LOST

Я чую. Я чую его запах.

Койот близко. Я остановилась около шкафчика. Мускус ударял прямо в нос.

Я иду по его следу. На ладонях выступил пот - верный признак того, что я начинаю нервничать. Вытерев руки об колени, я продолжила двигаться в верном направление. Я доберусь до него раньше чем полицейские. Слишком свежи воспоминания о невинных жизнях.

Мускус привел меня к двери зимнего спортзала. Здесь ученики Скоттсдейла занимаются в январе и феврале, когда погода на стадионе оставляет желать лучшего. Правда сам зал находится сейчас в аварийном состоянии. Митчелл закрыл его на капитальный ремонт, после того, как проверка нашла семь нарушений в технике безопасности и два в эксплуатации. К сожалению, не в зимнее время зал использовался как кладовка для хранения всего школьного барахла. Это и привело спортзал к такому плачевному состоянию.

Я аккуратно приоткрыла дверь. Он здесь. Я чувствую. Переступив порог я чуть не упала. Аккуратно соединив разъехавшиеся ноги, я продолжила двигаться. Оборотня нигде не было видно.

- Это я, - в тишине зала слышался стук моего сердца, - не бойся.

Но он боялся. Койоты иногда чувствую эмоции в воздухе. В этот раз это был страх. Хорошо, что боялась не я, иначе бы здесь сейчас было бы два диких зверя.

- Выходи, - я остановилась посреди зала, пытаясь поймать движение.

Сзади, что-то с треском упало. Я медленно повернулась. На полу валялась разлитая банка краски "Sherwin Williams". К полнолунию острота зрения увеличивалась и я даже смогла разобрать название цвета ("Слоновая Кость"). Я перевела взгляд правее под ржавые трибуны. Пара тех самых карих глаз уставилась на меня.

- Привет, - я громко выдохнула.

На его лапе все еще была повязка, которую я наложила в мужской раздевалке. Наверное, она все еще болит у него. Не спеша, я все же решаюсь подойти поближе.

Койот не особо этому противится и просто смотрит на меня. В этот раз я могу рассмотреть его получше. Шерсть гуще чем у меня, цвет более светлый, передние лапы мощнее чем задние, а хвост очень короткий. До сих пор сложно понять пол. Но думаю сегодня, мне удастся это узнать.

- Тебе нужно уходить, - я сажусь на колени напротив него, - здесь полицейские.

Оборотень кивает на вторую дверь в спортзале. Не нужно лишних слов, чтобы понять, что на ней весит замок.

Что же нам делать? Я совсем ничего не знаю. От безысходности хочется плакать, но нельзя. Нужно мыслить при ясном уме. Слезы здесь не помогут.

- Обратись, - мои глаза загораются, - тебе нужно обратится в человека.

Койот скулит в ответ. Он или она не может.

В памяти опять начали всплывать фрагменты того, чему учил отец. Изменение облика связано с эмоциями. Он всегда приводил в пример животных, которые из-за какого-либо состояния меняют свою окраску или маскируются. Таким образом они прячутся или наоборот предупреждают о чем-то. По статистике каждый второй оборотень привязан к гневу. Разозлить. Нужно разозлить его.

- Не хочешь по- хорошему, дружок, - я встала, - будем по-плохому.

Все его восприятия и ощущения сейчас максимально усилены. Нужно довести их до максимума. До невозможности. Это потрепает ему нервы и заставит обратится. Правда, может случится и обратный эффект. Он просто будет в бешенстве, и не превратившись в человека нападет на меня. Но попытаться стоит.

- Эй, - я начала расплескивать банки с краской, - нравится тебе это?

Койот подскочил на месте и оскалившись попятился от меня. Я уронила еще три банки. По залу медленно начал распространятся жгучий запах химикатов.

Зверь прижался к стене. В любом другом случае, мне было бы его жаль, но не сейчас.

- Обращайся, - я закричала и аккуратно плеснула под трибуны окись для краски. - давай.

Оборотень начал скулить. Если мои ноздри начало раздирать от этого жуткого месива, то ему сейчас должно быть очень больно.

- Боль, - я плеснула еще, - боль это ключ ко злости, давай!

Зарычав он бросился к двери, но я перегородила путь. Нельзя позволить ему выйти.

- Можешь понюхать еще, - я вылила остатки прямо возле его лап.

Возможно, я чуть-чуть переборщила, но это начало работать. Оборотень заскулил и упав набок начал меняться. В зале раздался одновременный вой и хруст костей. Со стороны еще более жуткое зрелище. Мои кости тоже непроизвольно заломило. Я сползла по стене и схватилась за ребра. Только не сейчас.

- Кажется это из спортзала, - я услышала в коридоре голоса полицейских.

Черт.

Закусив губу от боли, я приподнялась и задвинула засов. Нам нужно всего лишь пару минут.

- Быстрее, - я умоляюще взглянула на койота, - прошу, быстрее.

Оборотень уже начал контролировать свое превращение и шерсть почти исчезла. Он попытался поднятся и с рыком убрал когти. Должна признать, что даже я этого не умею.

"Закрыто" - прозвучало прямо за дверью. Я узнала этот голос. Тёрнер.

- Господи, ну почему он? - прошептала я и на четвереньках поползла к оборотню.

Он как-то подозрительно тяжело дышал.

- Поднажми, - я положила руки на спину, - ты справишься.

Папа бы точно одобрил такие слова. Мне и самой они не раз помогали справится с адской болью во время полнолуния.

Это помогло. Тихо рыкнув койот обратился до конца. Передо мной оказалась девушка. На вид моя ровесница. Волосы светлые, примерно такой же длины как у меня, а глаза невероятно большие.

- Как тебя зовут? - я помогла ей подняться. Одежда была порвана в нескольких местах, но в целом не так критично как могло бы быть.

- Молли, - она тяжело дышала, - Молли Брук.

- Брук? - эта фамилия показалась мне подозрительно знакомой.

Дверь в зал с треском вылетела.

- Теа? - Рик недоуменно пялился на меня. - Какого черта, ты здесь делаешь? Все ученики давно покинули школу.

Я лишь пожала плечами.

- Нет, - он начал размахивать руками в воздухе, - как ты вообще ускользнула из толпы? Я с тебя глаз не сводил...

При последних словах помощник шерифа покраснел, и я к слову, тоже. Его напарник лишь тихо усмехнулся в кулак.

- А это кто? - он кивнул на Молли.

- Это Молли, - я все еще придерживала ее за локоть, - она пряталась тут от койота.

Она хотела, что-то добавить, но я легонько ущипнула ее. Сейчас ей лучше помалкивать.

- В участок, - он почесал затылок, - обе.

Это пожалуй, самый лучший расклад, который мог быть. Если бы они выбили дверь шестью секундами раньше...

- А как твоя фамилия? - спросил Рик, освобождая нам проход от обломков.

- Брук, - девушка все время смотрела на меня, будто бы не осознавая происходящее.

И я ее понимаю. У меня внутри сейчас тоже было, что-то подобное. Я теперь снова не одна? У меня есть шанс на выживание? Я смогу обрести стаю? Или это просто снова самообман и глупые мечты?

Много вопросов крутилось у меня в голове, пока мы садились в полицейскую машину. И только когда мы тронулись по свежему асфальту мне в голову ударило. Ее фамилия неспроста знакома мне.

В воздухе запахло "Cosmopolitan Cakes".