Ветеринар27

— Этот тигр будет тут, а этот медведь во-о-от тут, — шептал себе под нос довольный Тэхен, развешивая стеклянные ёлочные игрушки в виде разных животных, птиц и пресмыкающихся на растущей во дворе двухметровой ели, которая уже была обмотана гирляндой и переливалась теплым желтым цветом.

Наступило долгожданное тридцать первое декабря — праздник, который заставил Тэхена улыбаться так широко, что к шести вечера, когда он управился с украшением ели, у него уже болели щеки. На улице стояла идеальная зимняя погода: минус пять градусов, отсутствие ветра, снег прекратился пару дней назад и не предвиделся в ближайшую неделю, а все вокруг было покрыто белоснежным ковром, подсвечивая пространство в темноте лучше фонарей. И ко всему прочему, через пару часов к ним с Чонгуком должны были приехать друзья, чтобы отметить Новый год в душевной и любимой компании.

Самая настоящая зима, о которой Тэхен всегда мечтал. Самый долгожданный Новый год, встретить который он сможет уже не в одиночестве и в самом лучшем месте на Земле, в которое он по счастливой случайности решил переехать.

Он повесил последнюю игрушку белого кролика из набора, который купил пару недель назад, и отошел на пару шагов к дому, чтобы оценить свои старания.

Нарядить ель, которую младший уже давно заприметил во дворе дома, было отличной идеей, а потраченное личное время второго выходного дня из четырех запланированных не прошло даром. Теперь напротив окон гостиной открывался вид на наряженную зеленую красавицу, которая красиво мерцала из-за гирлянды и была украшена оригинальными игрушками. Ким широко вздохнул грудью, вбирая в себя аромат леса и зимнего мороза, и счастливо улыбнулся. Он уже и забыл, каково это — встречать Новый год с кем-то. После трагедии с родителями он не отмечал праздники, работая сутками и даже в Новогоднюю ночь. А сегодня у него был не просто праздник в кругу друзей и рядом с любимым мужем, а с настоящей украшенной елью, которая радовала глаза и душу.

— Красивая... — Послышался шепот у самого уха, и Тэхен тут же почувствовал крепкие объятия, откидывая голову на плечо Чонгука, вставшего позади него. — У нас тут целый зоопарк. — По доброму ухмыльнулся он, разглядывая многочисленных животных.

— Не люблю зоопарки. — Сморщил нос Тэхен, вспоминая клетки и животных в плачевном состоянии. — У нас здесь в мире животных.

— Я бы сказал, что на фоне такого разнообразия animal planet нервно курит в стороне. — Улыбнулся Чон, разделяя трепетное отношение младшего к окружающей природе, пока тот довольно улыбался над собственной задумкой, которую получилось воплотить в жизнь.

— Последний раз я наряжал елку много лет назад, когда был еще совсем мелким, — хмыкнул он, погружаясь в теплые воспоминания о детстве. — Родители всегда покупали живую елку на Новый год, чтобы порадовать меня, но мне всегда было жалко, когда она высыхала и ее приходилось выкидывать. Всегда хотел такую, которая не погибала бы и могла бы источать аромат круглый год.

— Так ты уже с детства стремился к хвойным ароматам? — Ухмыльнулся Чонгук, нежно поцеловав его в щеку, на что младший развернул к нему голову сильнее и вытянул губы уточкой, тут же поймав поцелуй с громким чмоком.

— Так здорово, что теперь есть возможность жить в окружении этого аромата, так он еще и внутри меня.

Тэхен снова перевел взгляд на дерево, ощущая растекающийся трепет в груди от всего, что его окружало, и вспоминая, через что он прошел за прошедший год. Он не побоялся переехать в лес, куда давно звало сердце. Он не побоялся начать встречаться с оборотнем, которому открылось сердце, и сохраняет в крови частичку феромона. Он испытал здесь самые яркие и часто меняющиеся эмоции, которые навсегда останутся в сердце. Его сердце любит, и его сердце любят в ответ. Самый лучший год в его жизни.

— У оборотней так сложилось, — тихо произнес Чонгук, отвлекая Тэхена от мыслей, — что нет традиции украшать елку на Рождество или Новый год. Поэтому я даже испугался, когда ты заговорил об этом. На мгновение представил, что пришлось бы срубить ее... А я ведь бы сделал это. Не смог бы тебе отказать...

— Нет-нет, ты что! — возмутился Тэхен, вспоминая их разговор, который чуть не перерос в первую ссору, когда они друг друга недопоняли. — Я бы никогда не попросил о таком. — И для пущей убедительности замотал головой и снова откинул ее на плечо старшего. — Я эту ель заприметил еще в первый день пребывания здесь. Уже тогда думал, как было бы здорово иметь возможность украсить ее на Новый год. Забавно, что все к этому и пришло...

— Прости меня за ту мою реакцию, — прошептал Чонгук, кладя подбородок ему на плечо. — Я не правильно понял твое желание, поспешил с выводами и испугался за дерево. Я не хотел ворчать на тебя.

— Ну хватит уже извиняться... Тебя никак не отпустит после того разговора, да? — Тэхен снова посмотрел в глаза старшего, который сжал губы и кивнул в ответ. — Если честно, я тогда даже не успел заметить твоего ворчания, ты всего лишь начал недовольно фыркать себе под нос. — И широко улыбнулся, простонав от удовольствия, когда почувствовал еще более крепкие объятия со спины. — Мы просто друг друга недопоняли, но правильно сделали, что сразу же обо всем поговорили... И я очень-очень рад, что ты разрешил мне украсить эту ель.

— Мне не нужно что-то разрешать тебе. — Чонгук нахмурился от услышанного, так как ему совсем не понравилось пояснение, что Тэхену нужно о чем-то спрашивать. — С каждым днем я все больше убеждаюсь, насколько же мы похожи в нашем отношении к тому, что нас окружает. Хоть мы на первый взгляд разные, но на самом деле абсолютно одинаковые. Я даже не могу описать, как у меня внутри все переворачивается от восхищения, когда я слышу от тебя то же, что уже крутится в моей голове. — Чон улыбнулся и потерся носом за ухом младшего, вдыхая аромат кожи и ощущая ее тепло из-за высокого ворота пуховика, за который не успел пробраться холодный воздух. — Поэтому хватит меня постоянно спрашивать, что можно, а что нет. Этот дом теперь наш дом. Делай все, что пожелаешь, — произнес он, поднимая левую руку Тэхена к своему лицу и смотря на безымянный палец, на котором сверкало тонкое золотое кольцо без украшений, подаренное ему вчера на день рождения. — Теперь к тебе никто не подкатит, если, конечно, намеренно не захочет нарваться на разборки со мной.

На лице Кима расползлась широкая улыбка от одного упоминания подарка, который он получил. Он развернулся к старшему лицом, прижимаясь грудью к груди, и замер в изумлении от картины перед собой. В черных глазах Чонгука переливались сверкающие огни гирлянды, создавая ощущение, словно он смотрит на мерцающие звезды в ночном небе. И этот взгляд до мурашек во всем теле пробирал насквозь. Он облизнул губы и улыбнулся, вспоминая вчерашний день рождения, большую часть которого они провели в спальне, только иногда выбираясь на кухню, чтобы утолить голод. И было полной неожиданностью увидеть обручальные кольца, купленные Чонгуком. Он даже подумать не мог, что старший решит уважать чужие традиции, в которых вырос Тэхен. И теперь на его руке, помимо белоснежного шрама от укуса, есть еще один символ их любви. А второе кольцо висит на длинной золотой цепочке на шее Чона, чтобы тот не потерял его, когда нужно будет превращаться в волка. Ким приложил руку с кольцом поверх куртки старшего в районе сердца и снова улыбнулся на счастливый взгляд мужа, который с таким же обожанием молча смотрел на него в ответ.

— У меня есть два вопроса.

— Слушаю, — кивнул тот, быстро поцеловав в любимую родинку младшего на кончике носа.

— Первое... Если это ты так тонко намекнул на историю с Богомом, то, пожалуйста, не надо из-за него переживать. — Ухмыльнулся Тэхен, увидев закатившиеся глаза старшего.

— Ну, знаешь ли, стоило только оставить тебя одного, и тут как тут прибежали гиены! Тебя, оказывается, нельзя оставить одного даже на неделю!

— Ну, что за глупости! Я ж его тогда сразу отшил и даже забыл о том разговоре с ним! — проворчал Тэхен, но тут же поцеловал его в губы, видя, что в чужих глазах были смешинки, а не ревность или злость.

— Он был очень настойчив.

— Он просто глупый.

— Не понимал твоих ответных сообщений, чтобы перестал тебе писать! Ты же мне показывал!

— Хорошо, он самый глупейший человек во всем мире. Что с него взять? Правильно. Ничего.

— Поэтому я не смог промолчать!

— Ты перезвонил ему и наговорил такого, что у меня уши в трубочку свернулись. — Тэхен уже хотел снова возмутиться, но не выдержал и рассмеялся, вспоминая, с какой ревностью Чон отреагировал на несколько сообщений, которые пришли ему на телефон от Богома спустя месяц после возвращения из Сеула.

— Мне же нужно было поставить на место этого муда... глупца! — недовольно произнес Чонгук, фыркнув от воспоминаний. — И у меня очень доходчиво получилось донести до него, что он зря беспокоит моего мужа!

— Ты отлично справился с этой задачей, — с наигранной серьезностью произнес Ким, умиляясь от эмоций старшего, который после случившегося два дня фыркал от воспоминаний, прокручивая в голове произошедшее. — И я очень рад, что ты помог мне в той ситуации. Ты умеешь вести переговоры.

— Вот видишь! Я — молодец! Обращайся, если что! — Ухмыльнулся он, а Тэхен покачал головой из-за вновь довольного взгляда Чонгука и обнял за шею, прижимая нос к оголенной коже на шее и втягивая в себя любимый аромат. — А что за второй вопрос?

— А, точно! — Встрепенулся Ким, облизав губы, на которые снова и снова поглядывал старший, и начал похлопывать ладонью поверх куртки Чона в районе груди. — А что это за клык висел у тебя до того, как ты заменил его на кольцо? Он же был настоящий?

— Настоящий. — Подмигнул ему Чонгук и улыбнулся на озадаченный взгляд.

— Правда? А чей? — Тэхен удивился от услышанного, расширив глаза и пытаясь вспомнить размер и очертания, после чего распахнул рот от догадки: — Только не говори, что он принадлежал другому оборотню и ты получил его в бою!

— Да и нет.

— Оборотня?! А кто это был?! — не унимался младший, перешагивая с ноги на ногу и впиваясь пальцами в пуховик Чонгука, который рассмеялся от ярко выраженного нетерпения.

— Ты знаешь его... Даже встречался с ним много раз.

— Я? Когда это? — Нахмурился он, пытаясь отыскать в памяти что-то знакомое, но на ум ничего не приходило.

— Если потерян клык, то...

— А-ху-еть! — Шокировано выдохнул Ким, сразу же сообразив. — Да не может такого быть!

— Да-да, может. — Рассмеялся Чонгук, смотря на все еще замершего от удивления Тэхена, который стоял перед ним с отвисшей челюстью. — Хоби не захотел наращивать новый клык. А точнее будет сказать, что с учетом нашей возможности обращения из человека в волка и обратно искусственный человеческий зуб держаться не будет. Смысла ставить его нет.

— Но как так получилось? И почему ты его носил все это время на себе? Зачем?

— Давняя история...

— Я внимательно слушаю!

— Ладно, — быстро сдался Чон, ухмыляясь от напора своего мужа. — Когда я спас его от одичалых оборотней в лесу, и он выздоровел, мы с ним напились... Очень сильно... Очень-очень сильно, — добавил он, вспоминая тот злополучный день. — Я не помню, как мы к этому пришли, но Хоби, чтобы отблагодарить меня, обернулся в волка и побежал ночью в лес ловить зайца.

— Зайца? Зачем зайца?

— Собственноручно добытая дичь — это самый ценный подарок у оборотней. Вот только ночью толком никого не поймаешь, но на пьяную голову чего только не захочется. Вот он и побежал искать, не дожидаясь, пока волчья сущность даст ему протрезветь.

— Пиздец. — Тихо рассмеялся младший, прикрыв рот рукой, чтобы не перебивать.

— Пиздец был тогда, когда он спустя полчаса каким-то неизвестным для меня способом нашел-таки зайца и вернулся с ним, держа его в одной руке, и с выбитым клыком в другой. Сказал тогда, что больше никогда не будет пить, так как на первом же повороте не удержался и врезался в дерево.

— Господи...

— А потом он вручил мне свой клык как подарок на память, чтобы я никогда не забывал об его спасении. А я еще на пьяную голову пообещал, что постоянно буду носить его при себе. А свои обещания я всегда держу.

— Сумасшедшие! — Тэхен рассмеялся от истории и снова обнял старшего за шею, посмотрев на витрину больших окон гостиной за его спиной, в которых отражалась переливающаяся огнями ель и два влюбленных парня, крепко держащих друг друга в объятиях. — Но ты вчера поменял клык на кольцо. Разве это правильно?

— Хоби будет только рад. Он, когда окончательно протрезвел, при виде своего клыка на мне начал умолять выкинуть его, чтобы забыть то, что случилось.

— Клык выглядел шикарно.

— Я тоже ему так говорил, поэтому не стал снимать. — Чонгук улыбнулся на слова младшего, крепче прижав к себе за талию. — Но кольцо мне нравится больше. — И мягко поцеловал, сразу же раздвигая языком губы и проникая в рот, чтобы проглотить довольный стон.

Ким утонул в глубоком поцелуе, который с каждой секундой набирал обороты и горячей волной ударил в пах. Он тихо простонал в чужие губы и почувствовал, как Чонгук расстегнул на нем пуховик, подхватил под ягодицы и, как только он скрестил ноги вокруг талии старшего, понес обратно в дом, продолжая целовать скулы и спускаясь по шее к открытым ключицам, которые не прикрывал широкий ворот футболки. И несмотря на легкий мороз на улице, Ким вздрогнул от ощущения, когда все тело резко полоснуло жаром. В паху от притока крови и пульсации моментально затвердел член, который больно уперся в молнию джинсов, и захотелось только одного — побыстрее избавиться от одежды.

— Наши скоро приедут.

— М-гм... — Ухмыльнулся Тэхен, но не мог себя остановить и сжал пальцами волосы Чона на затылке.

— И у нас мало времени, — прошептал старший, целуя его в губы, щеки и опуская мужа на диван в гостиной.

— Хочу тебе отсосать, — прохрипел возбужденным голосом Тэхен, которого уложили на поверхность большого углового кожаного дивана и стали быстро стягивать всю одежду.

— Хочешь сегодня вечером сидеть не только на подушке, но еще и хрипеть, как это было утром? — Чонгук улыбнулся, сбрасывая и свои вещи на пол около дивана, пока Тэхен стягивал свое белье. — Нет, ёжик мой любимый. Ты вчера уже дважды сводил меня с ума своим великолепным ртом и губами. — Шумно выдохнул он, снова нависая над ним и впиваясь в покрасневшие губы, проталкивая язык и проглатывая стон, так как одной рукой взял оба члена вместе и стал медленно натягивать кожу. — А твоя задница вообще пять раз была взята мной в плен.

— Но я хочу побыстрее научиться делать горловой...

— Успеешь. У нас теперь вся жизнь впереди, — прошептал Чонгук, простонав от приятного, быстро стягивающегося болезненного узла в паху, и стал зацеловывать чужую шею, оставляя новые отметины поверх тех, которыми раскрасил ранее. — У нас будет жизнь долгая, но не скучная... Порой дикая, но не опасная... И яркая, как переливающаяся всеми цветами радуги вода в водопаде под солнцем.

— Хорошо... М-м-м... Да, быстрее. — Еле выдохнул тот, закатив глаза и двигая тазом, чтобы ускорить и без того уже резкое трение чужой руки на нежной коже члена, которая умело оттягивала крайную плоть с головки. — Да, Гук, да... Еще... — простонал Тэхен и утонул в новом глубоком поцелуе, словно он был самым лакомым куском стейка в сочном мясном соусе, который хотелось проглотить, не прожевывая.

— Я как спичка зажигаюсь рядом с тобой, — напряженно произнес Чонгук, с громким чмоком отрываясь от губ младшего и чувствуя, как вот-вот взорвется от резко подкатившего к паху оргазма. — Весь вчерашний день не мог отлипнуть от тебя и вот опять...

— Я тоже никак не могу насытиться тобой, — прошептал Тэхен и резко зажмурился от горячей волны, которая слишком быстро, но вместе с тем восхитительно пронзила пах.

Он резко выгнулся дугой в спине и вздрогнул, громко простонав и кончая на руку старшего и свой живот, а Чонгук ускорил движения рукой, продолжая удерживать оба члена вместе и смотреть на замершего младшего. Зажмуренные глаза, сведенные вместе брови, приоткрытый рот, натянутая шея и хриплый низкий стон. То, как кончал Тэхен, сносило ему голову напрочь. Ко всему этому Ким после накрывшего его оргазма несдержанно заскулил, всхлипнув от боли, которая пульсировала на головке очень чувствительного члена и пустила мурашки по всему телу от такого удовольствия. И Чонгук не мог оторвать свой взгляд от стонущего под ним мужа. Он еще пару раз быстро провел рукой по членам, впиваясь в чужие покрасневшие губы, крупно вздрогнул и с наслаждением излился на чужой живот с громким стоном на всю гостиную.

Младшему оказалось слишком приятно получить быструю разрядку, которая полоснула изнутри огнем и моментально согрела после проведенного длительного времени на улице. А яркий аромат хвойных деревьев с ментолом заполнил все пространство, приятно покалывая в носу и освежая загнанное дыхание. Он шумно выдохнул и притянул к себе Чонгука за цепочку с кольцом, болтающуюся на крепкой шее, а тот позволил себе расслабиться и упал на него, придавливая сверху и марая испачканной в сперме рукой обшивку дивана. Того самого, который они замарали уже не в первый раз, на что Чон ухмыльнулся и снова поцеловал разомлевшего под ним мужа, вспомнив вчерашний обеденный перерыв и скрип кожи дивана под мокрой спиной младшего.

— Я приготовил тебе горячую ванну, — тихо выдохнул Чонгук, все же перекатившись на бок. — И пока не приехали ребята, тебе стоит полежать в ней и расслабить мышцы... А потом лучше всего проваляйся в постели до их прибытия. Все равно готовить ничего не надо. Они привезут все необходимое, а мясо я зажарю уже при гостях.

— Мне не нужен отдых. — Нахмурился Тэхен и начал громко смеяться оттого, что Чонгук щекотал его бока, но быстро опустил руку вниз и нежно провел между ягодицами. — Ай, — хмыкнул он, сжав губы в тонкую линию от досады, так как до сих пор чувствовал припухший анус после вчерашнего родео.

— Нужен! — Безапелляционно кивнул Чон, встал с дивана и, не одеваясь, поднял Кима на руки.

— Я мог бы и сам...

— Я заметил, как ты ходишь, широко раздвинув ноги и сморщив нос от дискомфорта в заднице.

— Все будет в порядке.

— Знаю, что будет... Но будет — это будет, а не есть сейчас.

Тэхен нехотя согласился, понимая, что старший все правильно говорит, и улыбнулся оттого, что ему начинает нравиться, что его носят на руках. Он об этом никогда не задумывался и тем более не мечтал, но такое проявление заботы со стороны Чонгука подкупало еще сильнее. И пока его заносили в ванную комнату и опускали в горячую воду, он продолжал широко улыбаться от счастья, которое переполняло его сердце.

— Кстати... — Хмыкнул Чонгук, смотря на расслабившегося Тэхена, пока вытирал полотенцем мокрые от воды руки и накидывал на себя белый махровый халат. — Юнги попросил у меня разрешения, чтобы поговорить с тобой о чем-то личном. И заранее попросил у меня прощения.

— А разве ему нужно твое разрешение? — удивился Тэхен, откинув голову на бортик ванны. — И почему он извинялся?

— Разрешения точно не нужно, поэтому я удивился, так как не понял, что он такого хотел сказать тебе. И эти странные извинения.

— Понятия не имею, о чем может быть речь. — Тэхен пожал плечами, начиная оглядываться по сторонам, и заметил у раковины свой телефон, который он забыл тут еще в обед. — Набери его и узнаем. — И пока Чонгук делал дозвон, младший продолжал свои мысли вслух: — Мы с ним в последнее время очень сдружились. Он, оказывается, очень добрый и застенчивый. Хотя в первую нашу с ним встречу, он меня очень напугал агрессивностью. Только потом я понял, какой он на самом деле... Он классный.

— Ты маленький сученыш! — Послышался в трубке крик Юнги, заставив Тэхена и Чонгука распахнуть от удивления глаза, так как недовольный крик Мина раздался на всю ванную комнату. — Ты какого хрена сказал Чимину, что воздержание вправит мне мозги и заставит меня наконец-то предложить ему съехаться?!

— Ой, — испуганно выдал Тэхен, задержав дыхание и быстро опускаясь под воду, чтобы не объясняться перед Чонгуком, который не выдержал и громко рассмеялся от всего происходящего.

— Объяснись, — более спокойно выговорил Чон, улыбаясь и следя, как младший тихо вынырнул из-под воды и с обидой посмотрел на свой телефон в руке мужа.

— Прости, Чон, но.... Твой муж — засранец! Он, блять, надоумил Чимина...

— Я ничего ему...

— Ну, конечно! — прервал его Мин, продолжая ворчать. — Сначала эти ваши отношения с обязательствами, которые он решил попробовать, а потом...

— Он сам решил это попробовать! Я тут совсем не при чем!

— Ага, блять! Два года все было спокойно, а тут...

— Юнги, тормози. — Шумно выдохнул Чонгук, желая уже поставить друга на место, но заметил хитрый взгляд Тэхена и сдерживаемый им смех и решил немного поучаствовать в беседе. — Я думаю, Чимин правильно сделал.

— Чего? — удивился Мин, громко икнув в трубку.

— Вы уже два года ходите вокруг да около и не можете определиться, что между вами. Но почему-то только Чимин пытается сдвинуть ваши отношения с мертвой точки, а ты как баран уперся рогами в землю. Зачем? Ты сам не знаешь зачем. Нравится ли тебе это? Вряд ли. Просто привык быть одиночкой. Но это не значит, что Чимин такой же. Вот уведут его из-под твоего же носа, глазом не успеешь моргнуть.

— Чего, блять?!

— Говорю, что пора тебе уже определиться и взять ситуацию в свои руки, — ухмыльнулся он, видя, как Тэхен закивал в ответ, соглашаясь со всем, что услышал. — Хочешь быть с ним рядом — будь в полном смысле этого слова. Либо хватит трепать ему нервы и отпусти. Дай ему свободу.

— Но я... Он же, — замямлил Юнги, явно задумавшись.

— Пока ты будешь молчать и думать, он найдет себе другого. Того, кто сделает все, как надо.

— Что значит, найдет другого?! — ошарашено произнес Юнги, начиная шумно дышать в трубку. — Я, блять, не позволю! Он только мой!

— Сомнительно, — назло произнес Чонгук, угорая над другом, пока Тэхен сжимал губы в тонкую линию, чтобы не рассмеяться в голос. — Не знаю, как ты все исправишь за предстоящий час, но постарайся. Так как строго через час мы ждем вас обоих у нас с салатами, которые Чимин обещал сделать! — И сбросил трубку.

— Кажется, сегодня не только я буду сидеть на подушке, — еле выдохнул Тэхен, несдержанно смеясь на всю комнату, смотря на такого же веселого Чонгука.

— Главное, чтобы они оба остались довольны. — Чонгук покачал головой от всего недоразумения и опустился на колени на пол рядом с ванной, начиная массировать мокрые волосы Тэхена, который снова откинул голову на бортик и довольно улыбнулся. — Знаешь, все понимают, что вмешиваться в чужие отношения нельзя, но в их случае... Давно уже пора было... Все видят, как оба тянутся друг к другу, но находят вечные отговорки держаться на расстоянии вместо того, чтобы попробовать быть вместе... Может, небольшой страх Юнги потерять Чимина, что-то поменяет.

— Может быть. — Кивнул Ким, прикрывая глаза от удовольствия, когда Чон опустил ладонь на лицо и нежно гладил по щеке, спускаясь вниз на шею, по которой были рассыпаны засосы. — Жизнь непредсказуема.

— Это точно. — Улыбнулся Чонгук, прикусывая нижнюю губу и с любовью наблюдая за своим мужем, который мягко прижал щеку к его ладони. — Мой уникальный ёжик.

— Мой страшный черный волк, — прошептал Тэхен, поднимая на мужа самый счастливый взгляд.

— Интересно, как наша жизнь сложится?

— Она будет долгая, но не скучная, — начал он, вспоминая ранее произнесенные слова мужа. — Порой дикая, но не опасная, — продолжал он, взяв в ладони руку старшего, и поцеловал в костяшки. — И яркая, как переливающаяся всеми цветами радуги вода в водопаде под солнцем.

— Даю свое слово, ёжик. Так и будет. — Кивнул Чонгук, приблизив лицо к кромке ванной.

— И я клянусь, — прошептал Тэхен и, выпрямив спину, чтобы быть ближе, прижался губами к губам Чонгука в нежном и целомудренном поцелуе, скрепляя их обещания. — Тормоз мой! — Улыбаясь в ответ на такую же яркую улыбку. — Но самый любимый.