Будешь моей девушкой? [16+]

— Что-то случилось вчера во время обеда, ведь так? — то, каким взглядом Рюджин посмотрела на неё, пустило по телу много мурашек. Йеджи почувствовала пробежавший по спине холодок и обернулась.

Девушка встретилась с тёмными глазами, они будто видели её насквозь. Как кто-то может смотреть так, что создаётся ощущение, будто распарывает душу, пытаясь вывернуть наизнанку, чтобы увидеть содержимое?

Минхо смотрел в упор, замораживая всё внутри, поселяя что-то странное под рёбрами. Лицо парня контрастировало: имело чёткие тени на скулах и под бровями, словно он высеченная из мрамора статуя древнего божества.

Это длилось секунду — стоило моргнуть, как девушка увидела обычный интерес: тени исчезли, лицо озарило солнце и оно сделалось таким взволнованным, искренним. Необъяснимый животный ужас резко отступил, и Йеджи выдохнула, приходя в себя.

— Я не знаю, поверишь ли ты... — особо не желая что-то скрывать, начала Йеджи, отвернувшись от одноклассника, однако даже затылком ощутила его любопытство. — Он всегда так пялится? — она кивнула головой в сторону Минхо и наморщилась, сбившись с сути разговора.

Рюджин перевела взгляд куда-то за её плечо. Каких-то десять секунд, Йеджи уверена, они с Минхо смотрели друг другу в глаза. Она заметила в её взгляде маленький огонёк. После чего староста выразительно провела большим пальцем поперёк шеи под подбородком.

Йеджи удивилась, наблюдая, как та холодно и даже как-то жестоко ухмыляется, из-за чего сделалась немного похожей на того Минхо, с тенями на лице.

Вот тебе и милашка-очаровашка.

Шин снова посмотрела на неё, но теперь на  лице не было и намёка на жестокость, а простое беспокойство.

— Отлучимся на минуту? — тон Рюджин не подразумевал вопроса. Она крепко взяла Хван за руку и повела куда-то из класса. В прочем, шли они недолго, всего лишь свернули за угол.

— Послушай, Рюджин, — снова начала Йеджи, когда девушка отпустила её руку и кивнула, ожидая рассказа, — ты можешь мне не верить, я бы сама себе не поверила, если бы не видела своими глазами...

Рюджин изогнула бровь, когда она замолчала, чтобы подобрать нужные слова.

— Когда я вышла из столовой... В общем, я увидела какую-то странную фигуру. — Йеджи начала мямлить: события вчерашнего дня снова воздействовали на неё. Она снова ощутила то бессилие, тот страх, которые овладели ей. — Рюджин... вчера ученица выпала из окна, — тихим шёпотом сказала она наконец, замечая, что Шин внимательно её слушает, не проявляя и доли скептицизма, как это сделал Хёнджин, даже когда сам был свидетелем чего-то странного.

Она молчала, кажется, целую вечность, пока не вернула сознание в настоящее. На самом деле она до сих пор напугана.

— Я думала, что она умерла.

Эти слова дались тяжело. Йеджи не могла понять, почему в глазах скопились слёзы. Ещё утром всё казалось такой нелепостью, историей, которая случилась не с ней, не по-настоящему.

— Хёнджин должен был вызвать скорую, но она встала... И побежала... — Хван ощутила руки старосты на плечах. Только сейчас она поняла, как её трясёт, чужие руки не давали потерять равновесие и осесть на пол.

Лицо Рюджин выражало крайнюю степень серьёзности, и по её глазам Хван поняла: она верит каждому слову.

— Я видела, что у неё были сломаны ноги! Видела, как она упала, но она просто убежала. Убежала так, будто ничего не случилось. Может быть, я сошла с ума?

— Я так не думаю, — в голосе Рюджин было больше уверенности, чем в ком бы то ни было. — Хёнджин тоже это видел? — спустя какое-то время спросила она.

— Да, — Йеджи кивнула, — он сказал, что это чей-то розыгрыш. Но она взаправду упала, по-настоящему переломала ноги! — девушка повысила голос, но Рюджин остановила её, крепко сжав плечи.

— Обещаю, Йеджи, мы найдём ответы, только в следующий раз прошу, расскажи мне, если ещё что-нибудь случится. — Голос Рюджин был очень тихим, Йеджи увидела на её лице почти отчаяние, но решила пока не заострять внимания на этом. Мало ли чему сама Рюджин была свидетелем, быть может, она тоже боится и хочет быстрее разобраться в происходящем?

Даже если её поведение вызывало вопросы и подозрения, Рюджин не выглядела как человек, который хочет просто подыграть а после посмеяться. Поэтому Йеджи отбросила свои не радужные мысли в сторону, решив довериться однокласснице. Возможно, Рюджин та, кого так не хватало когда-то, — настоящий друг. Пока, конечно, рано об этом думать, но в Йеджи поселилась надежда на то, чего так давно у неё не было.

Мимо девушек пронеслась высокая фигура, Хван заметила её краем глаза, сразу узнав в ней Хёнджина.

«Интересно, он каждое утро так носится?» — подумала девушка, отвлекаясь от мыслей о вчерашнем инциденте и от беспочвенных тягостей относительно старосты. И она была в какой-то степени благодарна парню за то, что он пробежал мимо именно сейчас. Не хотелось бы сравнивать его с глотком свежего воздуха, но это так: Йеджи смогла взглянуть на всё рационально, отрезвившись и словно отодвинув панику на задний план.

Рюджин всё ещё стояла перед ней, держа руки на плечах, и Хван была благодарна и ей тоже. Потому что Шин поверила, не осмеяла и с готовностью протянула руку помощи. Йеджи никогда не замечала за собой особой недальновидности и излишней гордости, поэтому для себя же с готовностью ухватилась за неё. Она не мнила себя всесильной и была уверена, что Рюджин точно поможет ей во всём разобраться.

Они вернулись в класс, когда прозвенел первый звонок, почти все одноклассники были на своих местах: кто-то агрессивно досыпал оставшееся до урока время, кто-то с паникой дописывал домашнее задание, а кто-то, вроде Хёнджина и Минхо, устало обсуждал сегодняшнее меню в столовой и скорый урок по физкультуре. Йеджи посмотрела в их сторону, думая стоит ли здороваться, но Хёнджин никак не отреагировал на её взгляд, просто проигнорировав, а Минхо даже не смотрел в сторону двери.

Хван выдохнула: с одной стороны хорошо, что Хёнджин решил сделать вид, будто ничего не произошло, но с другой — неужели он вправду решил, что произошедшее какая-то нелепость?

«Ну и ладно, пусть дальше строит воздушные замки, игнорируя всё, что творится под носом!».

***

Если бы кто-то когда-то сказал Сынмину, что всё будет именно так, он бы оставил месяцы переживаний и депрессии, наполнив их обычным ожиданием и лёгкой тоской. Но всё случилось так, как случилось, прошлое, увы, не вернуть.

— Эй, ты чего такой кислый? — Феликс отвлекает его от раздумий своим басом, как и всегда в общем-то.

Иногда Киму кажется, что, у с виду такого улыбчивого и тихого парня, настоящая заноза в заднице. Просто поразительно какие порой у него скачки настроения: от сонной лености до адового энерджайзера. И это бы вообще не было проблемой, если бы Феликс не врывался в его уютный маленький мирок иногда слишком неожиданно.

— Шаг в сторону, Феликс, — шипит Сынмин, потому что лицо этого солнечного мальчика настолько близко, что он может заметить не один слой тоналки на его щеках. Ли Феликс часто ей пользуется, и Сынмину кажется, что это настоящая глупость: замазывать свои веснушки.

Одноклассник послушно отстраняется, продолжая хмуриться. Сынмин лишь вздыхает, рассматривая его идеальное модельное лицо.

— Если ты решил, что со мной что-то не так...

— Ясно, — перебил Феликс, откинувшись на своём стуле и закатив глаза, — ты в полном порядке, знаю, — его взгляд встретился с взглядом Кима. — Объясни мне, почему несколько минут не откликался на своё имя?

Иногда такая навязчивость бесила. Но именно это в Феликсе сделало их куда ближе, чем простых одноклассников.

— Прости, — Сынмин слабо улыбнулся парню, — я задумался, поэтому выпал из реальности.

Ли сидел какое-то время, пялясь на него с подозрением, а после поправил свои блондинистые волосы и выдохнул. Вовремя понять, что дальше лезть не стоит, — тоже хорошее качество в Феликсе.

— К твоему сведению, мистер задумчивость, я спрашивал о твоём самочувствии. Живот больше не болит?

Сынмин напряженно кивнул в ответ и уставился в текст по английскому, который пытался перечитать ещё пятнадцать минут назад. Теперь уже точно не время думать о чём-то, не относящемся к уроку, который начнётся через десять минут.

***

В конце учебного дня Йеджи всё же решила подойти к Хёнджину. Она не знает, что мотивировало её. Быть может, она думала, что ему тоже приходится справляться с последствиями от увиденного, а может он просто боится признаться себе в том, что видел?

В любом случае, в девушке была уверенность, что Хёнджин тоже хотел бы понять, что произошло. Именно поэтому она выловила его у класса, когда почти все разошлись.

Парень посмотрел на неё недовольно, сверху вниз, будто она надоедливая муха, мешающая ему заниматься своими делами в тишине. Йеджи бы дала ему подзатыльник, если бы не была озадачена совсем другим.

— Послушай, Хван, — произносить свою фамилию было немного не привычно, но, как ещё вчера вечером решила, ей надо привыкать к тому, что может столкнуться с однофамильцем, — нам надо найти ту ученицу.

В этот момент она пожалела о том, что решила объединить с ним усилия. Взгляд парня сделался острее, словно он за секунду вышел из себя.

— Нам ничего не надо, — практически выплюнул одноклассник. — Послушай, у меня нет времени на то, чтобы играться с кем-то в детективов. Если ты поверила в эту хрень, значит, шутник хотя бы не зря старался. Однако я не намерен вестись на всё это, и тебе советую. Лучше займись тем, чем обычно занимаются такие пай-девочки как ты.

С каждым его словом внутри Йеджи разливалась лава обиды и злости. Он словно указывал ей на песочницу, как будто она дурёха с Синдромом Восьмиклассника, ищущая приключения на одно место.

«Какой же ты напыщенный индюк, в самом деле!» — с яростью подумала она.

— То есть, ты правда считаешь, что это была шутка? — холодно произнесла девушка.

Внутри неё бурлили эмоции, но вопреки этому, внешне она осталась спокойна. Хван всегда считала, что эта черта давала ей преимущество, так как сама по себе была достаточно эмоциональна.

Хёнджин быстро понял, что она в бешенстве. В отличие от её взрывного поведения вчерашним утром, сейчас она вела себя по другому: вся напряжена, губы едва поджаты, осанка как у военного, тон, поразительно отличающийся от взгляда, а вокруг сплошное напряжение.

Хван Йеджи сейчас словно бомба замедленного действия — тронь и обязательно пожалеешь. Парень ощутил это на уровне инстинктов и сделал маленький шаг назад, что, конечно же, заметили.

— Тогда почему шутник убежал, а не раскрыл свою проделку, как это обычно бывает? — Йеджи всё напирала, чем знатно выбешивала Хёнджина, который весь последний урок ждал звонка, чтобы поскорее пойти домой.

«Вот ведь прилипала, похуже простых девчонок!» — мелькнула мысль в его голове, пока Йеджи пыталась привести какие-то аргументы в оправдание всему произошедшему.

— Я не знаю, ясно! Мне плевать! — прикрикнул на неё парень. — Я вчера тебе всё сказал. Вбей себе в мозг на будущее: у меня и других дел хватает.

Он шагнул в её сторону, из-за чего между ними осталось всего пятнадцать сантиметров. В любой другой момент Хёнджин бы увеличил дистанцию, чтобы не нарушать личных границ, но в этот раз он был в точке невозврата. Хотелось рвать и метать, жаль что этого он себе позволить не мог.

— Трус! — выдохнула Йеджи. Она была поражена его поведением и даже разочарована. Хотя чего ещё можно было ждать?

Хван закрыл глаза, громко вдохнул, так, что его ноздри расширились, а потом выдохнул.

— Думай, что хочешь, — безразлично выдал он и пожал плечами, закидывая школьную сумку на плечо. — Дай пройти.

Девушка отошла в сторону, позволяя парню уйти.

Как только Хёнджин свернул в сторону лестницы, Йеджи остыла. И только сейчас до неё дошло, как глупо было рассчитывать на его помощь. Она же едва с ним знакома, так почему решила обратиться?

Хван потуже затянула хвост и аккуратно закрыла дверь в класс.

По дороге из здания она размышляла о том, что ей делать дальше. В союзниках была только Рюджин, а внутренний голос старался убедить в том, что скоро инцидент забудется.

Возможно, не стоило давить на одноклассника?

«У каждого есть свои страхи, Йеджи», — мысленно взвыла она. Возникло иррациональное чувство, которое твердило, что она была неправа и излишне груба.

Йеджи оторвалась от рассматривания своих кроссовок, намереваясь посмотреть на небо, чтобы прекратить ругать себя, но замерла. У самых ворот стоял Минхо, облокотившись на кирпичную стену. Он улыбался беззаботно и смотрел прямо на неё.