Сонни

— Послушайте, — полицейский останавливает меня прежде, чем я успеваю выйти из машины.

— Дадите мне ещё парочку наставлений о вреде алкоголя и наркотиков? — вздыхаю я, повернув к нему голову.

— Хотел попросить вас об одном одолжении.

Странно, но теперь его будто подменили: лицо мужчины становится серьёзным, а тон голоса не такой шутливый, как в участке. Сейчас он даже выглядит иначе, будто его повысили в звании или доверили возглавить спецоперацию.

Жестом просит меня выйти и сам выбирается из машины. Когда мы подходим к углу моего отеля, он закуривает, выдерживает паузу и подозрительно озирается по сторонам.

— Если увидите этого человека ещё раз, — начинает он и протягивает мне визитку, — Позвоните по этому номеру, хорошо? Это очень важно.

— Какого человека?

Скрещиваю руки на груди, едва сдерживаясь от гнева: значит, с самого начала, он воспринимал мою историю всерьёз и намеренно выставлял дурой перед своими коллегами!

— Сонни Кастилло, — он слегка кивает головой и всматривается в моё лицо.

— Что здесь происходит? — вкрадчивым голосом спрашиваю я.

— Возьмите, — он предпринимает ещё одну попытку всучить номер телефона.

— Не думаю, что когда-либо увижу его снова, — отвечаю я, бегло прочитав имя.

Карлито Бланко.

— Может, расскажете мне, почему этот разговор происходит здесь, а не на вашем рабочем месте? — спрашиваю я, пряча визитку в карман шорт.

— Хочу уберечь вас. Никому не стоит доверять в этом городе.

— Даже вам?

— Даже мне, — соглашается он, слегка усмехнувшись.

— Кто этот Сонни?

Я очень надеюсь на внятный ответ. Тот темноволосый парень действительно заинтересовал меня.

— Он очень опасен, мисс Вудсен, — мужчина переходит на шёпот, — Очень. И если увидите этого человека снова, позвоните по этому номеру. И ещё один совет, но я думаю, вы уже поняли: не распространяйтесь о том, что произошло, и уж тем более, избегайте имён.

— Резонный вопрос: вы точно полицейский? — шепчу я, — Возможно, мне всё же придётся обратиться в консульство своей страны для защиты.

— Я бы не рекомендовал, — спокойно отвечает он, — Дело ваше. Но я хочу чтобы вы осознавали опасность ситуации. Вы общались с одним из самых опасных преступников в мире, Серена, и если это повторится ещё раз, — он мнётся, подбирая слова, — Не хочу вас пугать...

— Не похож он на опасного преступника, сэр.

Конечно, Сонни — ненормальный, сумасшедший наркоман, страдающий биполярным расстройством, но он не выглядел опасным. Уверена, я смогла бы почувствовать это. Возможно, опасность таится как раз в этом копе, так пристально вглядывающимся в моё лицо.

— Не стану перечислять его «заслуги», — убеждает он, — Но таким людям не место среди мирных людей...

— Сразу позвоню вам, сеньор Бланко, — перебиваю я, направляясь ко входу, — Хотя я собираюсь покинуть эту страну прямо сегодня, как только заберу свои вещи! Спасибо, что подбросили!

***

Новый номер определённо хуже того, что был у меня прежде. Ещё бы — он оплачивается не работодателями, а лично мной. Кстати, где были мои коллеги последнюю неделю, что я исчезла с их поля зрения? По словам администратора, Джон и Марта просто вернулись домой, как только пришло время выселения.

Неужели ни один из них не обратился в полицию, обнаружив мою пропажу?

Это заставляет ненавидеть работу ещё больше. Каждый день, я вынуждена натягивать на себя фальшивую улыбку, делать вид, что корпоративный дух крепнет во мне с каждым днём, что коллеги — это моя семья, мы — команда, единое целое. При этом, видеть ложь в каждом жесте, слышать ложь в каждом слове, то, как они обсуждают друг-друга, стоя у кофейного аппарата. Знать о том, что каждый из нас готов спихнуть другого ради повышения или простого одобрения босса.

Вот, что такое корпоративный дух нашей компании.

Всё это можно было терпеть, но как они могли не забить тревогу, когда я не появлялась в отеле целую неделю?

Это я собираюсь выяснить уже скоро: как только настанет утро, сяду в самолёт, который доставит меня домой. Оставаться здесь нет абсолютно никакого желания.

Хотя в другой ситуации, я бы желала задержаться здесь подольше. Испания — отличная страна, чтобы отдохнуть от давящих будней, причём в любое время года.

Выглядываю в окно, упершись руками в подоконник. Комната хоть и обставлена скудно, но вид потрясающий — окна выходят прямо на шумное осеннее море, виднеющееся сразу за полосой вечнозелёных кустарников. Глубоко вдыхаю воздух через нос и задерживаю дыхание.

Вы общались с одним из самых опасных преступников в мире, Серена...

Угораздило же меня вляпаться в эту странную историю!

Оглядываю свои вещи — сотрудники отеля просто распихали всё по пакетам для прачечной, когда я не вернулась в номер, даже не разбираясь. Мне предстоит небольшая ревизия перед тем, как сложить их в чемодан.

— Сначала — душ! — говорю я вслух и шаркаю босыми ногами в ванную комнату.

***

Выхожу только тогда, когда от горячего пара, окутавшего душевую, становится трудно дышать — хотелось смыть с себя всю прелесть жизни в заброшенном сарае. Душистые гостиничные полотенца такие мягкие и кажутся райскими облаками: стоит только лишить человека нормальной гигиены, как даже такие мелочи, как зубная щётка или обычный унитаз, могут показаться величайшим подарком.

Единственное желание — опустить голову на подушку и провалиться в сон, но вряд-ли это возможно. Кажется, мой мозг ещё долго будет переваривать события последней недели.

Протираю влажные волосы полотенцем, напевая любимую песню и направляюсь к кровати. Сделав один шаг, вздрагиваю от ужаса, едва сдерживая крик — в кресле у окна, сидит мужская фигура и глаза его, освещённые блеском света, льющегося из ванной комнаты, сияют будто угольки тлеющего костра. Хватаю первое, что попадается мне под руку — стеклянный стакан и швыряю в сторону незваного гостя. Стекло ударяется дном о стену, буквально в сантиметре от головы сидящего, и будто мячик, отпрыгивает на пол, разбиваясь на мелкие осколки.

За те доли секунды, что стакан поделывает в воздухе пируэты, успеваю сообразить — ко мне в гости нагрянул никто иной, как Сонни. Теперь, я могу различить черты его красивого лица в полумраке комнаты и успеть пожалеть о том, что сделала.

— Прости, — прикрываю рот ладонью и жмурюсь, когда понимаю, что чуть не убила парня.

Кастилло само воплощение спокойствия. Кажется, этот эпизод нисколько не напугал его.

— Моя реакция, — продолжаю я, — Она всегда такая, когда кто-либо пугает меня, — Однажды я со всей силы двинула ногой в живот прохожего, когда он неожиданно появился из-за угла. Я не хотела, честно!

— Хорошая реакция, — соглашается он, рассматривая то, что осталось от бокала, — Но не очень метко.

— Да, — я киваю головой, — Меткость — это не мой конёк. Реакция тоже не...

— Я понял, — перебивает он, вставая с кресла.

Подошва его ботинок ступает по осколкам, отчего вокруг раздаётся пугающий звук. Словно в фильме ужасов, где тишину разрезает скрежет разбитого стекла и скрип старых половиц.

Один из самых опасных преступников...

Боже, что если тот полицейский был прав? Что, если Сонни действительно опасен? Нужно срочно позвонить. Но как? Где визитка и телефон? Что делать? Бежать? Кричать?

На пару мгновений, гость останавливается, изучает меня и обстановку вокруг — будто хищник потенциальную добычу.

— Какие у него красивые глаза, — успеваю подумать я, прежде чем, он делает ещё один шаг навстречу.

Сейчас, когда парень подошёл на освещённую часть номера, я могу разглядеть его почти как днём.

— Я заору, если ты сейчас же не скажешь, какого хрена тут делаешь, — шепчу я и подтягиваю край полотенца выше в тот момент, когда расстояние между нами сокращается до максимально допустимого.

Он скользит по мне своим взглядом, опускаясь всё ниже и ниже. Если это тактика запугивания, то работает она гораздо лучше криков.

Голова кружится, и щёки продолжают пылать, пока он рассматривает меня. Оценивающе. От его взглядов, внизу живота зарождается чувство, за которое я себя ненавижу.

— Не трогай меня, иначе я закричу! — хриплю я.

— Если я когда-нибудь дотронусь до тебя, то только потому, что ты сама этого захочешь, — ухмыляется он.

Его губы коснутся моих если я придвинусь хотя бы на один миллиметр. Он так близко, что я чувствую его горячее дыхание.

— Ну так что? Хочешь? — шепчет он.

Я почти готова ответить ему: «Да!». Сама не знаю почему, но меня, странным образом, тянет к этому парню. Кажется, сейчас мы поцелуемся, ещё чуть-чуть... Но он разражается смехом, как только я открываю рот.

— Расслабься, я уже говорил, что в этом смысле, ты мне неинтересна, — снова отходит от меня и садится на край кровати, — У тебя есть выпить?

— Расскажешь, почему ты здесь? — спрашиваю я, указывая на мини-холодильник.

Он расположен так низко, под столом, так что, прежде чем открыть его, мне нужно одеться. Хотя какая разница, раз я не интересую Сонни «в этом смысле»? Наклоняюсь к дверце и достаю оттуда пару бутылок пива.

— Во-первых, ты должна мне десять тысяч, — говорит он, и я едва сдерживаюсь, чтобы не метнуть в него ещё что-нибудь потяжелее.

Десять тысяч? И это только «во-первых»? Когда я успела ему задолжать?

— Во-первых? — переспрашиваю я.

— Во-вторых, сегодня останусь здесь, — он выхватывает к меня из рук бутылку и откручивает крышку.

— Ты...

— В-третьих, набери консьержу, пусть пришлёт горничную. Нужно убрать с пола стёкла. Предпочитаю ходить босиком, — продолжает он и направляется в ванную, — В-четвёртых, если ты позвонишь тому копу, Нэнси Дрю, я сделаю тебе очень больно.

— Что...

— Ах, есть ещё кое-что, — выкрикивает он уже тогда, когда я слышу шум воды, льющейся из душевой лейки, — Пусть принесут хорошую подушку. Я в том возрасте, когда плохая подушка может сделать из меня калеку на несколько недель.