II.X
Да, мы были опьянены не только столь дорогим шампанским, но и любовью. По крайней мере уж точно я. Я не имею ни малейшего понятия, что чувствует ко мне она, но мне всё равно приятно проводить с ней время. Да и тем более столько дорогих подарков... Я правда не знаю, что и думать. Но видимо самый сладкий десерт она решила оставить на потом.
Учитывая то, что женщина находилась в не самом трезвом состоянии, вела она достаточно осторожно. Мне было плевать на красивые вечерние виды Москвы, я смотрела только на неё. Какая же она восхитительная... Самый лучший подарок, что приготовила мне жизнь, это она... Я действительно задыхалась от любви к ней, и мне стало даже как-то грустно — так влияет на меня алкоголь. Я не достойна её, но всё же я сейчас нахожусь рядом с ней... Почему она выбрала именно меня? Потому что я у неё единственная девушка? Или я оказалась самой неумелой, к тому же ещё и невинной «проституткой» из всех, что когда-то были сняты ей? За время нашего перерыва она осознала, что я действительно, самым настоящим образом, испытываю к ней чувства? Тайна, покрытая мраком. Да и нужно ли мне это знать?
Но тем не менее мы уже подъезжали к её дому — я стала узнавать район. Возможно, меня даже пугало, что может произойти дальше, но в то же время, я ждала этого достаточное количество времени. Думаю, и она тоже. Взяв всё своё с собой, а именно цветы и сумку, я отправилась следом за ней, после того, как она закрыла свою роскошную белую красавицу. Уже когда мы находились в лифте, чувствовалось, что сил сдерживаться нет. В воздухе витало нетерпение. Как только мы зашли в квартиру, она сняла свои чёрные красивые туфли и сразу же стала ниже меня на голову. Господи, как это мило! В руках у неё, кроме сумки, которую она уже, кстати, положила, был и пакет с закупоренной бутылкой шампанского, а точнее с его остатками. Пройдя на кухню, она открыла её, достала два бокала и разлила. Я, пытаясь ни секунды не медлить, оставила сумку там же в коридоре, сняла туфли, но с цветами прошла на кухню. Обернувшись, Валерия дала мне в руку бокал, забирая при этом букет.
— Поставлю в вазу.
— Благодарю, — и я снова уставилась на неё. Вот она — здесь, прямо передо мной, настоящая! Ставит цветы в воду, а я рассматриваю её фигуру, отпивая шампанское. Как же хочется уже коснуться этого всего... Будто прочитав мои мысли, женщина снова обернулась ко мне, по-видимому закончив с букетом, взяла в руки бокал и прислонилась к кухонной тумбе. Смотрела прямо мне в глаза, пронзая насквозь, и, смочив свои губы, произнесла:
— Может, в спальню? — я ничего не ответила, да и не смогла бы это сделать, даже если бы постаралась. Мне действительно было немного волнительно, не знаю даже почему. Наверное, из-за того, что я сильно соскучилась. Или из-за того, что наше прошлое полноценное занятие любовью закончилось именно так... Но я просто отвела глаза в сторону. В любом случае я была согласна, и даже моё молчание громко кричало об этом. Но она видимо решила ответить мне той же монетой — молча направилась туда, куда позвала. Мне оставалось лишь следовать за ней, поднимаясь по лестнице на второй этаж.
Спальня находилась в конце коридора. Опять же: просторная, стильная, уютная. Двуспальная кровать, большое окно, огромный шкаф, по-видимому с её гардеробом, в котором находятся юбочные костюмы всех цветов радуги и парочку, а точнее десяток, платьев. Я даже не представляю, что она может носить ещё, потому что только и видела её в этом. Но всё-таки больше всего моё внимание привлекло другое. На кровати, между подушек, как будто бы затаившись, сидел белый медвежонок. Точно такой же, какой был в её кабинете. Это не могло меня не улыбнуть и уж тем более не успокоить, хотя бы на мгновение.
— Вы мне изменяете? — усмехнувшись, посмотрела я на неё. Конечно только потом я поняла, какой бред ляпнула, но было уже поздно, да и тем более, ни я, ни она в не самом трезвом состоянии. Но мне повезло, она не посмотрела на меня расчленяющим взглядом, она просто улыбнулась.
— Вообще-то он ждал тебя, — услышать это я не была готова. Конечно мне хотелось такого мишку, но я даже не думала, что он действительно окажется у меня, потому что тогда сказала я ей об этом вскользь.
— Правда? — ахнув, я задала риторический вопрос и подошла поближе к нему. Один его вид умиляет, но в то же время и смущает. Думаю, у него будет психологическая травма от того, что он увидит в ближайшее время. Ну или у меня. От него. Поэтому я переложила его на рядом стоящий столик и повернула мордой к стене. — Пусть не подсматривает, — но, когда я обернулась, улыбка пропала с лица Валерии, она снова глядела холодно и серьезно, что мне аж стало не по себе.
Женщина направилась ко мне и когда уже оказалась вплотную, поставила сначала свой бокал туда же, где сидел маленький шалунишка, а затем забрала шампанское и из моих рук. Внимательно посмотрела в мои глаза, как будто она там что-то искала, да причём расстояние между нами было всего ничего. Так прошло, наверное, с минуту. И я понимала, чего хочет она, она понимала, чего хочу я, но каждая не решалась сделать что-то дальше, видимо сомневаясь в подлинности этого желания. От волнения моё дыхание участилось, а вместе с ним и сердцебиение. Чувствовала ли она тоже самое? Или она была уверена, что у неё есть полная власть надо мной? Тогда чего она тянет? Но поцеловать её первой я не могла — некий паралич сковал моё тело, я находилась под гипнозом глаз-хамелеонов.
Тогда обе её ладони обхватили моё лицо, сама она приблизилась ещё больше, и наши уста слились в долгожданном поцелуе. В одно единое целое. В вечный тандем. Душа и тело так истосковались по таким трепетным моментам, что огромное количество выделившегося эндорфина заставило почувствовать, что я в раю. Горячие, мягкие, нежные губы, помада, алкоголь, духи — всё это снова смешалось, закружилось в моей голове. Поцелуй начала она, поэтому и стала главной в нём. И французской сегодня была не только кухня.
Страсть. Дикая страсть и возбуждение снова взяли верх над моим разумом, поэтому я стала её раздевать. Валерия была красива сегодня как никогда, такого платья я ещё не видела, причём не только у неё, а вообще. Но первое, что нужно было снять с неё — это широкий кожаный чёрный ремень, который прекрасно подчеркивал её талию. Поэтому, пытаясь расстегнуть его в поцелуе с закрытыми глазами, я приложила всё своё старание и все свои усилия, и в конечном счёте у меня это удалось.
— Накажите меня... — прошептала я ей прямо в губы, разъединив поцелуй и держа в руках ремень. В глазах женщины почти что буквально загорелся огонёк. Наверное, ни она, ни даже я не ожидали такого. Но я решила озвучить первую пришедшую мне в нетрезвую голову мысль.
— Уверена? — также шёпотом спросила она.
— Да, — я уже успела сто раз передумать, но ответила как будто на автомате, размыто представляя последствия. Она аккуратно взяла с моих рук предмет, благодаря которому будет осуществляться моё наказание. Хотя за что меня вообще наказывать? У меня сегодня вообще-то день рождения!
Но тем не менее я решила действовать сама. Подойдя к краю кровати, я наполовину легла, вытянув руки, тем самым упёршись на них, а вторая часть туловища оказалась за ней — для удобства сия процесса. Кровать была далеко не низкой и, казалось бы, идеально подходила для такого. Да, на мне всё ещё находилось моё любимое чёрное платье. В голове пронесся момент, так называемый флешбек, как я надела его на нашу третью встречу, и как она потом снимала его с меня. Но сейчас она лишь задрала подол, тем самым оголив часть моего тела, а затем провела рукой по мягкому месту, будто бы убеждаясь в том, что я действительно это выдержу. Но уже от одних только прикосновений по всему телу пронеслась волна мурашек и первое наслаждение, которое тут же, почти моментально, сменилось первым шлепком.
Удар был несильным, но я всё равно вскрикнула — от неожиданности. Но тут же поджала губы. Думаю, что мне вообще не стоит издавать хоть какие-то звуки. Наказание, о котором я сама же попросила, началось, а это значит, что я должна потерпеть. Следом ремень коснулся моей задницы и второй, и третий, и четвёртый раз. Постепенно я стала привыкать к этой боли, несмотря на то, что женщина с каждым разом ударяла сильнее. А я и не задумывалась о том, что это меня возбуждает. Но, наверное, в этом виновата она и только она... Под животом приятно запульсировало, нижнее бельё уже было насквозь промокшим. Можно сказать, что я уже не чувствовала своей пятой точки, но всё-таки боль всё равно ощущалась вперемешку с диким возбуждением... Она прекрасно знала, что я не могу больше ждать, но всё равно продолжала мучить меня. Но вдруг женщина опустила вниз мои чёрные кружевные трусики — получилось это у неё довольно ловко. И, немного переведя дыхание, я вскрикнула ужасно громко — настолько мне было больно. Она решила меня убить... Или хотя бы сделать так, чтобы я ещё долгое время не смогла нормально сидеть. Из глаз посыпались искры вместе с навернувшимися слезами, ладони с силой скрутили одеяло. Я тут же обессиленно опустила голову на кровать — мне хотелось только реветь. Но молить о пощаде я тоже не собиралась. И видимо, всего этого ей было мало — женщина схватила меня за волосы, заставив меня устремить свой взор в потолок. Из глаз действительно сами по себе текли слёзы. Наверное, она день и ночь мечтала о такой картине, поэтому сейчас так наслаждается... Всхлипов не было — я усиленно себя сдерживала. Но после ещё двух — финальных, заключительных — ударов, это всё наконец прекратилось.
Она отпустила мои волосы. Стало неожиданно и даже непривычно тихо. Как будто ничего этого не было. Но всё-таки задница моя горела ого-го как. Я так и осталась стоять в таком же положении, как её губы коснулись моих ягодиц. Она стала целовать кожу, и эти поцелуи действовали не только как бальзам на душу, но и как отличная мазь от синяков. Действительно, это понижало и температуру моей пятой точки, и градус нависшей атмосферы. Молниеносно пронеслась в голове мысль про игрушечного медведя.
Слегка раздвинув мне ноги, женщина провела языком по клитору, отчего я мгновенно ахнула. Вот, что действительно приятно и точно приносит удовольствие. Не только тело, но и душа моя затрепетали. Я так соскучилась по её прикосновениям, по её поцелуям, по её ласкам. И я несказанно счастлива, что сегодня мы пробуем что-то новое. Она стала повторять эти движения, иногда целуя или слегка засасывая мою плоть... От приятных ощущений я закрыла глаза — от слёз уже ничего не осталось, подняла голову и полностью растворилась, отдалась, наслаждалась...
Когда я оказалась, лежа на спине, на кровати — на мне уже ничего не было. Ни платья, ни чулок, ни нижнего белья. Но и мне удалось одержать маленькую победу над властной женщиной — ещё две детали, и мы будем в равных условиях. По очереди мы ласкали друг друга, и какое же блаженство — касаться её нежной кожи губами... Незамеченным ничего не осталось. Но когда её немного растрёпанные волосы то касались моего тела, то оказывались распластанными на подушке, меня приводило это в дикий восторг. Глаза, губы, стоны, страсть, любовь...
Но когда мы обе, полностью удовлетворённые сегодняшним днём и жизнью в целом, лежали вместе под одеялом, она, прижавшись ко мне всем телом, а большая и особенно тёплая грудь касалась моей спины, и обнимая одной рукой, прошептала мне на ухо:
— Я люблю тебя...