Глава девятая
Elle était fille, elle était amoureuse.
Malfilâtre °
Алые волосы, хризолитовые глаза, красная памада.
По улице идёт девушка, держа в руках записку.
Клацанье каблуков по брусчатке разносится на несколько метров, разреза тишину.
— Грелль...— осторожно позвала жница, смотря на наручные часы. — Нет...— шинигами могла во многом сомневаться на счёт Сатклиффа, но единственное, в чем она была уверена, что он парень очень пунктуальный,пусть и часто твердящий, что леди должна немного опаздывать.
"Неужели шутка?" — спросила себя жница, садясь на перила.
Иронично, однако, выходит. Когда-то она бросилась с этого моста в Темзу, страдая от унижения и неразделенной любви. А сейчас сидит и ждёт того, кто неосознанно заставил её утопиться.
Судьба, а ты любишь шутить... Но почему-то от таких шуток лишь сердце сжимается, а на глазах появляются слезы.
Посидев ещё с час, аловолосая поняла, что все напрасно. Зачем пришла? Думала, он придёт?
Наверняка, это была очередная шутка, дабы поглумиться над разбитым сердцем.
Жница пошла по тёмным улицам, пытаясь все обмозговать и придумать, что же делать дальше. Решение пришло само.
В одном переулке стояла девушка, зажатая аловолосым парнем. В нем она узнала Грелля. Длинные волосы, ярко-красный плащ, каблуки.
С какой любовью он её целует, что-то шепчет на ухо.
Что же, господа, вы были правы.
Зря она перевелась, зря ждала и верила, что все не напрасно. Жила триста сорок девять лет без него, и ещё столько же проживёт.
Даже самый крепкий клей не сможет склеить эти осколки, что когда-то звались любящим сердцем.
Любовь — это самое сильное и в то же время опасное испытываемое чувство. Оно, как нескончаемый моток жизненной энергии, так и чувство, губящее и убивающее все хорошее и доброе.
Глупо это слышать от девушки, которая пыталась любить лишь раз.
Безответная любовь в стократ мучительнее и больней обычной.
Как же до невозможности бывает больно, одиноко и обидно, каждый день засыпать и просыпаться с любовью в сердце, но в то же время знать, что объект твоей любви никогда не будет с тобой.
— Вот... Как... — Димьяна сжала кулачки.
— А? Ой, Ди... Стой! Это не то... — жнеца прервали.
—... что я думаю? А, знаешь, я уже ничего не думаю. Вот я дура. Взяла, наступила на те же грабли. Не буду тебя обвинять в том,что ты разбил мне сердце. Сама виновата...
— Ди, малышка, по...
— Сатклифф, я поняла тебя. Не закапывайся в оправданиях ещё глубже...— На крышу, где молодые люди вели беседу, запрыгнула виновница сия "представления".
— Греллечка, что происходит? — шатенка улыбнулась и повисла на плече парня. — Ой, Легендарная, а вы какими судьбами тут? А, вы с Гре...— жница решила перебить немного ошалевшую девицу.
— Нет. Я всего лишь ошибка его молодости.
— Нет же, Ди! Я...— глаза аловолосой горели огнём злости, и под этим взглядом её подопечный замолчал.
— Мелкой пылью хочется разлететься в разные стороны, что бы больше не чувствовать и не любить тебя...
— Но, Ди! Это жуткое недоразумение! Я люблю тебя!
— Это пройдёт.
— Ты делаешь мне больно...
— Да что ты знаешь о боли!? — чуть ли не плача крикнула жница. Ей хотелось реветь, истерить, кричать изо всех сил. Но она держалась. — Что?! Ровным счётом - ничего. — шинигами схватилась за горло. Кашель душил, не давал говорить.
— Димьяна...
— Научитесь отличать любовь от скуки, диспетчер Сатклифф. — холодно ответила шинигами, разворачиваясь и уходя.
— Да стой же!
— Хорошо, что ты был в моей жизни. Теперь я хотя бы знаю, каково это, любить. . — пожав плечами, аловолосая спрыгнула с крыши и стала быстро удаляться, исчезая во мраке улицы.
***
— Не понимаю. Почему?
— Уилльям, мне тебе, как маленькому ребёнку, объяснять что-ли ? Что же непонятного?
— Почему ты переводишься обратно?
— На то есть свои причины...
— Но, Дим...
— Уилльям Ти Спирс, неужели вы будете перечить Легендарной? — девушка была младше коллеги на двести с хвостиком лет, но общалась с ним на равных, ибо такой статус просто так дают .
— Нет... — директор отдела протянул соглашение об обратном переводе.
— Благодарю. Приятно было работать с вами. Может, ещё увидимся. — жница покинула Департамент с твёрдым намереньем вернуться в Россию.
***
Вновь шёл дождь. Лондон будто бы оплакивал исчезновение аловолосой с его улиц. Больше город не надеялся услышать отборный русский мат, направленный в сторону непутёвых подопечных, крики, слезы, звук каблуков. Её каблуков.
В Похоронное бюро открылась дверь и туда зашёл парень.
Он громко позвал хозяина заведения.
Гробовщик вылез из гроба.
— Хи-хи-хи, Грелль, ты что тут забыл?
— Она у тебя? — прорычал жнец.
—Ты о ком? —негодовал седовласый.
— О Димьяне! Она тут?! Димьяна! — позвал аловолосый, но в ответ услышал тишину и хихиканье собеседника.
— Зачем целуешь ты девчонку ? Она тебе ведь не нужна... Ты только сердце ей в осколки разбиваешь... Хи-хи-хи, а она то - влюблена.
— Не тебе судить, кто мне нужен, а кто - нет, Гробовщик.
***
Стоя на мосту, девушка бросила в воду коробочку, что недавно принёс один из сотрудников Департамента.
На лету она открылась и из неё выпали письма, и высохший бутон алой розы - последнее напоминание о нем.
Вхдохнув, жница удалилась.
Скоро начнётся совсем другая жизнь...
«Она была девушкой, она была влюблена .»
(франц.) Мальфилатр