4
— Да! Да, Чимин! Мы засекли его!,— Манобан чуть не плясала на месте, будучи в привычном для окружающих ненормально-взбудораженном состоянии.
Перед ней располагался монитор компьютера, за столом сидел Пак, который поминутно вздыхал, косясь на бешенного детектива.
Та была опять с распущенными волосами, в непоглаженной рубашке в полоску и... завершали образ джинсы, плюс жуткие подглазники и ноль макияжа, вероятно снова не спала всю ночь. Чимина это восхищало, что Манобан и в таком состоянии выглядела невообразимо шикарно. Помощник перевел взгляд на экран, уже внутри боясь окосеть, и щелкнул мышкой по приказу Лисы.
— Это точно Он,— убежденно прошептала Лалиса, еле шевеля губами. — Точно,— как завороженная, она смотрела на двигающуюся фигуру в полутьме комнаты. Скрытые камеры из комнаты старика-коллекционера, как и предполагала детектив, засекли убийцу. Тот был осторожен, не поворачивался к камерам лицом, но это же такой прогресс в расследовании! Она, Манобан, видела его, впервые живьем, почти... Восхитительно. Это казалось детективу великолепным. Её восторг был виден Чимину, виден в её блестящих кошачьих глазах.
— Спокойнее, люди смотрят,—пробормотал Чимин, уже в который раз сожалея, что сегодня позвонил рано утром начальнице и рассказал о находке с камерами.
Это ведь была идея Манобан – установить камеры на месте нахождения единственного оставшегося ножа. И её догадки снова принесли плоды.
— Плевать, Манобан на секунду словно бы с удивлением глянула вокруг, на всех, кто с изумлением смотрели на её чересчур эмоционально-взбудораженное состояние—Пусть смотрят.
— Ага...,— вынужденно согласился помощник, когда на него немигающе уставились пугающим взглядом, и Манобан вернулась к экрану, о чем-то размышляя.
— Так. Наши действия таковы...,— детектив с усилием отвела глаза от черного пальто. Фигура невольно приковывала к себе. Заставляла кусать губы в каком-то возбуждении, руки становились чем-то лишним, их некуда было деть. Манобан снова стало неспокойно, чего она не ожидала.
Нет, она не боялась умереть, косвенные угрозы пугали её лишь на животном уровне, тут что-то другое... Детектив понимала, что ненормально себя ведет, когда цепляется за преступление, но тут ключевой фигурой был преступник. И он цеплял. Даже его образ, его почерк, его фетиш на оружие... Это все завораживало и пугало Манобан. Пугало тем, что её это привлекало.
— Детектив?,— переспросил Чимин, обернувшись из-за долгой паузы и тут заметив отстраненное выражение лица у Лисы.
— Лиса? Что с вами?
— Я? А... план. Значит, криминалисты уже проверяют отпечатки пальцев, но их там не будет. Словесный портрет девушки, что забрала первый нож, уже получен. Но это типичная фигура, посредник. Безнадежно...,—невольно вслух произнесла последнее слово женщина, запуская пальцы в волосы и приводя их в еще больший беспорядок —Стой! СТОЙ! Останови запись!,—неожиданно воскликнула она, вцепившись отросшими ногтями в плечо Чимина. Тот поморщился, щелкая мышкой. На экране было смазанное, нечеткое... но лицо убийцы. Белые наушники наверняка от плеера, аккуратный нос и пухлые губы – это было видно даже на записи. Волосы слегка выбивались из-под капюшона пальто, на черно-белой записи и в темноте они казались черными. Руки не было видно, скорее всего, как решила недавно Манобан, он носил перчатки. Это позволяет ему не бояться отпечатков. Он умен, чрезвычайно хитер, но тем не менее, его засекли камеры. Засекли в лицо! Манобан ощущала, что здесь что-то не так. Он, тот, кого знала детектив, так бы не поступил.
«Слишком просто»,— думала женщина. Нечисто дело.
— Чимин, что думаешь?,— Манобан редко спрашивала мнение помощника, оно её не очень интересовало, но тут интуиция подводила её.
— Я?,— тот был удивлен — Он нас дурачит. Это может быть не он. Тем более, он слишком уверен в себе, раз уж показался на камере.
— Ты прав. Я тоже так думаю. Что ж, будем ждать отпечатков,— произнесла
Лиса, уже тише добавляя — или нового убийства...
— Вы так думаете?,— Пак не был в шоке от подобных размышлений, это логично, что убийца не остановится. Манобан всегда рассуждала здраво, несмотря на свою неуравновешенность. Музыкант был серийным убийцей, безжалостным и беспощадным.
— Да. Что ж, работы на сегодня пока не предвидится... Позвони сразу, как что-то случится,— медленно, с расстановкой сказала Лиса, застегивая длинными пальцами пуговицы на пальто – на улице было холодно. Смска уже пришла ей она чувствовал легкую вибрацию в кармане джинсов.
— Хорошо. Вы сегодня с Наён?,— вопросительно поднял брови помощник.
— Да. До скорого,— попрощалась детектив, набрасывая свое пальто и направляясь к выходу из участка.
Осень уже уступала права зиме – облачко пара вырвалось изо рта женщины, когда она покинула здание полиции, листьев на улице становилось все меньше. Путь её лежал меж небоскребов, неторопливая, времени было полно, да и не хотелось торчать там больше времени, чем нужно. Вернее, не так. Хотелось, но она не могла.
Лалиса зашла в один из малоприметных среди небоскребов домов, позвонив в одну из квартир на седьмом этаже.
— Это я,— на выдохе произнесла она в ответ на вопрос. Щелкнул замок на двери, и на пороге появилась женщина в халате.
— Пришла,— она поджала губы, пропуская женщину внутрь. Она говорила даже не фразами, а обрывками фраз, не желая общаться с дочерью бывшего мужа. Или, как вернее, с бывшей падчерицей? Соён сама развелась с отцом Лисы из-за постоянного давления, рукоприкладства и пьянства Ён Бома Манобана. Тот всегда был таким – вспыльчивым, буйным и совершенно бешеным. Он погиб ещё года три назад. Его единственными слабостями в жизни, казалось были только Лалиса - дочь от первого брака, и Наён - вторая дочь, от второй жены.
Соён ушла внутрь квартиры, оставив блондинку переминаться с ноги на ногу в прихожей. Раньше и она жила тут. До смерти отца. Когда-то у неё была счастливая семья, до того, как... как в её жизни появилась новая «мама».
Манобан, пожалуй, только в этой квартире было неловко, она не знала, куда себя девать, но желание провести время с сестрёнкой было сильнее.
Из комнаты, опережая недовольную мать, выбежала девочка, одетая в нечто розовое с кружевами и рюшечками, налетев на Манобан и обхватывая её ладошками за коленки – выше она не доставала. У нее были такие же, как у сестры, светлые волосы и кошачьи глаза, смотревшие так наивно.
Совершенно не похожая на мать, Наён имела взбалмошный характер и ангельский вид.
— Лиса!,— прогнусавила девочка, когда она отодвинула ее от своего грязного пальто и присела на корточки.
— Что, Наён? Куда сегодня пойдем?,— с такой редкой, не безумной, доброй улыбкой спросила Манобан, заглядывая в глаза
сестренки.
Кажется, это было единственное существо, которое она любила самой обыкновенной, не извращенной, без любых примесей, любовью.
— В парк! Хочу в парк!,— девочка побежала одеваться, а Манобан выпрямилась, наткнувшись на настороженный взгляд мачехи.
— Тебе же сейчас ничего не угрожает?
— Сейчас – нет. С Наён все будет хорошо,—Манобан приняла искреннюю заботу за беспокойство о дочери из-за её неуравновешенности. Это закономерно вывело её из себя, но она быстро успокоилась. — Я верну ее к восьми.
— Отлично,— Соён кивнула, глядя, как дочка неловко натягивает сапожки. Сестра тут же присела, помогая. Застегнула молнии, поправила юбку и отряхнула куртку от невидимой пыли.
— Счастливо,— женщина заперла за ними, чмокнув дочь на прощание и еще раз скользнув взглядом по уставшему лицу падчерицы.
Крепко держа сестренку за маленькую ручку, Манобан спустилась вниз, идя медленно, как гуляла только с ней, чтобы она поспевала за её длинными ногами. Наён что-то весело рассказывала про друзей из детского сада, про подготовительные к школе, про красивую осень...
В темном парке было много листьев, которые так нравились девочке осенью. Она тут же бросилась собирать «букетик маме». Манобан задумчиво стояла, не выпуская девочку из поля зрения и размышляя...
На душе было неспокойно. Осенью темнело рано, и постепенно тени от деревьев становились все длиннее, пока не слились в одну большую и не зажглись фонари. Наён была беззаботна, и это главное для Манобан сейчас.
* * *
Он лежал, смотря через прицел снайперской винтовки, скрываясь на крыше одного из домов около парка. Он видел, как бегает маленький ребенок, принося охапки листьев сестре, сидящей на скамейке. Вот она подвинулась, высовывая руки из карманов и подсаживая сестренку на скамейку рядом с собой и улыбаясь так непривычно.
Он задышал чуть громче, передвигая ствол винтовки чуть-чуть правее. Указательный палец левой руки лег на спусковой крючок.
And I can't see you here, wondering where I might
It sorta feels like I'm running out of time
I haven't found what I was hoping to find...*
Песня не подходила, с неудовольствием понял он. Но она ему нравилась. Он снова устремил свой взгляд в прицел... красной точки не было на женщине, Он закрыл лазер. Убийца выдохнул, задерживая дыхание...
________________________________ * - Arctic Monkeys - Why'd you only call me ehen you are high?