Бей, беги, замри

Оглушающий стук в дверь заставил меня вскочить с кровати. Кого там принесло в такую рань? «Соседушка, дорогой, открывай!» – ласково взывал мужской голос. Натянув первые попавшиеся под руку штаны и со второй попытки попав в тапки, я направился встречать незваного гостя. Ловко обойдя скрипучие половицы, я медленно приблизился к дверному глазку. Виднелась лишь лоснящаяся лысина. Твою мать, Аркадич!

– Иван Аркадьевич, вам чего надо? – поинтересовался я, попутно отпирая дверь.

– Петька, сынок, доброе утро, не разбудил?

Предо мной стоял мой сосед-алкаш из дальней по коридору квартиры. Аркадич, как его именовали в нашем доме, жил здесь ещё до моего переезда. Как мне поведали старожилы, у Аркадича, лет этак семь назад, была жена, то ли профессор, то ли врач какой я так и не понял, но что гордился он ей так это точно. Любовь у них была самая настоящая. Он ей своими руками на сорок лет ожерелье сделал из камней дорогих. Через несколько дней её при попытке ограбления из-за этого подарка и зарезали. Вот и остался Аркадич один. Он, две дочки да запой. По правде сказать, мужик он безобидный, добрый, если что починить надо, так он не откажет – всегда поможет. Как по мне, так несправедливо жизнь с ним обошлась, вот и влачится теперь бедолага еле-еле. Мы, соседи, конечно, его и девочек не бросаем, помогаем кто чем может.

– Да я уже собирался вставать, вам чего?

– Петенька, мне бы рублей десять до конца недели. – теребя пальцы и топчась на месте пробубнил сосед.

– Слушайте, Иван Аркадьевич, я не хочу ссориться, но вы мне ещё прошлый червонец не вернули.

Уже окончательно проснувшись, я оглядел Аркадича. Вид у него был потрепанный: сутулый с красными глазами, все время нервно облизывал губы. Похмелье – первое, что пришло мне в голову.

– Петенька, ну ты пойми, у меня дети, мне их кормить надо. Я все отдам в конце недели, как пить дать, отдам.

Как на зло до меня донеслись детские голоса с конца коридора. Я тяжело вздохнул.

– Ладно. Приходите вечером, будут вам деньги.

– Ой, спасибо тебе, храни тебя Бог!

Откланиваясь Аркадич удалился в свою комнату. Я же стал собираться на работу.

***

Вечером я возвращался уже за полночь. Как назло, пошёл дождь, окончательно испортивший мне настроение. Мысли путались, давая понять, что меня спасет только сон. Подойдя к дому, что-то внутри меня неприятно вздрогнуло. «Замри». Поднял голову. В доме не горело ни одной лампы. Меж туч виднелась полная луна.

Поднялся по лестнице. В коридоре свет тоже не горел. Видать из-за грозы. Лишь в конце коридора из распахнутой двери тускло светила керосиновая лампа. Аркадич видать меня ждет. Я медленно, чтобы не будить соседей крался вдоль коридора. С каждым шагом дышать становилось все труднее. В один момент в нос ударил резкий запах железа, я прикрыл лицо рукавом. Подойдя к комнате Аркадича, я увидел то, что никак не ожидал увидеть. На внутренней стороне двери были кровавые отпечатки детских ладошек. По спине пробежал холодок.

– Иван Аркадьевич..? – неуверенно прошептал я.

В глубине комнаты что-то резко шарахнулось. Тень от лампы хищно дернулась. «Беги». Я резко сорвался с места. Услышал, как что-то позади с грохотом рухнуло на пол. Рывок. Один. Второй. Третий. Я схватил ручку двери своей комнаты и резко дернул. Твою мать, ключ. Я выхватил связку из кармана. Краем глаза видел, как что-то в темноте коридора на карачках рыча быстро приближается ко мне. Сука-сука-сука. Щелчок. Есть! Я быстро нырнул внутрь, захлопнул дверь и в последний момент запер засов. ЧТО ЗА ХЕРНЯ?!

Сердце бешено колотилось, на глазах наворачивались слезы, в горле стоял ком. Я рухнул на пол и стал отползать лицом к двери. Почему соседи не выходят!? Разве не слышат, что тут твориться!? Уперся спиной в тумбу. Раздался резкий грохот. Я вздрогнул. Это был гром. В свете молнии я увидел, что кто-то или что-то стояло прямо под дверью.

Тук... Тук... Тук... Что-то тяжелое ритмично билось об мою дверь.

– Со-се-ду-у-шка, открррывай...

То, что стояло под дверью пыталось говорить. Это был нечеловеческий голос, а скорее попытка его изобразить. Скрипучий, глухой, рваный.

Я собрался с мыслями. Нужно было что-то делать, помирать я не хотел. Я аккуратно встал и медленно подошёл к двери. Несколько помедлив, нехотя заглянул в глазок. Темно. Ничего не видно. Я прислушался. Сердце дико билось, голова гудела. Вдруг я услышал тяжёлое животное дыханье прямо за дверью. Тело парализовало, ноги вросли в пол, я не мог даже сглотнуть. Я слушал как оно принюхивается, оно явно не человек, и оно знает, что я ещё здесь.

Я стал пятиться. Скрип. Твою мать! Удар. Дверь содрогнулась, от испуга я свалился на пол. Раздался истошный вой, постепенно перерастающий в рык. Я похолодел. Тварь, словно бешеная собака, билась и царапалась, в попытках ворваться ко мне. Вдруг оно замерло. Я увидел, как в щели между полом просунулась сначала одна рука, потом вторая, а потом оно нагнулось и посмотрело. Молния. Я увидел обезумевший взгляд, огромных налитых кровью глаз. Потом тварь резко зарычала и с удвоенной силой начала биться в дверь. Петли дрогнули.

Твою мать! Как только я успел схватить с тумбы нож для конвертов, дверь грохнулась на пол. Тварь, стоявшая в проёме, бросилась на меня. В последний момент я успел отскочить, залетев в комнату. Сука, что делать? Окно! Я с разбегу выскочил в окно прикрыв голову руками, вывалился на козырёк, прокатившись ещё немного по инерции, упал на землю во внутренний двор.

Поднявшись на локте, оглянулся. Оно демоническим прыжком выскочило вслед за мной. При свете луны я смог его рассмотреть. Это был Аркадич. Мой миниатюрный сосед-алкоголик. Его лицо перекосило до неузнаваемости. Бледное венозное тело сплошь покрыто кровью. Кровью его детей.

Первородный животный страх полностью завладел мной. «Бей или умри». Я, лежа в грязи, рыдая, дрожащими руками, выставил нож вперед и стал молиться. Тварь приближалась. Я закрыл глаза.

Хлопок. От резкого звука я выронил нож, раскрыл глаза. Аркадич дернулся. Ещё хлопок. Аркадича отбросило. Я оглянулся. Позади в переулке стояли два человека. Один держал в руке пистолет, показно приняв стойку дуэлянта. Второй стоял поодаль, облокотившись на стену, в руке у него тлела папироса. На обоих были плащи в пол. Первый подошёл к Аркадичу.

Я понял, что сознание вот-вот покинет меня. Последнее, что я услышал было:

– Ха! Вурдалак. Слабенький, скорее всего только обратился. М-да, не густо сегодня, ну хоть что-то...

Выстрел.