва заметно попятилась назад. Его холодный тембр замораживал её легкие.
- Имея при себе навыки и знания можно к нему стремиться - это будет провоцировать развитие и соответственно, эволюция не будет стоять на месте.
Глаза Камонохаши забегали, а брови приподнимались всё выше каждый раз, как он подмечал новую любопытную деталь на лице Калисты: еле заметный шрам на левом веке и единственную родинку, находившуюся на левой щеке, что тянулась в сторону губ. Одно небольшое пятно на белоснежно чистой коже.
- Несовершенство будет во всех, вот к примеру, - Рон заставил Бенедетту переключить своё внимание полностью на свою подругу. - Как на твоём лице. Белоснежную кожу портит родинка, а мягкое выражение глаз немного теряется, как заметить небольшую царапину на левом веке, что по итогу стала шрамом. Он не уродлив, он придает тебе некий шарм, но это твоё несовершенство.
Калиста на секунду пропустила удар собственного сердца и сглотнув, потупила свой взгляд где-то в полу. Прежде люди, что не были с ней близко знакомы, не замечали даже цвета её глаз, не то что шрама, о котором возможно знает мать и Джейн. Он настолько незаметен, что выглядит как неправильная складка, не линией, а небольшой дугой, лежа почти на краю верхушки левого века.
- Ты, кажется, любила играться с котами, правильно? А теперь извините, - оставив свой вопрос риторическим, парень демонстративно развернулся и удалился.
Девушки даже не переглянулись между собой. Кого слишком сильно взволновала подмеченная деталь и тот термин, которым она была охарактеризована, кого в целом странный магнетизм этого голоса и слов, как выводов и рассуждений.
Участники, вдоволь насладившись овациями публики, стали отходить от линии и сопровождать своих скакунов до из мест отдыха. У кого это было стоило, у кого фургон, ведь многие здесь были на собственных, кто-то даже на семейных лошадях. В Блю обучалось немало людей богатых и знатных семейств. К счастью для администрации, именно такие и являлись тем светлым самым будущем для академии: за их благодарность и приятные жесты строились новые стадионы, обогащались библиотеки и привлекались более интересные специалисты в виде инструкторов. Жизнь в Блю казалось замечательной в эти годы.
- Бенни, ты в порядке? Что у вас тут было? - мужские руки легли на упавшие девичьи плечи.
За спиной русой девушки образовался светловолосый парень. На её фоне он казался той самой нерушимой стеной, за которую можно спрятаться. Но выглядел он так исключительно из-за своих широких плеч и роста почти около двух метров. Бенедетта головой даже не могла упереться о его подбородок стоя спереди.
Он обеспокоено смотрел на девушку и небольшими поглаживаниями пальцев будто успокаивал её от какого-то удара, который может вообразить себе только он.
- Генри, я тебя ведь просила называть меня как-то нормально...
Девочка-солнышко тяжело вздохнула, от чего её плечи опустились ещё ниже. Под большими руками парня они выглядели такими хрупкими и уязвимыми, но в этой уязвимости виделось и доверие. Ни одна мышца не дрогнула, будто полностью доверяя чужим касаниями. Кажется, будто бы они и не были чужими. Это действие было приятно и одному и второму, но будто резко опомнившись, плечи вновь поднялись, а руки плотно их схватили и пожали в каком-то подбодряющем жесте. На лице девушки заиграло легкое раздражение, что было заметно только слишком внимательному глазу. К примеру глазу Калисты. Она знает эту особу не более суток, но уже будто может читать то, что у неё под кожей.
- Не будь мне мамой, я всего лишь поговорила.
Ответом стал тяжелый вздох позади. По его телу пробежалось раздражение: нога дернулась и стала главной опорой для тела, руки стиснули плечи знакомой сильнее, а нижняя челюсть слегка приподнялась вместе с уголками губ. Зубы были плотно сжаты. Взгляд надменно смотрел на путь, где ещё не простыл след первого по успеваемости. Первого, не второго как он. Первого.
- Что же, у вас тут семейные разборки. Я, пожалуй, не буду вам мешать, - сладкий, согревающий своим холодом голос заставил раздражение Генри перейти в легкое смущенное напряжение.
Ловко спустившись со своего скакуна, девушка с серебристыми локонами поприветствовала стоящих неподалеку от неё глазами и изящной походкой пошла по пути, по которому ранее ушёл и Рон.
Что-то вмиг привело Бенедетту в буйство. Легкий толчок заставил парня пошатнуться.
- Я видела как ты поддался ей! Ты обычно так печешься за своё место по успеваемости и не можешь заметить, что она сможет тебя обыграть. Это был не жест доброй воли!
- Бенни, - словил второй кулак Генри. - Она не сможет, ведь не местная. Да и если уж об этом пошел разговор, то может она и Камонохаши сможет обойти, - произнес парень наблюдая за реакцией девушки.
- Ты его слишком недооцениваешь.
- Ты просто его слишком переоцениваешь.
Демонстративно закатив глаза, те ухватились за образ темноволосой девушки, тихо наблюдающую всю эту картину.
- Калиста, прости меня, пожалуйста! - теплая ладонь накрыла тыльную сторону руки брюнетки. - Этот болван, кстати о болване, - невозмутимо перебила себя девушка, будто даже ей самой не получается уследить за потоком её мыслей. - его имя Генри.
Голова тихой наблюдательницы склонилась набок, как только подруга пропустила своего приятеля. Солнце, подсветив его профиль сбоку, заставило подметить теплые черты лица и скрытое под одеждой спортивное телосложение. Рука, протянутая навстречу случайно показала несколько венок на запястье. У Калисты в голове промелькнула мысль о том, что наверняка он имеет неплохое внимание от женской стороны академии.
- Генри Люберг.
Глаза как-то боязно поднялись от руки до лица представившегося. На его лице была теплая улыбка и от него веяло комфортом. В таких людей обычно хочется лечь и укутаться с ног до головы, как на кресле-качалке в зимнюю стужу. Они же были пледом и они же были и теплым какао к этой картине. То чувство, что называют "как дома". А солнце лишь добавляло ему красоты.
- Калиста.
***
Калиста тогда выдумала себе фамилию Беннет. Генри пропустил несколько шуток перед этим, пытаясь выудить с девушки побольше информации, но журналистке удалось сманеврировать и отвести часть диалога от неприятных вопросов. Бенедетта с ним дружит достаточно давно, как и крепко. Они хорошо сочетаются. Их образы Калиста в голове сложила как солнце. Что один что второй улыбчивые и приятные для общения. На секунду можно задуматься, будто они брат и сестра. Забота со стороны Генри и капризы от Бенедетты выдают в этом дуете братские отношения. Нужно будет как-то узнать и об этом моменте, но только лишь для удовлетворения личного интереса.
Время в период сна проходит неощутимо. В какой-то момент ты не осознаешь как закрываешь глаза, как в другой момент тебя будят каким-то гулом и стуком. Создавалось предположение, что все матери по утрам любили заниматься уборкой. Дверь в комнату Калисты обычно хорошо защищает от посторонних звуков, но в этот раз кто-то будто нарочно оставил её открытой.
Книги падали, казалось, уже целую бесконечность. Брови нахмурились, пока на губах вырисовывались все слова о благодарности человеку, что нарушил её и без того неспокойный сон, но глаза отказывались открываться. Они выжидали смиренно, с верой что в один момент эти звуки прекратятся.
Но ведь невозможно так долго двигать один и тот же стол.
- Да кто же в такую рань, - девушка не сумела закончить своё возмущение от увиденной картины вокруг. Она была не дома. Она была в академии.
Быстро спохватившись и собрав свои вещи с дивана, Калиста поправила подушку и поспешила удалиться в сторону уборной.
Как только дверь захлопнулась, ножки стола в просторной аудитории наконец перестали мучить и опустили на пол. Веки тяжело закрылись, а пальцы зарылись в густые черные волосы. Положив на стол потрепанные, забывшего их тут первокурсника книги и поправив одежду, парень тихо покинул помещение.
Почему он печется о ней?